Как правило, послевоенный банк Morgan избегал такого рода политического лоббирования или прозелитизма в отношении иностранных правительств, на котором специализировался Том Ламонт. Однако в случае с саудовцами банк, казалось, вернулся к старым временам. Наряду с Bechtel, GM, GE, Ford Motor и нефтяными компаниями, Morgan Guaranty вносил свой вклад в работу Центра современных арабских исследований Джорджтаунского университета. "Яростная критика Израиля и американская поддержка Израиля - вот наиболее доминирующие темы чрезвычайно активной программы центра", - пояснил один из наблюдателей. В 1980 г. августейшие Морганы совершили нехарактерную для себя вылазку на общественное телевидение после показа британского телефильма "Смерть принцессы". В этом скандальном документальном фильме рассказывалось о саудовском принце, который приказал казнить свою собственную внучку после того, как она отказалась от брака по расчету. Женщина была расстреляна, а выбранный ею муж смотрел на это, после чего ему отрубили голову. Саудовцы были возмущены, и Государственный департамент попытался их успокоить. Тогда Morgans совместно с Texas Instruments, Harris Corporation и Ford Motor выступили спонсорами глянцевого и доброжелательного трехсерийного сериала о Саудовской Аравии, призванного опровергнуть этот фильм.
В отличие от Morgan Guaranty, Morgan Stanley не имел опыта работы на Ближнем Востоке. В своей неуклюжей и зачастую фарсовой попытке привлечь арабов он оказался в одной постели с сомнительным Аднаном Хашогги, которого в то время принято было называть самым богатым бизнесменом в мире. Сын придворного врача короля Сауда, Хашогги выступал посредником в сделках с Саудовской Аравией на миллиарды долларов по продаже оружия и получал гонорары от более чем трех четвертей всех оборонных контрактов. Он содержал роскошные дома в десяти городах, имел собственный самолет DC-8 и яхту, оснащенную золотой фурнитурой. В 1974 г. посол Саудовской Аравии в ООН направил Хашогги в Morgan Stanley. Якобы обеспокоенный двухуровневым арабским миром, в котором саудовские шейхи ездят на кадиллаках, а народ голодает, Хашогги сказал саудовской королевской семье, что они не могут жить так роскошно, в то время как Судан лежит в нищете. Консервативные нефтяные государства опасались заигрывания Судана с социализмом. Чтобы исправить ситуацию, Хашогги хотел внедрить в регионе агробизнес. С благословения президента Египта Анвара Садата он планировал создать в Судане молочную ферму площадью 17 тыс. акров в районе Суэцкого канала и животноводческую ферму площадью 1 млн. акров в районе Голубого Нила. Нуждаясь в соответствующих технологиях, Хашогги обратил внимание на американскую компанию Arizona-Colorado Land and Cattle, которая располагала огромными земельными участками и стадами крупного рогатого скота на Западе. Но компания не хотела продаваться, пока не пришел Morgan Stanley и не договорился с ним о покупке доли в размере 9 млн. долл.
В своих поисках Хашогги часто сопровождал Ян Стенбек, симпатичный светловолосый холостяк из одной из богатейших шведских семей, связанный с Morgan Stanley. Стенбек, казалось, жил интригами и развлекал друзей рассказами о том, как он сидел на асфальте в Хартуме с президентом Судана, а вокруг них вихрился песок. Хашогги излагал тысячу изобретательных идей об ирригации и развитии сельского хозяйства, но затем быстро терял интерес и переходил к другим вопросам. Больше всего ему нравилось разыгрывать Стенбека. Однажды, приехав поздно вечером в каирский отель на встречу с арабом, измученный Стенбек попросил портье не беспокоить его телефонными звонками. После полуночи, когда Хашогги прибыл в отель, ему сообщили о распоряжении Стенбека, что навело его на мысль о розыгрыше. Подражая голосу оператора, он набрал номер спящего Стенбека и сказал, что его босс Morgan Stanley скоро выйдет на связь из Нью-Йорка. Пока Стенбек боролся за сон, Хашогги наслаждался ужином. Периодически он поднимал трубку и повторял, что скоро на линии будет начальник Стенбека, и тот должен держаться. Стенбек отчаянно держался, пока наконец не уснул.
Умный и болтливый Хашогги соблазнил Morgan Stanley еще одним завораживающим видением богатства. Он рассказал, что его друг наследный принц Фахд, проиграв в Монако 6 млн. долл. в азартные игры, попал в горячую точку с королем Фейсалом; чтобы улучшить свой имидж, принц планирует создать фонд стоимостью 1 млрд. долл. для выполнения добрых дел, возможно, с Morgan Stanley в качестве финансового консультанта. Будет ли Morgan Stanley заинтересован в том, чтобы обсудить этот вопрос с принцем Фахдом в Довиле, на северо-западе Франции? Стенбек, С. Паркер Гилберт и Билл Меч сняли номер люкс в одном из отелей Довиля. Хашогги жил этажом ниже, Фахд - этажом выше.
