Алеша задумался.
– А знаешь, Витя, – заговорил он наконец, – я думаю, нас еще могут в комсомол принять.
– За какие же это заслуги?
– Ну, не сейчас, конечно, попозже… Ты год с отличием кончишь, и я, может быть, подтянусь. А летом урожай в поле вырастим. Тоже в зачет пойдет…
– Так я же не в бригаде у вас…
– Ах да! – вспомнил Алеша. – А почему волынишь? Подавай заявление, и баста. Зараз примем!
– Все равно без Ручьева не утвердите.
– Ты подавай… там видно будет, – настаивал Алеша.
…В один из воскресных дней Витя, по обыкновению, сидел дома и поджидал Прахова заниматься. Но тот почему-то не пришел.
Кораблев решил, что приятель заленился, и отправился разыскивать его по колхозу.
Алеши нигде не было. Зато встретилась Катя, и от нее Витя узнал, что Прахов сегодня с утра дежурит в теплице.
Витя вернулся домой, взял учебники и пошел в школу. Приоткрыв скрипучую дверь теплицы, он заметил Алешу. Тот сидел у печки, помешивал кочергой мерцающие золотом угли и, пользуясь одиночеством, не очень складно, но громко распевал песню.
– Ученик Прахов, почему не явились на занятия? – спросил Витя.
– Причина вполне уважительная! Нахожусь на посту, – засмеялся Алеша.
– Подумаешь, пост! Истопил печку – и свободен.
– Ну, не скажи…
Алеша с жаром принялся объяснять, какое серьезное и ответственное дело быть дежурным по теплице.
– Да, Витька, ты наше просо еще не видел? Знаменито растет!
Он подвел Кораблева к делянке. Посеянные на большом расстоянии друг от друга, ничем не стесненные, стебли проса хорошо разрослись, доходили почти до пояса и начали выкидывать боковые метелки.
Алеша сообщил, что члены бригады думают провести в теплицу электрическое освещение, заставил Витю измерить промежутки между рядками проса, ввернул что-то насчет широкорядного сева, вегетационного периода…
– Я, кажется, не первоклассник, – остановил его Витя. – Понимаю кое-что…
Он дождался, когда Алеша закрыл печную трубу, полил посевы и повел его в школу.
На улице мело, ветер крепчал, посвистывал в оголенных яблонях. С востока наползала белесая мгла.
Витя покачал головой: погода явно портилась. А он-то собирался после занятий с Алешей покататься часок-другой на лыжах!
Ребята заняли пустующий восьмой класс, разделись. Витя сел за учительский стол и, подражая голосу Федора Семеновича, вызвал Алешу к доске:
– Так-с! Начинаем работать!
Первая задача далась нелегко. Алеша начал громко сопеть и несколько раз стирал с доски рукой, но Витя учительским тоном напоминал ему, что для этого существует тряпка. Когда задача была решена, Алеша, по привычке, заглянул в конец задачника.
– Смотри! – обрадовался он. – Сошлось с ответом! Точь-в-точь подогнал. Ай Прахов, ай молодец!..
– Не подогнал, а решил правильно, – перебил его Витя. – Мозгами пошевелил… Садись, Прахов. Передышка! – И он прислушался к вою вьюги за стеной.
Алеша подошел к окну и выглянул в форточку. Буран разыгрался не на шутку. Седая мгла окутала всю округу, в пяти шагах ничего не было видно. За углом тревожно бренчала оторванная водосточная труба. Где-то со звоном разбилось стекло.
Алеша с трудом закрыл форточку и протер залепленные снегом глаза:
– Ну и буранище!.. Как бы стекла в теплице не побило… – Он схватил полушубок, начал одеваться. – Пойдем, Витька, проверим!
– Кто я при тебе? Пятая спица в колеснице? – с досадой сказал Витя. – Ты же дежурный, а не я.
Алеша с недоумением взглянул на товарища:
– Опять не так… Ну и норов у тебя! Кручено-верчено… А в общем, как знаешь. – И, сердито запахнув полушубок, он выбежал из класса.
Витя поежился. Зря он, пожалуй, сказал о пятой спице! Надо бы помолчать…
Он нагнал Алешу у школьного крыльца. Буран встретил мальчиков крепким штормовым ударом, перехватил Дыхание. Со всех сторон швыряло колючим снегом, шуршало, посвистывало, завывало. Ребята подняли воротники полушубков и, пригнувшись, начали пробираться к теплице. Тропку замело, идти пришлось по целине, глубоко увязая в сугробах.
Мальчики долго месили снег, забирая в поисках теплицы то вправо, то влево, а теплицы все не было. Алеша подумал, что это как на Крайнем Севере: пошел человек во время бурана к соседу в гости – и заблудился… Наконец сквозь непогоду вырисовался силуэт старого тополя, росшего недалеко от теплицы. Под напором ветра тополь содрогался, скрипел, точно жаловался, как трудно ему переносить такую лютую непогоду.
Алеша с Витей добрались до теплицы. Ее завалило снегом почти до самой крыши, двери не было видно, но стеклянная крыша была цела, и через нее с сухим шорохом перекатывались снежные волны.
– Занесет вашу теплицу, – сказал Витя. – Потоми не найдете.
– Ничего, откопаем, – заверил Алеша. – Главное, что стекла целы!
Он совсем успокоился. Пусть метель злится себе, посевам проса это никак не повредит… А пока они могут вернуться в школу.
Держась одной рукой за Витино плечо, Алеша стянул с ноги валенок и принялся вытряхивать из него снег.
