х местах, где эти «зубы» соприкасались с электродами челюстей.
— Замерли! — закричал Джилл. — Похоже, эта тварь решила, что мы — машины. Мы напоминаем их, когда двигаемся. Так что замрите…
Все замерли, но лишь на короткое мгновение. Червь и не думал останавливаться. Его огромная голова все приближалась, раскачивалась все быстрее. Первым не выдержал Андерсон:
— Не меня! Не меня! — завопил он. Повернувшись, он, пошатываясь, побежал вверх по склону. Червь скользнул за ним к основанию «муравейника». Его голова потянулась в сторону министра. Андерсон споткнулся и упал. Огромная пасть твари схватила его… и выплюнула! С криком Андерсон шлепнулся на склон и остался лежать неподвижно.
Червь отступил. Тогда Джилл воспользовался предоставленным ему шансом и помчался вверх по склону к Андерсону, размахивая руками и вопя изо всех сил на металлическое чудовище. Червь отступил еще дальше. Казалось, он пребывал в недоумении. Внезапно он нырнул в пыль и исчез под ближайшей дюной. Он исчез почти так же неожиданно, как и появился.
— Рыбий жир проклятый! — объявил Джилл. — Червю он не понравился. Слава Богу, что он пропитал всю нашу одежду!
Джилл и Тарнболл подхватили Андерсона и без всяких церемоний потащили его вверх по склону, а потом укрылись в одной из пещер, почти на самой вершине муравейника. Лохмотья одежды министра местами обуглились, руки превратились в сплошное переплетение ожогов, словно его хлестали по рукам раскаленной проволокой. Несмотря на все это, он, казалось, серьезно не пострадал.
Однако Андерсон вскоре оказался забыт. Ежась в ржаво-красных сумерках, люди уставились на дверь из серого шлака — пяти футов диаметром, она была круглая, словно затычка в норе.
— Это?.. — неопределенно проговорил Варре. — Она не похожа… Я хочу сказать: неужели это и?..
— Дверь, такая же, как предыдущие, — закончил за него Джилл. — Да, это так. — Он чувствовал, что прав. Он знал это. — Конечно, она не совсем похожа на другие. Они все разные. Но это — Дом Дверей, совершенно верно. А это — дверь.
Анжела шагнула вперед. Тонким голосом, который, однако, эхом разнесся по пещере, она объявила:
— Думаю, теперь я пойду первой.
— Подожди, — остановил ее Джилл. — Я тоже считаю, что в этот раз тебе следует пойти первой, но… вначале ты лучше расскажи нам, есть ли за этой дверью что-то, о чем нам стоит заранее побеспокоиться. Я имею в виду то, что теперь мы знаем правила игры. Было бы неплохо заранее узнать о твоих сокровенных страхах.
Девушка повернулась к экстрасенсу.
— Да, пожалуй, я ничего особенно не боюсь, — ответила она. — Я не думаю, что за этой дверью окажется что-то, о чем стоило серьезно беспокоиться.
— Может быть, мы сами оценим это? — резко взвился Варре. — Или нам нужно вас упрашивать? Давай, девочка, расскажи все начистоту.
— Я боюсь изнасилования! — Она отвернулась от француза и сплюнула. — Мой муж… он… был свиньей! — Она повернулась к Джиллу. — Спенсер, поверь, я…
— Мы поняли, — просто сказал тот. — Клянусь, я умру, но не допущу, чтобы с тобой случилось что-то подобное.
Баннермен неуклюже, на ощупь двинулся вперед.
— Что тут происходит? — спросил он. — Кто-нибудь скажет мне, что происходит? — Он снова пошел вперед, вплотную приблизившись к остальным.
— Осторожнее! — закричал Джилл, но было слишком поздно. Он и Тарнболл держали Андерсона и не могли двигаться достаточно быстро, чтобы остановить слепца. Баннермен, врезавшись в тощего француза, толкнул того к двери!
Позади крыша пещеры затрещала, и огромный кусок металла, отвалившись с потолка, блокировал выход. А впереди…
Круглая плита расплавленного шлака просто исчезла, и стигийская тьма, словно Тьма Первородная, существовавшая еще до того, как Бог произнес: «Да будет свет!» — приняла их в свои объятия…
Глава тридцать пятая
— Джилл? — Голос Тарнболла эхом разнесся во тьме, которая казалась абсолютной. — Где, черт побери, все это?..
— Зажигалка у Андерсона, — выдохнул Джилл, игнорируя полусформулированные вопросы. — Подержите министра, пока я не отыщу ее. — Дрожащая рука Анжелы коснулась руки экстрасенса, когда тот безумно шарил по карманам Андерсона. Наконец он обнаружил то, что искал. Варре тем временем совершенно неподвижно сидел в стороне.
Наконец и он подал голос:
— Я… Я прошел через дверь первым! — прошептал он. — Mon Dieu… Я был первым!
Но в этот момент Джилл не беспокоился ни о ком из них. Если он о ком-то и беспокоился, так это о Баннермене. В мире, который остался позади, в машинном мире, было по крайней мере более-менее безопасно, как говорило ему шестое чувство. Тот мир утопал в бессмысленном машинном излучении, а здесь не было никаких помех, и теперь Джилл был точно уверен, что один из их группы не человек. Его первое ощущение оказалось точным. Баннермен был лишь отчасти живым существом, а отчасти машиной. А может, он был и еще чем-то.
До онемения в пальцах Джилл крутил колесико зажигалки.
