– Если будем двигаться быстро и тихо, возможно, сможем пройти незамеченными, – сказал Джулиан.
Рен кивнула, радуясь, что полностью вооружилась перед тем, как покинуть с Лео Крепость. Желая покрасоваться перед принцем, она прихватила с собой все оружие и всю артиллерию, и даже немного про запас.
– Я поведу нас. Когда-то здесь были Железные земли, так что я смогу найти самый безопасный путь. Твоя задача – защищать нас от нежити.
План прекрасный своей простотой, и все же…
– Уверен, что мы их не упустим?
Джулиан кивнул:
– У них нет другого выбора, кроме как продолжить путь по Прибрежной дороге. Мы срежем и перехватим их раньше, чем они доберутся до места назначения.
Опираясь на расположение Одержимых земель и протяженность побережья, Рен могла предположить, что пунктом назначения была Железная крепость. Очевидно, не заброшенная, приютившая в своих стенах регента – кого-то, кто возомнил себя правителем этих земель. Или, по крайней мере, правителем Дома Железа, раз Джулиан был ему в каком-то смысле предан.
Не важно. Если Рен способна этому помешать, Лео и ногой туда не ступит.
– Это тебе не кладбище или старый карцер для казней, – предупредил Джулиан. – Это Одержимые земли – путь к Пролому.
– Знаю, – отозвалась Рен, не в силах скрыть нетерпение в голосе.
– Все сработает, если будешь меня слушаться, – отозвался он. – Может, ты и считаешь себя убийцей призраков, но цель в том, чтобы избежать нежити. Поняла?
Рен злило то, что он командовал, но она знала – если начать спорить, кузнец откажется от столь рискованного плана. Кроме того, пусть гибель в Проломе считалась не самой позорной кончиной, которую она могла себе представить, но ее смерть ничего не будет значить, если в итоге она не добьется цели. Безрассудство, которое всю жизнь руководило Рен, в этот раз могло погубить ее. Без барда, странствующего в их компании, о ее героическом путешествии могла рассказать только она сама. Так что, возможно, она немного приукрасит случившееся. В будущем. Сейчас же важнее всего было пересечь Пролом.
– Ладно, договорились. Никакой нежити, если в деле замешан ты.
– Если в деле замешан вообще кто-либо, – поправил Джулиан.
– Только если речь не о костоломах, – ответила Рен, одарив его широчайшей улыбкой. – А теперь давай осмотрим эти трупы, прежде чем отправиться в путь.
– Да ты издеваешься, – сказал Джулиан, когда Рен склонилась над ближайшим телом. Она уже нашла украшенные драгоценными камнями ножны и подняла их, чтобы рассмотреть камни – наверняка всего лишь цветное стекло, – когда Джулиан отобрал у нее вещицу. Один из «бриллиантов» отвалился и раскололся надвое.
– Зачем тебе пустые ножны?
– Незачем. Теперь, когда я знаю, что это фальшивка, – ответила она. Когда кузнец продолжил сверлить ее взглядом, девушка вздохнула: – Например, чтобы обменять. Не знаю, как ты, а я хотела бы в этом путешествии хоть раз поесть. Наверняка даже на землях Пролома драгоценности все еще в ходу.
– Мы направляемся на Одержимые земли. Там нет ни постоялых дворов, ни разносчиков, ни добрых фермеров, готовых предоставить еду и ночлег. Между этим местом и нашей целью ничего, кроме смерти.
– Тогда причин прихватить все, что найдем, даже больше, – настаивала Рен, переходя к следующему телу. Бандиту, что был убит призраком.
– У них должен быть тайник где-то поблизости, – вмешался Джулиан слишком громко. От действий Рен ему явно было не по себе. – У таких бандитов, как они, повсюду маленькие тайники. Если найдем один, там точно будут припасы.
– Разве они как раз не припустили туда, пока мы разговариваем?
– Речь не о настоящем доме, а просто о яме с провизией. После того трюка, который ты выкинула, сомневаюсь, что они остановятся, пока не доберутся до Южного моста.
Рен подняла на него взгляд.
– Значит, он тебе не нужен? – спросила она, показывая маленький черный кинжал.
Джулиан поколебался, затем бросил ножны и подошел ближе. Он выхватил у нее из рук кинжал, но тут же поморщился.
– Горькое железо, – сообщил он, швырнув находку на землю.
– Но он же черный… – начала Рен, снова поднимая кинжал.
Мастера называли горькими любые вариации своего материала, к которым не могли прикоснуться. Для кузнецов, например, такими считались сплавы. Популярным сплавом железа была сталь, поэтому стальное оружие часто называли горьким железом или горькой сталью. Рен слышала, что медники называли бронзу горькой медью. Конечно же, любой материал, не являющийся родным для их острова, был устойчив к их магии. Поэтому золото, серебро, железо, даже кости, которые добывались за пределами Владений, местные мастера называли горькими. Потеряв из-за Пролома несколько золотых приисков, король счел, что в качестве валюты следует использовать только горькое золото – золото, добытое за пределами Владений и приобретенное в результате торговли. Остальной же желтый металл либо причитался ювелирам, чтобы те превращали его в более ценные предметы, либо хранился на складе, чтобы его стоимость оставалась высокой как внутри страны, так и за рубежом.