Однажды вечером, в 20:30, Хашогги пригласил троицу в свои апартаменты для встречи с принцем. Там было расставлено более десятка стульев по кругу, возле каждого стоял табурет. Принц торжественно вошел, сел рядом с Мечом и выразил благородное желание совершить великие дела для человечества. В какой-то момент, когда в зал вошла роскошная женщина в вечернем платье, Хашогги подошел и шепнул Мечу: "Вы не против, если моя секретарша сядет рядом с принцем Фахдом?". Меч, невысокий, воцерковленный пресвитерианин, ответил отрицательно и пересел на сиденье, удивленно глядя на красивую секретаршу. Вскоре вошла несколько более пожилая, но не менее привлекательная дама лет сорока и села по другую сторону от Фахда. "У нас здесь жена редактора Paris Match", - шепнул Хашогги Мечу. "Она пишет статью о принце". Теперь каждые несколько минут в комнату входила еще одна красивая молодая женщина и садилась на табурет, пока рядом с каждым мужчиной не оказалось по одной. Когда зал был полон, Фахд объявил, что заказал на вечер ресторан "Трувиль". Когда встреча закончилась, Меч подошел и серьезно побеседовал с сотрудницей Paris Match о Генри Люсе, Акселе Спрингере и других издателях; его удивило, как мало она знала об издательском деле.
Вернувшись в отель и закрыв за собой дверь, Гилберт и Стенбек разразились хохотом. Они раньше, чем Меч, раскусили игру Хашогги: он прилетел на вечеринку с "моделями" из Парижа. Стенбек подшутил над Мечом: "Принц и все девушки были очень впечатлены тем, что ты выбрал главную женщину, "редактора из Paris Match". Она была самой большой проституткой из всех". То, что биограф Хашогги сделал о Стенбеке, может стать эпитафией для ранних попыток Morgan Stanley привлечь саудовский бизнес: "Он ездил с Хашогги на встречи с главами государств по поводу проектов превращения пустынь в райские сады. Но когда поездки закончились, а блеск пропал, предъявить было нечего".
Для Morgan Grenfell нефтедолларовый бум оказался провидческим, так как в конце 1960-х годов бум поглощений пошел на спад. Несмотря на то, что в 1972 г. компания организовала первую эмиссию евростерлингов, ей не хватало капитала для того, чтобы стать ведущим конкурентом на еврорынке, и для того, чтобы выжить, нужно было действовать по-новому. Это было довольно мрачное время. Британский экспорт сильно сократился, а в промышленности царила атмосфера, близкая к депрессии. На фоне растущих процентных ставок Сити потрясло падение рынка недвижимости и вторичный банковский кризис 1973-74 гг. Когда лорда Пула из Lazards спросили, как ему удалось выжить в этой катастрофе, он ответил "Очень просто: Я давал деньги в долг только тем, кто учился в Итоне".
В Morgan Grenfell арабы временно решали проблемы фирмы. Склонных к секретности и ценящих конфиденциальный стиль британских торговых банков арабов, естественно, привлекал таинственный лабиринт Сити. Им нравилась атмосфера старинных величественных домов. Кроме того, симпатии к арабскому делу были гораздо более распространены в Министерстве иностранных дел, чем в Государственном департаменте. "На Ближнем Востоке Morgan Grenfell могла воспользоваться неспособностью США действовать", - заявил Кристофер Уиттингтон, заместитель председателя совета директоров фирмы. Мы могли бы продать им истребители "Торнадо", а США не могли бы из-за Конгресса". У Morgan Grenfell было еще одно преимущество: многие лондонские торговые банки были запятнаны своим еврейским происхождением. Таким образом, 23 Great Winchester Street стала фирмой Сити, наиболее погруженной в ближневосточный бизнес. На пике своего развития в 70-х годах прошлого века арабский бизнес приносил банку до 70% доходов.
Поначалу во главе компании стоял сэр Джон Стивенс, заядлый путешественник и бывший полиглот, руководитель Банка Англии, консультировавший центральный банк Ирана. К тому времени он установил флаг Morgan в старых имперских форпостах - Гонконге, Сингапуре, Австралии и Новой Зеландии, а также открыл офис Morgan в Москве. Дэвид Бендалл, переведенный из Министерства иностранных дел, сделал то же самое в Латинской Америке.
Как и в предыдущие периоды истории Morgan Grenfell, активизация зарубежного бизнеса способствовала углублению связей с Уайтхоллом. Теперь Morgan Grenfell специализировалась на организации гарантированных государством экспортных кредитов, которые Великобритания использовала для завоевания доверия за рубежом. Благодаря этим кредитам Morgan Grenfell финансировал экспорт оружия в Оман и Иорданию, а также электростанции, нефтеперерабатывающие заводы и другие капитальные проекты в этом регионе. Благодаря экспортным кредитам банк также стал активнее работать с Восточной Европой. В 1975 году Morgan Grenfell стал первым торговым банком, получившим награду Королевы за достижения в области экспорта, за управление более чем четвертью гарантированных правительством кредитов. Несмотря на все превратности работы по слиянию компаний, надежные экспортные кредиты и впечатляющее управление портфелями обеспечивали прочность баланса. В конечном счете, скучный и прочный материал станет ее спасением.
За исключением Саудовской Аравии, большинство арабских государств до 1973 г. были слишком бедны, чтобы считаться хорошими кредитными рисками. Внезапный, практически одномоментный, переворот в их финансовом положении проявился в спорном кредите, который сэр Джон Стивенс тайно оформил во время войны Йом-Киппур осенью 1973 года. 6 октября Египет, Сирия и Ирак напали на Израиль. 20 октября, во время ожесточенных и кровопролитных боев, просочилась информация о займе, предоставленном Абу-Даби под руководством Моргана. Израильские танки только что продвинулись на 15 миль за Суэцкий канал, выведя из строя ракетные батареи "земля-воздух" Египта. Раскрытие информации о займе вызвало бурю негодования, особенно среди еврейских фирм в Сити. Официальная британская политика была нейтральной. Как тогда, так и сейчас Морган Гренфелл настаивал на мирном характере займа. По словам Криса Уиттингтона, "заем в Абу-Даби был в работе еще до начала боевых действий. Мы просто не стали его отменять".