Неожиданно сильный порыв ветра пошатнул ребят и обдал их ледяным, пронизывающим дыханием. Раздался треск.
Витя оглянулся и обмер.
– Тополь!.. Ложись! – не помня себя выкрикнул он, со всей силой толкнул Алешу вперед, ринулся за ним следом, сбил его с ног и сам упал лицом в снег.
Вновь послышался треск, щелканье, и в тот же миг старый тополь, распластав ветви и взвихрив густое облако снежной пыли, с тяжелым уханьем обрушился недалеко от ребят. И хотя буран не унимался, но ребятам почудилось, что кругом стало очень тихо. Они долго лежали молча, потом осторожно поднялись.
– Ну и грохнуло! Как фугас! – сказал Алеша, ощупывая грудь и плечи. – Да нет… Будто не задело. А ты как?
Витя перевел дыхание:
– Легко отделались… Я ведь думал: дерево на нас падает.
– С дуплом был тополь, вот и не выдержал.
Алеша посмотрел на могучий шершавый ствол дерева и вдруг метнулся к теплице, заглянул на крышу.
– Так и есть!.. – испуганно закричал он. – Натворило оеды!
Ствол тополя упал мимо теплицы, но верхние его сучья задели край крыши и разбили стекла. Сейчас через отверстия на зеленые посевы посыпался снег.
– Витька, что делать-то? Теперь же все наше просо замерзнет. Весь опыт насмарку пойдет!
Алеша заметался, схватил приятеля за руку, потащил к школе:
– Надо немедля позвать Федора Семеновича!
– Нет его дома, – сказал Витя. – Они с Клавдией Львовной в клуб утром ушли. Я сам видел.
– Тогда в колхоз побежали! Ребят поднимем, Марину…
– Стой, н& крутись! – Витя сердито встряхнул Алешу за плечи. – Пока бегаем, сколько в теплицу снега навалит! Думать надо, товарищ дежурный!
Поеживаясь от холода, ребята посматривали на разбитую крышу. Витя представил себе, как бы поступили в эту минуту Костя Ручьев, Варя или Митя. Они то уж обязательно что-нибудь бы нашли, придумали и сейчас действовали – только бы спасти посевы! А вот они с Алешей все еще стоят около теплицы, препираются друг с другом и ничего не могут поделать…
Витя подумал, что хорошо бы закрыть разбитую крышу соломой. Но ее поблизости не было. Или сеном…
Мальчик вдруг решительно потянул Алешу к школьному сарайчику, где лежало сено, заготовленное Федором Семеновичем для козы.
– Ты в уме? – растерялся Алеша. – Чтобы нам попало потом… А кто отвечать будет?
– Ладно, отвечу… – махнул рукой Витя. – Давай таскать!
Ребята набрали по большой охапке хрустящего сена и понесли его к теплице. Буран, словно радуясь, что ему нашлось чем позабавиться, с новой силой налетел на мальчишек. Он вырывал у них из рук клочья сена и уносил его в крутящийся снежный водоворот.
Когда Витя с Алешей, с трудом вытаскивая ноги из глубокого снега, добрались до теплицы, сена почти не осталось.
– Это как воду решетом носить! – пожаловался Алеша и вспомнил, что в сарайчике должны быть пустые мешки.
Теперь дело пошло лучше. Принесенным в мешках сеном ребята заложили часть разбитой крыши, а сверху, чтобы не разнесло ветром, сено придавили сучьями упавшего дерева. Затем они вновь направились к сарайчику, набили мешки сеном и только было окунулись в буран, как столкнулись с заснеженной фигурой в башлыке и шубе.
– Тятька! – закричал Витя, сбрасывая с плеч мешок. – Ты как сюда попал?
– Ах ты, горе-беда! – обрадовался Никита Кузьмич. – Хорошо, что отыскался! Я уж думал, ты в поле плутаешь. Пропадешь в такую заваруху… – И он скомандовал ребятам: – Ну-ка, марш в школу! Чего морозитесь!
– Что ты! – закричал Витя. – Тут же беда! Крышу у теплицы разбило. Мы ее сеном закрываем.
– Из взрослых кто-нибудь есть? – встревожился отец.
– Никого, одни мы… – сказал Алеша. – Помогите нам, дядя Никита!
– А ну, показывай, куда нести! – Никита Кузьмич поднял Алешин и Витин мешки.
Теперь сено таскали уже втроем: Никита Кузьмич – в мешках, ребята – в большой плетеной корзине, которую они нашли в сарайчике.
Витя старался изо всех сил. Он устал, его пробирал мороз, валенки были полны снега, но перед глазами стояли лица школьных товарищей. Разве бы они отступились от своего, пусть хоть буран и мороз были во сто крат злее и свирепее?.. Значит, и он может сделать так же, как они… В душе уже не было ни сожаления о потерянном дне, ни досады на Прахова. Думалось только об одном: как бы поскорее заложить сеном разбитую крышу.
Буран начал утихать. На улице посветлело, снег улегся, и повсюду можно было увидеть высокие сугробы нетронутой белизны и причудливой формы.
К теплице подбежали запыхавшиеся Марина, Паша, Варя и Митя. Потом подошли Федор Семенович и Галина Никитична.
Увидев упавшее дерево и надежно укрытую сеном крышу теплицы, они поняли, что произошло.
Все принялись копать в снегу траншею. Вскоре удалось открыть дверь.
В теплице было прохладно. Галина Никитична осмотрела просо и сказала, что страшного ничего нет – посевы померзнуть не успели, надо только еще раз истопить в теплице печь и сегодня же вставить стекла.