– Не знаю.
– Если ты не Айрис Холлоу, почему у тебя ее внешность?
– Этого я тоже не знаю.
– Ну так постарайся объяснить, – потребовал Тайлер.
– Я совершенно не помню тот месяц, когда мы пропали. Более того, я не помню ничего до той самой ночи, когда нас нашли в старом городе. Все стерлось, вся моя жизнь до этого момента: дедушка с бабушкой, двоюродные братья и сестры, дом, в котором я выросла, школьные друзья, телешоу, которые мне нравились, – все исчезло. Я вернулась чистым листом. Все мы.
Тайлер смотрел на меня с подозрением.
– Ты не могла забыть абсолютно все.
– Но я ничего не помню, словно родилась в ту самую ночь, когда нас нашли. До тех пор – только темнота. А затем вдруг кто-то включил свет. С того момента и начинаются мои воспоминания.
Выражение его лица смягчилось.
– Тебе было семь. Ты была маленькой. Я порой даже не могу вспомнить, что ел на завтрак. Точнее, я не завтракаю, но ты понимаешь, о чем я.
– Ты знаешь, как погиб мой отец?
– Да, – тихо отозвался Тайлер.
Интересно, он это узнал от Грей или из интернета? Мне вспомнилась записка, которую старшая сестра вытащила из кармана отца, когда обнаружила его тело, а потом разорвала ее в клочья, чтобы мать не нашла. И надпись: «Я этого не хотел».
Что, если Гейб действительно не хотел умирать?
Что, если… Грей его заставила?
Потому что знала. Конечно, она все знала. Грей знала, что она не Грей.
Она ведь все помнила.
– В могиле лежат три маленькие девочки с кулонами, на которых наши имена. Что, если в истории, которую все время рассказывает Грей, мы вовсе не три маленькие девочки? – произнесла я, встретившись глазами с Тайлером. – Что, если мы монстры?
Я вернула кулон на место и застегнула цепочку на шее Айрис Холлоу, прежде чем заново похоронить ее вместе с сестрами. Когда мы закончили, я положила ладонь на мягкую землю и прошептала:
– Простите меня. Что бы с вами ни случилось, мне очень-очень жаль.
Роузи тихо стояла рядом с могилой, все еще завернутая в зеленое твидовое пальто Виви. А Тайлер вернулся в дом, чтобы забрать рюкзак.
Больше не будет красных ленточек, указывающих нам путь. Но это не имеет значения. Я знала, что мы приближаемся к Виви и Грей. Моим Виви и Грей. То, что связывало нас, не могло ошибаться.
– Подожди, – попросил Тайлер, когда я вновь двинулась в сторону болота. Он был позади меня, но Роузи так и осталась рядом с могилой.
Тайлер вернулся и присел на колени перед сестрой.
– Пойдем, моя милая, – произнес он и мягко потянул ее за руку, но девочка покачала головой. – Разве ты не… хочешь вернуться домой, увидеть маму и папу? Они так скучают по тебе. Ты увидишь Селену и Камиллу. Они все выросли. Ты будешь гордиться ими. Селена стала архитектором, а Кеми – педиатром. Она всего пару недель назад родила малышку и назвала ее Роузи, в твою честь. Она тебе понравится. Вы сможете вместе играть. Ты вернешься в школу и сможешь сделать все, что…
Роузи протянула руку и прижала палец к губам Тайлера, заставив его замолчать.
– Отпусти меня, Тай, – прошептала она. Первый раз я услышала ее голос. Он был тихим и нежным. Горло пересохло за годы молчания.
Тайлер покачал головой, сжав губы.
– Нет, – отозвался он. – Нет, я хочу, чтобы ты вернулась домой.
– Отпусти меня, – повторила она мягко. Маленькие ладошки гладили его по щекам.
Тайлер содрогнулся от беззвучных рыданий. Слезы покатились по его щекам. Он застыл.
– Тогда я остаюсь с тобой, – ответил он голосом, переполненным боли. – Я не оставлю тебя снова. Я остаюсь здесь, с тобой, как должен был остаться и в первый раз.
Роузи улыбнулась и наклонилась, чтобы прошептать несколько слов ему на ухо. Затем обняла его за плечи и крепко сжала. Тайлер заплакал навзрыд. Так, как обычно плачут в одиночестве в ду́ше, когда никто не видит и не слышит.
А затем внезапно зеленое пальто упало на землю, а протянутые вперед руки Тайлера опустились в грязь.
Душа Роузи Янг освободилась от печали ее брата.
Роузи Янг ушла.
Казалось, мы бродили по междумирью целую вечность. Почти не разговаривали друг с другом, просто двигались, шаг за шагом. Наконец болото закончилось, и мы вновь оказались на суше. Скинули мокрые ботинки, связали шнурками и повесили себе на шею, чтобы высушить. Ногти у обоих начали чернеть и отходить от кожи.
Мы снова видели реки мертвых, фигуры, толпящиеся у дверей. Междумирье простиралось все дальше и дальше.
Теперь я радовалась боли в легких и ребрах. Радовалась каждой вспышке боли, которая не давала мне утонуть слишком глубоко в мыслях, потому что они были полны ужаса.
Ты – это вовсе не ты.
Не думай так.
Если ты – не ты, то кто же тогда?
Хватит об этом думать.
Три маленькие девочки провалились в трещину между мирами.
Три чудовища в виде маленьких девочек вернулись.
