— Что ты хочешь услышать, Дракончик? Что я забочусь о тебе?
Она рассмеялась.
Дэш приподнял бровь.
— Ты ведь пошутил, не так ли? — спросила она.
По правде говоря, он не знал. Три последних дня, проведённые с ней, были... странными. Ему больше всего хотелось придушить её. Она дразнила его, когда не следовало, и явно получала от этого удовольствие. Что ещё более удивительно, он дразнил её в ответ.
И всё же...
В ней было что-то, что он находил...
Интересным? Нет, не совсем то слово.
Необычным? Тоже не то.
Притягательным? Точно нет.
Она действовала ему на нервы так, что это одновременно раздражало и забавляло. Как такое возможно, он не знал.
Дракайна бросала ему вызов. Заставляла задумываться о вещах, о которых он обычно не думал. Главное — она его не боялась, и это было ему в новинку.
«Просто потому, что не знает, кто ты на самом деле».
Возможно. Те, кто знал, страшились его гнева. Ну, большинство.
Халла не боялась, потому что была придворным шутом его отца и по глупости считала, что её положение защищает её.
Что касается Рипера...
Никто не знал, что у него на уме. Он мечтал о смерти и ничего не боялся.
Большинство остальных Отщепенцев были такими же, как Рипер. Им было всё равно, жить или умереть. Они не боялись даже его.
Но не это привлекло его в дракайне. Должно быть, что-то другое. Хотя не столь важно. Что бы это ни было, рядом с ней он находился в состоянии постоянного возбуждения — и не только сексуального.
Да, его влекло к ней физически. Но она возбуждала не только тело. Она заставляла его быть на взводе.
Никто никогда не делал этого раньше.
И, что удивительно, ему это нравилось.
Она была уникальна. И хотя он не знал, что именно чувствует, эти чувства не походили ни на какие другие.
— Ты действительно так мало ценишь себя, Дракончик?
Танис замерла, услышав столь странный вопрос.
— Мы не знаем друг друга. Совсем. Гораздо более вероятно, что моя магия, которой ты воспользовался, разрушает тебя.
Он нахмурился.
— О чём ты?
— Драконы состоят из огня и яда. Единороги сделаны из... ну, магии единорогов. Из пуха и блеска.
— Пуха и блеска? — оскорблённо переспросил он, приподняв бровь. — Думаешь, я не справлюсь с твоим огнём?
— Думаю, это бремя.
Дэш фыркнул.
— Как я уже говорил, ты весишь недостаточно, чтобы стать для меня обузой.
Танис бросила на него озорной взгляд и указала на своё тело.
— Только в этом облике. Но если бы я была дракайной, то раздавила бы тебя... и могла бы удержать одной лапой.
— Если тебе удастся удержать меня от глупостей, я буду только благодарен.
Его признание удивило её.
— Правда?
— Почему, по-твоему, я терплю выходки Халлы?
Танис задумалась.
— Никогда не думала об этом.
— Может, стоит. Я ценю благоразумие и интеллект — даже если это не обо мне. А иногда особенно потому, что это не обо мне.
Он усмехнулся.
— И, к твоему сведению, единороги — это не пух и блеск. Вопреки слухам, мы не пукаем радугами.
Танис смотрела, как он исчезает в толпе.
Как странно, что она считала его высокомерным.
Теперь, задумавшись, Танис поняла, что ошибалась. Он действительно прислушивался к советам Халлы. В отличие от неё, Дэш наблюдал, взвешивал всё, прежде чем действовать. Он был очень вдумчивым. Осмотрительным.
В нём было что-то глубокое.
Но он исчезал!
Сердце ёкнуло.
Не желая оставаться в этом далёком мире одна, Танис побежала за ним. Её подгоняла не слабость, а замешательство. Она не пыталась жить среди людей. Она пыталась от них сбежать.
Дэш знал этот мир... как и его друг, к которому Халла повела Артура. В отличие от неё, он здесь не был чужаком.
Разум подсказывал: пока не станет ясно, что убийца драконов — мошенник, лучше сохранять дружеские отношения с Дэшем.
Она пошла за ним.
И заметила, как много взглядов он привлекает. Мужчин и женщин. Особенно женщин.
Не только из-за красоты и чёрных кожаных доспехов. А из-за того, как двигался. Уверенно. Как хищник. Как тот, кто привык к победе, уважению и повелению.
И судя по ауре победы не ограничивались только полем боя.
