Виктор понимающе кивнул:
– И поэтому ты здесь. Ты сбежала, узнав правду о себе.
Я вжалась в высокую мягкую спинку кресла – мне хотелось раствориться в воздухе, только бы избавиться от пристального внимания близнецов.
– Моя сестра… герцогиня… никогда не хотела, чтобы кто-то узнал о моем… проклятии.
– То есть даре, – мягко поправил Жюлиан. Впервые за все время он постарался смягчить формулировку, и я даже подняла голову, осмелившись взглянуть ему в глаза.
– Я больше не могла оставаться в Хаймуре, в ее доме. Иначе она держала бы меня взаперти до конца моих дней.
Медленно, словно приближаясь к дикому зверю, Виктор встал с дивана и сел передо мной на колени, опершись локтями на ручки кресла. Он снова вторгся в мое пространство, и мне было некомфортно от этой близости, но я была не в силах возразить. Я вспомнила, как он целовал меня, и во мне вновь предательски вспыхнуло желание.
Я бросила взгляд на Жюлиана, торопливо отгоняя эти мысли, но его лицо оставалось таким же бесстрастным, как и прежде. Виктор придвинулся еще ближе и опустил голову, будто внезапно смутившись.
– Вер, на самом деле мы очень похожи: ты, я, Жюлиан. У нас много общего. Наши семьи хотели спрятать нас, сделать вид, что нас не существует, но мы здесь. И огонь внутри нас горит ярче обычного. Ты поможешь нам?
– Помочь вам? – переспросила я.
Меня не покидало желание отстраниться, отодвинуться как можно дальше и избежать его настойчивой близости, не думать о его дурманящем запахе, напоминающем об осенних листьях, кострах и опасности. Но тут Виктор поднял взгляд, и я замерла на месте.
– Прошу тебя.
– Как я могу помочь?
– Мы ищем документы, – объяснил Жюлиан.
Я отодвинулась от Виктора и прижалась к спинке кресла, чтобы отвоевать хоть немного личного пространства.
– Какие?
– Свидетельства о рождении, заметки, дневниковые записи. Отец, несомненно, подделал все важные документы, но все равно: может, удастся найти хоть что-то, доказывающее наше происхождение? Мое происхождение.
Меня осенило.
– Вы хотите доказать, что вы сыновья Жерара.
Жюлиан кивнул:
– И конечно, наследники Шонтилаль.
Я вскинула брови:
– Что? – и посмотрела на Виктора, не веря своим ушам. – Но наследник – Александр!
Виктор покачал головой:
– Наш маленький братик точно не первый в очереди. Я – средний сын, Жюлиан – старший. Первенец, наследник отца. Это он будущий герцог.
Жюлиан закинул ногу на ногу и поправил отворот брюк.
– Так вот почему вы вернулись в Шонтилаль, – догадалась я, чувствуя подступающую тошноту. До этого я слушала братьев, искренне им сочувствуя. Но теперь, когда я узнала, что их единственная цель – убрать Алекса и заполучить герцогский титул, я почувствовала себя предательницей по отношению к нам обоим. – То есть вы собираетесь претендовать на титул, наследство и все остальное?
Виктор сел на корточки и расплылся в лукавой обольстительной улыбке.
– Звучит весьма романтично, если сформулировать именно так. Как будто это сюжет для театральной пьесы «Отринутый наследник»! – Он взмахнул рукой, словно представив название на афише. – «Забытый принц», «Наследники в изгнании»!
– Хватит! – рявкнул Жюлиан. – Твой голос выдает гораздо больше, чем ты думаешь. Если кто-то придет проведать ее, нам конец. – Он вздохнул и повернулся ко мне. – Мисс Фавмант, спешу заверить вас, что у меня нет цели обделить Александра. Я лишь хочу быть признанным кланом Лоранов и взять то, что мне полагается как сыну герцога. Без подтверждения происхождения в этом мире едва ли добьешься чего-либо. Это все, чего я хочу. Чтобы отец признал меня. Нас, – добавил он, кивнув в сторону Виктора.
– В таком случае… какой же у вас план? Вы говорите, что провели здесь уже несколько недель. Чем вы занимаетесь? Где прячетесь?
– То там, то сям. В этом доме неприлично много пространства. Тайные ходы помогают нам скрываться от посторонних глаз, – ответил Виктор.
– И чем вы были заняты все это время? – Я запнулась, вспомнив званый ужин Дофины в честь нашей помолвки с Алексом. – Так это был ты, – сказала я, вспоминая слугу, которого приняла за Алекса. Я повернулась к Жюлиану. – Или ты. Вы просто притворялись слугами и слонялись по дому.
– Мы были совсем маленькими, когда нас отправили в ссылку, – сказал Жюлиан, не подтверждая и не опровергая мою догадку. – Мы хотели заново познакомиться с усадьбой, с нашей семьей.
– Неужели Жерар и Дофина не заметили вас?
Это казалось невозможным.
– Я три раза наливал матери шампанское в тот вечер – она даже не моргнула, – триумфально заметил Виктор. – Разум видит лишь то, что хочет видеть. А этой женщине хотелось лишь одного: повеселиться – и еще шампанского!
– Мы обыскали весь особняк, кроме одного места, – продолжил Жюлиан.
Виктор помрачнел:
– Кабинет отца. Он всегда заперт.
– Да, он носит ключ на шее, – подтвердила я. – И никогда с ним не расстается.
