– Нет, – вклинился Аполлион и тоже нахмурился. – Обе силы схожи в своей способности разрушать, но астерийская подобна тупому и коварному орудию разрушения.
– Звездный огонь тоже обладает способностью разрушения, но это всего лишь одна грань его удивительных свойств, – добавил Аидас, с сочувствием глядя на Брайс. – Естественно, величайшее различие заключается в том, что сам обладатель звездного огня решает, как применять свой дар.
Брайс слегка улыбнулась. Тяжесть, давящая ей на плечи, исчезла.
– Так поясните, есть ли где-то во внешнем мире третий источник силы Тейи, или уже нет? – спросил Хант.
– Хелена знала, что часть магической силы, полученной ею от матери, будет передана грядущим поколениям, – сказал Аидас. – Но когда Тейи не стало, остатки ее силы перешли в Звездный меч. Правильнее сказать, простившись с дочерями, Тейя сама перенесла эти остатки в меч.
Брайс покачала головой:
– Давайте внесем ясность. Значит, Тейя разделила свою магическую силу на три части. Две трети она передала дочерям, а одну перенесла в Звездный меч. Получается, последняя часть ее магии находится… в мече? И все это время ожидала, когда ее востребуют?
– Нет, – ответил Аидас. – Хелена извлекла эту часть из меча.
– Что, серьезно? – почти простонала Брайс. – Это ведь было непросто.
– Хелена сочла неразумным оставлять наследие Тейи в мече. Даже втайне, – усмехнулся Аидас.
– Но если Тейя была мертва, как астерии могли бы с помощью ее силы подчинить себе меч и кинжал? – возразила Брайс.
– Они могли воскресить Тейю, – тихо подсказал Хант.
Аидас утвердительно кивнул:
– Тейя не хотела, чтобы астерии даже через ее труп завладели всей силой ее звезды. И потому она разделила свою силу на три части. Той, что она вложила в Звездный меч, должно было хватить на поединок с Пелиасом. Она не рассчитывала остаться в живых. Она отвлекала внимание на себя, выигрывая время для дочерей. Она думала, что Хелена и Силена вернутся на родную планету и навсегда окажутся вне досягаемости астериев.
– Так почему бы не отдать дочерям и Звездный меч?
– Потому что тогда меч и кинжал соединились бы, – ответил Танатос.
– Но какую угрозу они могли представлять для дочерей Тейи? – Брайс буквально трясло от нетерпения поскорее узнать ответы. – Король Осени говорил, что меч и кинжал способны открывать портал в никуда. Это так?
– Да, – подтвердил Аидас. – И вместе они способны произвести немыслимые разрушения. Тейя разделила меч с кинжалом, дабы они не попали в руки астериев и не позволили тем воспользоваться этой чудовищной способностью. Она не знала, каким образом тот, кто не принадлежит к ее роду, сможет объединить оба магических лезвия, но астерии отличались… изобретательностью.
– Я так и не поняла, каким образом Хелена извлекла силу из меча. Ведь у нее не было Арфы.
– Да, Арфы у нее не было, – согласился Аидас. – Но Хелена знала, что Мидгард обладает собственной планетарной магией. Более примитивной и слабой, чем магия ее родного мира, однако в больших концентрациях достаточно могущественной. Она знала, что магическая сила планеты течет по большим подземным путям, естественным проводникам магии.
– По силовым линиям, – прошептала Брайс.
Аидас кивнул:
– Эти линии способны перемещать магическую силу, но также позволяют общаться на далеких расстояниях. – (Брайс сразу подумала о коммуникационных свойствах ворот в Городе Полумесяца, вспомнив, как говорила с Даникой в день своего Нырка.) – Силовые линии пронизывают и всю Вселенную. И планеты вроде Мидгарда, Хела и древней родины фэйцев. На поверхности эти линии соединяются через пространство, время и собственно Пустоту. Она утончает завесы, разделяющие нас. Для этой цели астерии и выбирали миры, находящиеся на силовых линиях. Так им было легче перемещаться между мирами и порабощать планеты. В каждом из миров есть места, где большинство силовых линий перекрывают друг друга. В этих местах барьер между мирами самый тонкий и слабый.
Куски головоломки соединились.
– «Тонкие места», – с внезапной ясностью сказала Брайс.
– Вот именно, – подхватил Аполлион. Аидас одобрительно кивнул. – Северный и Южный Разломы находятся на пересечении огромного числа силовых линий. И хотя линии под Авалленом послабее, сам остров уникален благодаря наличию черной соли, которая связывает его с Хелом.
– А туманы? – спросил Хант. – Какова их роль?
– Туманы – результат магии силовых линий, – сказал Аидас. – Они указывают на «тонкое место». Хелена стремилась найти достаточно мощную силовую линию для передачи и сокрытия силы Тейи. Она отправила несколько кораблей с фэйцами, владеющими земной магией, велев им исследовать каждое туманное место, какое встретят на Мидгарде. Вернувшись, они рассказали ей об острове, окутанном настолько густым туманом, что им было туда не проникнуть. Тогда Хелена отправилась на остров сама. Туманы расступились перед ней, словно ждали ее. Она нашла на Аваллене небольшой лабиринт подземных пещер… и залежи черной соли.
