— Папа! — радостно завопил ребенок напротив куда-то вглубь своего дома. — Папа, смот-и, тетя — ваовка! Она соседей г-габит!
— Ну какая во… — добродушный голос резко оборвался.
Я, насколько позволяло мое положение, попыталась обернуться и дружелюбно улыбнуться.
— Здравствуйте! — бодро крикнула я, прижавшись щекой к стене. — Я ваша новая соседка!
Со стороны соседнего дома длинно заковыристо выругались. Нет, ну что за люди! Ребенок же слышит!
Ну и ладно, если он вызовет полицию, меня, по крайней мере, отсюда снимут…
Ага-ага, а я им скажу, что я хозяйка дома. А документы где? А документы в доме. А дом-то изнутри заперт, сама же запирала. И ключи внутри. И даже моя собственная сумка с паспортом и телефоном осталась в ванной второго этажа. Заберут меня до выяснения личности… а когда выяснят личность, все мои знакомые (и даже мама!) дружно скажут, что к дому на Тригорской улице я никакого отношения не имею. Я же никому на свете про наследство еще не говорила. Вот разве что они Вернивоблову позвонят. Так это еще поди докажи, что Вернивоблов — не мой сообщник!
Впечатленная открывающимися перспективами, я сделала несколько шажков чуть быстрее, рванула — и наконец повисла на балконных перилах. Задом кверху, разумеется — но какие это уже, в сущности, мелочи, кого в такие времена волнуют эти ракурсы!
Еще немного подтянувшись, я наконец перекинула ногу через перила и забралась на балкон. Ноги устало подрагивали, руки и вовсе болели, но я первым делом обернулась к соседскому дому. Рядом с жизнерадостным мальчиком стоял пузатый мужик в просторных семейных трусах. И оба с раскрытыми ртами пялились на меня.
— Я там это, — слегка даже извиняющимся тоном крикнул мужик, — полицию вызвал!
— Так я ж не преступница! — как можно убедительнее крикнула я. — Я ваша новая соседка! Дом осматриваю!
— А почему через окно? — резонно изумился он.
— Так… размяться захотелось, — я скромно опустила глаза.
— Аа, — впечатленно протянул сосед. — Ну я это… полицию-то все равно вызвал. Пусть уж едут.
— Так чего ж зря людей дергать!
— А на всякий случай. Вы уж там сами разбирайтесь. А то кто вас знает!
— Ну пусть едут, — вздохнула я. — Чего уж там.
Ну, в самом деле, по крайней мере теперь я могу добраться до своих документов и доказать, что я вовсе не верблюд и не медведь, а самая что ни на есть тучка. То есть хозяйка. То есть я надеюсь, что могу добраться.
Балконная дверь оказалась стеклянной, так что я смогла заранее оценить содержимое комнаты. Никаких трехголовых змеев в ней, во всяком случае, не было. Нажав на дверную ручку, я запоздало сообразила, что балконная дверь вполне могла быть заперта изнутри — но, к счастью, мне повезло. Я беспрепятственно вошла в комнату — ничем не примечательная безликая спальня, похожая на номер в гостинице средней руки. Быстрым шагом миновала ее и вышла в знакомый коридор, прихватив по пути табуретку. Ну… теперь самое трудное. То есть вообще-то я собиралась просто зайти в ванную, чтобы забрать свою сумку. Просто при этом надо было обязательно подпереть дверь табуреткой. Чтобы эта зараза точно не закрылась, пока я там! Второй раз я этого не переживу!
Однако табуретка оказалась лишней. Просто потому что дверь была заперта изнутри. Чертыхнувшись — и здесь тоже сама запирала! — я отставила табуретку. И что теперь делать? Сумка все еще там. А в ней — и телефон, и документы.
Придется вскрывать. Но как?! Где-то в этом огромном доме наверняка есть инструменты, но я ведь понятия не имею, где. Хм, может, попросить у соседа? В конце концов, мы уже почти знакомы. Что ему стоит одолжить мне парочку отверток для вскрытия замка! Наверняка он только обрадуется.
Я безнадежно подергала дверь.
Может, поискать хоть ножницы какие? Я вернулась в ту же спальню и принялась тщательно ее обыскивать.
Когда сразу со всех сторон раздалась громовая трель, я даже подпрыгнула, не сразу сообразив, что это такое. Спустя пару секунд дошло: дверной звонок. Ну конечно, в таком огромном доме он и должен быть таким — со звуком на все этажи. Надо будет предупреждать своих гостей, чтобы звонили не в дверь, а по телефону, а то погибну во цвете юных лет от инфаркта. Душераздирающие трели не прекращались, так что пришлось поспешить. Уже сбегая по лестнице вниз, я услышала, что и кулаками (а может, и ногами) в дверь грохочут.
Ничего себе! Это кто тут такой добренький?
— Кто там? — крикнула я у двери.
— Откройте, полиция!
О! Так это же шикарно! Вот кто поможет мне вскрыть дверь!
______Дорогие читатели! Спасибо за ваши лайки и комментарии — они невероятно вдохновляют!Если книга нравится, не забудьте добавить ее в свою библиотеку, чтобы не потерять. И, конечно, https://litgorod.ru/profile/118/books, чтобы быть в курсе новинок и скидок:)
Глава третья. О полиции и томных вечерах
Дверь я распахнула с широкой гостеприимной улыбкой на лице.
