Я вообще-то устал. Эти тесты отнимали сил столько же, как если бы я всё проделывал по-настоящему. Столько путешествий и за один день! Но я вспоминал приключения и был за себя горд. Главное – знания. И надежда, что всё это не выдумано! Я огляделся, заметно вечерело, солнце уже не освещало долину, лучи касались зелёных крыш домиков. Успели всё-таки до заката!
Георгий пошёл к складу, а потом в лабораторию. Серго уже далеко отошёл от аппарата и что-то делал под скалой. Понятно. Он должен организовать обвал, похожий на естественный.
Георгий притащил полный мешок. Я сообразил, что он собрал всё, что касалось убитого гиганта: одежду, останки… Он всё это занёс в чечевицу, а потом выбрался оттуда с тюком, который понёс к стене.
Я не приближался к гигантам, да и вскоре они сами отошли от стены, остановились рядом со мной. Включили силовую защиту, чтоб нас и чечевицу не зацепило обвалом. Потом у обрыва ухнуло, посыпались камни, и на то место, где только что возились великаны, слез огромный оползень. Некоторые камни долетели до силовой защиты и осыпались пылью.
– Всё, пора тебя закапывать, – сказал, смеясь, Серго. – Спасатели прибудут через полчаса.
Я посчитал, что ждать целый час: гиганты считают время не так, как мы. И расстояние тоже у них измеряется иначе. Говорят «метр», а на самом деле «два метра». И пожаловался:
– Это мне целый час лежать под камнями? Я помру!
– Мы тебя усыпим, чтоб было похоже на контузию, а потом чуть присыплем камнями. Должно получиться естественно. А комбинезон тебя защитит от холода и будет подкармливать. Помнишь, как он хорошо устроен? Ты по идее очнёшься уже в больнице. Может, и раньше, но изобрази, что травмирован. Хорошо?
Мне эти наставления уже надоели!
– Хватит с ним возиться! Делай инъекцию!
Георгий прижал к коже жилки коробочку. Я ждал укола, но не почувствовал ничего. И последствий инъекции не наступало. Георгий подхватил меня на руки и понёс к завалу. По пути я и отрубился.
…Временами забытье отступало. Я видел каких-то листьев, потом почувствовал, что лечу в кабинке летуна, потом лежу в палате больницы. Но в основном просто спал. Крепко и без снов. Наверное, врачи мне вкалывали снотворное.
26. Дерево. Следователь
Я проснулся как-то внезапно. Мне было и тепло и сытно. Открыл глаза: из ламп лился щадящий глаза свет со сладким и приятным вкусом. Я такого ещё не пробовал. Осмотрелся. Я висел голым в прозрачной трубе, освещаемой со всех сторон. Из-за света ничего сквозь стенки не было видно. Я пошевелился, тронул жилкой стекло, провёл по его округлой вогнутой поверхности. И увидел на жилке медицинский анализатор.
И тут же свет померк, а меня вытянуло из трубы и уложило на мягкую поверхность. Надо мной склонился врач. Он кивнул мне, но даже не осмотрел. Судя по выражению лица, он за моё здоровье не беспокоился. Потом сказал куда-то:
– В палату, – и тут же меня укрыли по самую шею.
Пока меня везли по коридору, врач не отходил никуда. Следил за моим состоянием через инфор. А когда санитары установили ложе в палате и ушли, сказал мне:
– Меня зовут Май Платаго50. Я тебя вылечил. Ты что-нибудь помнишь?
Мне было так покойно, что я даже не хотел ничего вспоминать. Я был дома, в желанном Дереве. И нет никаких гигантов, никаких испытаний… Но после вопроса задуматься пришлось: нельзя ничего такого ляпнуть, чтоб себя не выдать. Вспомнил, как попал к гигантам и какую легенду мне придумали.
– Да, помню. Туй Оксидент решил выполнить обследование одного участка в горах. Мы туда пошли. А потом случился обвал…
– А до этого?
– До этого я работал доставщиком… А ещё раньше работал охотником в РоКусте…
– Достаточно. Потери памяти нет. Тебя контузило, но серьёзных повреждений нет. Тебе просто повезло.
– А Туй спасся? – я эти слова выдавил из себя, зная, что он мёртв.
– Его тело нашли через несколько дней. Он умер, – врач вроде не заметил, как неестественно я задал свой вопрос о Туе. И я сразу произнёс формулу поминания:
– Лист был сорван с ветки…
Врач замер и внимательно посмотрел на меня. Что-то ему всё-таки не нравилось. Неужели почувствовал, что я вру?
– Когда меня отпустят?
– Сейчас. Тебя держали в коме. Но своевременно подкармливали. И физическое состояние нормальное. Но тебя ждут следователи.
– А что с работой?
– Не знаю. Спросишь у следователей. А теперь ты в полном порядке. Вставай. Вот твоя одежда. В инфор я уже сделал запись о твоём выздоровлении. В память навигатора зашит маршрут к следователям. Туда и направляйся.
Я понял, что врач ничего мне не расскажет. Да ему это и не нужно делать. Он подлечил меня. А мне теперь надо пережить расспросы следователей. Им врать будет сложнее. Я оделся, спустился к выходу из больницы и вышел.