Не думай об этом.
Что Грей сделала с сестрами Холлоу?
Не думай об этом.
Что сделала ты?
Мы остановились отдохнуть между корнями полусгнившего дерева. Я совершенно выбилась из сил. С каждым движением ребра пронизывала нестерпимая боль. Хотелось плакать, но и на это не было сил.
До Грей и Виви оставалось уже недалеко. Они были живы. Обе. Но очень слабы. Я волновалась, что тонкая нить, связывающая нас, может оборваться, если я усну. Однако мозг уже буквально отключался от усталости, и тело тоже требовало отдыха.
Я прислонилась спиной к дереву и шумно вдохнула сквозь зубы. Волны боли накатывали снова и снова.
– Дай-ка я посмотрю, что с твоими ребрами, – сказал Тайлер. Он заговорил со мной впервые за много часов.
– Зачем? – отозвалась я, не открывая глаз. – Чем ты можешь помочь?
– Если хочешь знать, моя мать и одна из старших сестер – врачи. Мне случалось видеть не один перелом. Тебе нужна помощь или нет?
Я приподнялась и сняла футболку, чувствуя себя маленькой и беззащитной, как птенец. Вот бы вернуться домой, к маме. Принять душ, съесть горячий обед и попросить Кейт заплести мне волосы. А потом уснуть в своей постели…
Тайлер снял свою измазанную грязью цветастую рубашку и принялся разрывать ее на тонкие полоски. Его грудь и руки сплошь были покрыты татуировками, изображающими ангелов, цветы… и лицо Грей.
– Мама – доктор, да? – пробормотала я, не сводя глаз с его кожи, рельефа мышц, линий ключиц – мне вдруг нестерпимо захотелось поцеловать его в шею, в ямочку между ними. – Должно быть, она в восторге от твоей модельной карьеры.
– Вполне предсказуемо: она была против. Скука. Клише. Но теперь она уже смирилась с моим успехом. А из дома я сбежал в шестнадцать. Видимо, поэтому мы так легко понимали друг друга с твоей сестрой.
– Наверное, нелегко оставить все, что тебе дорого, и в одиночку начать новую жизнь?
– Вроде того. – Тайлер обернул импровизированными бинтами мою грудь. – Тяжелее, чем все думают. Вообще-то непросто быть таким сногсшибательным красавчиком. Никто не воспринимает тебя всерьез. – Он закрепил концы повязки на боку и положил сверху руку. – Готово. Так лучше. Если честно, перевязка сломанных ребер практически бесполезна, зато теперь я чувствую себя лучше.
– И тебе пришлось раздеться, – добавила я. – Так что все счастливы.
Тайлер засмеялся. Теперь мы сидели очень близко друг к другу. Ближе, чем я позволяла кому-либо, чтобы не свести их с ума своими чарами. Тайлер взял меня за руку и принялся рассматривать линии на моей ладони.
– Странно, – произнес он, проводя пальцем по линии жизни.
– Что?
– Грей учила меня читать по руке. У тебя точно такая же линия жизни, как у нее. Взгляни. Вот здесь она разделена на две части, и между ними пробел.
– Что это значит?
– Если верить книге хиромантии Грей Холлоу, это значит, что-то изменилось. Есть «до» и «после». Что-то вроде перерождения.
Его глаза скользнули по моему лицу и снова опустились. По моему позвоночнику пробежал холодок. Я вспомнила могилу и три маленьких тела, похороненных вместе.
– Я рада, что ты здесь, со мной, Тайлер. – Я сжала его руку и погладила большим пальцем его костяшки.
– Ну, не могу сказать, что я в восторге оттого, что попал в это место… Но что касается компании, полагаю, ты не так ужасна.
– Зная тебя, сочту это за комплимент.
– Так и есть.
Наступила тишина. Стало так спокойно – и я медленно наклонилась, чтобы поцеловать его. Дала ему время отстраниться и остановить меня, если пожелает, но Тайлер не сделал этого. Я прижалась к его губам, чтобы проверить, подействует ли на него моя магия, но ничего не произошло. Тогда я принялась целовать быстрее и требовательнее, обхватив его лицо руками. Тело мое постепенно оживало. Несколько секунд я просто наслаждалась теплом и мягкостью поцелуя, без укусов, крови и нестерпимого голода. Затем почувствовала, как ладонь Тайлера мягко легла на мое плечо, отстраняя меня. Я немного отодвинулась.
– Я люблю твою сестру, Айрис, – проговорил он прямо мне в губы.
– Знаю, – я прижалась лбом к его лбу, – я тоже.
Сделав глубокий вдох, чтобы запомнить его запах, я улеглась у корней дерева и погрузилась в сон.
Когда я проснулась, Тайлер еще спал. Мне захотелось в туалет, так что пришлось немного отойти в сторону от дерева, рядом с которым мы устроились. Я старалась тщательно запомнить путь. Неподалеку слышался звук воды. Я пошла на него и нашла ручей, но вода была темной и имела резкий запах. Я бросила камень, и тот мгновенно исчез, поглощенный течением. Я попи́сала в траву, оглядывая лес. Тот, казалось, смотрел на меня в ответ.
По пути назад я вдруг заметила среди листьев всполохи красного. Сердце замерло. Сначала я приняла их за капли крови. Но нет, это была клубника. Я присела на колени и сорвала одну. Внутри ягода оказалась гнилой. Бросив ее на землю, я вытерла руки о джинсы.