Лидия протянула руку сквозь узкое пространство, разделявшее их постели. Отросшие пальцы Рунна были еще слишком бледными. На них не успели появиться мозоли. Кожа Лидии была нежной и теплой, хотя в ее руке чувствовалась сила. «Ты найдешь способ преодолеть тяжесть содеянного и жить дальше. Я нашла».
Рунн удивленно посмотрел на нее: «Ты?»
«Да, я убила его», – без обиняков, устало ответила Лидия.
«Почему?»
«Потому что он был чудовищем. Не только по отношению ко мне, но и ко многим другим. Я замаскировала это под нападение мятежников. Отец ехал для встречи со мной. Я попросила людей из Офиона надеть механокостюмы и поджидать его машину на горном перевале. После атаки осталась сплющенная машина и труп. То и другое они подожгли».
Рунн мог лишь моргать. «У меня это получилось гораздо… быстрее. Взмах меча – и голова отделилась от тела».
«Согласна, так быстрее. – В ее глазах была холодная ярость. – Я попросила агентов Офиона – тех, что были в механокостюмах, – сплющивать машину с отцом внутри помедленнее. Они выполнили мою просьбу».
«Ктона милосердная!»
«Потом я тоже много думала о своей матери, – тихо продолжала Лидия. – О Гекубе, тогдашней королеве вальбарских ведьм. Как она восприняла гибель своего бывшего возлюбленного? Вспомнила ли обо мне? Возникло ли хотя бы отдаленное желание встретиться со мной и узнать, как я живу? Но я так и не получала вестей от нее ни тогда, ни потом».
«Сочувствую тебе, – сказал Рунн, крепко сжимая ее руку. Потом спросил: – Значит, ты действительно не собираешься возвращаться к Океанской Королеве?»
«Нет. И уж точно я больше не буду ее шпионкой. Когда я говорила, что не служу никому, это не было просто словами».
«Удивишься ли ты, если я скажу, что горжусь тобой? Я действительно горжусь».
Она усмехнулась и переплела их пальцы. Большой палец Лидии гладил тыльную сторону его руки. «Я вижу тебя, Рунн, – нежно сказала она. – Всего, целиком».
Эти слова были подарком. Рунну сдавило грудь. Не удержавшись, он тихо, чтобы никто вокруг не слышал, наклонился к Лидии и поцеловал ее в губы.
Поцелуй был нежным, почти бесшумным. Потом он тут же отстранился, но Лидия другой рукой коснулась его щеки. Луна слабо освещала пространство конюшни, и на этом фоне ее глаза сверкали, как два маленьких золотых солнца. Голос Лидии, звучавший в мозгу Рунна, стал низким, мурлычущим. Рунну ее голос показался невидимой рукой, плотно обхватившей его пробудившийся член. «Когда мы будем спать не в конюшне и не в компании друзей, я обязательно тебя потрогаю. Везде».
Член Рунна мгновенно окаменел и начал саднить. Он зажмурился, сопротивляясь желанию, но губы Лидии скользили по его губам и молчаливо дразнили.
«Я хочу оттрахать тебя по полной», – мысленно прошептала Лидия. Она разомкнула пальцы и переместила руку вниз, сжав ему член через ткань брюк. Рунн закусил губу, чтобы не застонать. Пальцы Лидии водили по его члену. «Я хочу, чтобы это оказалось во мне. – Она придавила ему это ладонью, и Рунн тихо застонал. – Хочу, чтобы ты оказался во мне».
«Да-а», – только и мог ответить Рунн. Других мыслей у него не было.
В его мозгу зазвенел смех Лидии. Ее губы коснулись чувствительного места у него под ухом. Ее зубы покусывали его жаркую кожу, а рука по-прежнему оставалась у него между ног. Рунн извивался на постели, а проклятое сено предательски громко хрустело.
– Пожалуйста, не трахайтесь рядом с нами, – пробормотал Флинн, лежавший в нескольких футах от них.
– Ты серьезно? – откликнулась с другого конца Брайс.
Рунн еще плотнее зажмурил глаза, пытаясь одолеть возбуждение.
– Извините, – тихо засмеялась Лидия.
– Извращенцы, – пробормотал Деклан и, хрустнув сеном, повернулся на другой бок.
Взглянув на Лидию, он увидел, что она озорно улыбается.
Будь он проклят, но ничего более прекрасного он еще не видел.
68
– Ходишь как неприкаянный, – проворчала Гипаксия.
– Ой, прости, – пробормотал Итан, который мерил шагами пространство морга, спешно превращенного Гипаксией в лабораторию. – Я просто не знаю, куда себя деть, пока ты готовишься к научным изысканиям.
Склонившись над письменным столом, Гипаксия расставляла все необходимое для начала экспериментов.
– Можешь добыть мне образцы паразита, – не поднимая головы, предложила она.
Итан остановился.
– Как? – спросил он и тут же сам ответил: – Налить воды в стакан. – Он покосился на раковину. – Думаешь, в водопроводной воде они плавают косяками?
– Конечно, все не так просто. Качеством водопроводной воды не один год занимаются ученые, и она постоянно проверяется. Но паразит где-то прячется, раз мы все заражены.
Итан со вздохом направился к раковине, взяв кружку с надписью «Университет Коринфа. Колледж потусторонних знаний». Наполнив кружку водой, он поставил ее на стол перед Гипаксией.
– Прошу. Лучший образец. Прямо из Истроса.
