Как и любая нежить, она мечтала воскреснуть, мечтала жить. Но также она жаждала силы, как политической, так и магической, а Рен с Хоуком не могли этого позволить.
Ее брат встал рядом с матерью: она нуждалась в Хоуке для проведения ритуала и, откажись он, применила бы наказание. В конце концов, кроме смерти существовали и другие способы ранить кого-то.
Переместив руку так, чтобы в любой момент можно было освободиться от наручника, Рен представила себе место, до которого дотронулся Хоук, чтобы позже быстро расстегнуть и второй.
– Время пришло, – заявила Равенна, повернувшись к Хоуку. – Я не стану просить дважды.
Хоук долго и пристально смотрел на нее, прежде чем резко выдохнуть:
– Нет.
Равенна, которая и так почти не двигалась, поскольку могла не дышать (и как Рен не заметила этого раньше?), замерла на месте.
– Что?
– Я не стану этого делать.
– Понятно, – опустила голову Равенна. Ее взгляд едва ли не лениво скользнул по посоху, который она все еще держала в руке. По посоху Хоука. Когда она подняла его, Рен испугалась, не набросится ли она на собственного сына.
Хоук тоже напрягся, словно в ожидании удара, но тут Равенна покрутила посох, и череп на его верхушке ярко засиял.
Хоук неотрывно смотрел на посох, на мать, а Рен была сбита с толку нарастающим напряжением. Темным страхом, усиливающимся между ними.
– Хвостик, – еле слышно выдохнул Хоук, вызывая фамильяра. Призрачный лис ожил как раз в тот момент, когда Равенна замахнулась и разбила наконечник о землю. Оглушительный хруст расколол напряженную тишину, заглушил сдавленный вздох Хоука, когда его фамильяр задрожал, а затем рассеялся в облаке призрачного дыма.
Но исчез он не полностью.
Равенна не освободила дух. Нет, разрушив привязанную кость до того, как отпустить призрака, она обрекла его на то же существование, что и тех, кто скитался на поле битвы, оставшемся после Восстания. Здесь и в то же время нигде, обреченный превратиться в ничто без единого шанса на спасение. Такая участь была хуже того, чтобы оставаться нежитью.
Хоук, который хотел сделать то же самое с сотнями призраков, заточенных в колодце, теперь увидел последствия. Рен оставалось только надеяться, что судьба призрачного лиса заставит Хоука изменить свое мнение. Хотя его ненависть к человеческой нежити могла и остаться, но сейчас речь шла не об озлобленном ревенанте. Хвостик был его фамильяром.
Грудь Хоука быстро вздымалась и опускалась, он яростно пытался сморгнуть слезы. Действия Равенны были небрежными, бессердечно жестокими, но в то же время расчетливыми, призванными ранить и побудить подчиниться.
Она медленно шагнула вперед и, чтобы продемонстрировать полный контроль над происходящим, вдавила каблук в обломки кости, разбрасывая их по земле.
– Теперь, – начала Королева Трупов, со стуком отбросив посох в сторону. – Я дам тебе еще один шанс…
Рен больше не могла этого выносить. Она вскочила на ноги, отстегнула второй наручник и надела кольцо на палец.
Равенна удивленно взглянула на дочь, затем перевела взгляд на Хоука и рассмеялась.
Этот смех раздражал, к тому же Рен не понимала, что такого забавного она нашла в происходящем.
Рен взглянула на Хоука в надежде на подсказку о том, что могло произойти дальше, но тот, полностью отключившись от реальности, смотрел на раздавленный череп животного.
– Тебе меня не подчинить! – все еще смеясь, заявила Равенна. – Я лич, а не какой-то призрак или бродячий ревенант. Я тебе не по зубам.
– Может, я и не могу тобой командовать, – начала Рен, медленно спускаясь с возвышения и аккуратно обходя неподвижное тело то ли Вэнса, то ли Локка. – Но я намного больше, чем некромант. – Смех Равенны оборвался. Она наклонила голову набок, будто силясь понять, что Рен имеет в виду. – Я, как и мой отец, костолом и лучшая, чтоб тебя, валькирия этого поколения. Я не могу управлять твоим духом, но могу сломать тебе кости.
Рен подняла руку, – на ее пальце ярко сверкнуло кольцо, – и сжала ее в кулак.
Снова послышался треск, напоминающий хруст проломленного черепа, и Равенна упала. Застигнутая врасплох, она рухнула как подкошенная, ведь Рен сломала ей ноги.
Воспользовавшись возможностью, Рен схватила Хоука, чтобы увести его подальше от матери.
Они едва успели отойти, когда над ними снова разнесся хохот Равенны.
Женщина упала на живот и теперь, приподнявшись на локтях, смотрела на своих детей сквозь засохшие цветы и пряди мертвых волос.
– Думаешь, пара сломанных бедер меня остановит? – Ее губы изогнулись в усмешке, а в глазах появился тревожный блеск. – Думаешь, что это кости придают мне силы?
Все ее тело начало светиться, обрывки ткани и пряди волос развевались на несуществующем ветру.