Врач мне сказал, чтоб я своим ходом добрался до следователей, но они меня ждали у самой больницы. Так что не пришлось брать элекат. Я уселся на заднее сиденье. Сидевший рядом немолодой лист сказал:
– Я следователь, зовут меня Дрос Дифол51. Сейчас мы направляемся в следственный отдел. Там выясним, что произошло на второй базе палеонтологов.
Элебиль тут же тронулся и поехал по маршруту.
– Конечно, – ответил я. – Меня в эту экспедицию устроили за день перед обвалом.
– Я знаю, но есть непонятные моменты. Я прошу сейчас ничего не говорить. Всё будет в отделе по закону.
Мы замолчали.
Я даже не подозревал, что соскучусь по Дереву. Стоял солнечный день. Дерево как обычно красиво и счастливо. Не то, что эти поселения гигантов и остальных. Улицы Дерева широки, полны зелени. Транспорта немного, зато много пешеходов в скверах и парках. Дома невесомые – лёгкость и воздушность. Цвета пастельные, а акценты – яркие. Как в природе: цветы и животные зачастую выделялись своими красками, что диктовалось необходимостью. А для искусственных сооружений цвет не должен быть навязчивым.
Ехали недолго. Следователи работали в невысоком здании, обшитом голубыми панелями до самой крыши. Чем выше, тем цвет становился менее насыщенным, так что на самом верху дом казался почти белым.
Кабинет Дрос Дифола находился на втором этаже, куда мы поднялись по лестнице, вьющейся вокруг шахты лифта. Комната небольшая, но уютная, за окном свисали листья традесканции52. Стол широкий с полоской монитора, шкаф занимал всю длину торцовой стены; там, на полках лежали стопки каких-то древних жилкописей, множество любопытных предметов, чаще всего очень качественные подделки, имитирующие корни деревьев.
Следователь усадил меня перед столом, а сам уселся за стол, включил монитор, прозрачный экран которого вылез из полосы. Я увидел, что Дрос Дифол вывел на экран мои документы, пролистал их. Разглядеть текст с вывернутыми наоборот буквами мне было сложно, я даже не пытался прочесть.
– Давай сделаем так, Кампестре Эл. Я буду задавать вопросы, а ты на них подробно отвечать. Рассказывать от себя ничего не надо. Только если не будет пропущено что-то важное. Вопрос номер один: как ты попал к палеонтологам?
Я принял игру и начал подробно рассказывать. Следователь сидел с каменным лицом. Он ничему не удивлялся. А вопросы касались только обстоятельств моего появления в лагере. В общем, я почти и не врал. Но были и любопытные точки беседы.
Первая.
– Интересно. По пути аппарат упал. Ты спасся. Почему не сообщил диспетчеру?
– Фон не работал. И ещё я потерял поясную сумку.
– Странно, что фон не работал…
– Похоже, что в него попала вода. Я его сменил уже в лагере. Наверное, он до сих пор там.
– Нет, он у нас здесь. И он работает. И твою сумку нашли. С кристаллами.
Бог с ней, этой сумкой! Не могу поверить, что приёмник-передатчик подсох и стал работать. Сам по себе исправился ровно через сутки?
Вторая.
– Когда ты приехал в лагерь, как тебя встретил Туй Оксидент? Его не удивило отсутствие начальника и твоё появление?
– Удивило. Я ему рассказал, как было дело. А ему Гиналла Ар сообщил обо мне раньше. Меня наняли следопытом. И Туй сказал, что неофициально меня уже пересадили на их ветку и что он всё поправит в базах данных работников, когда мы попадём в основной лагерь. Потому что я стал безработным, и мне надо было срочно найти работу. Понятно, что он этого сделать не успел. В основной лагерь мы так и не попали.
Следователь кивнул головой:
– Успел. Из временного лагеря. Но не сразу, а за два часа до похода к пещере. Это странно и не по правилам. И ему незачем было это делать из основного лагеря. Похоже, что это отговорки. Ты ничего не путаешь?
Третья.
– Ты не видел никаких признаков, что скала ненадёжна?
– Я не мог этого определить. Я в горах был впервые.
– Удивительно. Тебя берут проводником, хотя ты им не мог быть. Но не это главное. Ты видел сам обвал?
– Да, самое начало. Уже возле пещеры. Я был у самого входа, а Туй Оксидент медлил чего-то. Боялся, наверное. Или что-то подозревал. Смотрел вверх. А потом треснуло, посыпались камни. Я бросился в пещеру. Где был в это время Туй – не знаю. А потом ничего не помню. Меня, наверное, сбило камнями? Нет, помню себя в летуне… Обрывки какие-то вспоминаются…
Следователь помолчал, ждал, что я добавлю, а потом сказал:
– Да, случился обвал. Тебя выбросило в грот. Спасатели тебя быстро нашли, вход в пещеру был завален, но оставался просвет, в который спасатели и пролезли, потому что работал твой фон, – он сделал паузу. – Тебя контузило, но серьёзных повреждений нет. Ты везунчик. А Туя накрыло камнями, и он умер. У него расплющило голову, и мы не смогли его мозг просканировать.
– Мне о его смерти уже сказали.
– Проблема в том, что обвал был подстроен, – он внимательно смотрел на мою реакцию.
Я поморгал, как бы не понимая, а потом сделал удивлённое лицо: