Исайя с благодарностью посмотрел на Ханта и встал:
– Мне пора. Встречаюсь с командирами Вспомогательных сил.
– Передай Рунну горячий привет от меня, – подмигнул ему Хант.
– Обязательно передам, – засмеялся Исайя.
Исайя взял поднос и двинулся к контейнеру для грязной посуды. На него обращали внимание. Кто-то приветственно ему махал. Белокрылый ангел махал в ответ. Иногда Исайя останавливался у какого-то столика, чтобы переброситься парой фраз. Улыбка Исайи была широкой и искренней.
– Твой друг – прирожденный командир, – тихо сказал Баксиан; Хант был вынужден согласиться. – А тебя не тянет опять занять командирскую должность?
– Слишком много писанины.
– Это точно, – усмехнулся Баксиан.
– Ты ведь имеешь в виду не только Тридцать третий легион? – догадался Хант.
– Конечно. Однажды ты был большим командиром и потерпел поражение. Я не упрекаю тебя за нежелание снова впрягаться в это ярмо.
Хант стиснул зубы, но промолчал и стал молча доедать. Закончив, он так же молча взял свой поднос с пустыми тарелками и пошел к контейнеру. Баксиан буквально следовал за ним по пятам. Ханту хотелось обернуться и сказать этому прилипале, чтобы отстал, но он не решился. Слишком много глаз следило за ними. Проходя мимо столиков, он слышал перешептывания солдат.
В отличие от Исайи, Хант не останавливался возле столиков и не заводил разговоров. Ему было невыносимо смотреть на этих солдат, которых в любой момент могли отправить сражаться с Офионом.
Казалось бы, ему-то какое дело? Вот если бы солдаты угрожали Брайс, он бы, не раздумывая, их поубивал. Если повторить то, что он творил в Костяном Квартале, он бы за мгновение их изжарил. Неудивительно, что астерии считали буревестников угрозой. Ведь сила, которой те обладали, была смертельно опасной.
Если Офион доберется до Эмиля… Чтобы заполучить такое оружие, мятежники не пощадят никого.
Хант подошел к нише, где помещались лифты. Пять ангелов, стоявших там, поспешили в сторону лестницы.
– Обломилось ребяткам, да? – послышалось за спиной.
К неудовольствию Ханта, Изверг вместе с ним вошел в лифт. В просторной кабине легко умещалось много ангелов, однако Хант по привычке сложил крылья.
– Ты к этому привыкнешь, – сказал Хант, нажимая кнопку этажа, где находилась казарма триариев.
Надо заглянуть в свою комнату. Он уже не помнил, какое оружие оставлял там. Да и за одеждой нужно послать. Зная Брайс, он не сомневался, что вместе с его вещами она отправит и свое нижнее белье.
– А я думал, ты пользуешься здесь популярностью, – сказал Баксиан, глядя, как мелькают увеличивающиеся номера этажей.
– С чего тебе это взбрело в голову? – спросил Хант и, не дожидаясь ответа, вышел в тихий казарменный коридор.
– За пределами казармы у тебя полно друзей.
– Каких друзей?
Хант остановился около двери своей комнаты. Комната Баксиана была напротив.
– Как – каких? Я же видел, как ты общаешься с принцем Рунном и его друзьями. У тебя есть подружка. Да и с волками ты в хороших отношениях… Но почему не с ангелами?
– Мы с Исайей в хороших отношениях.
И с Наоми тоже.
– Я про других солдат. Про рядовой состав. С ними ты не дружишь?
– А какого Хела тебя это волнует?
Баксиан качнул крыльями.
– Просто хочу знать, как все сложится у меня. Какой жизни здесь мне ожидать.
– Это целиком зависит от тебя, – ответил Хант, открывая дверь.
В ноздри ударил спертый воздух. Пахло пылью. Хант с тоской вспомнил запах кофе, наполнявший квартиру Брайс.
Обернувшись, он увидел, что Баксиан всматривается в его пустую, неуютную комнату. Комната самого Баксиана была ничем не лучше.
– Вот и жизнь у меня была такая же, – сказал ему Хант.
– Какая?
– Пустая.
– А что произошло потом?
– Я встретил Брайс.
Баксиан слегка улыбнулся. От улыбки веяло грустью. Неужели Изверг тяготился одиночеством?
– Сочувствую, что тебе придется столько дней провести в разлуке с нею.
В голосе Баксиана не было ни тени насмешки.
– Селистена тебя тоже наказала? – сощурился на него Хант.
– Нет. Она приписала мой уход твоему дурному влиянию и сказала, что наказание должен понести ты.
– Вполне справедливо, – усмехнулся Хант.
Он закрыл дверь комнаты и быстро оценил имеющийся там арсенал и гардероб.
Когда он снова вышел в коридор, дверь комнаты Баксиана была по-прежнему открыта. Изверг сидел за сосновым письменным столом и просматривал какие-то бумаги. Интуиция требовала от Ханта пройти мимо и не заговаривать с тем, кто десятками лет был ему скорее врагом, нежели другом. Однако…
– Что читаешь? – спросил Хант, упираясь рукой в косяк.
– Текущий отчет по новобранцам. Смотрю, есть ли перспективные ангелы, годные для наших рядов.
– Ну и как?
– Ни одного.
– Такие, как мы, не попадаются на каждом шагу.
– Это уж точно, – ответил Баксиан и снова уткнулся в отчет.
