– Я слышала, что серебряники едят серебро, – сказала она в попытке сменить тему разговора. – Это из того же разряда?
Джулиан рассмеялся низким и раскатистым смехом. К облегчению Рен, теперь, когда она не командовала нежитью, кузнец казался менее настороженным.
Рен хотела улыбнуться в ответ, но потом вспомнила об их поцелуе. Об отказе. Это была плохая идея. Между ними снова воцарилась эта легкость, которая и привела к тому, что произошло в источнике. Об этом было трудно не думать… не хотеть…
Теплота, зародившаяся в ее животе, сменилась холодом, и Рен отвела взгляд. Они были вместе, потому что из них получилась хорошая команда. Никаких других причин не существовало.
– Они едят серебро только потому, что оно обладает целебными свойствами, поэтому для них это скорее лекарство, – ответил Джулиан, не догадываясь, о чем она думала. – Судя по тому, что я слышал, они определенно пытались создать серебряные импланты. Только какой бы ни была выгода, это всегда рискованно. Процедура болезненна, а организм часто отвергает имплант. Да и количество дополнительной энергии, которое на самом деле удается выиграть, вопрос спорный. Все сводится к качеству материала и его совместимости с хозяином. Подобные практики уже давно не в ходу.
Рен прищурилась:
– Почему ты так много об этом знаешь?
Джулиан снова рассмеялся, хотя на этот раз немного натянуто:
– Могу предположить, что я, в отличие от тебя, был хорошим учеником.
Рен фыркнула. Все же девушка чувствовала, что Джулиан чего-то недоговаривает.
Однако в чем-то он был прав.
– Думаю, колодец служил именно этой цели, – призналась она. – Был своего рода усилителем.
– Кажется, он относится к первозданной магии. Потому что он не просто увеличивал силу некроманта… Он и был силой.
После этого они продолжили путь, пробираясь сквозь постепенно сгущающуюся тьму. По мере их путешествия еще больше нежити, мерцая, возвращалось к жизни. Им встретилось скопление призраков и даже один странный ревенант, но никто не стал их преследовать.
Рен больше не разговаривала с призраками, но всякий раз, когда она замечала кого-нибудь, то повторяла в уме «отойдите» – последний приказ, который дала нежити. Возможно, этого оказалось достаточно, чтобы поддерживать действие магии. Возможно, повторяя команды про себя, она заряжала их новой силой… или ей это просто мерещилось. Рен также иногда дотрагивалась до лежащего в ее кармане кольца, не в силах удержаться от того, чтобы не провести пальцем по затертым канавкам и странному темному шипу. Они пересекли Одержимые земли целыми и невредимыми, а с восходом солнца вдалеке стали видны крыши Кастона.
Джулиан остановился как вкопанный, и секундой позже Рен сделала то же самое. Из труб поднимался дым, повсюду слышались хоть и приглушенные, но безошибочно узнаваемые звуки жизни – движение, бормотание и что-то еще, звенящее в устойчивом, отдающемся эхом ритме.
Кастон не был заброшенными руинами. Он был полон людей, живущих и работающих на Одержимых землях.
И именно сюда направлялся железный ревенант.
Глава30
Прежде чем пройти через высокие и укрепленные городские ворота, которые с двух сторон огибала река, Рен и Джулиан нашли точку обзора и решили понаблюдать за оживленным городом. В Кастоне тоже имелась защита из костей, но установлена она была плохо и отчаянно нуждалась в ремонте. Кто бы ее ни устанавливал, он точно не был костоломом. Зато река вокруг города компенсировала эту оплошность.
Рен удивлялась подобному географическому расположению, пока Джулиан не объяснил, что воду специально направили таким образом через виднеющиеся вдали плотины и акведук[4].
Джулиан выглядел мрачным, и Рен не могла его за это винить. Такого рода работа требовала больших усилий и затрат. Кто бы ни заказал ее, у этого человека имелись хорошие связи и средства, а кто подходил под это описание больше, чем регент Железной крепости? Джулиан верил, что их народ борется за выживание. Определенно, некоторые и правда боролись, но не все. И Одержимые земли не были пустошью, угрожавшей их существованию… Очевидно, они также служили дымовой завесой, скрывающей чьи-то темные делишки. Было неясно, связано ли происходящее в этом городе с тем, что они видели в Проломе, но Рен подозревала, что скоро они это выяснят.
Чуть позже на вопрос о том, зачем кому-то вкладывать столько денег в расположенное в столь опасном районе поселение, нашелся ответ.
Шахты.
Ритмичный звук, который Рен и Джулиан слышали раньше, явно исходил из действующей шахты, расположенной на северной границе города.
– Так вот откуда взялись все эти блестящие доспехи для железного ревенанта. Я думала, что добыча полезных ископаемых запрещена законом.
Насколько Рен было известно, этот закон вступил в силу, когда было установлено, что причиной образования Пролома стала чрезмерная добыча железа. Независимо от того, правдой это было или нет.
– И кому было поручено следить за его исполнением? Мы же больше не часть Владений, но все же, – добавил Джулиан, прежде чем она успела возразить, – я об этом не знал и совсем это не поддерживаю. Дела и так обстоят плохо, никому не нужно, чтобы они становились еще хуже. Нам не нужен второй Пролом.