– Скорее всего, эмаль, – сообщил Джулиан, мотнув головой в сторону лезвия. – Либо кто-то обвел его вокруг пальца, сказав, что эта вещица была изготовлена кузнецом, либо он сам планировал кого-то обмануть.
– Тебе лучше знать. – Рен отряхнула руки и встала. – Если тебе известно, где мы можем раздобыть припасы, показывай дорогу.
Глава16
Джулиан настоял на том, чтобы оттащить тела на обочину, прежде чем отправиться в путь.
– Бандиты – главная проблема юга, – объяснил он, пока они обыскивали, казалось бы, случайные и ничем не примечательные пещеры и расщелины. – Прибрежные города направляют местных стражников в попытке держать их в узде. Иногда, когда выпадает возможность, я присоединяюсь к ним. Их передвижения и действия легко предсказать. У каждой группы определенные территории, но они всегда должны передвигаться с места на место. Поэтому-то предпочитают не делать больших запасов.
Наконец Джулиан нашел то, что искал, – тайник из бочек и ящиков в пещере, которая была частично скрыта из виду.
В ней лежало приличное количество еды – в основном сушеная рыба, но было и немного вяленого красного мяса, несколько банок маринованных овощей, а также фляжки с водой, которые позже можно было снова наполнить. Среди находок также был походный набор, включающий чайник, одеяла и кремень.
– Там, куда мы направляемся, холодно, так что бери все, что сможешь унести, – сказал Джулиан, наполняя кожаный мешок.
– Везде холодно. Зима же, – заметила Рен, набивая свой мешок.
Джулиан покачал головой:
– Я о другом холоде.
Рен могла допустить подобное. Контакт с нежитью заставлял кровь стынуть в жилах – вот почему смертельная инфекция больше всего напоминала моментальное обморожение. Однако девушка никогда раньше не слышала, чтобы холод распространялся и на место. Даже в Костяном лесу температура не отличалась, а призраков там было очень много.
По крайней мере, до сегодняшнего дня.
Как только запасы были собраны, они вышли в ночь и направились на север.
Теперь они шли в совершенно противоположном направлении, и Рен невольно оглянулась через плечо, раздумывая, правильно ли она поступает. Все ли хорошо с Лео? Развязали ли его, позволили ли сидеть в седле, или все еще швыряли, как мешок с зерном?
Даже если похитители относились к Лео хорошо, их требования в конечном итоге могли оказаться слишком высокими и неразумными. Они могли угрожать жизни Лео и тем самым держать в своей власти все Владения.
Рен посмотрела на едва различимую в темноте спину Джулиана, пока они карабкались по неровной и неуклонно поднимающейся местности.
– Впереди узкое ущелье, – бросил он через плечо. – Оно прорезает скалу и в некотором роде обеспечивает безопасный проход на другую сторону. Как пройдем по нему, окажемся на Одержимых землях.
– Мы уже близко, – сказала Рен с нетерпеливой улыбкой на лице.
– С тобой явно что-то не так, – нахмурился Джулиан.
– Ты не первый, кто говорит мне подобное.
– И не последний, – пробормотал он себе под нос.
Прошло совсем немного времени, прежде чем они нашли берег реки, которую Одиль называла Извилистой. Водоем оказался пологим и широким, поскольку изгибался на юго-восток, но они двинулись вверх по течению, где река постепенно становилась ýже и извилистее, пока не прорезала возвышающийся ландшафт, образовав ущелье.
Они шагали по каменистому берегу, держась поближе к воде. Река служила естественным барьером для нежити: если призраки наткнутся на них, один быстрый прыжок спасет их от смерти. Хотя взамен появлялся риск утонуть. Течение колебалось между каменистыми, пенящимися валами и плавными, более мягкими потоками, но Рен надеялась, что нырять все же не придется.
Джулиан остановился, когда они оба начали чувствовать усталость. Кузнец, прищурившись, смотрел на возвышающиеся утесы, и тут Рен тоже заметила обломки разрушенной мельницы.
– Предлагаю их осмотреть, – сказал Джулиан. – Переночевать здесь, а потом…
– Мы не можем останавливаться! Мы едва продвинулись вперед, и… Они остановятся. А значит, предоставят нам шанс наверстать упущенное!
Джулиан покачал головой:
– Мы не можем шагать три или четыре дня подряд, и будь я проклят, если зайду на Одержимые земли с туманом в голове. Нам нужно поспать.
Рен выпятила челюсть:
– Лучше спать днем. Тогда нежить намного менее активна.
Кузнец на мгновение задумался над ее словами и кивнул:
– Так мы и сделаем… но после сегодняшней ночи.
Рен открыла рот, чтобы возразить, когда заметила, как он передернул плечами. Легкое движение, едва заметное, но она увидела гримасу, которая исказила его лицо. Джулиан был ранен еще до нападения бандитов и, похоже, мучился больше, чем хотел показать. Он начал прихрамывать, опираясь на ногу, которую ранее порезала Рен. Ее собственные порезы и ушибы тоже давали о себе знать: лодыжка начала пульсировать, по мере того как выветривался вырабатывавшийся за день адреналин.