Но Джулиан был частью этого Дома. Был рожден, чтобы править им.
Как и его отец.
Тем не менее то, что этот человек мог так легко использовать их, а затем просто приказать убить, означало, что его заботит не то, что лучше для Дома, а то, что лучше для него.
– Джулиан, – недоверчиво произнес дядя, когда его племянника поставили перед ним на колени. – Слава молоту и мечу, ты жив. Я…
– Не стоит, – отрезал Джулиан.
– Не знаю, что ты слышал, сынок, но…
– Не называй меня так, – сказал Джулиан едва громче шепота. Хуже всего было то, что он позволил этому случиться. Даже с радостью. Он был молод и напуган, так что позволил этому человеку забрать себе все. Да еще и был благодарен за это.
Спасибо, дядя, за то, что ты возглавил Дом Железа.
Спасибо, дядя, за то, что заставляешь меня быть сильным.
Спасибо, дядя, за то, что превратил меня в оружие… вопреки моему желанию.
Джулиан сжал кулаки.
Его дядя заметил это, но, ничего не сказав, повернулся к одному из своих охранников.
– Вы проверили комнату? И все остальные на этаже?
– Я пришел один, – вмешался Джулиан.
Фрэнсис проигнорировал его, сосредоточив все внимание на охраннике, который подтвердил слова Джулиана резким кивком.
– Мы как раз проверяем последнюю из комнат, милорд, но пока никого не нашли.
Джулиан позволил себе вздохнуть с облегчением. Побег Рен не только гарантировал ее безопасность, но и то, что о произошедшем в этой комнате станет известно другим. Джулиан сомневался, что кому-то во Владениях есть дело до него или его Дома, но вот весть о принце Леопольде и опасности, которая ему грозит, могла взбудоражить. И если они не глупы, то увидят за этим большее и пришлют кого-нибудь на помощь. Причем быстро.
Убедившись, что о его делах позаботились, Фрэнсис снова устроился у камина, в кресле с высокой спинкой.
– Итак, – сказал его дядя, сложив кончики пальцев домиком. Больше он не изображал привязанность или заботу. – Каким-то образом тебе удалось обмануть капитана Ройса и уйти невредимым. Что насчет девчонки?
Джулиан нахмурился:
– Девчонки?
Впервые он заметил в комнате Золотого принца. Тот, охраняемый двумя гвардейцами, сидел в углу, но при упоминании Рен зашевелился. По блеску его золотистых глаз Джулиан понял, что принц внимательно прислушивается в ожидании ответа.
– Костолом, – нетерпеливо добавил его дядя. – Та, что, по словам капитана Ройса, упала вместе с тобой в какую-то расщелину.
– Полагаю, она все еще там, – равнодушно сказал Джулиан, – где бы ни приземлилось ее тело.
Ресницы регента затрепетали, и он прикрыл глаза. Судорога гнева промелькнула на его лице.
Джулиан наслаждался увиденным. Позволил разочарованию дяди подпитывать его собственные эмоции.
Все верно. Твои планы, все твои козни провалились.
По крайней мере, на данный момент.
– Скажи мне почему, – нарушил тишину Джулиан. Его голос дрожал от едва сдерживаемых эмоций.
– Ну же, Джулиан, не будь дураком. Не будь, как он.
Не будь как он.
Дядя все время принижал его отца. Называл его добрым, но слабым. Хорошим, но не сулящим никакой надежды.
Джулиану повезло, что дядя был рядом и смог исправить ошибки его отца. Он должен быть счастлив, что нашелся кто-то компетентный, способный взять бразды правления в свои руки.
Джулиан никогда не сомневался в словах дяди. Его отец, убитый горем из-за смерти матери и катастрофы, которую вызвал Пролом, не справился и позволил их Дому превратиться в руины. Его не спасли даже женитьба на наследнице уважаемой семьи кузнецов и рождение второго ребенка. Во время Восстания он сражался храбро, но безрассудно. И, к сожалению, хотя это можно было предугадать, так и не вернулся домой.
Джулиан верил каждому слову и стремился стать лучше. Добиться большего. Быть умнее, храбрее и сильнее. Все всегда сводилось к силе.
Он и не подозревал, что самая большая слабость – это слушаться сидящего перед ним человека.
– Джонатан Найт не годился для правления. Он был помехой для нашего Дома, так что его пришлось убрать. Когда я вмешался, все находилось в плачевном состоянии, а теперь? Теперь мы готовы к возрождению.
– С помощью монстров, созданных из нежити.
– Немного поэтично, тебе не кажется? Существа, которым было предначертано стать нашей погибелью, вместо этого подчинились нашей воле.
– Ее воле, ты хотел сказать. Ты точно не командуешь ими в одиночку, верно, дядя?
– Как и любой хороший политик, я заключал сделки, строил планы и находил союзников. Но в итоге править я буду безраздельно. Вот почему, как ты уже понял, от тебя пришлось избавиться. Главой Дома Железа может быть только один, и это буду я.
От этих слов ледяная капля страха пробилась сквозь жгучий гнев Джулиана. Потому что он не был единственным наследником Дома Железа. У него была сестра.
– А как же Бекка? Дочь твоей сестры? Ее ты тоже собираешься убить?
– Ну же, мальчик. Я же не совсем бессердечный. Будущее Ребекки будет таким же безоблачным, как и мое. Вот увидишь. Хотя вряд ли.
