Она беззастенчиво разглядывала меня, отпивая из бутылочки. Я спохватился и тоже сделал глоток. Это было что-то цитрусовое.
– Итак, агент Кампестре Эл, твоя стажировка проходит хорошо. Информацию о тебе мы получали через твои отчёты в логистическую компанию. Там их используют для своих нужд – для изучения клиентов. Теперь в отчёты ты будешь включать ответы на наши задания. Компания этого не должна замечать, хотя информация будет для них избыточной. А мы получим свою долю, чтоб понять, в каком состоянии наше общество.
– Анализируем мы или гиганты?
– Глупый вопрос. – Я моргнул. – Зачем ты его задал, если знал, что он глупый? Тебе не нужна картина в целом. Ты собираешь кусочки смальты, которые специалисты вставляют в мозаику. И видят дефекты.
– А мы сами, не гиганты, не можем это делать?
Она отпила из бутылочки и внимательно посмотрела на меня.
– Пока нет. Тебя такой ответ устроит?
– Всё зависит от длительности этого «пока».
– Ты успеешь пожухнуть и упасть с ветки. Всё делается не так быстро.
– Это точно? Разве нет способов ускорить процесс?
– Революция? Это отбросит нас в развитии, разрушит общество. Тебя что именно не устраивает?
– Революция плоха? Я думал раньше, что это утверждение – ложь. Но не вижу причин передумать.
Она рассмеялась:
– Ложь – это операция алгебры логики. А логики тебе пока не хватает.
Я не был расположен восхищаться её остроумием. Меня даже чуть-чуть обидело такое её отношение ко мне.
– Ты ждал, что тебя будут уговаривать и переубеждать? – она повертела в руках бутылочку. – В бутылке с этим соком самое дорогое – пробка.
Я её не понял. Не увидел связи этого утверждения с темой нашей беседы. И она пояснила:
– Пробка сдерживает содержимое, без неё напиток или прокиснет, или испарится.
Я подумал и ответил:
– Но мы всё равно открываем пробку. И стараемся выпить как можно быстрее! Иначе напиток или прокиснет, или испарится!
Она усмехнулась:
– Но сначала нужно, чтоб возникла потребность в напитке. Разве не так? Зачем открывать бутылку без надобности? Но если открыл, только тогда самую важную вещь в бутылке мы выбрасываем за ненадобностью. Неужели у тебя возникла потребность в быстрых изменениях? И кто определит, насколько эта потребность объективна?
Я помолчал и задал вечный вопрос:
– Смысл нашего существования?
Теперь она помолчала и тихо произнесла:
– У жизни нет смысла.
Я не нашёлся, что ответить, и она продолжила:
– Это верное утверждение: у жизни нет смысла. Но у жизни есть цель! И для исполнения этой цели жизнь должна сама себя поддерживать. В этом отличие живого от неживого.
– Но разве мы можем сегодня поддерживать своё существование?
– Ты знаешь, что нет.
– Как добиться, чтоб мы стали сами по себе? Может, сегодня отказаться от того, что нам дают гиганты? Вдруг они решат завтра, что мы лишние в их планах, а мы не подготовились?
– А тебе показали последствия для стран, когда им прикрутили энергетический вентиль? И почему для них это становится катастрофой? Те общества разве смогли поддерживать своё существование? Ты можешь сказать, что наше общество ограничено в такой же степени?
– Те страны двигаются прочь от цели, они делают совсем не то, что планирует жизнь.
– Не та революция? Не те люди возглавили революцию? Не те люди планировали развитие своих стран?
– Нет, они и их общества оказались одинокими. Им не с кем общаться и искать истину.
– Значит, если мы объединимся с курами, то они сразу прекратят вечную войну с щеками?
– Эти общества всё-таки реальные, – пробормотал я, а потом ответил: – Но они решили отказаться от патронажа гигантов!
– Это не они оказались, а им отказали. Их мир разрушается не потому, что построен плохо, а потому, что несовершенство было заложено с самого начала. Я формулирую вопрос о смысле нашего существования иначе. Для чего нас создали?
– Нас не создавали сознательно. Мы мутировали сами. Нас гиганты не выводили… – я стушевался, потому что многое говорило о том, что Кута Тимь права, а не я.
– Неужели не понял? Оказалось, что мы – будущее гигантов. Они постепенно вымирают. Они нам передают свои знания, умения. Хотят, чтоб после их смерти человечество продолжало жить. Но это долгая история. Например, ты уверен, что нас создали гиганты?
– А кто же?
– Те, кто создал гигантов. – Я опешил: такая мысль у меня ни разу не возникла. – Я читала в одной из книг великанов, что их самих создали в лаборатории с названием «Эдем». И создали высшие существа. А потом эти существа их покинули. Почему? Не та же причина, что и в истории с щеками? Не поэтому ли цивилизация гигантов выродилась и гибнет?
– Что-то я не заметил, чтоб гиганты вымирали. Они прекрасно себя чувствуют в своих поселениях.