На пороге стоял довольно молодой, но с уже наметившимися брюшком и лысинкой, мужчина в полицейской форме.
— День добрый, гражданочка! Участковый уполномоченный Сидоровичев Александр! — бодро оттарабанил он и помахал перед моим носом какой-то официального вида корочкой с фотографией.
— Здравствуйте! Вас-то мне и надо! — радостно объявила я.
От моего радушия он определенно опешил, но о цели визита все-таки не забыл.
— Поступил сигнал о противоправных действиях по данному адресу!
Я посмотрела ему в глаза самым честным взглядом, на какой была способна. Правда, некстати вспомнилось о моем не самом добропорядочном виде… а вы попробуйте выглядеть добропорядочно после душа из морской воды и лазания по стенкам второго этажа! Ну да, руки ободраны в кровь, босая, на одну ногу хромаю, футболка спереди вся в пылище вперемешку с разводами морской соли, а на что похожи джинсы, я лучше умолчу. На щеках наверняка тоже вековая пыль со стены дома. А что делать? Будем работать с тем, что есть.
— Ну какие противоправные действия! Так… небольшое недоразумение. Я, видите ли, новая хозяйка этого дома…
— А документики у вас, гражданочка, имеются?
— Конечно! — просияла я. — Только с ними, понимаете, как раз недоразумение и случилось. Вот поэтому вы очень вовремя. Вы нужны мне как мужчина!
Глаза участкового Сидоровичева слегка расширились, он сглотнул и даже отступил на полшага.
— Я женат! — боязливо сообщил он.
— Это прекрасно! Поздравляю! Но вы же можете оказать бескорыстную помощь страждущему женскому населению? Да вы проходите же, не стесняйтесь! Неудобно же через порог разговаривать!
Участковый Сидоровичев пару раз моргнул и отступил еще на полшага.
— Мне, видите ли, очень нужно взломать дверь, — с энтузиазмом продолжала я.
— Тааааак, — тут полицейский резко посерьезнел и уже по собственной инициативе решительно шагнул через порог. Хм, а про что это он, интересно, подумал?
Я чуть попятилась. По полу подуло, и я, очень вовремя вспомнив про тапки, сунула ноги в резиновые шлепанцы, стоявшие возле обувной полки.
Войдя, участковый сразу заозирался, и на какое-то мгновение его взгляд остановился на двери кладовки.
Может, он и не собирался обращать на нее особого внимания, но у меня нервы тоже, знаете, не железные. Я тут же заполошно подскочила и перегородила дверь собой. Вот не надо этого. Аквариум у меня там. Аквариум!
— Таааак, — еще раз повторил участковый, сдвигая брови. — А за этой дверью у вас что?
— Ааааа… кладовка! У меня там кладовка. Ничего интересно. Старые лыжи, знаете, марки там всякие…
— Посторонитесь! — участковый Сидоровичев решительно шагнул ко мне, определенно подозревая худшее. Труп, допустим, спрятанный, ну или склад награбленного. Хотя если там награбленное, то как его так сразу от кладовки с хламом отличишь? Разве что если чемоданы с деньгами, но мало ли кто что хранит в кладовке! Видимо, все-таки труп. Может быть, даже расчлененный.
— Нет! — я в позе морской звезды встала в проходе, растопырив руки и ноги и уже осознавая страшное. Если я думала о кладе и нашла за дверью затонувший корабль — видимо, с кладом, — то что будет, если дверь откроет полицейский, ожидающий увидеть там труп? Ага-ага.
Однако Сидоровичев, не мудрствуя лукаво, аккуратно подхватил меня под мышки и попросту… переставил. Как стул! Нет, ну это уже вообще наглость!
Плохо быть такой мелкой и тощей. Все кому не лень тебя с места на место переставляют.
А полицейский тем временем уверенно распахнул дверь...
Чтобы тут же получить по лбу лыжами, посыпавшимися на него из кладовки!
Я боязливо заглянула в нее — похоже, лыжами она была заставлена вся, целиком. Впрочем, после того, как очередная лыжина поехала, она зацепила стоявший на антресолях ящик, тот перевернулся в полете — и нас осыпало марками.
— Й-я же говорила, — икнула я. — Лыжи вот… марки.
— Ага, — мрачно ответил участковый, выбираясь из-под завала. — Марки.
Интересно, это он на самом деле в глубине души поверил мне, еще не открыв дверь, или… или это я так отчаянно хотела, чтобы там оказалась кладовка?
Ладно. С этим будем разбираться потом. Пока что у меня есть проблемы понасущнее.
— А вы проходите-проходите, — тараторила я, уже радушно показывая дорогу в кухню. Ну а куда еще? Нормальной гостиной я так пока и не нашла. Может, потому что и не искала? — Вот, присаживайтесь. Так вот, зачем, я говорю, вы мне нужны…
— Гражданочка, — прервал меня участковый, не спеша присаживаться. Вместо этого он встал в дверном проеме, сложив руки на груди. — Вы бы хоть представились уже наконец, что ли.
— Лариса Меруханова, — с готовностью сообщила я.
— А по батюшке?
И этот туда же!
— Михайловна, — я вздохнула. — Может, вы знаете, тут раньше Меруханова Анастасия жила. Моя родственница. Она умерла, а я теперь наследница.
— А соседи вот говорят, что они вас тут сроду не видели.
— Так я тут и не бывала!
— Что же это вы — совсем пожилую родственницу не навещали?