– Констанс, – поправил Жерар, не вдаваясь в подробности. – Кажется, уже очень поздно… а вы целый день работали. – Он посмотрел наверх; на стеклах оранжереи уже собралась роса. – Сегодня полнолуние. – Жерар закусил губу и задумался. – Хотите увидеть необычное зрелище перед сном? Последнее на сегодня.
Я очень устала, но любопытство все же взяло верх.
– Необычное зрелище?
Он кивнул:
– Уверяю, в Хаймуре вы такого точно не увидите. Идемте. Я покажу.
Десятки глаз смотрели на нас в саду Шонтилаль, моргая совсем как настоящие, когда цветы колыхались от ласкового вечернего ветерка.
– Черные вьюнки, – объявил Жерар, указывая на грядку, на случай если я вдруг не заметила. – Они цветут ночью, только при ярком лунном свете.
Прищурившись, я смогла разглядеть лишь их очертания: крупные лепестки, будто нарисованные детской рукой. Они были такими темно-синими, что сливались с ночью, и в темноте выделялось лишь пугающее белое кольцо вокруг серединки.
– Тут неподалеку раньше жила старая рогатая сова. Огромная птица, с размахом крыльев больше, чем моя рука от кончиков пальцев до плеча. Выглядела она великолепно, но эта зараза повадилась уничтожать мои клумбы. Загребала когтями огромные комья земли, когда охотилась на ничего не подозревающих полевок, и вырывала ноготки, которые я выводил несколько сезонов. Я посадил вот этих красавцев вдоль ее любимых мест обитания, и больше она нас не тревожила.
– Выглядят пугающе, – сказала я, наклонившись, чтобы получше рассмотреть их. – Никогда бы не подумала, что это цветы. Они больше похожи на…
– Демонов, – закончил за меня Жерар. – Я взял эти семена у одного путешественника, который утверждал, что тайно вынес их из Святилища. Представляете, что может расти в садах богов?
Я покачала головой и обвела взглядом сад, мысленно придав темным силуэтам более фантастичный облик и представив, как мог бы выглядеть пейзаж, если бы растения росли быстрее и выше и не вписывались бы в рамки привычного мира.
– Какие чудеса я мог бы сотворить… какие ослепительные шедевры…
– Вы действительно думаете, что могли бы усовершенствовать даже сады богов? – Мне хотелось, чтобы мои слова звучали так же легко и остроумно, как у Жерара, но его непринужденная дерзость почему-то оставляла неприятный осадок.
– Моя дорогая Верити, я не думаю, – заявил он, лукаво подмигнув. – Я знаю.
– А вы никогда не боялись, что Зеланд может услышать это и призвать вас к ответу?
Я представила, как бог земли шагает по садам Жерара и поднимает его в воздух, как крестьянин, собирающий морковь.
– Он ведь не просто так создал цветы и деревья именно такими.
– Да, но он сотворил их на свой вкус. Он создал наш мир для себя, а потом ушел в другой. Его не видели тысячелетиями, даже в самые священные дни. Он оставил все по-своему, но я смею предположить, что мир может быть лучше. Я, как бог, присматриваю за этим имением, обустраиваю его так, как мне нравится. Как хочется.
Жерар провел рукой по напомаженным волосам и, пригладив прическу, с удовлетворением оглядел свои владения. Мне стало совсем не по себе.
– Пойдемте, пойдемте. Дофина съест меня, если я задержу вас допоздна. Здесь есть короткий путь. – Он подвел меня к небольшой тропинке в задней части сада. – Срежем здесь и… – Жерар оглянулся, заметив, что я отстала, и проследил за моим взглядом. – Ах да, конечно.
Я невольно застыла перед скоплением надгробий. Кварцевые плиты лежали под развесистыми ветвями ивы, как птенцы под крыльями матери, и сверкали потусторонней белизной в свете луны. Меня смущало расстояние между ними: надгробия были расположены слишком близко друг к другу, слишком близко к дому.
– Это домашние животные?
Жерар закусил губу.
– Это… в общем, это мои дети.
На мгновение сердце остановилось, и я не знала, куда деться от смущения. Я, очевидно, неправильно поняла сегодняшние слова Алекса. Дофина пыталась родить еще… много раз. Я подошла поближе к Жерару, чтобы извиниться за неуместный вопрос.
– Сочувствую вашим утратам, – тихо сказала я, пересчитывая могильные камни. – Их так много…
Девять. Жерар покачал головой, будто вид этих могил давно уже не вызывал у него сильных чувств.
– Они… Их просто не должно было быть.
Мы немного постояли и посмотрели в тишине на маленькие могильные плиты, и мне стало так больно за него! Я еще никогда не встречала человека с таким сильным желанием исправить и улучшить мир вокруг, но некоторые вещи были неподвластны даже Жерару Лорану.
– Уже поздно, – немного помолчав, заметил Жерар. – Нам пора.
– Спасибо, что показали мне ночные цветы, – поблагодарила я, когда мы вошли в дом. После темноты свет газовых ламп казался ярче, чем обычно. Я моргнула несколько раз, и перед глазами замелькали цветные пятна. – И Калли… Калла… Констанции.
Он напрягся и настороженно огляделся по сторонам, будто боялся, что нас могут услышать.