– А ты не заметил, что технически мы начали опережать их? Что некоторые наши достижения опережают их достижения? Более того, они нам поручают делать то, что они сами сделать уже не смогут?
Я задумался. И действительно, их огромные жилища выглядели убого, их транспорт – далёкое прошлое… И это только то, что я успел заметить. Но у них есть, например, «перевёртыш»… А в нём есть у нас потребность? Я запутался. Но мысль о том, что мы зависим от гигантов была мне нестерпима. Мне противен даже их вид! А их отношение к нам?
– Они презирают нас. Называют маленькими зелёными человечками… Разве такое надо терпеть?
– Мне кажется, что ты не то что встретил неадекватных особей, а просто их не понял. Они не будут думать, как мы. Но они тоже нуждаются в нас! И этим надо пользоваться! А там – поглядим.
Вот куда она завернула. Это, конечно, резонно. Но не приведёт ли это нас к катастрофе? И я вспомнил про сосуды с водой, в которых гиганты держали цветы.
– Кута Тимь, у меня появился образ. Послушай. Мы – красивейший цветок, живущий в оранжерее, но не на ветке дерева. Эта ветвь стоит в прекрасной, надёжной вазе. Мы благоухаем, нами восхищаются. Правда, рядом стоят увядшие ветки, а некоторые совсем сухие. Общее у нас с этими ветками – мы отрезаны от корней. И наша судьба – засохнуть, и тогда нас выбросят в мусор. А пока нас подкармливают, доливают воды, ставят на солнце или в тень, обрывают загнившие листья… Если этот образ тебя не убедил, то вот второй: а что если мы просто паразитируем? Как красивый петров крест56 на корнях деревьев?
При последних словах резидент усмехнулась. А потом задумалась. Я мог ошибаться, но она смаковала придуманные мною образы. Её не обидели слова о растениях-паразитах. Но почему нарисованное мною будущее букета её не ужаснуло?
– Я знала, что ты поэт. Дерзкий и умный. И думающий. Гиналла Ар был прав, вытащив тебя из РоКуста. Просто добавлю к твоим словам свои: но ведь ветка может дать корни?
Я даже поперхнулся. Но даже не понял от чего: от её мысли, что ветка может пустить корни, или от того, что она знала о начальнике из музея, который…
29. Дерево. Обрушение
И тут ей что-то сообщил инфор. Она встала и подошла к стеклянной стене, которая выходила на площадь. Она оглянулась и, взмахнув жилкой, позвала меня.
Кирпичная стена была прозрачной. И через неё я смотрел и узнавал эту площадь. Именно на неё выходит фасад здания. Сновали элебили. Как в тот раз. Как обычно. Только на той стороне среди газонов с цветками и травами не стояла сегодня кучка листьев-монахов, которая бы внимательно смотрела через видокли на здание, в котором мы находились.
– Я специально устроила сегодня стирание. Специально для тебя. Обычно это проделывается раз в полгода.
И тут раздался приглушённый треск. Правая часть чуть намеченной виртуальной стены начала заваливаться. Я увидел призрачную ударную волну, услышал гул обрушения. Волна достигла той стороны площади, но ни трава, ни деревья даже не шелохнулись. А у дома рушилась и вторая половина стены. И опять послышался звук страшного утробного взрыва. Осколки стекла, бетона, кирпича полетели прямо на площадь, закрывая нам обзор. Естественно, что я не почувствовал сотрясения дома.
А потом всё сразу успокоилось. Поднявшаяся пыль чудесным образом растворилась в воздухе. Я опять смог разглядеть газоны и парк на той стороне. Глянул вниз, и понял, что реальные стены на самом деле стали лишь идеально прозрачными, они не разрушились. Через перекрытия был чуть виден еле намеченный подъезд дома, за нами – перекрытия, по сути – каркас. И тут, среди «обвалившихся» стен на видимом островке стоял я и Кута Тимь, две фигуры: одинокая высокая сине-зелёная и такая же одинокая просто маленькая и зелёная…
Раздался звук сирен, и на площадь со всех сторон набежали муравьи, которые начали разбирать кучу и выстраивать из обломков новую стену… Сквозь них, не сбавляя скорости, проносились по мостовой элебили. Для них все эти виртуальные ужасы не были видны…
Стены росли быстро. Я успокоено вздохнул, отпил из бутылочки сока. Посмотрел на резидента. Она эту катастрофу видела много-много раз. И как ей не надоедает?
И тут главный оператор мне заверещал в ухо, что мне придётся заехать за новой посылкой.
Я надел на плечи контейнер, посмотрел на Кута Тимь.
– Печально, но есть что-то более срочное, чем наше общение. Работа – прежде всего, – и она улыбнулась.
Я не ответил, повернулся и пошёл к лифту.
На улице вынул из кармана элекат. Глянул вверх на «кирпичную» стену. Муравьи уже убежали; и стена, и трещина уже заново нарисованы.
Я вдруг сообразил, что могу и опоздать, вздохнул, пожал плечами и поспешил. На небе подсолнухом57 цвело солнце.