Дыхание Ясного Дня согревало ему грудь.
– Но однажды в тот лес приехал воин. Он прослышал о чудовище, которое никто не мог убить. Почуяв его, ведьма решила расправиться и с ним, однако воин, когда ее увидел, не испугался. Они смотрели друг на друга. Воин заплакал, ибо видел не кошмарное исчадие, а удивительную красавицу. – Она судорожно выдохнула. – Любовь воина снова превратила чудовище в ведьму. От страшного зверя не осталось и следа. Воин остался жить с ведьмой в этом лесу, и они благополучно прожили до конца своей бессмертной жизни.
– Такой конец нравится мне гораздо больше, – признался Рунн, услышав тихий смех.
Наклонившись, он поцеловал ей шею, вдохнув ее слабый запах. Его член мгновенно ожил и отвердел. Да, Хел побери. Этот запах, эта женщина…
Он вдруг почувствовал, что поступает правильно и справедливо. Это чувство укоренилось в нем. Рука Ясного Дня продолжала гладить ему спину. Каждое ее движение откликалось сладостной болью в его яйцах.
Потом она прильнула к его груди. Огненные губы прошлись по узорам татуировки, коснулись левого соска с пирсингом. Язык облизал колечко. У Рунна едва не взорвался мозг, когда он обнаружил, что стоит перед нею голым. Неужели он захотел остаться без одежды? А Ясный День, не смущаясь, продолжала целовать его тело.
Он снова провел рукой по ее талии, ощутив гладкую, бархатистую кожу.
– Ты этого хочешь? – хрипло спросил он.
– Да, – ответила она и поцеловала ему второй сосок.
– Не знаю, получится ли у нас секс в таком состоянии.
– А что нам мешает?
Ее пальцы достигли его ягодиц и дразняще впились в них. Член Рунна задергался.
– Есть только один способ проверить, – пробормотал Рунн.
Ясный День тихо засмеялась и подняла голову. Рунн зажал ее лицо в ладонях и поцеловал ее в губы. Она открыла рот, их языки встретились. Она была сладкой, как осеннее вино. Рунну отчаянно захотелось войти в нее и насладиться всем, что она могла дать.
Рунн подхватил ее на руки. Она обвила ноги вокруг его талии, и его член оказался в опасной близости от желанного места. Но Рунн понес ее на диван, уложил, затем лег сам, стараясь не придавливать ее собой.
– Позволь увидеть твое лицо, – прошептал он, опуская руку ей между ног.
– Ни за что, – ответила она.
Рунн не настаивал. Его пальцы уже проникли в ее влажное лоно, готовое его встретить.
Он раздвинул ей ноги и встал на колени, потянувшись языком к заветному месту.
И вдруг столкнулся с протестом собственного члена. Казалось, тот жил сам по себе и хотел поскорее оказаться во влагалище Ясного Дня, иначе мощный выброс семени улетит в пространство.
Рунн ухватил член в кулак и несколько раз медленно качнул, добравшись языком до ее сокровищницы.
Ясный День застонала. Огненная завеса немного отодвинулась, и он был вознагражден зрелищем ее грудей. Затем рук, живота, ног и, наконец…
Она по-прежнему была соткана из огня, но теперь он ясно видел ее тело. Только голова оставалась за завесой, но и здесь завеса уменьшилась до маски, скрывающей черты лица.
Длинные волосы каскадом ниспадали по ее спине.
– Какая ты красивая, – сказал Рунн, гладя их.
– Ты не видел моего лица.
– Мне и не надо его видеть. – Рунн приложил руку к ее сердцу. – Хотелось бы знать, что делаешь ты каждый день, каждую минуту… Я еще не встречал таких, как ты.
– И я еще не встречала мужчин, подобных тебе.
– Серьезно?
– Серьезно.
Уловив в ее голосе дерзкие нотки, Рунн «наказал» ее новым вторжением языка в лоно.
– Рунн… – простонала она.
Боги, как же ему нравилось слышать свое имя из ее уст.
Он просунул палец во влагалище, и стенки плотно сомкнулись. Эта женщина разбудит в нем все, что столько лет находилось в спячке.
Ясный День потянула его за плечи.
– Прошу тебя, – сказала она.
Он зашипел, когда ее пальцы обвились вокруг члена, направив его мужскую снасть внутрь. Едва войдя туда, Рунн остановился.
– Расскажи, как ты хочешь, – попросил он, целуя ей шею. – Как тебе нравится.
– По-настоящему, – ответила она, водя по его лицу. – Вот так я хочу.
Рунн протолкнул член глубже, едва не вскрикнув от совершенства ее «пещеры». Ясный День застонала и выгнула спину.
– Я сделал тебе больно? – насторожился Рунн.
– Нет, – прошептала она, держа его лицо в ладонях. – Нет. Ничуть.
Стенки влагалища потрясающе давили на его член.
– Я могу медленно, – сказал Рунн, хотя не мог.
Он никогда не делал это медленно, но ради нее постарается.
– Не надо медленно, – тихо засмеялась она.
Рунн вытащил член почти до головки и тут же вошел в нее снова. Его толчки были ровными и ритмичными. От наслаждения, захлестнувшего его, он был готов вывернуться наизнанку.
Ее руки впились ему в плечи.
– Ты превосходишь все мои мечты, – призналась Ясный День.
– А ты мечтала об этом? – улыбнулся он, утыкаясь ей в шею.
