Джулиан пытался. Он действительно пытался, но прошлое тяжким грузом лежало на его плечах, ноша достаточно весомая, чтобы пригвоздить его к месту, как груда камней.
Дело было не только в Рен.
Но и в этом месте… на Землях Пролома в целом, и в Озерном городе– в частности. Повсюду виднелись напоминания о неудаче, что постигла его семью.
Они не создали Пролом, как все вокруг полагали, но позволили Равенне и некромантам творить свои темные дела прямо у них под носом, а когда те получили желаемое, менять что-либо было уже поздно.
Его мать пыталась. Пыталась спасти людей и поплатилась за это собственной жизнью. Его отец перестал быть самим собой задолго до смерти, а теперь сам Джулиан позволил коварному дяде занять его место и спокойно править этими землями. Джулиан полагал, что ему нужна помощь, кто-то, кто указал бы ему верный путь. Но что на самом деле Фрэнсис показал племяннику? Как страхом заставить всех вокруг тебе подчиняться? Потому что, оглядываясь назад, Джулиан с болью осознал, что никогда не любил и даже не уважал дядю. Он боялся его.
Именно Джулиан должен был все исправить. Иначе его семью запомнят как тех, кто разорил их Дом и земли.
Историю писали победители, и Джулиан видел тому доказательство во лжи о Проломе и Восстании, которую скармливали живущим к западу от Пограничной Стены. Ему оставалось только догадываться, какую бы легенду сочинил его дядя, если бы ему удалось воплотить свои планы в жизнь. Он уже расклеил по Землям Пролома листовки, в которых заклеймил Джулиана предателем и похитителем.
Если Джулиан погибнет, так и не исправив это…
Нет.
Он собирался одержать победу там, где его родители потерпели поражение. Должен был.
К тому же, в отличие от его родителей, у него имелись союзники. Он взглянул на Рен, свирепую и опасную, на Хоука, их проводника-некроманта, на принца Леопольда Валорианского. Королевский наследник хоть и не был полезен в бою, но по завершении их миссии его слово будет весомым.
Понятное дело, чтобы в полной мере воспользоваться помощью стоящих рядом с ним людей, Джулиан должен был им доверять.
Доверять Рен.
Но однажды он уже доверился ей. И к чему это привело?
Она предала его точно так же, как и дядя.
Но… Она извинилась. Фрэнсис же никогда не выказывал сожаления: ни за то, что сделал с его отцом, и уж точно не за то, как поступил с самим Джулианом. Как все еще поступал с ним.
В тот момент, когда туннель начал рушиться, Джулиан не колебался ни секунды. Не вспомнил о предательстве или обиде.
Даже не задумался о гневе, разочаровании или недоверии. Он хотел спасти ее, даже рискуя собственной жизнью.
Возможно, его тело уже начало делать то, что его мозг все еще отказывался признавать.
Я должен ее простить.
Хотя бы ради того, чтобы двигаться дальше. Чтобы покончить с этим. Чтобы удостовериться, что случившееся с Озерным городом не повторится вновь.
– Готов? – спросила Рен, возвращая Джулиана к реальности. Хоук уже начал спускаться к скалистому берегу, Леопольд следовал за ним по пятам.
Джулиан взглянул на нее и произнес:
– Готов.
Глава 14
Рен не только видела Озерный город.
Она чувствовала его.
Их, там, глубоко под водой. Бесчисленное количество костей и прикованных к земле призраков– все это в корне отличалось от того поля боя, на которое они с Джулианом наткнулись. По крайней мере, те призраки находились за гранью сознания, их существование представляло собой не более чем впечатление, которое оставили в голове Рен их раздробленные кости… Пылью на ветру.
К тому же это случилось до того, как в ней пробудились другие способности. Способности некроманта. Теперь же чувство было более глубоким и всепоглощающим. Рен ощущала не только кости, но и призраков.
И призраки эти… понимали, в каком положении оказались, и отчаянно этому сопротивлялись. Изо всех сил старались вырваться из своих оков. Тоскующие… тянущиеся.
Вообще-то, Рен почти слышала их. Ропот и мольбы. Стоны и бессловесные, бесформенные причитания.
Рен покрутила кольцо на пальце, раздумывая, не снять ли его, чтобы избавиться от призрачных криков. Хотя даже если бы это притупило чутье некроманта, оно не отключилось бы полностью.
В конце концов, раньше она слышала нежить и без кольца.
Из-за размышлений о магии в голове Рен родился новый вопрос.
– Почему ревенант-волк не подчинился мне? – спросила она, приблизившись к брату, который пробирался по склону к берегу озера. Лео то и дело поскальзывался на неровной земле, так что когда Джулиан решил использовать свой посох как трость, принц настоял на том, чтобы взять кузнеца под руку, точно престарелый родственник, который нуждается в сопровождении. В конце концов они выглядели как влюбленная пара на прогулке за городом.
– А? – отозвался Хоук, занятый тем, что проверял твердость почвы собственным посохом.
– Волк-ревенант. Я приказала ему остановиться, но он мне не подчинился. А ты… ты даже не пытался командовать им.
– Зачем тратить время? Он все равно не послушался бы.
