За стеной продолжался разговор, но Джулиан уже не слушал, его колотило от едва сдерживаемой ярости. Рен никогда не видела его таким. Никогда не видела, чтобы он терял над собой контроль.
Тем не менее она не могла не смотреть на его лицо.
С диким взглядом Джулиан сжал зубы и двигал челюстью из стороны в сторону.
Она потянулась и ласково положила ладонь на его плечо. Рен хотела успокоить Джулиана, напомнить, что им нельзя раскрывать себя, так что он не может дать волю чувствам, только если не хочет дать дяде шанс закончить начатое.
Но было уже поздно.
Она едва успела коснуться ткани его пальто, когда в затемненном шкафу раздался громкий треск. Позади Джулиана располагалась деревянная полка, за которую он, по-видимому, схватился в попытке взять себя в руки.
Полка, которую он отломил, превратилась в щепки и пыль в его руках.
Пораженная его силой, Рен разинула рот, но удивляться времени не было. Голоса по ту сторону стены внезапно смолкли и…
– Что это было?
– За той стеной, вон там.
– В соседней комнате…
Джулиан выскочил из шкафа и запер дверь как раз перед тем, как кто-то толкнул ее, несколько раз дернув ручку. В следующее мгновение по коридору разнеслись новые крики. Деревянная дверь была окантована железом, что давало Джулиану возможность сжать его в попытке замедлить преследователей.
Он отступил и через плечо оглянулся на Рен.
– Уходи. Сейчас же.
– Что? – не поняла девушка. – Я не оставлю тебя здесь… с ним! – Она указала на соседнюю комнату, где сидел несостоявшийся убийца Джулиана, окруженный союзниками.
– Ты должна спасаться, – сказал он как раз в тот момент, когда петли входной двери снова заскрипели. Независимо от того, насколько крепко Джулиан сжимал железную окантовку или насколько прочным был замок на двери, чтобы войти, люди регента могли сломать дерево.
– Никуда я не пойду, – заявила Рен, у которой горло сдавило спазмом. – Если уйдем, то оба. Мы…
– Они будут преследовать нас, – перебил Джулиан. – Если они застанут меня здесь, то подумают, что я один… Тогда ты сможешь спастись. Пожалуйста. Я хочу взглянуть ему в лицо. Вылезай в окно и забирайся на крышу.
– Но как же Лео? А железные ревенанты?
Печаль отразилась в его взгляде, он протянул обе руки, удерживая удары с противоположной стороны. Его усилия были настолько велики, что Джулиан уже начал скользить по полу.
– Еще есть время убежать вместе, – настаивала Рен. – Ты не бросил меня в Проломе, – она встала рядом и скрестила руки на груди, – так что я тебя тоже не оставлю.
Взгляд, которым Джулиан одарил ее, был полон благодарности. Рен постаралась остаться равнодушной как к его искренности, так и к намеку на то, что он предположил, будто она сорвется с места и убежит.
Джулиан мгновение рассматривал ее, пока, казалось, не пришел к какому-то решению.
– Хорошо, открывай окно, – сказал он. Все еще удерживая свое внимание и магию на двери, он схватил их сумку с пола и последовал за Рен.
Девушка подбежала к окну, распахнула его, впустив порыв холодного воздуха, и вскарабкалась на подоконник. Когда Джулиан потянулся, чтобы забросить сумку на крышу, доспехи громко звякнули о черепицу.
Дверь в комнату уже готова была расколоться, Рен пододвинулась, чтобы освободить для Джулиана место на карнизе, он потянулся к открытому окну…
– Это для твоего же блага, – сказал он, и прежде чем Рен успела среагировать, захлопнул створку, оставив девушку снаружи.
Они смотрели друг на друга, и от испуганного дыхания Рен запотевало стекло.
– Прости, – произнес Джулиан, повернулся к ней спиной и направился к двери. Готовый к бою, кузнец вытащил свой меч, но без доспехов он был слишком уязвим.
От беспомощности у Рен ком образовался в горле. Джулиан был рядом, но она не могла до него дотянуться. Девушке хотелось закричать, разбить стекло, остаться с Джулианом… но как она могла так поступить, когда он буквально жертвовал собой, чтобы спасти ее? Она не имела права упрекнуть его в этом. Также она не могла просто стоять на подоконнике в ожидании, когда ее поймают.
Чертыхаясь, она взобралась на водосточную трубу, подальше от окна.
Глаза щипало от слез.
Она как раз опустилась на черепицу крыши, когда снизу донесся звук ударившейся о стену двери.
Рен присела на корточки и замерла, но не расслышала ничего, кроме криков и звона металла. Она огляделась вокруг – уже наступила ночь, так что никто внизу не заметил ее появления на крыше.
Она была призраком, тенью… которая понятия не имела, куда идти и что делать.
Джулиан хотел, чтобы она ушла… спасалась, пока не поздно.
Так поступить было бы разумно. Логично.
Но с каких это пор Рен Грейвен прислушивалась к разуму и логике?
Глава34
Джулиан был готов сражаться. Ранить. Истечь кровью… Хотя нет, сделать так, чтобы кровью истекали они – те, что стояли на его пути.
Любой, кто посмел помешать ему добраться до этого человека.
