Брайс продолжала спускаться. Молнии скользили вдоль всей лестницы, но не кусались. Похоже, Ханту удавалось сдерживаться.
Наконец внутри оказались все пятеро. Русалка едва успела закрыть люк, как лодка содрогнулась и закачалась, начав погружаться. Брайс схватилась за ступеньки лестницы.
– Погружаемся! – крикнула женщина. – Держитесь!
От гула погружающейся лодки в животе Брайс заурчало, но она продолжала спуск. Находившиеся внизу выглядели как люди. Они что-то кричали. Молнии Ханта, ударявшие в пол, насторожили всех. И это лишь начало, первые выплески его магической силы.
– Если они из Офиона, нам конец, – пробормотал Рунн.
– Только если они знают, что мы натворили, – ответил ему Тарион.
С каждым шагом Брайс усиливала свет. Если выбирать между двумя врагами, она временно примкнет к Офиону. Но смогут ли они с Хантом в случае необходимости завладеть этой подводной лодкой? Сумеют ли не погубить себя и друзей?
Лестница окончилась в белой, чистой, ярко освещенной камере шлюза. Вдоль стен тянулись какие-то приборы и механизмы. Возле двери стояли несколько человек в голубой форме. Нет, это были русалы и русалки. Провожатая встала рядом с ними.
Вперед вышла широкобедрая женщина с каштановыми волосами. Она внимательно смотрела на Брайс. Глаза русалки стали еще шире, когда в камеру шлюза спустился Хант, окруженный молниями. Брайс хватило сообразительности поднять руки. Ее спутники сделали то же самое.
– Мы не представляем для вас угрозы, – твердо и спокойно произнесла она.
Хант так и не сумел притушить первозданный гнев, охвативший его. Брайс задышала чаще, не зная, чем это может кончиться.
Появились Рунн и Кормак, встали по другую руку Брайс. Русалка внимательно осмотрела и их. При виде раненого авалленского принца, опиравшегося на Рунна, ее лицо напряглось. Зато при виде Тариона, занявшего место справа от Ханта, она улыбнулась. Казалось, это объясняло причину появления всех пятерых.
– Это ты нас позвал? – спросила у Тариона русалка, нервозно косясь на Ханта.
– Да остынь ты наконец, – шепнула Ханту Брайс.
Хант смотрел на незнакомцев, словно выбирая себе жертву для расправы. В его волосах шипели молнии.
– Хант, – снова прошептала Брайс, не рискуя взять его за руку.
– Я… – Тарион отвел настороженно распахнутые глаза от Ханта и посмотрел на женщину. – Что?
– Наш Оракул ощутила, что кому-то в здешних местах нужна наша помощь. Мы поспешили сюда. Потом получили твое послание, – напряженно произнесла она, не сводя глаз с Ханта. – Свет.
Рунн с Тарионом повернулись к Брайс. Кормак едва держался на ногах.
– Длинноногая, благодаря тебе нам крупно повезло, – сказал Тарион, улыбаясь во весь рот.
Такого дурацкого везения в ее жизни еще не было.
– Я… да… я послала свет, – только и могла сказать она.
Молнии Ханта затрещали. Словно вторая кожа, они окружали его тело и промокшую одежду, не собираясь утихать. Брайс не представляла, как его успокоить.
«Таким он был в момент поединка с Сандриелой, – зазвучал в мозгу Брайс голос Рунна. – Когда он оторвал ей голову, – напряженным тоном добавил брат. – Ты ведь тогда тоже находилась в опасности».
«И что все это означает?»
«Может, ты сама мне скажешь?»
«Мне кажется, ты знаешь, что с ним сейчас творится».
Хант по-прежнему являл собой угрозу. Рунн сердито посмотрел на сестру, словно укоряя за недогадливость. «Это значит, что вскоре он совсем сойдет с катушек. Он не просто разъярен. Он ощущает, что его истинной паре грозит опасность. Опасность грозила тебе весной. По его мнению, опасность грозит тебе и сейчас. Вы являетесь истинной парой в фэйском смысле этого слова – в смысле единства ваших тел и душ. Потому-то твой запах и изменился. Ваши запахи перемешались. Так, как это бывает у истинных фэйских пар».
«И что теперь?» – мысленно спросила Брайс, сердито взглянув на брата.
«Найди способ его успокоить. Аталар теперь – целиком твоя забота».
Брайс отправила брату мысленную картинку с изображением своего среднего пальца.
Русалка, не подозревающая о мысленном разговоре Рунна и Брайс, расправила плечи и сказала Тариону:
– Опасность пока не миновала. У нас на хвосте сидит омега-лодка.
Она говорила так, словно рядом не существовало Ханта с его неуправляемыми молниями.
У Брайс защемило сердце. Они с Хантом – истинная пара. Не только по названию, но и в фэйском понимании истинных пар.
«Аталар и раньше был опасен, – продолжил разговор Рунн. – Но, став частью пары, он стал смертельно опасным.
«Он всегда был смертельно опасным», – возразила Брайс.
«Но не так, как сейчас. Сейчас в нем ни капли милосердия. Он стал смертельно опасным в фэйском смысле слова».
Это означало хищника, готового уничтожать всех врагов. «Но он – ангел».
«Не имеет значения».
Едва взглянув на жесткое лицо Ханта, она поняла: Рунн прав. В глубине ее души родилось ликование: Хант оказался во власти первозданных инстинктов не просто так, а пытаясь ее спасти.
