белым, а не призрачно-зеленым. Этот свет определенно принадлежал призракам, а призраки были нежитью.
Королева повернулась к его дяде.
– Этот скипетр зовется Рукой Королевы. Обладающий им контролирует армию Королевы.
Она передала его регенту.
Тот с готовностью принял подарок и хоть и с осторожностью, но взвесил скипетр в руке и осмотрел венчающий его костлявый кулак.
– Он не одержим, – сообщила Королева, в голосе которой слышалось веселье. – А вот они– да, – указала она на железных ревенантов.
– Они верны этому скипетру… а не вам? – проницательно заметил регент.
Женщина склонила голову. Регент задумчиво кивнул и повернулся к ближайшему ревенанту.
– Солдат, – рявкнул он, и шлем повернулся в его сторону. – Принеси мне голову Королевы Трупов.
Джулиан застыл, совершенно потрясенный, но ревенант подчинился и застучал железными сапогами в направлении Равенны. Хоук напрягся, переводя взгляд с матери на призрака, но Королева оставалась совершенно неподвижной до тех пор, пока ладони в латных перчатках не потянулись к ее горлу…
– Остановись! – приказал регент за несколько секунд до того, как нежить дотронулась до Королевы. Солдат застыл с поднятыми в воздух руками, буквально в нескольких дюймах от ее шеи. – Возвращайся в строй. – Ревенант развернулся на пятках и грузно зашагал на прежнее место.
– Удовлетворен? – спросила Королева, которую покушение на ее жизнь, похоже, совсем не впечатлило.
– Очень даже, – по-волчьи улыбнувшись, ответил регент. Он повернулся и громко произнес – Армия нежити, пора отправляться в путь. Спешите в Крепость на границе Пролома. Сравняйте ее с землей. Никто не должен остаться в живых.
Глава 27
Судя по всему, использование живого человека в качестве усилителя имело свои последствия. По крайней мере, для усилителя.
Рен раз за разом теряла сознание, а когда снова пришла в себя, комната оказалась пустой.
Ну не совсем.
Она лежала на твердых каменных ступенях бассейна. Собравшись с силами, девушка заставила себя сесть и оглядеться. В нескольких футах от нее стоял Хоук, который вполголоса беседовал с матерью. Он выглядел так же, как чувствовала себя Рен– выжатым как лимон, с бледной, едва ли не землистой кожей. Он снова опустил голову, хотя в этом жесте Рен видела не столько усталость, сколько повиновение матери.
У Рен кружилась голова, она плохо ориентировалась в пространстве, но несмотря на то, что пришла в сознание, всепоглощающая волна магии не утихла. Она все еще находилась в бассейне, но волшебство теперь, казалось, клубилась не внутри нее, а вокруг. Рен пошевелила пальцами, и под кожу просочились лишь несколько завитков. Возможно, ее тело уже вобрало в себя всю магию, которую только могло. Возможно, ей было необходимо время, чтобы прийти в себя.
Когда Рен подняла голову, ее внимание привлекла пара темных глаз в другом конце комнаты.
Джулиан. Он, связанный, с растрепанными волосами и плотно сжатыми губами, все еще стоял на коленях. Его также тщательно охраняли. Выражение глубокого облегчения отразилось на его лице, когда он увидел, что она проснулась. Рен была поражена осознанием того, как он дорог ей. И по его виду поняла, что и она ему дорога.
Как долго она была без сознания? Что пропустила? Как далеко успела уйти армия?
Раздавшиеся голоса побудили ее обратить внимание на тех, кто еще остался в соборе.
– …и они будут подчиняться мне даже на расстоянии? – говорил регент. В руках он сжимал нечто странное– короткий черный посох с костлявым кулаком на конце.
– Я же сказала, – прохрипела Равенна, – армией командует тот, в чьих руках скипетр.
Рен обдумывала услышанное. Предмет, способный контролировать нежить? Неужели они с Хоуком каким-то образом наделили силой и его? Или то была какая-то другая магия некромантов, которой она пока что не знала?
– Наша работа выполнена, – продолжила Равенна. – Теперь дело за тобой.
– О, я обо всем позабочусь, – с удовольствием отозвался регент.
– Наслаждайся своей короной и победой, которую собираешься одержать.
– Уверена, что не хочешь того же? – уточнил регент. Он пытался выдать это за пустую болтовню, но в действительности хотел узнать, почему Равенна передала ему контроль над непобедимой армией, которую могла бы оставить себе. – Кажется, будто все веселье досталось мне.
– Не мучайся угрызениями совести, Железный регент. Я не заинтересована в политических играх. Держись подальше от моих земель и от меня, и я сделаю то же самое. Как мы и договорились.
– Как мы и договорились, – повторил он, склонив голову. – Пролом, за исключением шахт, достанется тебе. – Регент отвернулся от Королевы, чтобы обратиться к остальным в зале. – Но сначала… незаконченное дело.
Пусть большинство Красных гвардейцев стояли у одного из выходов собора, горстка все еще сторожила Джулиана. Регент приблизился к племяннику.
Неосознанно Рен рванулась в их сторону, из-за чего ее наручники зазвенели.
Хоук и Равенна обернулись, а регент, улыбнулся, заметив, как Джулиан не отрывает от девушки взгляда.