Но Дэш не обращал внимания на толпу. Всё в Дэше взывало к её любопытству.
За время проведённое в плену у единорога, Танис не пыталась узнать о них ничего. Она ненавидела их всех. Желала им смерти.
Но теперь ей стало любопытно.
Баракус не менял облик рядом с ней. Он был грязно-серой лошадью с таким же серым рогом. И даже ни разу не соизволил заговорить с ней.
Даже когда она убила его ради свободы.
В нём не было ничего привлекательного.
В отличие от Дэша. Всё в нём манило её.
Впервые в жизни она почувствовала влечение к кому-то — и это испугало её. И удивило. После того, что с ней сделал Баракус, она никогда, ни при каких обстоятельствах, не смотрела на мужчин и не находила их привлекательными.
Никогда. Ни на кого.
Она всегда была уверена, что проведёт остаток жизни в одиночестве и целомудрии.
Но, глядя на Дэша, вдруг поймала себя на мысли, что хочет дотронуться до его волос. Провести по ним пальцами. Узнать, такие ли они мягкие, как ей казалось раньше.
«Не смей!»
Мужчины жестоки. Полны ненависти. Этот урок она усвоила.
Женщины тоже. Иногда они ещё хуже.
Никому нельзя доверять. Ни за что.
Её сердце разбито. И никогда, никогда больше она не позволит себе поверить.
Но он был врагом.
И должен был им оставаться.
Для Дэша она всего лишь служанка, на которую он рассчитывал, — и ничем большим она не станет. Нет смысла забивать голову глупостями. Дни мечтаний и веры в то, что мир — доброе и порядочное место, прошли.
Он думал о ней так же, как о Халле: бремя, преследовавшее его повсюду.
Она больше не маленький дракончик из долины, верящий в сказки. Не та, кто наивно надеется на доброту незнакомцев. Не та, кто верит, что однажды найдёт кого-то, с кем сможет разделить свою жизнь. Замечательного спутника, который будет ценить её, дорожить ею. Относиться с уважением... как Дэвин относился к Марле.
У неё никогда не будет такой жизни. И мысли об этом приносили лишь горечь.
Дэш был здесь по той же причине, что и она.
Месть.
Отец всегда называл её безудержной мечтательницей. И именно поэтому винил в том, что она угодила в ловушку, стоившую ей двух лет жизни.
«Думай головой, Танис. То, что ты умеешь летать, ещё не значит, что можешь витать в облаках. Нужно обращать внимание на то, что находится прямо перед тобой!»
Но обращать внимание было не на что.
И по сей день отец винил её в произошедшем. Обвинял в похищении, даже если это было против её воли.
«Не думай об этом. И не думай о Дэше. Он под запретом».
Дэш замедлил шаг, когда они приблизились к зданию. На фасаде висел белый щит с красной рукой, сжимающей золотой кубок.
К её удивлению, он открыл дверь, позволил ей войти первой... а потом взял за руку.
— Что ты делаешь? — спросила она.
— Оберегаю тебя.
Сначала она хотела возмутиться. Сказать, что может сама о себе позаботиться.
Но, перехватив взгляды посетителей, Танис ощутила благодарность за его дальновидность.
— Спасибо.
Это было логово воров и головорезов, зарабатывающих на жизнь, наживаясь на других. Отвратительная, варварская клиентура. Как хищница, Танис легко распознавала их породу и на самом деле не искала драки в этом баре.
Они бы с радостью бросили ей вызов, надеясь, что смогут одолеть её и покрасоваться на её фоне. С некоторыми она могла бы справиться в бою.
А с другими пришлось бы помучиться.
Некоторые выглядели весьма сомнительными, а кое-кому она бы точно проиграла.
И это не считая двоих сзади, которые могли раздавить её, как букашку.
Как бы то ни было, Дэш, несомненно, был здесь самым смертоносным существом, и все это знали. Так что, когда он проходил мимо, они расступились, давая ему пространство и невольно проявляя уважение к ней — из страха перед её спутником.
Дэш направился к стойке, за которой стоял хозяин с недовольным выражением лица. Даже когда они подошли, он не поздоровался. Только мрачная усмешка показывала его осведомлённость.
Дэш вытащил золотую монету и положил её на стойку.
— Я разыскиваю человека с необычной золотой спиралевидной палочкой. Мне сказали, что он направляется сюда, и я надеюсь, он уже заглядывал поболтать и похвастаться.