– Я не… Я тут подумал, что не уверен, правильно ли выбрал название. Еще не решил окончательно. Пройдемте, – добавил он и прикоснулся к фрагменту цветочного рельефа одной из стенных панелей.
Часть стены отъехала в сторону, и перед нами появилась узкая лестница.
– Тайный проход! – воскликнула я.
Жерар покачал головой:
– Звучит гораздо загадочнее, чем на самом деле. Когда мои предки строили Шонтилаль, они не хотели видеть никаких следов прислуги, поддерживающей порядок в таком большом имении. Все черные лестницы были спрятаны, чтобы не нарушать красоту дома.
– Вот оно что, – с разочарованием отозвалась я. Такое прозаичное объяснение.
– Осторожно, ступени довольно крутые, – предупредил Жерар и вошел первым. – Я очень ценю вашу помощь, – сказал он, оглянувшись, и пошел вверх по винтовой лестнице. Его слова гулко отразились от каменных стен. – Мне пригодятся эти многочисленные подробные рисунки. Было очень приятно с вами работать. Надеюсь, однажды… Возможно, Александр найдет себе невесту, обладающую таким же талантом и острым умом.
Я не знала, что ответить, поэтому просто кивнула и понадеялась, что он не принял мое молчаливое согласие за тщеславие.
– Наверное, ваша бальная книжка всегда заполнена до отказа, – предположил он, дойдя до верха и открыв дверь, которая привела нас в коридор прямо у моих апартаментов. – Если вас не смущает моя метафора.
– О… нет, – запнувшись, ответила я. – Для меня как-то не нашлось… партнеров.
Он удивленно вскинул брови:
– Любопытно. Что ж. Уверен, вам обязательно встретится молодой человек, который оценит вас по достоинству. – Он кивнул, соглашаясь с самим собой. – Да. Да, я совершенно уверен.
Жерар галантно распахнул передо мной дверь и пригласил войти.
– Я тоже получила большое удовольствие от вечера, – сказала я, намереваясь откланяться.
Спальня уже была подготовлена ко сну: покрывало откинуто, а в камине потрескивал неяркий огонь.
– Да, я… – Жерар осекся и замер со странным выражением лица. Не дожидаясь приглашения, он прошел мимо меня и обвел взглядом комнату. Сделал глубокий вдох. – Какой непривычный запах.
Я уловила аромат свечей Аннали. Кто-то зажег три штуки.
– Свечи, – объяснила я, указав на прикроватную тумбочку. – Сестра прислала мне целый ящик с Соленых островов, чтобы я меньше скучала по дому.
– Какая забота, – пробормотал он. – Шалфей и… – Он снова принюхался. – Соль, если не ошибаюсь. – Жерар обернулся и с интересом посмотрел на меня. – Какая любопытная комбинация.
– Аннали почему-то очень любит это сочетание.
– Наверное, старые островные суеверия.
– Суеверия? – переспросила я.
Жерар кивнул, по-видимому не заметив моего замешательства.
– Соль. Шалфей. Считается, что вместе они отпугивают незваных духов. Призраков, – пояснил он, и сердце мучительно сжалось в груди.
– Вот как, – с вымученной улыбкой ответила я. Почему он так смотрит на меня? Буквально буравит взглядом. – Никогда об этом не слышала.
Я вспомнила все случаи, когда Аннали дарила мне коробки свечей. Дни рождения, праздники, милые подарки от сестры «просто так». Просто так. Просто так. Просто потому, что она знала о моих видениях. Неужели и Жерар что-то знает?
Он вышел из спальни и легкой походкой направился к двери, ничего не сказав. Казалось, он не заметил моей тревоги и не подал никаких признаков беспокойства.
– Уже очень поздно, я должен дать вам отдохнуть. Спасибо еще раз за проделанную работу.
– Я к вашим услугам, – ответила я, идя за Жераром и отслеживая каждое его движение.
Он вяло улыбался и выглядел уставшим.
– Что ж, приятных снов, Верити.
14
Я проснулась в темноте. Свечи Аннали давно догорели. Воск вытек из подсвечников и застыл на поверхности тумбочки в виде лужи. Я поскребла по нему ногтем и достала несколько крупинок соли и листиков шалфея. Чуть не сожгла дом! Я сонно огляделась по сторонам: кажется, чего-то не хватало.
Я напрягла слух, пытаясь услышать хотя бы отзвук того, что могло меня разбудить. Вероятно, какой-то громкий звук выдернул меня из сна и взбудоражил сознание. Два бокала шампанского в оранжерее и неожиданная подсказка от Жерара по поводу свечей моей сестры выбили меня из колеи, и сейчас мне хотелось только выпить стакан воды и снова уснуть.
Потянувшись, я нехотя вылезла из теплых подушек и села, озираясь в поисках раковины. Вдруг в тишине раздался пронзительный крик, и я невольно стиснула зубы. Сбросив с себя одеяла, я нащупала выключатель газовой лампы, и она зашипела, наполнив комнату светом. Я зажмурилась, и тут прозвучал еще один душераздирающий вопль. Кто-то… плакал?
Я прошла через гостиную. Здесь был сквозняк, и я немного замерзла. Вернувшись в спальню, я накинула халат и уже завязала шелковый пояс, когда кто-то снова закричал. Я закрыла уши, но все равно слышала эти страшные вопли, чувствовала, как они пронизывают меня до костей, вибрируют в ребрах и сдавливают грудину.