— У нас в доме тоже лифт есть. Я всё его устройство знаю.
— А чего знать? Нажимай кнопку и поезжай.
Лифт поднял девочек на четвёртый этаж.
— Куда теперь поедем? — спросила Джаннат.
— Давай прямым ходом в подвал, — предложила Надя и нажала самую нижнюю кнопку, на которой даже не было номера.
Лифт закрыл двери и стал медленно спускаться вниз.
— Как хорошо! Точно в самолёте на землю спускаемся, — восторженно сказала Джаннат и зажмурилась, — целый бы день каталась!
— Целый день не выйдет, — рассмеялась Надя, — тогда «Стиральная машина» всех врачей и воспитателей на ноги поднимет. И нам достанется.
Лифт спустился в подвал. Двери открылись. В подвале было темно, только в конце узкого коридора тускло горела синяя лампочка. Наде даже вспомнилась подводная лодка, на которой они с мамой на дно Чёрного моря спускались. Тогда Надя тоже уговорила маму покататься, как сейчас Джаннат. Но на лодке было не так страшно. Вот если бы она сломалась…
— Ой, как тут жутко! — взвизгнула Джаннат и сама нажала кнопку третьего этажа.
— Ты куда, прямо в пасть к нянечке приедем! — засмеялась Надя и нажала кнопку второго этажа.
Лифт задёргался, будто стал подниматься по кочкам, и остановился.
Девочки приготовились выйти, но двери не открывались.
— Почему двери не открываются? — с тревогой спросила Джаннат.
— Чуть-чуть не доехали, — сказала Надя.
— Значит, застряли?! — ахнула Джаннат.
— Наверное, — растерянно произнесла Надя.
— Не наверное, а точно, — испугалась Джаннат. — Что теперь делать будем?
Надя пожала плечами.
— Ты говорила, всё устройство знаешь, — затеребила её Джаннат, соображай, что делать.
— Может, вон через ту верхнюю крышку вылезти, она поднимается, предложила Надя.
— Как же мы туда заберёмся? — чуть не расплакалась Джаннат. — Ты-то ещё можешь, а я с аппаратом…
— Не можешь, так я без тебя не полезу, — старалась успокоить Надя подружку.
— И зачем мы влезли сюда… — запричитала Джаннат и повела носом. Палёным пахнет… Мы горим!
— Скажешь тоже, — резко перебила её Надя, — даже дыма не видно. — А палёным, кажется, в самом деле запахло.
— Пока мы тут сидим, нам хватит кислорода? — спросила уже совсем упавшим голосом Джаннат. И куда её весёлость делась.
— Ты себя не пугай. Лучше думай, как нам отсюда выбраться, — сказала Надя и сама ужасно заволновалась.
Всё-таки это не шутка — в лифте застрять. Вдруг в самом деле с ними что случится! У Нади в доме даже на дверцах лифта строгие плакаты висят: «Не доверяйте лифт детям», «Не перегружайте лифт, это грозит катастрофой». Надя ощутила неприятную дрожь в коленках. А Джаннат прямо на себя стала не похожа — до того у неё сделался растерянный и испуганный вид.
— Давай на помощь звать, чего так сидеть, — стуча от страха зубами, проговорила Джаннат.
— Подожди, — остановила её Надя, — попробуем сделать всё, что можно, сами.
— Так делай быстрее, — прошептала Джаннат, всё так же стуча зубами.
— Сейчас, — ответила Надя, не зная, что предпринять. Она схватилась за дверную ручку, но тут же отдёрнула руку. Ручка чуть-чуть дрожала, и ей показалось, что она сердится на неё и выговаривает: «По-па-лась, озор-ни-ца, по-па-лась!»
И тут Надя вспомнила, что однажды дома они с папой тоже застряли в лифте. Сначала они нажали кнопку тревоги, но дежурной лифтёрши почему-то не было на месте. Тогда папа очень спокойно стал нажимать по очереди на все кнопки. И лифт неожиданно поехал.
Надя протянула руку к первой попавшейся кнопке, но лифт не поехал. Тогда она стала быстро нажимать все кнопки подряд. Лифт стоял как каменный. Только когда Надя нажала кнопку четвёртого этажа, лифт сорвался с места.
— Чего он рванулся? — вздрогнула Джаннат.
— Не всё ли равно, — махнула рукой Надя, — главное, мы едем.
Джаннат сразу просветлела. Лифт остановился на четвёртом этаже и раскрыл двери. Девочки пулей выскочили из него.
— Как хорошо! Как хорошо! — радостно проговорила Джаннат.
— Конечно, хорошо, что мы так удачно выбрались, — согласилась Надя.
— Не то, не то, совсем не то, — замотала головой Джаннат, — хорошо, что в нашем доме нет лифта!
Они быстро спустились на свой этаж и вошли в палату.
— Где вы пропадали? — спросила их Варя.
Девочки переглянулись, и Джаннат, уже окончательно придя в себя, весело пропела:
Где мы были, там нас нет,
Вот какой у нас ответ!
Глава одиннадцатая. «Трудная мама»
Карантин ещё не был снят, а в третью палату всё же пришла мама Гали-Цибули Евгения Антоновна. Девочки очень обрадовались ей. Думали, что сейчас придут и их мамы, Но Евгения Антоновна сказала:
— Пустили меня одну. Потому что с сегодняшнего дня я не только мама Галочки, но и ваша воспитательница.