– Возможно, тому, кто за этим стоит, нужно, чтобы все стало еще хуже, – пробормотала Рен. – Подумай хорошенько. Тот мальчик может управлять призраками. Внезапно ревенанты перестали быть бедствием на ваших землях. Они превратились в армию.
– Какой толк от этой армии, если они не могут пересечь Пограничную стену? – спросил Джулиан. – Мы же говорим о нежити. Пусть они могут представлять угрозу к востоку от Стены и даже в состоянии что-либо построить, но они недостаточно сильны, чтобы разрушить… – Джулиан замолк, похоже, приходя к тому же заключению, которое уже сделала Рен.
– Могу предположить, что железные доспехи помогут решить эту проблему, – тихо сказала она.
Это имело смысл. У тех, кто проживал на стороне Пролома, не хватило бы людей (особенно после встречи с отрядом Локка Грейвена), чтобы разрушить Стену. Даже будь это по-другому, попытка стоила бы им многих жизней. Но теперь они могли натравить нежить на Границу и ее защитников, позволить ревенантам сделать грязную работу, а потом спокойно войти на территорию Владений.
Железные доспехи защищали ревенантов и их призраков, из-за чего костоломам было практически невозможно с ними справиться. Металл давал ревенантам возможность коснуться Стены и при этом защищал от костяных лезвий, которые могли пронзить их дух. Жнецам же было бы очень сложно сделать надрез своим серпом. Даже обычное оружие не могло пробить доспехи кузнецов. Они были воинами, которых армия Владений не могла одолеть.
– Ты их видишь? – спросила Рен.
– Кого?
– Железных ревенантов. Судя по словам мальчика, здесь есть и другие. Но люди кажутся…
– …спокойными, – закончил Джулиан, задумчиво кивнув. – Либо они знают о железных ревенантах, либо ревенанты прячутся где-то поблизости, вне поля зрения… Как думаешь, они могли бы проникнуть в город? Со всей этой водой вокруг?
– Там есть подъемный мост, – заметила Рен, указывая в нужном направлении. – Ты уже успел убедиться, что на определенном расстоянии вода их не пугает. Вспомни источник в Проломе, ревенанты же перешли через него по мосту. Здесь повсюду подземные реки и колодцы. Может, им удалось найти путь, который расположен на нужной высоте?
– Или железные доспехи обеспечивают им защиту? – добавил Джулиан. – Как тело?
Рен наклонила голову, задумавшись над услышанным.
– Такое тоже может быть. Нам нужно проникнуть в город и осмотреться.
– Но как? Сомневаюсь, что здесь бывает много посетителей, – сухо сказал Джулиан. – Мы же будем как бельмо на глазу.
– Не обязательно, – отозвалась Рен, вглядываясь в центр города. – Смотри, там рынок. Вокруг полно фургонов для дальних путешествий. Очевидно, что поблизости нет ферм, так что сюда, пусть и нечасто, должны приезжать торговцы. Получается, город все же пускает гостей.
– Что ты предлагаешь?
– Сейчас, пока солнце не зашло и на улицах полно народу, мы сможем смешаться с толпой и что-нибудь подслушать. Прогуляемся по округе, посмотрим, сможем ли найти место, где держат железных ревенантов, если они все же находятся внутри городских стен. С наступлением темноты придется решать, что делать дальше.
– Смешаться с толпой? – уточнил Джулиан. Приподняв бровь, он окинул ее взглядом с ног до головы. – Желаю удачи.
От внимания кузнеца лицо Рен вспыхнуло, но она приказала себе не отводить взгляд.
– Я это сниму, – заявила девушка, указывая на костяную броню.
– А толку-то, – пробормотал Джулиан, но Рен не смогла понять, было ли это комплиментом.
Пришло время действовать, и Рен неохотно сняла все доспехи, кроме тех, что можно было спрятать под одеждой. Она оставила мечи в ножнах за спиной, поскольку видны были только ничем не примечательные, обтянутые кожей рукояти. Патронташ и метательные ножи вместе с доспехами теперь лежали в сумке Джулиана, а мешочки с костяной пылью Рен засунула в карманы. Девушка как раз складывала свой пояс, когда ее взгляд упал на пустые ножны, в которых она раньше носила Гибель призраков. Она не могла заставить себя снять их, но лучшего момента, чем сейчас, похоже, не предвиделось.
Джулиан с любопытством посмотрел на ножны.
– Они всегда были пустыми?
– С тех пор, как я приехала в Крепость, – коротко ответила Рен. Затем, поскольку она была подавлена и нуждалась в сочувствии, девушка добавила: – Раньше я носила в них семейный кинжал, но его заб… я его потеряла перед тем, как меня отправили к Пограничной стене.
Пусть Светлана забрала кинжал после того, как Рен провалила последнее испытание, но всего за несколько часов до этого она сама поставила его на кон, решила рискнуть всем, чтобы победить кузину и показать себя лучшей. Как бы Рен ни пыталась отрицать это, во всем виновата была она сама.