— Только не смотрите! Только не смотрите туда! — вдруг воскликнул Лиман.
Человек в коричневом перевел взгляд на Лимана, поднял стакан повыше и сделал новый глоток. Кубики льда проскользнули ему в рот. Он поставил стакан на краснокоричневую деревянную стойку и сделал знак снова наполнить его. В конце концов человек глубоко вздохнул и повернулся к Лиману.
— Не смотреть куда? — спросил он.
— Один сидел прямо рядом с вами, — пробормотал Лиман, прищуривая уже порядком остекленевшие глаза. — Он только что вышел. Но вы, наверное, не видели его, да?
Расплатившись за выпивку, «коричневый» человек пожал плечами.
— Не видел кого? — В его голосе смешались скука, неприязнь и невольный интерес. — Вышел кто?
— О чем я рассказывал вам последние десять минут? Вы что, не слушали?
— Нет, ну почему же. Конечно слушал. Вы рассказывали о… ваннах. И о радиоприемниках. И об Орсоне Уэллсе…
— Не об Орсоне. А о Г. Д. Уэллсе. О Герберте Джордже. Орсон просто всех разыграл. А Г. Д. знал — ну, или подозревал. Интересно, как он догадался? Чисто интуитивно? Никаких доказательств он, конечно, не имел… но вдруг раз! — и перестал писать научную фантастику! Нет, могу поспорить, он знал.
— Знал что?
— О марсианах. Да стоит ли распинаться, вы меня все равно не слушаете! Все будет только хуже. Весь фокус в том, чтобы не сыграть в ящик и… раздобыть доказательства. Убедительные доказательства. До сих пор это ни у кого не вышло. Вы ведь репортер, не так ли?
Человек в коричневом неохотно кивнул.
— Тогда вы просто обязаны изложить все это на бумаге. Я хочу, чтобы все знали. Весь мир. Это важно. Ужасно важно. Это объясняет все. Моя жизнь в опасности, и единственный выход — распространить те сведения, которыми я владею, и заставить людей поверить.
— А почему ваша жизнь в опасности?
— Из-за марсиан, глупый вы человек. Они захватили наш мир.
«Коричневый» вздохнул.
— Стало быть, и моя газета тоже им принадлежит, — возразил он. — А значит, я вряд ли смогу напечатать то, что придется им не по вкусу.
— Об этом я как-то не подумал. — Лиман уставился на дно своего стакана, где два ледяных кубика образовали крепко спаянную парочку. — Хотя они не всемогущи. Уверен, у них есть уязвимые точки, иначе зачем бы им прятаться? Они боятся быть обнаруженными. И если наша планета получит убедительные доказательства… Слушайте, люди всегда верили написанному в газетах. Не могли бы вы…
— Ха! — многозначительно воскликнул «коричневый».
Лиман грустно забарабанил пальцами по стойке и пробормотал:
— Но ведь должен быть выход… Может, если я еще выпью…
Человек в коричневом сделал новый глоток, и это, похоже, несколько способствовало его интересу.
— Значит, марсиане, да? — спросил он. — А ну-ка, расскажите все еще раз, с самого начала. Вы хоть помните, что говорили?
— Конечно помню. Я практически ничего не забываю. Это для меня в новинку. Необычно как-то. Раньше со мной такого не было. К примеру, я слово в слово могу повторить свой последний разговор с марсианами, — гордо сообщил Лиман и бросил на «коричневого» победоносный взгляд.
— И когда же вы с ними беседовали?
— Сегодня утром.
— А я помню практически все, о чем говорил на прошлой неделе, — мягко заметил человек в коричневом. — И что с того?
— Вы не понимаете. Они заставляют нас забывать, вот в чем дело! Они отдают нам приказы, а потом мы забываем этот разговор — постгипнотическое внушение, так это, кажется, называется. Так или иначе, все их приказы мы выполняем. Мы действуем под принуждением, хотя думаем, что сами принимаем решения. Поверьте, они и в самом деле владеют миром, но об этом не знает никто, кроме меня.
— И как же вам удалось раскрыть их заговор?
— Ну, у меня что-то произошло с головой. Я возился с ультразвуковыми разрыхлителями, пытаясь изобрести хоть что-то, что можно продать, но придуманное мной устройство сработало неправильно… с некоторой точки зрения. В общем, оно принялось испускать высокочастотные волны. Они снова и снова проходили через меня. По идее, я не должен был их слышать, но я не только слышал, но и… даже видел. Вот что я имею в виду, когда говорю, что у меня что-то произошло с головой. И после случившегося я стал видеть и слышать марсиан. С обычными мозгами у них все тип-топ, но у меня-то мозги необычные! И гипнотизировать меня марсиане тоже не могут. Они могут попытаться что-нибудь приказать мне, но я вовсе не обязан им повиноваться. В смысле теперь. Надеюсь, они об этом не догадываются, хотя кто их знает. Нет, скорее всего, догадываются.
— С чего вы взяли?
— Я сужу по тому, как они на меня смотрят.
— А как они на вас смотрят? — Человек в коричневом потянулся за карандашом, но потом передумал и вместо этого сделал еще глоток из своего стакана. — И кстати, как вообще они выглядят?
— Я не совсем уверен… Понимаете, я могу отличить марсианина от обычного человека, но только когда этот марсианин замаскирован.