Тут девочки сразу заметили, что с Галиной мамой произошла большая перемена. Прежде всего причёска у неё стала другая — большой стог волос над головой. В ушах висели серьги, а на новой блузке — большая брошь в виде паука в паутине. Словом, вся она горела, как жар-птица, хотя походила в своём наряде скорее на жар-курицу.
«Зачем она так вырядилась?» — осуждающе глядя на мать, подумала Галя Скульская.
— А разве Ангелина Фёдоровна больше не будет работать? — спросила Варя.
— Ангелина Фёдоровна ушла в очередной отпуск, — ответила Галина мама и, вынув из сумочки карандаш с блокнотом, строго сказала: — Внимание! Я хочу записать, кто сегодня пойдёт гулять. Скульская, — застрочила она карандашом. — Ну, кто ещё? Живее! Мне нужно обойти все палаты.
— Я ещё не знаю, захочется ли мне гулять сегодня, — мечтательно произнесла Джаннат Шамхалова.
— Подумай и реши, — приказала ей Евгения Антоновна, — мне нужно знать, сколько человек пойдёт гулять.
— А зачем вам это? — спросила Варя.
— Как зачем? Сколько пойдут, столько должны и вернуться с улицы, ответила Евгения Антоновна и занесла авторучку над блокнотом.
— Мы не цыплята, не разбежимся, — засмеялась Джаннат, — и коршун нас есть не собирается.
— А на улицу мы парами пойдём? — неожиданно спросила Олечка.
Евгения Антоновна надулась и вспыхнула. Обычный вопрос маленькой Олечки она восприняла как насмешку и, ни слова не говоря, вышла.
— Из нашей палаты идёт гулять одна Скульская, — объявила Джаннат Шамхалова. — Как это ты одна в пару встанешь? — обратилась она к Гале.
Все засмеялись, а Галя надулась не меньше своей мамы. Ей и без насмешек девочек было неудобно за мамино поведение, а тут ещё они. Галя взяла и накрылась одеялом с головой.
— Вот так пошла гулять! — воскликнула Олечка.
Больше Галина мама не составляла в третьей палате списков на прогулку. И вообще она старалась меньше бывать у девочек. А Галю вызывала в холл и там с ней виделась. Ведь должность воспитательницы позволяла ей даже во время карантина свободно проходить в больницу. С детьми она занималась мало. Больше сидела в читальне и выдавала книжки. Стихотворения, которые дала разучивать девочкам Ангелина Фёдоровна, Галина мама тоже не спрашивала. Но к возвращению воспитательницы из отпуска девочки всё равно выучили их. А Надя даже свои сочинила.
В первое воскресенье, после снятия карантина, девочки устроили для своих мам и бабушек концерт. На нём было соревнование лучших палатных клоунов, победительницей которого стала Джаннат. А Надя тоже получила приз шоколадную медаль — за свои стихи. Она волновалась и начала читать совсем тихо, почти шёпотом. Хотя многие подумали, что так и надо, потому что Надя назвала своё стихотворение «Сон». Вот оно:
Мне снился сон сегодня ночью,
Я расскажу его вам точно.
Надя перевела дыхание и продолжала громче:
Мы все всегда ужасно рады,
Когда приходят мамы к нам,
И их пускать в палаты чаще
Приказ дал главный доктор сам.
И сразу наступило чудо:
Мы стали крепнуть с каждым днём.
И все уколы — врать не буду
Уже нам стали нипочём!
Я всех ребят хочу поздравить:
Сбылась заветная мечта!
И если б к мамам пап прибавить,
Совсем была бы красота!
Вот мне какой приснился сон.
Жаль, наяву не сбылся он.
Все ребята и мамы сильно хлопали Наде. Вдруг стихи подействуют, и они будут видеться чаще.
Глава двенадцатая. Самые хорошие дни
Первый день после карантина был не воскресенье, а среда. По средам в детское отделение тоже пускали мам, бабушек и всех близких. Девочки уже с утра начали считать часы и минуты до прихода мам. Наконец по лестницам раздалось шлёпанье больничных тапочек. Ведь лифтом мамы не пользуются. Он предназначен только для больных. Тапочки мамам не по размеру. Надевают какие попадутся, лишь бы поскорее получить. Мамы уже знают, в каких палатах лежат их дети. И идут уверенно, точно работают здесь. А Надина мама должна была прийти сегодня в первый раз. Надя говорила с мамой по телефону, писала ей записки, а как поскорее найти их палату, которая в самом конце коридора, да ещё в углублении, не объяснила.
— Ниночка! — то и дело звала она маленькую нянечку. — А вдруг мама не найдёт, где я лежу.
— Не найдёт, так спросит, — улыбалась ей в ответ нянечка. — Язык-то до Киева доведёт.
— До Киева поезд довозит, а тут лестницы путаные. Пойдёт по другой и не выйдет на нашу площадку.
— Скажут ей в справочном, куда идти, когда халат с тапочками дадут, не волнуйся, — успокаивала её нянечка Нина и тут же сама забеспокоилась: — Да уж постою я у двери, покараулю твою маму.
— А ты её помнишь? — спрашивала Надя.
— А как же! — уверяла её нянечка. — Интересная она у тебя, даже красивая.
— Верно, — согласилась Надя и успокоилась.