Свет вспыхнул, но был отброшен назад стеной тьмы. Держа себя в руках, Джилл в первую очередь внимательно посмотрел на Баннермена. Слепой? Человек прислонился к цельной каменной, сильно выгнутой стене, которая точно соответствовала его фигуре: спине, затылку и ногам. В свете зажигалки выяснилось, что люди оказались в каменной трубе пяти футов в диаметре — в туннеле, пробитом в крепкой скале.
— Боже! — закричал француз, а потом рухнул на пол. — Нет! Нет! Не-е-е-е-ет!
Он начал колотить кулаками по крепкому каменному полу. Его ужасные крики эхом возвращались назад… и вновь… и вновь…
— Его фобия, — выдохнул Тарнболл, отлично понимая, что они под землей, заперты в клаустробифическом аду, созданном воображением француза.
— Что происходит? — спросил Баннермен. Его голос прозвучал шипяще, надрывисто. — Что тут происходит?
«Похоже, он все еще играет в свою игру», — подумал Джилл. Облегчение и ярость овладели им, но пока он должен был сдержать свои чувства.
— Мы расскажем вам, что тут, когда сами разберемся, — ответил он предположительно «слепому человеку».
— Разберемся? — Варре сел. В сверкающем свете зажигалки Андерсона его глаза сверкали и, казалось, вылезали из орбит. — Мы не сможем тут ни с чем разобраться. Даже Джилл не сможет! Вы ведь не знаете, где мы? Над нами миллионы тонн камня! Мы похоронены заживо, мы похоро… — Не в силах продолжать, он разразился рыданиями.
Джилл протянул зажигалку Тарнболлу, опустился на одно колено возле Варре. Осторожно вытащив из кобуры жало, он уколол маленького француза в руку… и в следующий миг помог ему мягко опуститься на вогнутый каменный пол.
— Лучше пусть будет так, — объявил он, посмотрев на остальных. — Это место достаточно плохое, а он мог сделать какую-нибудь глупость. Помните, что Клайборн вытворил в своем мире. Это убило его. А ведь могло убить и нас… Я бы не хотел, чтобы Варре проделал что-то подобное.
Присев и вытянув руку с зажигалкой, чтобы источник света находился как можно дальше, Тарнболл огляделся. За спиной людей, в том месте, где они вошли в этот мир, потолок и стена смыкались. Не было ничего, даже камешка, намекающего, что раньше там находилась дверь. Туннель заканчивался гладким, отполированным временем камнем. Словно некий бурильщик, дойдя до этой отметки, решил повернуть назад и вернулся по им же проделанному туннелю. В другом направлении… туннель исчезал во тьме.
— Не слишком большой у нас выбор, — прошептала Анжела.
«Боже, а ведь она из крепкого десятка!» — подумал Джилл. Неизвестно еще, что бы он почувствовал, очутись на ее месте.
— Джек, — обратился он к Тарнболлу, — ты сможешь закинуть Андерсона на плечо? А вас Джон, я тоже попросил бы помочь. Сможете? — Ему понравилась идея занять чем-нибудь Баннермена.
— Конечно, конечно, — сразу же согласился Баннермен. — Рад, что смогу хоть чем-то помочь.
— Не… ох!.. нужно этого, — пробормотал Андерсон, когда Тарнболл, вернув зажигалку Джиллу, попытался приподнять министра. — Я могу… ух!., сам о себе позаботиться. Благодарю! — С помощью Тарнболла министр поднялся на ноги и замер, опершись о стену.
«Еще одно удивительное исцеление», — отметил про себя Джилл. А вслух он спросил:
— С вами все в порядке?
— Мое лицо и руки были… обожжены? — Андерсон осторожно исследовал свои руки, потом прикоснулся ими к лицу. Тарнболл быстро рассказал ему окончание его приключения с пылевым червем и то, как все они попали сюда. — Всему виной моя слабость, — вновь заговорил министр. — Я буду внимательнее прислушиваться к вашим советам, Спенсер. Я счастлив, что остался жив.
— Возможно, Варре не согласится с вами, — горько усмехнулся Джилл. — Но я думаю, мы дадим Джону поработать. Несмотря на слепоту, он сильный мужчина. Остальные совершенно измотались. — Говоря это, он, чуть прищурившись, словно предупреждая приятеля, взглянул на Тарнболла.
Агент ничего не сказал.
— Джон, — продолжал экстрасенс, — в этом месте нет ничего опасного для вас. Мы находимся в горизонтальном туннеле, пробитом в твердой скале. Вы можете без опаски идти вперед и не собьетесь с пути. Тут можно идти только в одном направлении. Понятно?
— Абсолютно. — Баннермен казался самой предупредительностью. — С удовольствием помогу вам.
Так они и отправились в путь. Андерсон, которому вернули зажигалку, шел впереди. Джилл и Анжела — следом. Следующим был Тарнболл. Последним шагал Баннермен. Он шел, держась за пиджак агента, и нес на плече Варре.
Они сделали всего пятьдесят или шестьдесят шагов, когда Андерсон объявил:
— Туннель пошел вверх. А впереди… похоже, там свет? — Он чашечкой сложил руки, закрывая неугасающий язычок пламени. И в самом деле, в тридцати или сорока шагах впереди можно было различить отсветы естественного света. Бледная желтая дымка напоминала солнечный луч в пыльном воздухе, который случайно проник в пещеру.
Все разом двинулись вперед, и их шаги эхом зазвучали в пещере. А еще через несколько шагов Андерсон потушил зажигалку, чтобы сэкономить горючее. Желтый свет становился все ярче, но надежды людей не оправдались.