Рен поморщилась, когда сломанные, болтавшиеся под странными углами ноги Равенны с тошнотворным хрустом снова срослись. Вся нежить пятого уровня обладала способностью контролировать свои кости: ходить, стоять и протягивать конечности. Но не сращивать их и не делать их еще более сильными. Их подвижность зависела от целостности тела. Чем в худшем состоянии оно находилось, тем заметнее ревенант хромал и тем медленнее он передвигался. Чаще всего призрак предпочитал вообще избавляться от тела.
Равенна не могла снова встать после того, как ей сломали ноги, но она поднялась. Дух поставил ее в вертикальное положение без каких-либо видимых усилий.
Это стало первым доказательством ее силы… особых способностей лича.
И Рен боялась, что не последним.
Она напрягла чувства в попытке ощутить кости, которые только что сломала… но призрак Равенны теперь окутывал каждое волокно, каждое сухожилие. Каждый дюйм ее тела светился, и магия костолома не могла проникнуть сквозь это сияние.
– Твои силы здесь не пригодятся, костолом. – Равенна сделала шаг вперед.
Рен пожала плечами, вложив в этот жест все выработанное за семнадцать лет высокомерие, хотя чувствовала она себя совсем иначе.
– Тогда придется использовать клинки.
Она обнажила один из своих мечей. Если уж ей и суждено было погибнуть, то это следовало сделать с достоинством.
Сначала она бросила Хоуку его кольцо. Он с расширенными от удивления глазами поймал усилитель.
– Не стой просто так, – бросила Рен, достав из ножен второй клинок. – Нам не помешает подкрепление, – указала она подбородком на слоняющихся по залу ревенантов.
– Ты не понимаешь, Рен. Она…
Но Рен уже бросилась в атаку. По-видимому, Равенна могла справиться с костью, в которой еще жил дух, – в конце концов, на ее пальце все еще было кольцо Рен, – но что насчет мертвой кости?
– Помогите ей! – закричал Хоук. – Задержите лича.
Двое ревенантов, что находились поблизости, поспешили к Равенне, намереваясь схватить ее за руки.
И она позволила им это сделать. Ее костлявое лицо исказилось в улыбке.
Ревенанты взяли ее за запястья и широко расставили руки, благодаря чему Рен теперь могла пронзить грудь Равенны своим клинком. Призрачное сияние Королевы Трупов сдвинулось, сливаясь в ослепительный шар света за ее грудной клеткой.
Ее дух был прямо здесь.
Но Рен замешкалась.
И это было ошибкой.
Улыбка Равенны стала шире, и ослепительный свет раскололся: от целого отделились два маленьких кусочка.
Эти частички осели на ревенантах, что держали ее за руки.
Их призраки вспыхнули ярче, чем когда-либо, и снова потускнели, хотя Рен все еще видела, как в них пульсирует частичка души Равенны.
Ревенанты отпустили Королеву и переключили свое внимание на Рен.
Той сразу вспомнились слова Хоука о духе их матери.
Она способна прятать его, видоизменять… и даже расщеплять.
– Нет, – сказала Рен, желая, чтобы на ее пальце все еще было кольцо брата.
– Нет! Остановитесь! – повторил Хоук, но ревенанты не дрогнули. – Вы,– рявкнул он нескольким другим, что были в комнате. – Защищайте мою сестру!
– Вы можете обратиться к остаткам их разума, – сказала Равенна, протягивая руки. – Я же забираюсь к ним в души.
А затем, как и раньше, частички ее призрака откололись и осели на нежити, которая пыталась следовать приказам Хоука. Это было большим, чем магическое принуждение. Это была одержимость. Равенна не просто контролировала ревенантов, она становилась их частью. Ее призрак управлял ими изнутри.
Как только ее дух проник в их тела, ревенанты остановились. Какое-то мгновение они сопротивлялись, отчего хрустели кости и развевались обрывки ткани. Но как бы призраки ни сражались, Равенна в конце концов одержала верх. Частичка ее души ярко сияла, выделяясь на фоне тех, кем овладела, но от этого не становясь менее могущественной.
Ревенанты как один отвернулись от Равенны, чтобы посмотреть на Рен и Хоука.
Чтобы посмотреть на их новые цели.
Глава 38
– Лео, – чья-то рука опустилась ему на плечо, и принц подпрыгнул на месте. Он оторвал взгляд от виднеющихся внизу железных ревенантов и посмотрел на стоящего рядом с ним брата.
– Время пришло. Почему бы тебе не спуститься в обеденный зал с остальными?
Под «остальными» подразумевались слуги и те, кто не умел сражаться. Ну и Леди-Мастер Светлана Грейвен, которая не участвовала в активных действиях вот уже несколько десятилетий. Лео, конечно, не хватало практики на полях сражений, но, что бы там ни говорил его брат, похищение считалось боевым опытом, так что он не собирался прятаться.
– Я остаюсь.
Лоран на мгновение прикрыл глаза.
– У меня не будет времени присматривать за тобой.
– И не надо, – раздраженно бросил Лео, даже если в словах брата скрывалось редкое проявление заботы.
– Я за ним присмотрю, Ваше Высочество, – заверила Инара.
Лоран оглядел ее, облаченную в костяную броню, с блестящими черными глазами, и неохотно кивнул.
После этого он отвернулся, чтобы выкрикнуть несколько приказов. Лучники рассредоточились по зубчатой стене, но Лео знал, что ни один стальной наконечник не пробьет железные панцири.