— Одним грузовиком мы здесь ничего не сделаем, что-то типа трактора нужно.
— Придумаем, — Максим о чем-то задумавшись, с нескрываемым азартом в глазах, смотрел на поросший кустами берег.
Дед разгребая плавающую перед собой зелень, подошел к стоявшему в раздумьях Максиму.
— А что ты думаешь насчет Доджи?
— Доджи? А почему ты о нем вспомнил?
— Он говорил что просил тебя принять его к нам.
— Да, припоминаю.
— Знаешь, когда мы тебя искали, он вместе с нами глаз не смыкал. По всему городу с нами рыскал в поисках тебя и того злосчастного микроавтобуса. И мне кажется вполне искренне был рад, когда ты нашелся.
— Можем принять, он нам по сути ничего плохого не сделал и парень вроде бы нормальный. У Капитана с Ирой надо еще спросить.
— Они тоже не против, мы его уже обсуждали.
— Лишние руки нам сейчас не помешают. Домой вернемся, я ему наберу…
Неожиданно картинка перед глазами Максима раздвоилась. Он закрыл глаза и покачал головой из стороны в сторону. Открыв глаза, он смог разглядеть лишь расплывающийся разноцветными кругами силуэт Деда. Тот качался, и еле держась обеими руками за шест, медленно оседал в воду.
Олег и Зевс, схватившись руками за головы, сидели сгорбившись в лодке. Голова кружилась и Максим начал терять равновесие. Все перед глазами превратилось в яркие расплывчатые пятна. Максим стараясь не упасть, шагнул в сторону Деда.
— Дед! — Максим крикнул и протянул руку вперед.
— Тут я, тут!
Ухватив Деда за рукав, Рут потянул его в сторону торчащей из воды законцовки крыла.
— Что происходит? — Рут качался из стороны в сторону и медленно шагал, придерживая Деда за руку.
— Видимо это и есть сильное волнение магнитного поля.
Дрожь прокатилась по всему телу и шум в ушах, повышая свою частоту, перерос в невыносимый писк. Рут потерял сознание и свалившись, шлепнулся щекой о грязный, мокрый металл. Дед упал на колени и завалился поверх Рута.
Максим понемногу начал приходить в себя, его знобило от холода насквозь мокрой одежды. Рядом, по колено в мутной воде, стоял Олег. Максим с трудом повернул голову в его сторону. Сапоги Деда торчали из резиновой лодки, качавшейся рядом.
— Все хорошо, Макс, потерпи. Сейчас я вас вытащу, — успокаивающе произнес Олег и похлопал Рута по плечу.
Максим от бессилия закрыл глаза и глубоко вдохнул сырой болотный воздух.
Глава 6. Труба
Часто бывает так, что погода решает за нас что нам делать и куда нам идти. Навалившийся с вечера туман за ночь так и не рассеялся. А к утру он сгустился так сильно, что габаритные огни идущей впереди машины то и дело таяли в нем и неожиданно появлялись вновь, уже перед самым капотом.
Два внедорожника медленно ползли в густом утреннем тумане по старой заброшенной горной дороге. Дорога эта, давно уже поросшая травой, вела в никуда, вернее она вела в пропасть. В прямом смысле в пропасть, и Максим прекрасно знал об этом. Через пару километров она обрывалась, размытая когда-то давно сильным оползнем, унесшим огромный ее кусок куда-то в низ. В долину, скрытую сейчас от них туманной пеленой.
Слева от них иногда проплывали невысокие столбы с обрывками ржавой колючей проволоки. Таблички на столбах насквозь прогнили и прочитать что на них написано было уже не возможно. Справа луговая трава, стелясь ровным ковром по пологому склону, уходила вверх, теряясь в толще белесой пелены тумана. Если бы ни этот туман, то сверху, с блок-поста, их могли бы заметить. Но у погоды свои планы, и она надежно укрыла две крадущиеся по склону черные машины от посторонних глаз.
Дед, сверившись с навигатором, молча показал куда-то вправо и Максим свернул со старой грунтовой дороги в высокую густую траву. Зевс дремавший на заднем сидении, сполз к самой спинке и перевернувшись на другой бок укрылся с головой теплым пледом.
Машины миновали открытый участок пути и стали осторожно пробираться меж деревьев, приминая невысокие кусты массивными и широкими колесами. Выше по склону туман стал сгущался сильнее и метрах в пяти перед капотом превращался в сплошную непроглядную стену.
— До верхней дороги осталось метров двадцать, — сказал Дед, глядя на электронную карту.
— Пойду проверю, — негромко ответил Рут и три раза отрывисто нажал на тормоз, показывая позади идущему автомобилю что собирается остановиться. Вывернув руль, Максим остановил машину поперек склона и спрыгнул с подножки на сырую траву. Вторая машина тоже повернула и остановилась рядом.
— Глуши, Олег, — негромко сказал Максим, подойдя к водительской двери подъехавшего сзади внедорожника.
— Рома, иди садись в нашу за руль. Я выйду на дорогу и осмотрюсь. В такую погоду они могут патрулирование усилить.
Максим выбрался на обочину каменистой узкой дороги и замер.
«Тишина», — он затаил дыхание и прислушался, — «Ни шороха».