Новый толчок вогнал его член по самое основание.
– Да, – простонала она, словно член вытащил признание из глубины ее лона. – Каждую ночь. Всякий раз, когда мне приходилось…
Она не договорила. Глубина поцелуев Рунна не уступала глубине его толчков. Ясный День могла и не договаривать. Услышанное больно отозвалось в его груди.
Рунн наклонил ее бедра так, чтобы войти еще глубже. Ясный День схватилась за изогнутую боковую стенку дивана.
– Рунн… – снова простонала она.
Предупреждение, что она близка к оргазму. О том же говорило напряжение стенок влагалища. Это заставило Рунна схватить ее за руки и усилить толчки. Их бедра двигались в совершенном ритме. Это было настолько удивительным, настолько реальным. Сплетение тел и сплетение душ…
– Давай я ускорю твой оргазм, – выдохнул он и потянулся к ее клитору, медленно трогая этот чувствительный бугорок.
Ясный День вскрикнула. Мышцы ее лона чуть растянулись и тут же снова сжали его член, сдавив кожу.
Оргазм накрыл его. Не пытаясь сдерживаться, Рунн выплеснул все скопившееся в нем семя, доставив наслаждение обоим.
Их слияния продолжались. Оргазм следовал за оргазмом. Рунн не представлял, как такое возможно, но его член не терял твердости. Ему было не насытиться ею. Хотелось еще, еще и еще…
Дыхание обоих сталкивалось, как противоборствующие волны. Ясный День извивалась под ним. Он опустился ниже, положив голову ей на грудь. Ее сердце гулко стучало ему в ухо, но даже эти удары казались ему прекрасной музыкой.
– Я… – прошептала она.
Ее пальцы блуждали в его волосах.
– Знаю, – ответил Рунн.
Так у него не было ни с кем. Потрясающий секс, но… Его душа лежала в обломках. Он поцеловал ее над грудью.
– Наверное, мне нужно было вначале спросить, есть ли у тебя какие-то сведения для передачи, – сказал он.
– Почему?
– Потому что теперь мой ум в совершенно разобранном состоянии и я ничего не запомню.
Опять этот чудесный негромкий смех.
– Пока все спокойно. Пиппа Спецос ускользнула после атаки на храм Урды. С тех пор о ней ничего не слышно.
– Хорошо. Хотя, мне думается, мы могли бы воспользоваться отвлекающим маневром, чтобы отвести внимание.
– От чего?
Рунн играл ее локоном, пытаясь определить цвет и плотность волос. Все состояло из чистого пламени.
– Я собираюсь в ваши края.
Ясный День замерла:
– Как это понимать?
– Нам нужно попасть в Астерийский архив.
– Зачем?
– Важные сведения, добытые Зофи Ренаст, находятся в одном из помещений архива.
– Что?
Она приподнялась на локтях.
– Ты же знаешь внутреннее устройство хрустального дворца. Возможно, ты знакома и с архивом… Любые сведения. Мы были бы тебе очень признательны.
– Вы намереваетесь проникнуть в хрустальный дворец и попасть в архив?
– Да.
– Рунн… – Она потянулась к его лицу. – Рунн, ни в коем случае не приезжайте сюда. Они убьют тебя и всех, кто с тобой.
– Поэтому нам и надо отвлечь внимание.
Ее пальцы впились ему в щеки. Сердце бешено колотилось.
– Вы попадете в ловушку.
– Об этом плане знают лишь мои друзья, которым я целиком доверяю. Теперь еще и ты.
Ясный День вскочила на ноги. Пламя вновь окутывало ее целиком.
– Если тебя схватят, я не смогу тебе помочь. Это будет слишком рискованно. Я не смогу спасти никого из вас, в том числе и твою сестру. Вы окажетесь один на один с… ними.
Ощущение блаженства начало сменяться раздражением.
– Значит, ты мне не сообщишь ничего полезного о внутреннем устройстве дворца.
– Рунн, я…
И снова эта жуткая, шипящая интонация, смесь удивления и боли. Этот взгляд назад.
На грубую скотину, которую она вынуждена терпеть рядом с собой.
Рунн схватил ее за руку, словно это могло ее удержать. Но она вдруг судорожно задышала. Нет, не судорожно. Испуганно.
– Рунн, они знают. Я… – Ее голос оборвался. – Застенки…
Она исчезла, словно ее потащили не в ненавистную постель, а куда-то поволокли.
– Завтра мы отправляемся в путешествие к хрустальному дворцу, – сердито напомнил Ханту Рунн. Разговор происходил в гостиной квартиры Брайс. – Отплываем на рассвете.
– Послушай меня, – с умопомрачительным спокойствием ответил ему ангел. – Я так понимаю, ты не просто общался с агентом Ясный День на ментальном уровне. Каким-то образом ваши встречи превратились в свидания?
Брайс сидела за обеденным столом, покачивая в руках чашку с кофе. Кофе был ей сейчас крайне необходим, поскольку брат явился к ним в четыре часа утра.
– А потом перешли в траханье? – спросила она Рунна.
– Это имеет значение? – накинулся на сестру Рунн.
– Имеет, – все с тем же спокойствием ответил Хант. – Задача усложняется. Теперь нам нужно не только попасть в хрустальный дворец и проникнуть в архив, но и спасти предмет твоей любви. Риск возрастает многократно.
– Я сам ее вызволю, – огрызнулся Рунн. – Мне просто нужно попасть во дворец вместе с вами.