Аидас мрачно улыбнулся:
– Она вернулась в Вечный Город и убедила Пелиаса, что Аваллен – единственное место, подходящее для его усыпальницы. Будучи тщеславным и самовлюбленным, он ей поверил. Они создали на Аваллене фэйское королевство. Хелена построила ему подземную усыпальницу. Она напридумала лживых историй о том, как будущие поколения станут поклоняться ему, как только те, кто родится с правильной кровью, смогут разыскать его склеп и меч, который будет погребен вместе с ним.
Аидас указал на ножны со Звездным мечом за спиной Брайс.
– Хелена знала: Пелиас, пока он жив, ни за что не расстанется со своим трофеем. Когда он умер, она наконец-то воспользовалась магией силовых линий Аваллена. Те поглотили силу звезды, которую ее мать перенаправила в Звездный меч, и скрыли в своих недрах.
– Тогда зачем понадобилось это пророчество о мече и кинжале? – удивился Хант. – Если Тейя смертельно боялась их воссоединения, зачем вся эта чушь о попытках их соединить?
Аидас привалился к спинке стула и скрестил ноги.
– Пророчество придумала Хелена и, как бы теперь сказали, внедрила в фэйский фольклор. Она знала, что, вопреки страхам ее матери, для уничтожения астериев понадобится объединенная сила меча и кинжала. И еще она знала: если появится потомок, способный востребовать все три части магии звезды Тейи, без объединения меча и кинжала этого будет не сделать. Только магическая сила звезды Тейи, вновь ставшая единой, сможет пробудить истинную силу меча и кинжала и прекратить астерийскую тиранию.
У Брайс пересохло во рту. Наконец-то она узнала о реальном способе расправы с астериями.
– Ну и где же она? – спросила Брайс. – Где последняя часть силы Тейи?
– Не знаю, – с грустью ответил Аидас. – Хелена никому не рассказывала. Даже мне.
Брайс шумно и досадливо выдохнула, но Хант продолжал допытываться у принцев:
– Получается, чтобы по-настоящему объединить меч с кинжалом, Брайс нужно найти хранилище звездного света, который Хелена извлекла из Звездного меча? И эта последняя треть магии Тейи находится где-то на Аваллене?
– Да, – без обиняков ответил Аидас.
– Но как я заставлю меч и кинжал открыть портал в никуда и что вообще это значит? – раздраженно спросила Брайс.
– Мы которое тысячелетие размышляем об этом, – в тон ей ответил Танатос.
– Полное разрушение было самым лучшим, что мы могли придумать, – сказал Аидас, ероша свои золотистые волосы.
– Фантастический вариант, – буркнула Брайс.
– Если Аваллен – одно из сильнейших «тонких мест», как вообще астерии позволили фэйцам там жить? – спросил Хант.
– Огромные залежи черной соли не подпускают астериев к острову. Им невдомек, что она в той же мере притягивает нас, в какой отталкивает их, – с нескрываемым удовлетворением сообщил Аполлион. – Черная соль имеет те же свойства, что сделали нас невосприимчивыми к магии их черных корон.
Услышав это, Брайс напряглась и взглянула на Ханта, но он, отодвинув личные вопросы, спросил о другом:
– Хелена знала, что Аваллен не подпускает к себе астериев?
Аидас кивнул:
– Когда она об этом узнала, то лишь укрепилась в своем решении спрятать силу Тейи на Аваллене.
– Но почему туманы, стоявшие непреодолимой стеной, вдруг расступились перед Хеленой? – задала новый вопрос Брайс.
– Черная соль не подпускает к острову астериев, туманы заграждают доступ остальным. Но отдельные личности, имеющие особые дарования, способны получить доступ к магической силе «тонких мест» и не только на Аваллене. В любом мире. Это странники между мирами. – Аидас изящно указал на Брайс. – Ты – одна из них. Хелена и Тейя тоже были странницами. Их природные способности позволяли обеим проникать сквозь завесу тумана.
Брайс отряхнула с плеч невидимую пыль.
– Добавь это к своему списку возможностей Звезднорожденной принцессы магии, – усмехнулся Хант, и тут же его лицо приняло серьезное выражение. – Если меч и кинжал с самого начала могли открывать портал в никуда, почему Тейя не воспользовалась этим во время Первых войн?
– Потому что боялась, – напряженным тоном ответил Аидас. – За всех.
– Верно, – подхватила Брайс. – Полное разрушение.
– Да, – тихо сказал Аидас. Танатос презрительно фыркнул, однако во взгляде Аполлиона промелькнуло что-то, похожее на сочувствие. – Теоретически Тейя знала о том, на что способна объединенная сила меча и кинжала, однако применить это на практике не решалась. Она боялась, что портал, открытый в никуда, может затянуть в себя весь Мидгард. Возможно, ей и удалось бы запереть астериев в каком-то другом мире, но вместе с ними там оказалось бы все население Мидгарда. И потому она предпочла осторожность. А когда ей уже стало плевать на осторожность… оказалось слишком поздно. Для нее. Для нас. Было мудрее и безопаснее разделить меч с кинжалом, а заодно и свою силу.
– Зато Хелена относилась к этому по-другому, – напомнила Брайс.
– Хелена считала риск оправданным, – сказал Аидас. – После Первых войн она вдоволь настрадалась сама и насмотрелась на страдания других. Я с ней соглашался. Она так и не сказала мне, где хранит силу Тейи, но я знал: это место будет доступно ее далекому потомку по линии Хелены, которому передастся треть света Тейи. Таким потомком, естественно, станет женщина, способная, вопреки всему, соединить все части силы Тейи, а затем и меч с кинжалом.