Машины глухо урча мощными моторами, одна за другой перевалились через покатую обочину и шурша мелкими камнями, пересекли горную дорогу. Красные пятна габаритных огней поползли дальше вверх по склону и вскоре растворились в молочной пелене тумана. Двигатели резко оборвали свое рокотание и над пустой дорогой снова повисла тишина.
«Нормально. Проскочили незамеченными», — подумал Максим спустя пару минут тревожного ожидания. Он поднялся меж редких деревьев вверх по склону и разглядев в тумане черные бока машин, направился к ним.
Преодолев очередной крутой каменистый подъем, машины выбрались на край широкого горного плато и оказались перед непроходимой стеной высокого хвойного леса. Густой туман оставшийся далеко внизу, скрывал тонущие в нем склоны и огромным серым морем простирался вдаль до крутых скалистых боков соседнего хребта.
— Все, дальше пешком! — Рут спрыгнул с подножки и достав зух из нагрудного кармана, сверился с картой.
Лес был густой и видимо очень старый и от этого казался необычным, диковинным. Деревья в несколько обхватов толщиной, уходили своими кронами в высь и словно касались макушками неба. У самой земли кора старых сосен была покрыта густым ярко-зеленым мхом. Огромные прогнившие стволы упавших деревьев и густые колючие кусты часто преграждали дорогу путникам. С увесистым рюкзаком за спиной впереди всех шел Рут. За ним в паре метров Олег и Дед Бонзай. Следом за ними почти налегке вышагивал Зевс, а Роман и Ира замыкали группу.
— Дед, а лес ведь тоже можно самостоятельным организмом назвать? Я про твою гипотезу эволюции говорю, — Максим задумчиво глядя себе под ноги, перешагнул через толстую сухую ветку.
— Не знаю, наверно можно. А почему ты вдруг об этом вспомнил?
— Микроавтобус тот из головы не выходит. Ведь на его номерах было написано Рой. Название той организации — Рой.
— И что с того? Что в этом странного? Название как название, — Олег скептически пожал плечами.
— Не Альфа-Центавра Инкорпарейтед, не МежЗвездГазТранс, а Рой. Как будто рой пчел.
— Чужое коллективное сознание ощутил? — усмехнулся старик и прищурившись взглянул на Максима.
— Ничего я не ощутил, не помню я ничего. Но вот о твоих словах задумался всерьез. Может мы действительно лишь клеточки огромного, неведомого организма? Следующей ступени эволюции.
— Ерунда это все, — с усмешкой отозвался Олег.
— А знаешь, Олег, мне вспомнилась одна армейская забава. На вечерней прогулке наши сержанты выстраивали роты в коробочки друг напротив друга. И по одновременной команде отправляли эти коробочки строевым шагом лоб в лоб.
— Ну да, и у нас такое было и что в этом эволюционного?
— А ты помнишь свои ощущения в таком строю? Там все инстинкты отключались. Маршируешь как сумасшедший и прямо нутром чувствуешь такое же восторженное безумство марширующих с тобою плечом к плечу.
Олег не перебивая посмотрел на Максима и по глазам было видно что мысли его сейчас где-то далеко, и думает он сейчас о чем-то другом.
— Ты помнишь тот кураж когда сталкивались роты марширующих солдат? Где была боль от разбитых в кровь ног? Не было боли, не чувствовалась она в тот момент. А было только безумное воодушевление и желание не дрогнув, снести противника, растоптать его. И счастье потом было необъяснимое и сплочение общее и одна лишь мысль на всех: «Мы сделали их! Мы! Мы…»
Олег молчал, казалось что в мыслях его сейчас идет незримая борьба сомнений с чем-то более глубоким. С тем, что не мог Олег объяснить ни словами, ни даже мыслями самому себе. Минут пять они шли молча, пока Олег снова не заговорил.
— Ну не знаю, не верю я в эту вашу следующую ступень эволюции.
Дед улыбнулся и похлопал Олега по плечу.
— Так никто и не заставляет тебя в это верить. Это всего лишь моя гипотеза.
— Вот как сотни миллионов лет шла эволюция, модернизируя гены, спираль ДНК, отсеивая виды со слабыми характеристиками? И тут вдруг бац! Слепила новый организм, собрав в него разных представителей одного вида. Какой это организм? Это же просто толпа.
— Организация.
— Ну хорошо, пусть будет организация. А где у нее собственные характеристики? Свой собственный код? А? Ответьте мне на этот вопрос, как эволюция будет дальше развивать такой организм?
— Есть такой код! Хорошо что Максим про армию сейчас вспомнил. Это ведь ярчайший пример самой сильной, сплоченной и приспособленной организации людей.
— Просто внутренняя дисциплина все решает.
— Скажи, Олег, а на чем держится дисциплина? Что самое главное в боевых подразделениях любого масштаба?
— Командир?
— Подумай еще? Что самое важное!
— Ну командование, приказ, — Олег нахмурился и не понимающе пожал плечами.
— Балбес ты, — беззлобно усмехнулся идущий позади Роман, — Устав. Самое главное в армии это Устав!
— Правильно! — восторженно воскликнул Николай Петрович, — А если говорить про государство, то это кодексы. Уставы, законы и кодексы, вот тот код про который ты спрашиваешь!
— Я… — начал Олег, но старик его тут же перебил.
— Ответь мне, как ты понимаешь фразу: «Каждая буква в Уставе написана кровью»?