На Ханта подействовала тишина коридора и комнаты. Подталкивала его к действиям. В мозгу зазвучал голос Брайс: «Давай попробуй. Это не смертельно». Брайс повелевала им даже в воображении. И потому Хант сказал:
– До конца обеденного перерыва еще минут двадцать. Хочешь, поиграем в ОЛСМ?
– Во что? – повернулся к нему Баксиан.
– Ты и самом деле ничего не знаешь о современной жизни?
Баксиан тупо посмотрел на него.
– ОЛСМ – это «Объединенная лига солнечного мяча». Так называется видеоигра. Ты можешь играть за любого игрока каждой команды. Это увлекательно.
– Я никогда не играл в видеоигры.
– Я уже догадался, – улыбнулся Хант.
Баксиан посмотрел на него. Хант ждал услышать отказ, однако Баксиан сказал:
– Почему бы нет? Давай сыграем.
Хант повел его в гостиную триариев.
– Только потом не жалей.
Предупреждение оказалось не напрасным. Уже через десять минут Баксиан ругался сквозь зубы, сжимая в руке джойстик. Пальцы его не слушались. Хант осторожно подталкивал его виртуального игрока.
– Неважнецки, – сказал Хант. – Хуже, чем я думал.
– Чушь какая-то все это! – прорычал Баксиан.
– Однако ты упрямо продолжаешь играть.
– А что мне остается делать? – засмеялся Баксиан.
Хант подвел итог игры:
– Играть против новичков – никакого удовольствия.
– Дай мне денек, и я размажу тебя по стенке.
Баксиан вцепился в джойстик. Его игрок устремился к стойке ворот, ударился о них и отлетел в сторону, распластавшись на траве.
– Пожалуй, тебе понадобится пара дней, – усмехнулся Хант.
– Может, и так, – буркнул Баксиан, искоса посмотрев на него.
Они играли, пока часы над дверью не показали двенадцать.
– Пора за работу? – спросил Баксиан.
В соседних комнатах было тихо.
– Если не пойдешь, я никому не скажу, – пообещал Хант.
– Я ведь тоже умею держать язык за зубами. И утром это доказал.
– Я до сих пор пытаюсь понять твое поведение. Я помню другого Баксиана.
– Не хочу враждовать с тобой.
– Вот я и не понимаю почему.
Баксиан снова направил своего игрока к воротам, и того опять отбросило на поле.
– Жизнь слишком коротка, чтобы помнить прошлые обиды.
– Это недостаточная причина.
– Другой назвать не могу. – Баксиану удалось завладеть мячом на целых десять секунд, пока игрок Ханта не отобрал мяч. – Тебе так трудно поменьше крыситься на меня?
Хант решил оставить тему. Боги свидетели, когда он только приехал сюда, ему вообще не хотелось ни с кем говорить, и причин было предостаточно. И те же боги свидетели, сколько всевозможных гадостей он делал по приказам Сандриелы. Может, самому жить по принципу, озвученному в кафетерии? Сандриелы больше нет, и нечего позволять ее призраку управлять жизнью каждого из них.
– А чем же мне тогда развлекаться? – неуклюже пошутил Хант, свирепо улыбнувшись Баксиану.
– Ничего себе сюрпризик, – пробормотала в телефон Брайс, растянувшись на кровати. – Тебе совсем запрещено покидать казарму?
– Можно только по делам Тридцать третьего легиона. Я успел забыть, насколько тоскливо жить в казарме.
– Унылая комнатка, где ни одного плаката.
В ухе Брайс загремел его смех.
– Я постараюсь быть пай-мальчиком. Глядишь, и выйду по амнистии.
– Мне теперь не с кем смотреть «Интрижку в пляжном домике». Слушай, а разве я не могу приехать к тебе?
– Когда здесь Поллукс и Лань? Ни в коем случае.
– Даже если мы запремся в твоей комнате? – спросила Брайс, теребя подол футболки.
– Что? – Уловив суть ее предложения, Хант понизил голос до шепота. – И чем мы займемся?
Брайс улыбнулась. После безумного дня ей требовалась разрядка. Хотя бы словесная. Рассказать о походе к Астроному и беде с мистиками она не решалась. По телефону о таком не скажешь. Придется подождать, пока они снова не окажутся лицом к лицу. Тогда она выложит ему все.
И про выдра, которого Тарион, как и обещал, прислал к ней пару часов назад с запиской: «Длинноногая, так ты уже простила меня? Давай поцелуемся и окончательно помиримся». Брайс засмеялась и с тем же бравым выдром отправила ответ: «Для начала поцелуй меня в задницу, а там посмотрим». Около десяти вечера явился другой выдр с новой запиской. «С удовольствием», – написал ей Тарион.
Несмотря на паршивый день, ее настроение начало подниматься.
– Чем займемся?
– Делами.
Она слышала шелест его крыльев.
– Какими именно?
Ее обдало жаркой волной.
– Поцелуями. И… сверх того.
– Хм… А что значит «сверх того»?
– Скажем, облизывание.
Его смех был похож на темный бархат.
– В каком месте тебя облизать, Куинлан?
Когда-то они уже играли в такую игру. Брайс ощутила жар во всем теле. Должно быть, Сиринкс почуял, что он здесь лишний, соскочил с кровати и благоразумно удалился в гостиную.
– Начни с грудей, – предложила Брайс, глотая обильную слюну.
– Хм… Они такие вкусные.
Ее руки скользнули вниз и оказались между бедрами. Она потерла ноги одну об другую и поудобнее устроилась на подушке.