— Ну, хорошо, хорошо, — терпеливо произнес «коричневый». — И как же выглядит замаскировавшийся марсианин?
— Как и любой другой человек. Почти. Просто они маскируются в… человеческую кожу. Ненастоящую, разумеется, это все имитация. Но когда марсианин снимает свое обличье… не знаю. Я пока незамаскированных марсиан не видел. Может, они становятся невидимыми даже для меня или маскируются под кого-нибудь еще. Под муравьев, сов, крыс, летучих мышей…
— В общем, под кого угодно, — торопливо закончил «коричневый».
— Да, спасибо. В общем, под кого угодно. Но когда марсиане притворяются людьми… навроде того типа, который недавно сидел рядом с вами, ну, когда я еще попросил вас не смотреть…
— Вы говорите о невидимке, которого я не видел?
— В том-то все и дело! Большую часть времени они невидимы! Их никто не видит. Но иногда по какой-то причине они…
— Постойте, — запротестовал «коричневый». — Где тут смысл? Вы утверждаете, что они маскируются в человеческую кожу — и в то же время они для нас невидимы?
— Их имитация человеческой кожи очень хороша. Никто не отличит подделку. Марсиан выдает только третий глаз. Когда он закрыт, вы в жизни ничего не заподозрите, и я, кстати, тоже. Ну, человек и человек… Зато когда они его открывают — хлоп, марсиане становятся невидимками! Мгновенно! Самыми настоящими невидимками — но не для меня. Если я вижу кого-то с третьим глазом посреди лба, то знаю: это марсианин, и для остальных людей он невидим. И притворяюсь, будто тоже не замечаю его.
— Ха! — хмыкнул «коричневый». — Так можно договориться до того, что я один из ваших видимых-невидимых марсиан.
— Ох, надеюсь, что нет! — с тревогой воскликнул Лиман. — Я, конечно, выпил, но все равно мне так не кажется. Я ходил за вами по пятам целый день — чтобы убедиться. Конечно, всегда есть определенный риск. Марсианин способен выдавать себя за обычного человека очень долго — вообще сколько угодно! Подобным образом они ловят таких, как я. И я это понимаю. На самом деле я никому не должен доверять. Но мне нужно найти хоть кого-то, чтобы все рассказать и… — Последовала короткая пауза. — А может, я ошибаюсь. Когда третий глаз закрыт, ни в жизнь не определишь, марсианин перед тобой или нет. Вы не могли бы открыть для меня свой третий глаз? — Лиман упер мутный взор в лоб «коричневого».
— Извините, — пожал плечами тот. — Как-нибудь в другой раз. Ведь мы еще так мало знакомы. Ну, что ж… Подводя итоги. Вы хотите, чтобы я написал об этом статью? Но почему бы вам не обратиться непосредственно к главному редактору? Ведь мою статью могут засунуть в долгий ящик или вообще выкинуть в корзину.
— Я хочу сообщить свою тайну миру, — упрямо сказал Лиман. — Вопрос в том, как далеко я успею зайти. Вполне вероятно, что марсиане убьют меня в тот же миг, как я открою рот… Поэтому, когда они рядом, я держу этот самый рот на замке. Знаете, по-моему, они не воспринимают нас всерьез. Похоже, они на Земле давным-давно, с самого рассвета истории, и со временем утратили осторожность. Они позволили Чарльзу Форту зайти очень далеко, прежде чем сломили его. Но заметьте, у них хватило предусмотрительности не дать Форту ни единого доказательства, которое смогло бы убедить обычных людей.
Человек в коричневом пробормотал себе под нос, что, дескать, неплохая получается история для «ящика».
— А чем вообще марсиане занимаются? — спросил он. — Кроме того что наряжаются в человеческую кожу и шатаются по барам?
— До конца я еще не разобрался, — тут же ответил Лиман. — Очень трудно связать все воедино. Разумеется, они правят миром, это неоспоримый факт, но зачем? — Наморщив брови, он умоляюще посмотрел на «коричневого». — Зачем?
— Ну, если они действительно правят миром, то наверняка как-то объясняют себе это.
— Вот-вот, вы буквально перехватили мою мысль. С их точки зрения, это логично и нужно, а с нашей — тут нет никакого смысла. Мы-то сплошь и рядом поступаем нелогично, но только потому, что они нам так велят. Все, что мы делаем, ну, почти все, совершенно нелогично. Эдгар Аллан По, «Демон извращенности». Демон — он же мистер Марсианин. В переносном смысле, конечно. Психологи приведут вам тысячи объяснений, почему убийцу так тянет признаться в собственных преступлениях, но все равно его реакция нелогична. Если только марсианин не приказал ему сделать это.
— Даже под гипнозом человека нельзя принудить совершить насильственные действия, противоречащие его моральным нормам, — победоносно объявил «коричневый».
Лиман нахмурился.
— Да, если гипнотизирует тоже человек, а не марсианин. Думаю, они взяли над нами верх еще тогда, когда мы находились на уровне обезьян, но на этом марсиане не успокоились, о нет! Они развивались вместе с нами, все время буквально на шаг нас опережая. Знаете, это как с воробьем, что устроился на спине у орла. Воробей сидит себе спокойненько и ждет, пока орел достигнет своего «потолка», а потом вспархивает чуть выше и ставит рекорд высоты. Некогда марсиане захватили наш мир, но этого никто так и не понял. Марсиане с давних пор правят нами.