Джулиан хотел верить, что Бекке не причинят вреда, но как он мог доверять хоть чему-то из того, что говорил этот человек? Он ломал голову над тем, что регент подразумевал под «безоблачным будущим», когда последние слова дяди заставили все его опасения отойти на второй план.
Джулиан попытался высвободиться из крепкой хватки железных ревенантов, но это казалось невозможным.
– Значит, ты убьешь меня прямо здесь?
Регент, который при резком движении Джулиана напрягся, теперь откинулся на спинку стула и вздохнул:
– Сразу видно, что в своей жизни ты совершил не так много убийств, раз задаешь такие вопросы. Убей я тебя в гневе, было бы лучше? Или хуже? Твоя смерть не будет бессмысленной. То, что я следую своей цели, не делает меня бесчувственным. Совсем наоборот. Я убиваю, потому что у меня нет другого выхода.
Джулиан в отчаянии стиснул зубы, но прежде чем он успел придумать, что сказать или как образумить собственного дядю, в комнату ворвался один из его охранников.
– Прошу прощения, милорд, но она здесь. Ожидает снаружи. Сейчас.
– Что-что? – рявкнул побледневший регент, чье высокомерное превосходство испарилось в мгновение ока.
Джулиан потрясенно переводил взгляд с одного на другого и, потеряв последние крупицы самообладания, мрачно рассмеялся.
– Помяни черта, – сказал он, злобно улыбаясь. Ему претила сама мысль о Королеве трупов, нападавшей на его народ, но если эта женщина была настолько могущественна, что заставляла его дядю потеть, он мог только порадоваться, что она не вымысел.
– Что ты там говорил о единоличном правлении? Хозяйка зовет тебя. Лучше не заставляй ее ждать.
От гнева его дядя поджал губы.
– Заткните ему рот кляпом. И второму тоже, – приказал он одному из своих охранников, прежде чем снова повернуться к тому, кто доставил сообщение. – Скажи, что я сейчас спущусь.
Пока Джулиана связывали и оттаскивали в угол к принцу, Фрэнсис пригладил слегка растрепанные волосы и потянулся за шлемом.
Красная гвардия, готовясь уйти, сделала то же самое. Все до одного. Джулиан огляделся, не позволяя себе радоваться раньше времени. Конечно же, все солдаты ушли, но два железных ревенанта, которые притащили его сюда, остались. Неподвижные, будто статуи, они стояли перед запертой дверью.
Джулиан повернулся к Леопольду и впервые хорошо его рассмотрел. Под глазами у Золотого принца появились мешки, а волосы лишились объема и золотистого блеска, который бросился в глаза Джулиану у Пограничной стены. С губой, треснувшей от удара, он острым взглядом оценил ситуацию, в которой они оказались, уделив особое внимание железным ревенантам.
Затем Золотой принц начал извиваться, очевидно пытаясь справиться с путами. Джулиан взглянул на их стражников. Они никак не отреагировали.
Принц, заметив это, нахмурился. Он явно понятия не имел, с чем имеет дело. Джулиан попытался поймать его взгляд, предостерегающе покачать головой, но Леопольд внезапно будто бы смирился. Плечи принца поникли, и он прикрыл глаза.
Джулиан переключил внимание на свое оружие, которое сжимал в руке один из ревенантов. Если бы он только освободил руки, возможно, смог бы призвать…
Кузнец попробовал пошевелить руками, а потом снова посмотрел на Леопольда. Тот двигал челюстью по кругу. Сначала Джулиан списал это на дискомфорт, поскольку из-за толстого кляпа, туго завязанного на затылке и натянутого между зубами, его собственная челюсть начала пульсировать, но движения принца ритмично повторялись.
И вот, прямо на глазах у Джулиана, ткань разорвалась пополам, и Леопольд выплюнул концы. Заметив удивление Джулиана, принц широко и ослепительно улыбнулся, обнажив острые, как кинжалы, и надетые поверх зубов золотые клыки.
Леопольд оглянулся на железных ревенантов, но те по-прежнему ничего не замечали.
Так что он снова повернулся к Джулиану и как ни в чем не бывало сказал:
– Замри, – и вцепился зубами в край кляпа возле челюсти Джулиана.
Стороннему наблюдателю могло показаться, что Леопольд пытался перегрызть ему горло или, возможно, испить его крови. Прежде чем Джулиан успел оправиться от шока, он почувствовал, как волокно за волокном начала рваться ткань.
Последний рывок, и с поворотом головы Джулиана кляп упал.
Они уставились друг на друга.
– Хитрый трюк. – Кузнец был впечатлен.
– Спасибо, – выдохнул принц, прислоняясь к стене, чтобы отдышаться. – Золото мягче и податливее железа. Я спрятал эти кусочки на задних зубах. При обыске, довольно тщательном, должен заметить, никому и в голову не пришло туда заглянуть. Правда, потом пришлось менять форму. Но я очень хорошо орудую языком. – Он лукаво улыбнулся, напомнив Джулиану о Рен. Неудивительно, что эти двое стали друзьями.
– К сожалению, с этим мои клыки не справятся. – Он поднял руки, туго связанные толстой веревкой. – Просто не могу поверить, что они позволили мне это сделать, – добавил он, взглянув на железных ревенантов, которые не сдвинулись ни на дюйм.