Тариону сообщили об этом утром, во время завтрака. Он не поспешил на место казни и не позвал с собой Холстрома. Преступления на суше расследовали Вспомогательные силы. Вот пускай и возятся с телами.
– И ты по-прежнему считаешь, что за этими убийствами стоит мятежница Пиппа Спецос?
– Такая манера расправы свойственна ее легиону Светопад. Мне думается, Пиппа идет по следу Эмиля Ренаста и жестоко расправляется со всеми, кто помогал мальчишке.
– Значит, он уже в городе?
– Та оливковая роща находится совсем близко от города, и потому у меня есть все основания полагать, что мальчишка уже добрался до Лунатиона.
Мимо окон биокупола проплыл выдр с посланием в зубах. Его неоново-желтая жилетка ярко светилась на фоне синей воды.
– А Зофи Ренаст? – спросила Речная Королева. Она теребила розово-золотистую лилию, плавающую рядом с ее мягким животом. Изящные пальцы королевы водили по лепесткам. – Что скажешь о ней?
– Пока никаких следов.
Королеве незачем знать, что Брайс и Аталар собрались на поиски в Костяной Квартал. Пока вообще не о чем докладывать. Оставалось лишь надеяться, что они оба вернутся оттуда живыми.
– Лань уже в Лунатионе. Может, и она охотится за Эмилем?
– Она приехала лишь сегодня.
Тариону сообщили, что Лань явилась не одна, а с Гарпией и что ее волкожутни уже рыщут по городу. Хотя бы Ястреб остался на Пангере – стеречь выводок Эфраима.
– Последние несколько дней Лань постоянно была на виду. И потом, у нее нет человеческого запаха. Она никак не могла появиться раньше времени и совершить эти преступления. Так что все указывает на Пиппу Спецос.
Речная Королева сорвала лилию и поместила себе за ухо. Цветок вспыхнул, словно внутри находилось зернышко первосвета.
– Тарион, найди мальчишку.
Он поклонился:
– А как быть с командованием Офиона? Если они узнают, что Эмиль у нас…
– Постарайся, чтобы не узнали. – Глаза королевы потемнели, предвещая бурю. Над сушей мелькнула молния. – Наша верность Дому Многоводия превыше всего. И ответ мы держим перед ним.
– Ну зачем вам мальчишка? – вырвалось у Тариона. – Почему вы так стремитесь его заполучить?
– Ты смеешь задавать мне подобные вопросы?
Таким правом обладала лишь Океанская Королева, правительница вод, дочь Огенас. Или астерии. Тарион поклонился.
Над поверхностью реки вновь вспыхнула молния. Тарион опустил брови. Это не было проявлением силы его королевы. А поскольку прогноз на сегодня не предвещал гроз…
Тарион снова поклонился.
– Прошу меня простить за дерзость. Ваша воля – моя воля, – произнес он знакомые слова. – Я обязательно сообщу вам, как только найду мальчишку.
Он поторопился уйти, рискнув сделать это без позволения. Он был уже возле арочной двери, как вдруг Речная Королева спросила:
– Тебе понравилось мое вчерашнее наказание?
Тарион на мгновение прикрыл глаза и лишь потом повернулся к королеве.
К этому времени она вновь погрузилась в поток. Осталась лишь красивая голова в обрамлении черных волос и водяных лилий. Но сейчас ее голова показалась Тариону похожей на голову одного из королевских собеков, готового полакомиться недостойным мертвецом.
– Это было мудрое наказание, вполне соответствующее моему проступку и сопутствующему недомыслию.
Губы королевы разошлись, обнажая белые, чуть заостренные зубы.
– Забавно видеть, как ты выполняешь грязную работу, Тарион.
Тарион наклонил голову, проглотив дерзкий ответ вместе с гневом и отчаянием.
Снова молнии. Ему пора. Но нельзя показывать нетерпение.
– Я лишь пекусь об интересах вашей дочери.
И вновь эта древняя, жестокая улыбка, говорящая, что королева повидала немало мужчин, которые появлялись в ее поле зрения и бесследно исчезали. Среди них были и гораздо смышленее, чем он.
– А это мы еще посмотрим.
Королева ушла под воду. На поверхности остались лишь камыши и островки лилий.
Хант едва стоял на ногах.
Первосвет сжег его, оставив дымящиеся развалины в теле и разуме. Но затея удалась. Он забрал силу ворот и превратил в свою, что бы это ни значило. Наверное, Аполлион знал об этом или верно угадал. А Брайс… и меч…
Она была проводником его магической силы, Хел побери.
Вскоре их бег сменился шагом. Пошатываясь, они брели сквозь туман, натыкаясь на обелиски. Вокруг верещали и шипели жнецы. Остались ли на Мидгарде места, где хотя бы после смерти чувствуешь себя в безопасности? Одно Хант знал наверняка: он не хотел, чтобы его душа оказалась в Костяном Квартале.
Впереди показались костяные ворота, вырезанные из ребер древнего чудовища. За воротами чернели ступени причала. У Ханта чуть не подогнулись колени, когда он увидел знакомый скутер и отчаянно машущего русала. Заметив их с Хантом, русал развернул судно в сторону Лунатиона.
– Я, как увидел молнии, сразу понял, что это вы, – сказал Тарион.