Взяв лист бумаги и линейку, Гипаксия чертила какую-то таблицу.
– Кружка могла быть чем-то запачкана. Образцы нужно собирать в стерильные контейнеры. И из разных источников.
– Я тебе говорил, что терпеть не могу естественные науки?
– Говорил. А вот мне они всегда нравились, – ответила Гипаксия, по-прежнему не поднимая головы. – Стерильные чашки возьмешь в шкафу у задней стены. Несколько штук наполнишь из крана. Потом сходи на берег и зачерпни воды из реки. И еще раздобудь бутылку питьевой воды, какую продают. Мне она тоже понадобится. Конечно, потом мы увеличим количество образцов, но пока хватит и этих.
Итан набрал стерильных контейнеров и двинулся к двери.
Когда он играл в солнечный мяч, его постоянно мучила жажда. Он запасался водой, за что друзья прозвали его водоносом. Увидится ли он снова с кем-нибудь из них?
Делиться воспоминанием с Гипаксией он не стал. Она тоже молчала. Открыв дверь, он вышел из морга.
Итан выполнил поручение Гипаксии, набрав образцов и снабдив каждый этикеткой. Он также пожертвовал ей несколько пробирок своей крови, поскольку ей понадобилась кровь зараженного паразитом. Через некоторое время ведьма снова отправила его за образцами воды, обозначив места сбора: здешняя столовая, один из близлежащих ресторанов и… канализационные коллекторы. Вода оттуда интересовала ее больше всего.
Он уже входил в массивную темную дверь Дома Пламени и Тени, как вдруг у него встали волосы на загривке. Появилось знакомое чувство – тревожное, будоражащее. Итан стремительно обернулся.
То была не Сигрид, а другая жница, целиком одетая в черное. Она плавно скользила в нескольких дюймах над набережной. Прохожие разбегались. Улица за ее спиной была пуста.
Жница направлялась к двери. Итан примерз к месту. Ему не оставалось иного, как придержать дверь и пропустить жницу.
Она проплыла мимо. Полы черного одеяния развевались на невидимом ветру. Из-под черного капюшона сверкали ядовито-зеленые глаза.
– Спасибо, – произнесла жница и двинулась к лестнице.
От ее хриплого голоса Итан едва не обмочился. Он выждал целых пять минут и только потом решился войти. Жница не оставила никакого запаха, даже трупного зловония. Казалось, в ней не сохранилось ничего телесного. Эта мысль угрожала свести его с ума.
Но…
Спускаясь в морг, Итан снова принюхивался, а войдя в морг-лабораторию, тщательно закрыл дверь и спросил:
– Что происходит с паразитом, когда мы умираем?
– Что ты сказал? – не сразу поняла Гипаксия, подняв голову от своих бумаг и склянок.
– Несколько минут назад я видел жницу. Они же мертвецы. Вопрос: в их телах по-прежнему обитает паразит? Они не едят и не пьют, а значит, не могут заражаться снова и снова. Но исчезает ли паразит в момент нашей смерти? Он что, тоже умирает?
– Вопрос серьезный. – Гипаксия удивленно моргала. – Если паразит и в самом деле умирает вместе с хозяином, жнецы могут дать нам возможность установить местонахождение паразита просто потому, что в их телах его нет.
– Мне почему-то кажется, что теперь ты попросишь меня…
– Приведи мне жнеца.
Над Авалленом и новорожденными островами разгорались пурпурные и золотистые краски утренней зари. Но Брайс смотрела лишь на вертолет, готовящийся приземлиться на цветущую лужайку перед развалинами замка Морвена. Она мрачно улыбалась.
Для ее фэйских ушей грохот мотора был просто невыносимым, но ей хотелось присутствовать при посадке. Хотелось увидеть Фьюри, машущую с пилотского кресла, и Юну, сидящую рядом и тоже машущую обеими руками.
Брайс тоже помахала подругам. Ей до боли сдавило горло. Дверца вертолета отодвинулась, и изнутри послышался знакомый визг.
Сиринкса было невозможно удержать. Химер выпрыгнул из вертолета и по траве помчался к хозяйке. Брайс присела на корточки, обняла и расцеловала своего любимца. Сиринкс облизал ей все лицо, отчаянно виляя коротким львиным хвостиком и поскуливая от радости.
Послышались другие шаги: мужские, тяжелые. К ней шел Рандалл с рюкзаком за спиной и винтовкой на плече. Рядом с ним шагал долговязый подросток: Эмиль, ставший Коппером. Увидев Брайс, Рандалл похлопал мальчишку по плечу.
Увидев мать, Брайс радостно засмеялась. Та подошла ближе, мельком взглянула на дочь, продолжавшую обниматься с Сиринксом, и сказала:
– Брайс Аделаида Куинлан, изволь объяснить, какие это прыжки между мирами ты совершала?
69
Итан знал: ему нечего и пытаться уговорить какого-нибудь жнеца заглянуть к Гипаксии. Его душу запросто могли высосать и проглотить. К счастью, у Джезибы Роги были дела с жнецами, и те регулярно являлись на ее зов. К несчастью, жнец оказался в морге слишком быстро – через час после того, как колдунья связалась с Королем Подземья.
Итан постоянно напоминал себе обо всех путях отступления, о том, что он достаточно силен, а в сапоге припрятан нож. Наконец, если дело примет скверный оборот, он способен мгновенно обернуться волком и пустить в ход когти.