– О да, она прекрасно справилась со своей задачей. Как и ты, – обратился к племяннику регент. – Спасибо, что привел их именно туда, куда мне было нужно. Пусть принц и сбежал, но скоро он все равно окажется в моих руках.
– Тебе его не поймать, – заявила Рен, надеясь, что ее слова окажутся правдой. – Он доберется до Крепости раньше вас. Он предупредит их и…
– Не стоит быть настолько уверенной, – спокойно ответил регент, разглядывая скипетр. – Армия нежити быстрая, пешком до Крепости далеко, особенно когда речь идет об изнеженном принце. Мои солдаты поймают его задолго до этого. Если уже не поймали.
– Принц может быть довольно убедительным, дядя, – скривил губы Джулиан. – Может выясниться, что верность твоих солдат не настолько тверда, как тебе кажется.
– Тебе хотелось бы в это верить, сынок? Что все они передумают и прибегут к тебе? – усмехнулся регент. Засунув скипетр за пояс, он указал на Джулиана, который стоял на коленях со связанными руками. – Безусловно, ты представляешь собой невероятное зрелище, Джулиан Найт, но, как по мне, это тебя принц околдовал своими сладкими речами. Будь уверен, мои слуги верны мне, потому что они верны силе.
– Они верны Дому Железа, – с жаром бросил Джулиан. – Знай они правду, ни за что не стали бы тебе служить.
– Тогда мне повезло, что они не в курсе, – снова потянувшись к поясу, регент вытащил кинжал. Железное сердце.
У Рен перехватило дыхание.
– Нет! – закричала она, вскакивая на ноги, но кандалы снова потянули ее вниз. Рен охватила паника.
– Дядя, – обратился Джулиан, который тоже попробовал встать. После неудачной попытки он, казалось, сдался… только для того, чтобы рвануться вверх, застав врасплох стражников, которые держали его за руки. Те отшатнулись, но один из них все-таки оглушил Джулиана ударом по голове, благодаря чему его с легкостью усмирили.
– Воспринимай это как жизненный урок, – начал регент, спокойно направляясь к племяннику, не отрывая взгляда от кинжала в своих руках. – Если хочешь сделать что-то хорошо– сделай это сам.
– Остановись! – закричала Рен. Она дергала руками, пока суставы на запястье не заныли, а кожа не содралась до крови. – Не смей его трогать!
Регент, явно забавляясь, бросил на Рен взгляд через плечо, прежде чем обратиться к Равенне:
– Надень намордник на свою собачонку.
– Заткнись! – рявкнул Джулиан. На его шее вздулась вена, когда он с новой силой принялся вырываться из рук своих похитителей. – Кто здесь животное, так это ты.
– Джулиан, мальчик мой, ты слишком мягкосердечен. Прямо как твой отец. Если я о чем-то и жалею, так это о том, что не искоренил это в тебе, когда у меня был шанс. Хотя, в конце концов, это все усложнило бы…
Рен едва его слышала. Красная дымка застилала ей глаза сильнее, чем магия в тот момент, когда она помогала брату пробудить армию нежити. Сознательно она потянулась к той же силе, что скопилась у ее ног, и впитала ее в себя.
Магия вздымалась внутри девушки при каждом движении. Она выдернула руки из наручников: усиленная магия костолома помогла ей раздробить собственные кости. От невероятной боли у Рен на мгновение перехватило дыхание, но это не имело значения.
Она освободилась.
Выскочив из бассейна, Рен взмахнула руками, одна из которых была сломана, и уцепилась магией за удерживающих Джулиана гвардейцев. Их кости с громким хрустом разлетелись вдребезги. Из глаз полилась кровь. Рен грубо отбросила тела в сторону и повернулась к регенту.
Тот выглядел удивленным, самодовольная улыбка исчезла с его лица, но, попытавшись сломать руку, в которой он держал кинжал, Рен наткнулась на нечто не живое, но и не мертвое.
Когда она в замешательстве оступилась, регент снова усмехнулся. Стянул перчатку, обнажая железную руку… точно такую же, как у Джулиана.
Рен зарычала. Пусть железо защищало его руку, но как насчет черепа?
Стиснув зубы, она снова протянула руку, но прежде чем успела ухватиться магией, что-то ударило ее сзади. Рен рухнула на землю: сломанная рука пульсировала, и боль только усилилась, когда на нее опустился чей-то ботинок.
Ахнув, она взглянула в скрытое вуалью лицо матери. Королева, которая обездвижила Рен, наклонилась и сорвала кольцо-усилитель со сломанного пальца дочери.
Магия тут же покинула Рен, а боль усилилась десятикратно. Ее буквально затошнило, но все это не шло ни в какое сравнение с тем, что переживало ее сердце.
Пусть Рен и расправилась с двумя гвардейцами, их место заняли десять других.
Джулиан воспользовался возможностью, которую она ему предоставила, и рванул вперед с такой силой, что путы, стягивающие его руки, начали рваться.
Полная решимости помочь ему, Рен попыталась освободиться. Рана, которую она нанесла себе сама, была серьезной, но все же не помешала ее магии уловить нож, спрятанный в ботинке Королевы. Свободной рукой Рен выдернула костяное лезвие.