Одолев ступеньки, Хант и Брайс оказались у кромки воды. Освобождая им место, Тарион спрыгнул со скутера, приняв русалочий облик. Судя по изможденному и затравленному взгляду русала, у него что-то стряслось.
Брайс прыгнула на борт первой. Хант поспешил следом и сразу обнял ее за талию. Брайс запустила мотор, и скутер понесся в туман. Тарион плыл рядом, держась под водой. Хант едва не свалился на днище скутера, но в этот момент Брайс резко свернула влево, и ему, чтобы не упасть, пришлось схватиться за ее бедра. Из воды проступила чешуйчатая мускулистая спина. Брайс смачно выругалась.
Собеки.
К Королю Подземья попадали лишь питательные души. Те, что становились добычей собеков, считались отбросами. Из воды высунулась широкая пасть, усеянная крепкими и острыми как кинжалы зубами.
Кровь хлынула раньше, чем тварь дотянулась до ноги Ханта. Брайс повернула скутер вправо. Хант увидел Тариона, плывущего за ними. Над головой русала поднялся столб воды, спрессованной, как в водяной пушке. Ударив в голову собека, столб пробил дыру.
Еще один зверь атаковал скутер, и снова Тарион ударил водяным столбом, разорвав собека пополам. Удар такой силы мог бы раскрошить и скалу.
За вторым в атаку ринулся третий, но Тарион расправился и с ним. Остальные собеки остановились, сердито ударяя хвостом по воде.
– Держись! – крикнула Брайс Тариону, схватившемуся за борт скутера.
Вскоре туман остался позади. Впереди уже виднелся Черный причал. Брайс направила скутер туда. Хант щурился от непривычно яркого солнца.
Достигнув причала, все трое поспешили дальше. Тарион выскочил из воды, вернул себе гуманоидный облик. Приподняв сиденье скутера, он достал запасную форму Голубого Двора и быстро оделся, после чего бросился догонять Брайс и Ханта.
Очутившись в безопасных стенах своего жилища, Брайс опустилась на пол, мокрая, тяжело дышащая, испачканная кровью. Рана на спине была длинной, но неглубокой и уже начала затягиваться. Когти пса только чудом не задели Рог Луны, промахнувшись на пару миллиметров. У Ханта хватило сообразительности не садиться на белый диван.
– Что случилось? – спросил Тарион. – Вам встретились хоть какие-то следы Эмиля или Зофи?
– Нет, – ответил Хант. – Мы вообще сглупили, отправившись искать их в Костяном Квартале.
Он сел за обеденный стол, пытаясь остановить водоворот мыслей. Брайс рассказала русалу остальное.
Когда она закончила, побледневший Тарион плюхнулся на ближайший табурет у кухонного стола.
– В моем положении я должен бы расстроиться от ваших новостей. Мы так верили, что Эмиль и Зофи прячутся в Костяном Квартале. Но у меня другой вопрос: что ждет нас в конце?
Хант не успел ответить.
– А где Рунн? – спросила Брайс. – Им с Итаном давно пора вернуться.
– Позвони им, – предложил Хант.
Брайс позвонила. Оба номера молчали. Хант достал свой мобильник. Как хорошо, что, когда он покупал телефон, Брайс уговорила его добавить водоотталкивающее заклинание. На экране замелькали новости.
– Эфраим прибыл, – хрипло сообщил он. – Вместе с Ланью.
– Угу, – мрачно кивнул Тарион. – А она притащила свою стаю волкожутней.
Брайс снова взглянула на телефонные часы:
– Мне нужно отыскать Рунна.
Лань достала из кармана своей щегольской имперской формы колоду карт. Рунн промолчал.
Итан играл роль спортсмена-недотепы, ничего не смыслящего в карточных играх и норовящего уткнуться в экран телевизора. Но транслируемый матч вызывал у него скуку. Лань тасовала карты, и они похрустывали, будто ломающиеся кости.
Гарпия, занявшая четвертый стул, следила за каждым движением Итана. Ее крылья, черные, матовые, будто намеренно созданные для маскировки, свисали на пол. На ней была знакомая форма Сорок пятого легиона – бывшего элитного легиона Сандриелы. Наряду с Молотом Гарпия являлась одним из самых безжалостных командиров.
– Мы прежде не встречались, – сказала Лань, вновь сгибая карты, словно пробуя их на прочность.
Ее руки двигались уверенно и проворно. Ни одного шрама. На пальце блестело золотое кольцо с квадратным, безупречно ограненным рубином – намек на богатство.
– Польщен, что в сегодняшнем списке твоих визитов я занимаю столь высокое место. – Рунн заставил себя улыбнуться.
– Как-никак ты – жених моей единоутробной сестры.
Лань тоже улыбнулась. В ее улыбке не было жизни, а в ней самой – теплоты и мудрости, присущих Гипаксии. Лань была всего на двадцать лет старше сестры – сорок семь лет. Такой разрыв в возрасте между братьями и сестрами считался совсем небольшим. Сестры по матери, и ничего общего.
– С моей стороны было бы невежливым не навестить тебя по приезде. Я уже нанесла визит на виллу твоего отца. Он и подсказал, где тебя искать.
Значит, Кормак успел появиться там раньше Лани и скормил Королю Осени ложную версию. Слава богам.
– Рад знакомству, – фыркнул Рунн. – Но у меня сегодня полно дел.
Кожа Гарпии была бледной, как рыбье брюхо, что лишь подчеркивало черноту ее волос и глаз.