– Я уверен, именно там он и хранит все бумаги, – заключил Жюлиан.
– Я пытался вскрыть замок, но безуспешно, – сказал Виктор. – Так ты… ты поможешь нам?
– Попасть в кабинет?
Братья кивнули. Я запнулась, сомневаясь в уместности своего предложения, но все же сказала:
– Может, вам стоит самим обратиться к Жерару или Дофине? Уверена, как только они вас увидят…
Виктор презрительно поморщился – он выглядел разочарованным.
– Вер, этот человек всю жизнь провел, делая вид, что нас нет. Возможно, он бы от души посмеялся, а потом отправил бы нас обратно в Мархиоли и поставил железные решетки на все окна и двери. Если бы мы вообще добрались туда живыми…
– Жерар никогда не стал бы…
– Еще как стал бы! – отрезал Виктор.
Я вспомнила о садовых ножницах в груди Констанс и сглотнула. Жерар бы, может, и не стал, а вот Дофина…
– Он пойдет на все, чтобы защититься, – сказал Жюлиан.
Лицо Виктора исказила презрительная ухмылка.
– Он сделает все, чтобы защитить свою идеальную семью и наследие. Своего идеального сына!
– Алекс вам не враг, – убежденно сказала я.
Виктор фыркнул:
– Он лишил нас прав, которые полагаются нам по рождению, наследства и даже наших личностей. Тебе не кажется, что это разводит нас по разные стороны баррикад?
Я покачала головой:
– Вы сами сказали, что были совсем крошками, когда вас увезли отсюда… Он вас не помнит. Он никогда бы не поступил так по своей воле. Честное слово, он хороший человек.
– Это мы еще посмотрим.
– В смысле?
Виктор устало пожал плечами:
– Это значит, Верити, что мы не какие-нибудь злодеи. Мы просто два человека, невольно оказавшихся в ужасной ситуации. Мы стремимся к тому же, что и ты.
– Что ты имеешь в виду? К чему я, по-вашему, стремлюсь?
На мгновение мы встретились взглядом, и он показался мне невероятно уязвленным.
– Пытаешься выжить.
Жюлиан кивнул:
– Пожалуйста, ты можешь помочь нам?
Виктор взял меня за руки. Я вздрогнула, когда подушечки его пальцев коснулись моих ладоней.
– Ты веришь нам?
Я нехотя кивнула, завороженно глядя ему в глаза.
– Ты веришь, что по отношению к нам произошла вопиющая несправедливость?
Я снова кивнула.
– Тогда, Вер, пожалуйста… дай нам все исправить.
Он задел меня за живое. Пожалуйста. Такое простое слово, но сколько в нем мольбы и отчаяния! Он был прав. Я сама была в похожей ситуации. Семьи скрывали нас и не хотели, чтобы мир узнал о наших талантах. Они пытались спрятать нас и заставить замолчать. Я совсем не знала этих ребят, не доверяла им, но прекрасно понимала, чтó они чувствуют. Я закусила губу.
– Как я могу помочь?
Виктор улыбнулся с таким облегчением, как будто я пообещала ему достать луну с неба.
– Дай нам время. День или два. Максимум три. Если к тому времени мы не найдем способ проникнуть в кабинет, мы объявимся. Только до тех пор никому не говори, что мы здесь.
– Я не могу скрывать это от Алекса. Он должен знать.
Виктор тревожно замотал головой.
– Нельзя. Никто не должен знать, – возразил он.
Меня мучили сомнения. Еще утром я собиралась рассказать Алексу обо всем. Выдать ему все свои тайны. Но если бы я рассказала ему это… О, я точно знала, как он отреагирует. Он сразу же отправится к Жерару, начнет искать ответы, взывать к справедливости. Он не дал бы своим братьям разобраться со всем так, как они хотели. Потому что он хороший человек. Самый лучший из всех, кого я знаю.
Я посмотрела на близнецов. У меня и так было полно секретов, так что я могла бы ненадолго прикрыть их.
– Даю вам один день. Один день – и я рассказываю все Алексу. Он сможет нам помочь, я уверена. У него точно будут идеи.
– Один день? – Больше Жюлиана ничего не интересовало.
– Один день, – подтвердила я.
Виктор облегченно вздохнул и снова улыбнулся.
– Спасибо. – Он коснулся моих разгоряченных щек, и я ощутила приятную прохладу его длинных пальцев. – Спасибо. Спасибо. Спасибо, – повторил он и поцеловал меня в макушку.
Я боролась с искушением притянуть его ближе и дать волю дикому желанию, разрывавшему меня изнутри. Виктор хитро усмехнулся, будто именно он, а не Жюлиан мог читать мои мысли, но внезапно замер и прислушался.
– Жюль, нам пора.
– Куда? – удивилась я.
Жюлиан кивнул и быстро поднялся с места. Его движения были резкими и выверенными. Виктор скинул пиджак Алекса и повесил на спинку кресла-каталки.
– Скоро увидимся, – пообещал он и поцеловал мне руку на прощание.
Я ухватилась за него, не желая отпускать, но Жюлиан мгновенно метнулся в другой конец комнаты и отодвинул фрагмент лепнины рядом с одним из светильников. Потайная дверь распахнулась, открывая очередной туннель.
– Виктор! – крикнул он, привлекая внимание брата.
Виктор подбежал к входной двери и быстро открыл замок, а затем нырнул в туннель вслед за Жюлианом. Проход затворился с глухим щелчком, и они исчезли.