– Не послушался?.. – Рен замолкла. – Потому что это животное?
Хоук посмотрел на нее с легкой улыбкой.
– А от живого волка ты тоже ждала бы повиновения?
– Нет, но… А как же магия? – пролепетала Рен. – Я думала, что это своего рода принуждение.
Хоук остановился и стянул маску, чтобы вытереть выступивший на лбу пот. Его волосы были еще более непослушными, чем у Рен, белые пряди торчали в разные стороны.
– Так и есть, – подтвердил некромант. – Но при желании нежить может и не подчиниться. Поэтому-то некоторых контролировать труднее.
– То есть ты не смог бы контролировать того волка? – уточнила Рен.
– Мог бы, приложи я больше усилий, – пожал плечами Хоук. – Если бы выжал из него всю его волю. – При этих словах он слегка скривил губы. – Но в столь изматывающей и сложной процедуре не было нужды.
– Не было нужды? Он же мог нас убить!
– Все было под контролем, – отмахнулся Хоук, предположительно имея в виду четвероногого призрака, которого он призвал, чтобы задержать ревенанта.
Рен нахмурилась. Она видела, как ее брат без задней мысли командовал призраками людей, но, похоже, брезговал подчинять своей воле голодного волка даже ради спасения их жизней.
– Почему твои фамильяры такие послушные?
– Потому что они фамильяры. Благодаря усилителю между нами существует физическая и ментальная связь, которая делает их более покорными, чем любого попавшегося на пути призрака. К тому же я дрессировал их, как вы дрессируете живого питомца.
Пока они разговаривали, один из упомянутых фамильяров вырвался из-под земли, сквозь стену туннеля, который они совсем недавно покинули. Рен, чьи инстинкты костолома немедленно пробудились, отскочила и уже хотела взять пригоршню костяшек, как призрак, сделав несколько кругов вокруг Хоука, замер прямо перед ним.
Теперь, когда Рен отчетливо видела фамильяра, она разглядела пушистый хвост и заостренные ушки. Лиса.
Хоук опустился на колени и, что-то бормоча, протянул руку. Прежде чем раствориться в воздухе, призрак потерся о его ладонь, точно собака или кошка. Череп на посохе Хоука замерцал.
– Животных дрессируют с помощью поощрений и похвалы, – сказала Рен, убирая руку с патронташа. – А как ты дрессируешь нежить? Они же не едят. Чем же ты их вознаграждаешь?
Хоук выпрямился.
– Чего призраки хотят больше всего? Почему задерживаются в этом мире, преследуя живых? Почему они нас ищут?
Рен на мгновение растерялась, пока ей не вспомнились годы обучения на костолома.
– Они хотят жить. Быть к жизни как можно ближе… – Хоук протянул руку. – Прикоснуться к ней.
Рен нахмурилась, обдумывая его слова. Она старалась пересилить отвращение, чтобы услышать и понять. Знай она, что волк все равно ей не подчинится, отвела бы Лео и Джулиана в безопасное место гораздо быстрее.
Да, она не желала обладать способностями некроманта, но они определенно еще не раз пригодятся ей.
Хоук окинул ее оценивающим взглядом.
– Не волнуйся. Ты в этом разберешься. Я знаю– для тебя это все в новинку.
– В новинку? – тихо повторила Рен. – Я семнадцать лет прожила как костолом, только чтобы потом обрести эту давно потерянную магию.
– Ты всегда обладала ей, – произнес Хоук. – Просто она спала, как и твой фамильяр. Когда ты вошла на Одержимые Земли, колодец пробудил эти способности.
Рен едва слышала, что Хоук сказал после этого.
– Мой фамильяр… – повторила она, опустив взгляд на кольцо-усилитель. – Так в этой штуке заключен призрак? – Рен вытянула руку и растопырила пальцы, как будто больше не хотела касаться кольца, не говоря уже о том, чтобы его носить. Она подозревала нечто подобное, когда Джулиан рассказал ей об усилителях, но с тех пор больше об этом не думала. Даже когда Хоук призвал своего фамильяра.
При виде отвращения на лице Рен Хоук нахмурился.
– Он тебя не обидит. Ему суждено стать твоим помощником. Подарком. Это… – казалось, юноша с трудом нашел подходящее слово, – … традиция.
Традиция некромантов.
После этого Хоук добавил:
– Не нужно бояться. Он будет подчиняться тебе. Будет связан с тобой.
– Я не боюсь, – буркнула Рен, сжимая руку в кулак. – Но каким образом мы связаны? Через кольцо?
– Верно. Наша мать сделала его, когда была беременна, и пометила соответствующими глифами.
– Но… почему? – спросил Джулиан. – Зачем создавать фамильяра, когда можно просто применять усилитель?
– Когда-то наставники использовали фамильяров, чтобы обучаться магии, – начал рассказывать Хоук. – Умение подчинить их своей воле и принуждение выполнять сложные приказы– хорошая практика перед встречей с более своенравным призраком вроде человека или дикого животного. Еще один важный навык– создание фамильяра. – Настроение Хоука изменилось, выражение лица стало мрачным. – Отлов живых животных, их убийство и обработка костей… важное умение некроманта. Если верить нашей матери. Она заставила…