На кровати лежала Синди Бикерс. Она приподнялась на локте и широко раскрыла глаза, увидев меня.
— Дэнни! Вы отыскали меня! Каким образом?
— Не расстраивайтесь,— горько вздохнул я.— Я вас не отыскал. Это Слессор приказал Пете запереть меня здесь.
— А?! — она посмотрела на меня с неприязнью, но потом лицо ее смягчилось.
— Все произошло по моей вине, не так ли? Мне нужно было удрать в первый же день, когда Оги пришел с брошкой. Тогда бы ничего не случилось.
— Возможно, случилось бы что-нибудь похуже, кто знает. А как вы попали сюда?
Я сел на край кровати и закурил.
— Как только вы ушли, я позвонила Джонатану, но его не было дома. Я звонила несколько раз, но все безуспешно. И собиралась уже ложиться спать, когда зазвонил телефон. Естественно, я подумала, что это звонит он. Но это был Слессор. Он сказал, что человек, на которого он работает, изменил намерения, так что мне не о чем теперь беспокоиться. Он хотел только договориться со мной и предложил поменять эти ужасные фотографии на драгоценности, которые мне принес Оги. Если я согласна, он пошлет Пете с фотографиями, а я отдам ему драгоценности. Я сказала, что не желаю ничего лучшего. Но как только он положил трубку, я стала звонить сначала вам, а потом Джонатану. Но ни вас, ни Джонатана не было. Я не знала, что делать. Мне хотелось верить Слессору, потому что это означало бы конец моего кошмара.
Она улыбнулась жалкой улыбкой.
— И четверть часа спустя эта глупая Синди открыла дверь. Вошел Пете и, следом, Оги. Они не стали терять времени! Пете схватил меня за горло, чтобы помешать кричать, а Оги побросал мои вещи в чемодан. Потом они буквально запихнули меня в мой плащ и затащили в машину.
— А что сказал вам Слессор, когда вас привели к нему в кабинет?
— Его даже там не было. Они заставили меня войти в дом через черный ход, провели через пустой кабинет и бросили сюда.
— А драгоценности? Они унесли их с собой, когда уходили?
— Нет,— коротко ответила она.— Но теперь вы расскажите, как вы попали сюда.
Я поведал ей свою нехитрую историю. Мой рассказ был недолог, так как происшествия, о которых я сообщил, произошли с молниеносной быстротой. Бойд верхом на белой лошади устремился на врага и в рекордно короткий срок оказался под замком,
— Значит, Джонатан теперь думает, что я провожу ночь у изголовья больной подруги! — простонала Синди.— Отлично! Он даже не станет беспокоиться до завтрашнего вечера! У них в распоряжении восемнадцать часов для того, чтобы сделать что угодно со мной и с вами.
— Я знаю,— скрежетал я зубами,— но мы абсолютно ничего не сможем поделать. Мы не сможем выйти, пока они не откроют снаружи эту бронированную дверь.
— Что же нам предпринять, Дэнни? — прошептала она.
— Я полагаю, надо поспать,— проворчал я.— Вы можете предложить что-нибудь другое?
Она выпрямилась, зажмурив глаза и сжав губы.
— И где же вы собираетесь спать, Дэнни Бойд?
— Там есть диван и кушетка.
Она внимательно посмотрела на меня, потом ее лицо понемногу прояснилось.
— Простите, мне показалось на мгновение, что у вас нехорошие мысли: ведь мы заперты вдвоем.
— У вас необыкновенно изощренное воображение, Синди,— восхищенно воскликнул я.— Вы в состояний думать о разных сексуальных штучках, в то время как я порчу себе кровь и ломаю голову над тем, как бы выйти отсюда живым! Из этой проклятой тюрьмы!
Темные глаза на мгновение блеснули.
— Почему бы вам не портить кровь подальше от меня?—сухо проговорила она.— Тогда я тоже, может быть, могла бы заснуть!
На Синди были те же зеленые брюки, которые я видел на ней, когда приходил в последний раз. Разорванная блузка была заменена орлоновым свитером.
— На вашем месте,— посоветовал я ей,—я бы не стал раздеваться. Бог знает, когда в этом доме подают первый завтрак!
— Я так и сделаю.
Она растянулась на кровати, громко зевнула, потом повернулась на бок, предоставив мне возможность полюбоваться на ее спину.
— Спокойной ночи, мистер Бойд.
— Конечно,— проворчал я и пошел в гостиную.
Мои часы показывали начало третьего. Несколько минут я смотрел на фреску и размышлял! были бы у меня шансы поймать одну из чаек, если бы я бросился в это синее, освещенное солнцем море. После того как меня заставили позвонить Джонатану Лорду, Слессор сказал, что это позволит им подержать меня в леднике некоторое время, чтобы принять на мой счет какое-то решение. Я подумал, что он грязный лгун, потому что им нужна Синди Бикерс, а я был ненужной деталью, которую при первой возможности лучше уничтожить. Поэтому их больше бы устроила темнота, чем ясный день. Значит, если я не ошибаюсь, все, что я должен сейчас потерять,—это сон.