«Альфа-придурки бывают полезны», – самоуверенно заявила она брату, хотя ее бравада была чисто внешней.
Посчитав мысленный разговор законченным, Брайс прислушалась к словам Тариона.
– Капитан Тарион Кетос из Голубого Двора, – представился русал.
Женщина ответила воинским приветствием. В это время ее помощники открыли дверь шлюза. За дверью тянулся сверкающий стеклянный проход. Вокруг прохода плескались синие морские волны. Мимо проплывали рыбы, а может, это корабль плыл мимо рыб. Брайс не сразу поняла, с какой скоростью он движется.
– Командир Сендес, – представилась женщина.
– К какому русалочьему двору ты принадлежишь? – спросила Брайс.
Хант молча шел рядом с нею, разбрызгивая капли своей магической силы.
Командир Сендес оглянулась через плечо. Судя по бледному лицу, ее напрягало присутствие Ханта.
– К какому? – переспросила она. – К этому.
Сендес обвела рукой стеклянный проход, по которому они шли. Только сейчас Брайс начинала понимать: то, что она приняла за корпус подводной лодки, было лишь маленькой частью громадного подводного корабля.
Они входили туда не с задней плоской части, а спереди – с носа. Сам корабль рассекал водное пространство наподобие копья. И сейчас, когда Брайс открывались все новые части корабля, то, что появлялось по обеим сторонам прохода и внизу, напоминало гигантского кальмара. Этот «кальмар», по размерам не уступавший Комитиуму, был сделан из стекла и матового металла, что делало его незаметным в морских глубинах.
– Добро пожаловать на борт «Коня Глубин», – с гордостью произнесла Сендес. – Это один из шести плавучих городов двора Океанской Королевы.
– Давай подытожим: тебе предъявят обвинение в проникновении в чужое жилище и, скорее всего, в краже. Скажи мне еще раз, как после этого ты собираешься снова наведываться к старому пердуну? – спросил Марк, интимный друг Деклана.
Он сидел на диване, скрестив мускулистые руки, и мурыжил Итана вполне здравыми вопросами. Итан отфыркивался, как волчонок, которого поливали водой.
– Теперь я понимаю, что победить здесь – глухой номер, – нехотя признался волк.
Флинн и Деклан, сидевшие рядом, пытались угробить друг друга в видеоигре. Оба бормотали проклятия.
– Восхищаюсь твоим благородством, – сказал оборотень-леопард, косясь на черную коробочку, украденную Итаном из логова Астронома. – Но ты по колено завяз в дерьме.
– Несправедливо, что Астроном держит ее в плену. Какой выбор был у нее в детстве?
– Я с этим не спорю, – сказал Марк. – Но это моральная сторона дела. А есть еще юридическая. Ее родители подписали контракт, и по закону эта волчица стала собственностью Астронома. Вроде бы она не рабыня, а с юридической точки зрения получается, что рабыня. Кража рабов считается тяжким преступлением.
– Знаю, – ответил Итан. – Но мне невыносимо оставлять ее там.
– И потому ты вместо волчицы уволок оттуда огненных спрайтов? – с усмешкой спросил Марк. – Ты хоть представляешь, сколько они стоят? – Он кивнул в сторону черной коробочки, украшавшей центр стола. – Ты вообще о чем-нибудь думал?
– Я вообще не думал, – буркнул Итан и припал к бутылке с пивом. – Я был жутко сердит.
– Надеюсь, там не было камер? – не отрываясь от игры, спросил Деклан.
– Я не видел ни одной.
– Тогда все зависит от поведения девицы: заложит она тебя или нет, – сказал Деклан, лихорадочно двигая джойстиком.
Флинн ругался сквозь зубы, наблюдая, как Дек крушит его аватар.
– У тебя еще есть шанс вернуть спрайтов, – предложил Марк. – Сказать, что был пьян, извиниться и отдать назад.
Итан открыл рот, но в этот момент коробочка затряслась.
Затряслась, да еще как. Похоже, плененные спрайты всё слышали. Теперь даже Деклан и Флинн позабыли об игре.
– Однако, – поморщился Деклан.
– Вы нас слышите? – спросил Флинн, вперившись в коробочку.
Коробочка снова затряслась. Игроков передернуло.
– Кто-то выражает свое мнение, – усмехнулся Марк, наклоняясь ближе.
– Ты осторожнее, – предупредил его Дек.
Марк лукаво взглянул на него и открыл коробочку.
В гостиную хлынул золотистый и красный свет, изменив окраску стен и потолка. Итан прикрыл глаза, но свет тут же погас. На черном бархате лежало четыре перстня, где вместо драгоценных камней мерцали маленькие стеклянные пузыри.
Их мерцание тускнело, тускнело, пока…
Деклан и Марк в ужасе переглянулись.
– Солас пылающий, – пробормотал Флинн, отбрасывая джойстик. – Распять мало этого старого пердуна.
– Теперь понятно, почему ты их забрал, – сказал Итану Марк.
Итан что-то буркнул в ответ. Он смотрел на четыре женских силуэта, плененные в пузырях. Брайс не пускала его в библиотеку под галереей, и Лехабы он не видел. Только на снимках.
Три спрайты были на нее похожи: языки пламени, имеющие очертания женских тел. Две тоненькие, третья соблазнительно фигуристая, совсем как Лехаба. Внутри четвертого шарика виднелось только пламя.