— Поехали завтракать, — я бросил ему ключи от машины.
Понятия не имею, нужен я этому дому или он хочет меня грохнуть. В любом случае ловить до вечера тут нечего. А мне сейчас нужно побольше приятного — в любой доступной форме.
Немного прокатившись, мы выбрали довольно уютное кафе с вывеской на входе, обещавшей лучшие завтраки в столице. Завтраки, правда, оказались весьма скромными по меркам нашего родного захолустья. У нас стол обычно ломился, ибо дядя считал, что изобилие рождается только из изобилия — и настоящий русский завтрак должен быть именно таким. Здесь же, в столице империи, под лучшим завтраком, как ни странно, подразумевали его английский вариант с жареным беконом, омлетом, приготовленными на гриле овощами и тостами. Глядя на всю эту мешанину на тарелке, я даже сначала подумал, что мне не захочется есть. Но затем накатил дикий голод — дом словно вытянул из меня все силы, и теперь надо было хорошенько восстановиться.
— Да мы будто на нефтяной скважине сидим! — разглагольствовал под бекон Глеб, которого все еще будоражила мысль о запасах скверны в подвале. — Какое “Родное поле”! Можно сидеть на этом и доить. Надо только бренд придумать…
— А бренд уже есть, — с иронией отозвался я, подхватывая кофе, — “Родной подвал”. Можем даже коллаборацию сделать с твоим отцом. Будет скверну в молоко добавлять или в сыры. Потребители дуреть начнут…
Глеб прыснул прямо в чашку.
— О, представляю его реакцию на эти “планы”. Святейший Синод так не накажет!.. А знаешь что самое смешное… — начал он и завис, уставившись куда-то вглубь зала.
Вообще была только одна причина для такого его внезапно подвисания. Однако тут их оказалось целых две.
Без особого труда я проследил за его взглядом. Посетителей в столь ранний час было не так много — видимо, не так много желающих отведать лучшие завтраки в городе. Пара мгновений — и я легко нашел тех, от кого выпал Глеб. За столиком неподалеку сидели две абсолютно одинаковые девушки. Светлые волосы были уложены в одинаковые косы. Фигурки обтягивали одинаковые летние платья, тонкие и довольно не скромные, подчеркивая полушария отличного размера, которых тут имелось сразу четыре. Казалось, будто в глазах двоилось — между девчонками не было вообще никаких отличий. Даже косы у них лежали в одну сторону. Каждая вертела в руке ложку, перед каждой стояло по вазочке с мороженым. И обе с интересом смотрели в одну сторону.
“Опа, — Глеб наконец отвис, — это они нам, что ли?”
Явно строя глазки, девушки смотрели на нас, а потом синхронно помахали нам ручками, видя, что мы тоже смотрит, и обе захихикали — не оставляя сомнений, что все это внимание именно нам. Следом их стулья — опять же синхронно — скрипнули. Убедившись в ответном интересе, близняшки поднялись с мест и, улыбаясь, направились к нашему столику вместе со своим вазочками — демонстрируя отличные бедра и стройные ножки.
— Доброе утро, господа, — одна, хлопая ресничками, остановилась рядом.
— Каждый день тут бываем, — игриво подхватила вторая, — но таких симпатичных молодых людей ни разу не видели…
“Я же говорил, вот она развратная столица! — с воодушевлением бросил Глеб. — К девчонкам даже подходить не надо! Ты только посмотри — сами так и лезут…”
— Можно мы к вам присоединимся? — хором спросили близняшки.
Ну как таким девушкам отказать?
Ep. 09. Темная сторона (III)
Взгляд скользил между девушками, даже вблизи не находя отличий. Две пары пухлых красных губ, густые ресницы и пронзительно-зеленые глаза — сразу аж четыре штуки. Близняшки уселись рядышком и аккурат между нами. Обе крутили в руках вазочки с мороженым и обе улыбались. Как будто зеркало поставили посередине стола — настолько полной казалась симметрия.
Без лишних предисловий мы познакомились. Ту, которая приземлилась рядом со мной, звали Анфиса, а ближе к Глебу — Василиса.
— Но при более близком знакомстве нас можно называть Фиса и Лиса, — заметила моя соседка.
Надо же, еще только подсели, а уже завели речь о более близком знакомстве. Мне нравились их скорости.
— А вы тоже похожи, — протянула соседка Глеба, рассматривая нас.
— Мы тоже братья, — охотно пояснил он. — Двоюродные только…
— Вы не местные, да? — спросила та, которая рядом со мной, Анфиса.
— А что, по нам сильно заметно? — отозвался я.
— Ну, вы не взяли ничего сладкого, — девушка мило улыбнулась. — А завсегдатаи знают, — она показала ложечкой на себя и сестру, — что в этом кафе отличные десерты. Одни из лучших в городе. Очень рекомендуем…
“Чего, кому какая?” — уже начал мысленно делить Глеб.
“Какая разница, — отозвался я, — они одинаковые.”
Похоже, это первый раз, когда девушек легко поделить.
— Любите сладкое? — спросила та, которая Василиса, зачерпывая ложечку мороженого.
— Не отказываемся, — друг уже буквально раздевал ее глазами.
Мило улыбнувшись, она потянула чуть подтаявшую массу к пухлым красным губкам и как-то изумительно неловко умудрилась промазать.