Почему-то вспомнилась поговорка о горе и Магомете. Если бы я был Магометом, то Пете, вне всякого сомнения, горой. Неплохо, если бы я, вместо того чтобы караулить всю ночь, смог заставить его прийти ко мне. Обстановку комнаты составляли диван, низкий столик с лампой, два кресла, ковер и торшер в углу. Я начал понимать, что здесь есть еще кое-что: побыв некоторое время в этой комнате, понемногу начинаешь терять интерес к фреске, а бронированная дверь все больше и больше привлекает внимание. Даже если бы во мне вдруг открылась неожиданная сила, диван лишь раскололся бы об эту дверь, не говоря уже о креслах. Тогда какое же оружие можно применить против этой двери?! Я стал бродить по комнате в поисках решения. Я заканчивал уже четвертый круг, когда мне стали мерещиться невероятные видения. Если бы я снимался в картине в роли супермена, я мог бы просто прижаться к этой двери, и мой сверкающий взгляд просверлил бы в ней отверстие.
В течение нескольких минут я был поглощен созерцанием Пете, обезумевшего при виде супермена Бойда, великолепного в пылающем костюме. Это видение настолько увлекло меня, что я совершенно не видел, куда ставлю ноги. Запутавшись в электрическом шнуре, я упал на живот и растянулся во весь рост. По счастью, торшер имел достаточно солидный металлический доколь и был почти два метра высотой, так что он пошатнулся, но не упал.
Я подобрал вырванный из сети провод и встал, чтобы как-то приладить его на место. Но тут обнаружил, что провод достаточно длинен для того, чтобы торшер можно было поставить в любом месте комнаты. Тогда, может быть, это были не просто видения, созданные моим воображением, а? Мне, может быть, и не нужен Эдисон, я сам могу кое-что сделать, а? Некоторое время я представлял себя постановщиком серии фильмов ужасов. Потом стал думать, как получить самый страшный эффект при малых средствах. И принялся за работу.
Я выкрутил лампочку, осторожно положил ее на диван, отвинтил патрон и выдернул шнур из цоколя. Теперь у меня был шнур длиной в целых пять метров. Концы электрического шнура я оголил. После этого вывернул вторую лампочку из настольной лампы и положил ее рядом с первой на диван. Теперь я был освещен только иллюминацией фрески, остальная часть комнаты погрузилась в темноту.
Синди повернула голову, когда я вошел в ее спальню.
— Мы уже пожелали друг другу спокойной ночи,— сухо пробормотала она,—Только не вздумайте мне рассказывать, что вы почувствовали себя ужасно одиноким!
— Совсем нет, но обстановка этого помещения не в моем вкусе. Мне она уже достаточно надоела, и я собираюсь уходить. Хотите пойти со мной?
Она села, выпрямилась и посмотрела на меня округлившимися глазами.
— Вы с ума сошли, или что?
— Это вопрос, на который я предпочел бы сейчас не отвечать,— признался я.— Но, по-моему, есть маленький шанс, что что-то получится. Что мы теряем?
— А! Ладно. Объясните мне, как это может произойти, и я иду с вами,— заявила она, вставая,—Что вы собираетесь сделать, мужественный человек? Воспользоваться мной как тараном и расколоть дверь?
— Вам предоставляется роль, которую можно назвать совершенно пассивной,— сказал я.— Вам надлежит лишь вопить, как оглашенной, когда я дам знак.
— Согласна,— вздохнула она, невольно пожимая плечами.— Надеюсь, вы все же понимаете, что делаете, Дэнни!
— Если бы я это знал, я бы, наверное, бросился на диван и попытался уснуть. Пройдите в гостиную, хорошо?
Когда она вышла, я вывернул лампочку из светильника на ночном столике, потом следом за Синди прошел в комнату и присоединил эту лампочку к моей маленькой коллекции на диване. Она была горячей, и я подумал, что следует подождать, пока она остынет, прежде чем приступить к показу фильма ужасов. Я старательно зачистил концы провода, избегая того, чтобы они случайно коснулись друг друга.
— Только не говорите мне, что вы держите динамитную шашку в своих ботинках и что мы взорвем дверь! — насмешливо проговорила Синди.— И потом, почему здесь больше нет света?
— Мне нужны лампочки,— пробормотал я.— Но нужно подождать, пока они остынут. Не хотите ли сигарету?
— А кроме этого что вы можете мне предложить? Стакан рома и повязку на глаза?
— Если это провалится,— запротестовал я,— вы останетесь здесь пленницей, больше ничего. Как вы сами сказали — нам совершенно нечего терять.
— Тем не менее я хотела бы узнать, над чем вы тут колдуете.— Ее глаза казались огромными в отсветах фрески.— У меня такое впечатление, что я стала пленницей доктора Бойда, сумасшедшего ученого с его адской машиной.
Лампочки остыли, и их уже можно было держать в руке. Я решил, что теперь могу обойтись и без сигареты. Нельзя было слишком много раздумывать о моем демоническом намерении, так как рассудок мог победить желание. Я сунул все три лампочки в карман пиджака и посмотрел на Синди.
— Вам нужно спрятаться за кушетку. Начинайте вопить, как только я подам знак, и прекращайте вопли, когда услышите шум. Как только бронированная дверь откроется, снова начинайте орать и продолжайте до тех пор, пока я не прикажу вам замолчать.
— Согласна.— Она с подозрением оглядела меня.— Я только надеюсь, вы понимаете, что делаете.
Я подождал, пока она спряталась за диваном, потом взял электрический шнур. Осторожно держа конец шнура за изоляцию, проверил, крепко ли держится шнур в стене, и расположился в полутора метрах от двери. Потом достал одну лампочку из кармана и взял ее в правую руку.