Но когда дверь выбили с такой силой, что дерево раскололось, Джулиан оказался лицом к лицу с врагом, по венам которого не текла кровь.
Среди пыли и расколотых досок стоял железный ревенант.
От увиденного шок волной пронесся по телу Джулиана.
Еще один грех, который лежал на плечах его дяди.
Возможно, это был тот же самый ревенант, создание которого Джулиан видел собственными глазами, хотя сказать наверняка было трудно. Броня на нем была простой и без украшений, такую использовали еще десятилетия назад. Современные Мечи, такие как Джулиан, все еще носили доспехи, но те были подогнаны по фигуре, обтекаемы и, позволяя свободно двигаться, не закрывали его с головы до ног. Сейчас, без доспехов он чувствовал себя голым, но думать об этом не было времени.
Инстинктивно Джулиан поднял руку, намереваясь с помощью магии не позволить существу приблизиться, но все же он знал, что это будет бесполезно. Размер костюма, плотность железа… Броня ревенанта, должно быть, весила в два раза больше, чем Джулиан, а значит – у него не было ни малейшего шанса его замедлить, не говоря уже о том, чтобы остановить.
Ему было все равно.
Казалось, он разучился мыслить логически.
К черту магию, к черту логику… он готов был разорвать это существо на части голыми руками.
Что и попытался сделать.
Он безжалостно, без соблюдения какой-либо техники рубил мечом, но, независимо от того, куда наносил удар и как сильно, меч рикошетом отскакивал от доспехов, оставляя только царапины. Броня была толще, чем мог бы носить на себе кто-либо живой… Но в этом-то и был смысл. Нежить, как и колодец, который питал железных ревенантов, не подчинялась правилам естественного мира.
Призрак принимал каждый удар Джулиана, либо зная, что у него ничего не получится, либо подчиняясь отданному приказу. Джулиан подозревал, что существо не знало ни боли, ни страха, и даже пробей он плотную железную броню, после его меч был бы бесполезен.
Джулиан, чье дыхание сбилось от усилий, наконец сдался. Перед лицом неожиданного препятствия его гнев грозился утихнуть, уступив место ясному взгляду на вещи. Может, стоило уйти с Рен, когда у него была такая возможность.
Может, он поступил глупо.
Лихорадочно соображая, Джулиан отступил вглубь комнаты и пробежался взглядом по небольшому помещению. Если приманить ревенанта подальше от двери, он, возможно, смог бы обойти его, и… Мысли Джулиана, как и любой план действий, улетучились, когда ревенант вошел в комнату, а опустевший дверной проем заполнил другой, точно такой же.
Джулиан оказался в тупике.
Но ведь этого он и хотел, верно? Он отказался убегать. Хотел посмотреть дяде в глаза. Хотел спросить с него. Но каким бы талантливым бойцом ни был Джулиан, он ни за что не смог бы победить двух железных ревенантов, а также отряд личной охраны регента.
Если он действительно хотел встретиться с дядей лицом к лицу, ему придется сделать это в качестве пленного.
С колотящимся сердцем Джулиан опустил меч.
Трусы, из которых состояла Красная гвардия, дождались, пока ревенанты усмирят Джулиана, и только потом вошли в комнату. Возможно, подобную тактику можно было посчитать благоразумной, но в то же время жалкой. Джулиан подумал о том, что сказала бы Рен, будь она здесь. Какие оскорбления она бы выплюнула им в лицо. Даже потерпев поражение, она бы вызывающе улыбнулась им.
У Джулиана скрутило живот. То, что она ушла, было к лучшему.
По какой-то причине его дядя нуждался в ней, и, разрушив его планы, Джулиан не испытывал ничего, кроме глубокого удовлетворения.
Его дядя. Его дядя.
Реальность наконец-то обрушилась на Джулиана. Этот человек спас его, вырастил и возвысил только для того, чтобы снова сломить. Он являлся монолитом, фундаментом, на котором строилась жизнь Джулиана.
Человек, которого, как ему казалось, он знал. Человек, которого, как Джулиан думал, он понимал, со всеми недостатками и прочим.
Джулиан определенно понимал своего дядю. Понимал, что с самого начала тот не стоил его доверия.
Ревенанты взяли его под руки, сжимая достаточно сильно, чтобы остались синяки. Тогда один из солдат, избегая встречаться с ним взглядом, забрал его меч. Джулиан знал этих людей: с ними он тренировался, служил, ходил по одним залам.
Знали ли они, какие приказы отдавал его дядя? Даже теперь, были ли они посвящены во все детали? Или в свое оправдание Фрэнсис сочинил какую-то историю? Такое случалось не в первый раз.
Ревенанты сильнее сжали его руки и потянули вперед, и Джулиан задумался, чьим приказам они действительно следовали. Возможно, Королева трупов все же не была вымыслом. Возможно, не Фрэнсис на самом деле находился у руля. Что, если он тоже был марионеткой в чужой игре?
Джулиан полагал, что готов встретиться с дядей, но, войдя в соседнюю комнату, он почувствовал, что, несмотря на огонь в камине, на лбу выступает холодный пот. Его одолевали противоречивые эмоции. Он всегда боялся этого человека… но в то же время доверял ему. Равнялся на него. Внимательно слушал его речи о силе и самопожертвовании. Верил, когда он говорил, что делает все ради блага их Дома.