— Ну почему у меня все течет… — со вздохом протянула близняшка.
Белая тонкая струйка запачкала ей губки и потекла по подбородку.
— Потому что ты неаккуратная, — как заботливая мамочка, пояснила Анфиса и слегка подалась к сестре.
Подхватила ее подбородок двумя пальчиками одной руки, и та покорно замерла, подставляясь. А потом пальчиком другой Анфиса вытерла сначала ее губки, а следом и струйку мороженого, и, отпустив сестру, выразительно аж с причмокиванием облизала этот пальчик.
На пару секунд над столом повисла тишина, давая нам переварить это зрелище. Девчонки прямо-таки сами напрашивались на более близкое знакомство со скоростью, которой позавидовали бы даже во вчерашнем стрип-баре.
“Хочу обеих!” — выдохнул мне прямо в мозг Глеб.
“А, по-моему, нас хотят в чем-то поиметь.”
“Главное, чтоб обе сразу!”
Кокетливо улыбаясь, Анфиса подхватила ложечку из своей вазочки, покрутила в воздухе и демонстративно разжала пальцы. Ложка со звоном шлепнулась на пол — прямо между сестричками.
— Господа, — близняшка игриво стрельнула глазками между нами, — не поднимите?
Стол аж дернулся. С такой скоростью Глеб — добрая душа — подрядился угождать дамам. В этих вопросах ему не было равных. Вот такой услужливый — прямо дамский угодник.
“Чур обе мои!” — заявил он уже оттуда.
“С чего это обе?”
В ответ раздалось лишь глухое “БУМ!” Стол снова дернулся — видимо, друг треснулся головой.
“Она без трусов, прикинь! — следом выдохнул он. — Василиса которая!”
“И как же ты это понял?”
“Да она сама показала! Просто ноги раздвинула, а трусов нет! Тебе тоже на это надо посмотреть!”
Ага, еще по грязному полу кафе я не ползал. К тому же вакантное место сейчас было занято другими глазами. Василиса же, чье женское богатство подвергалось тщательному осмотру, как ни в чем не бывало улыбалась и ковырялась ложечкой в своем мороженом.
“Вот она развратная столица!” — довольно протянул из-под стола Глеб.
“Вылазь уже — не позорься.”
Тем не менее он продолжил трансляцию.
“Тут такое происходит!.. Вторая руку положила ей на колено и теперь наглаживает! Между ног… под подолом… О, ты просто не представляешь, что тут происходит!”
Да вижу я, что тут происходит — просто с другого ракурса. Анфиса, тоже улыбаясь как ни в чем не бывало, опустила руку под стол и что-то там деловито творила.
“Все, я не могу! — заявил Глеб. — Я присоединяюсь!”
И ведь реально присоединился. Возня под столом стала гораздо бодрее. Василиса, чуть ойкнув, откинулась на спинку стула и прикрыла глаза, явно наслаждаясь происходящим.
— У тебя такой нетерпеливый брат… — протянула Анфиса, с лукавым прищуром глядя на меня. — Не хочешь тоже помочь с ложкой? Под столом что-то интересное…
Да я уже в курсе, что там под столом. И судя по всему, уже как минимум двое — Глеб и твоя сестричка — стали получать удовольствие. Люди, которым очевидно без разницы где, друг друга нашли.
— Ну так может, переберемся в место поудобнее? — предложил я.
— А вот это уже хороший диалог, — отозвалась моя соседка.
А до этого то есть был плохой?
Она слегка толкнула сестру под бок. Василиса медленно, словно вырванная из неги, открыла глаза и посмотрела на близняшку, которая ей еле заметно кивнула. Понятно, кто тут главная. Хотя это было понятно и так.
Затем под столом раздалось какое-то шебуршание — видимо, Василиса закрыла доступ.
“Ну вот, все закончилось, — с легким недовольством подтвердил Глеб. — Она свела колени.”
О, нет — я чувствовал, что все только начинается.
Друг вылез из-под стола с выражением на лице, что ему не хватило.
— Твоя ложка, — он положил прибор около Анфисы.
— Если хотите продолжения, — проигнорировала она, — то вот…
Подхватив салфетку, близняшка вытащила карандаш из сумочки и стала что-то быстро корябать.
“Что она пишет? — спросил Глеб со своего места. — Номер телефона?”
“Слишком мало цифр для номера,” — ответил я, глядя, как она выводит ровные нолики.
“Тогда что? Цену, что ли?”
Отложив карандаш, Анфиса с игривой улыбкой протянула мне салфетку. Нет, это был не номерок. Внутри красовалась четверка и четыре нуля за ней. Я молча поднял глаза.
— Это цена, — пояснила моя соседка.
Да я вижу, что цена. А нехило девочки себя оценили — сорок тысяч на двоих.
— А не слишком дорого?
— Которую мы заплатим вам, — сказала Анфиса.
“Опа, — вновь оживился Глеб, — это что-то новое… Соглашайся!”
— За дом, — закончила она.
В беседе повисла пауза, как бы расставляя все по своим местам.
Обычно цену женщинам, которые меня окружали, я отлично знал, а в некоторых случаях даже сам ее назначал. Но эти две меня здорово удивили. Всего за пару секунд их цена резко упала в моих глазах.
— То есть, — уточнил я, отодвигая салфетку, — все происходящее, весь этот перформанс был просто частью делового предложения?