– Застенки находятся в другом месте.
– Ты так хорошо знаешь расположение дворца?
– У меня цепкая память, – сухо ответила королева, и ее волосы проплыли над головой волной желтого пламени. – Мне достаточно один раз что-то увидеть, и я сразу запоминаю. Я в мельчайших подробностях помню весь путь отсюда до загона для мистиков.
Полезный дар.
– Мы идем не в застенки, – кратко пояснила Лидия.
Уголком глаза она поймала пристальный взгляд Иритис.
– Но ты говорила Ригелусу…
– Ты слишком давно не покидала этот пузырь и не применяла свою магическую силу. – Правильнее сказать, угольки, оставшиеся после ограничивающих заклинаний. – Думаю, разумно дать тебе немного поупражняться, прежде чем мы займемся основным делом.
– Как понимать твои слова? – спросила Иритис, и ее пламя приобрело тревожный оранжевый оттенок.
Лидия не ответила. На одном из нижних этажей она открыла неприметную железную дверь. Лидия молча поблагодарила Луну, что у нее не дрожали руки, когда она бралась за ручку. Золотое кольцо с рубином на ее пальце поймало отблеск пламени Иритис и ярко засветилось.
Ненадолго задержавшись у двери, Лидия затолкала поглубже сомнения и желание взывать к древним богам. Она вновь стала бесстрастной. Лицо обрело неподвижность, какую встретишь лишь на поверхности пруда в глухом уголке леса.
Дверь приоткрылась, позволив увидеть стол и стул с внешней стороны стола. По другую сторону сидела имперская колдунья, скованная горсианскими кандалами.
Едва Лидия вошла и закрыла за собой дверь, колдунья подняла на нее полные ненависти желтоватые глаза. Потом взгляд колдуньи переместился на пузырь и на королеву спрайт, сияющую оранжевым пламенем.
Лидия опустилась на стул напротив узницы, а пузырь поставила на стол, словно обыкновенную сумочку.
– Благодарю тебя, Хельда, что согласилась встретиться со мной.
– У меня не было выбора, – прохрипела колдунья. Ее редеющие седые волосы мерцали, будто нити призрачного лунного света. Жалкое, искореженное существо, но со следами былой красоты. – С тех пор, как твои псы арестовали меня по сфабрикованным обвинениям…
– В твоем жилище обнаружили коммуникационный кристалл из тех, которыми пользуются мятежники Офиона.
– Я никогда не видела этого кристалла, – огрызнулась Хельда, сверкнув остатками зубов, коричневых от гнили. – Меня кто-то подставил.
– Да-да, – отмахнулась Лидия. – Можешь изложить свое дело Ригелусу.
Иритис внимательно следила за каждым движением. Ее пламя оставалось таким же тревожным.
У имперской колдуньи были все основания занервничать.
– Тогда зачем ты здесь?
– Разогреть тебя немного, – усмехнулась Лидия, взглянув на Иритис.
Королева спрайт уловила смысл и сменила цвет пламени на темно-красный, сохранив тревожность оттенка.
Но колдунья издала смешок, напоминающий воронье карканье. На ней по-прежнему была имперская форма с истершимся гербом республики на обвислой груди.
– Мне нечего тебе сказать, Лидия.
– Посмотрим, – ответила Лидия, закидывая ногу на ногу.
– Считаешь себя столь могущественной и неприкосновенной, – прошипела Хельда.
– Ты в этой части расскажешь мне, что еще непременно отомстишь?
– А ведь я знала твою мать, девчонка, – резко бросила колдунья.
Лидия прошла хорошую выучку и превосходно умела владеть собой. Ее лицо осталось бесстрастным.
– Моя мать была королевой ведьм, – предельно скучающим тоном произнесла она. – Ее знали слишком многие.
– Я не про поверхностное знакомства. Я знала ее хорошо. Летала в ее отряде в наши боевые деньки.
– До или после того, как ты продала свою душу Дому Пламени и Тени? – Лидия склонила голову набок.
– Я принесла клятву на верность Дому Пламени и Тени как раз из-за твоей матери. Она была слабой, бесхребетной и не имела вкуса к наказаниям.
– Думаю, в этом мы с моей матерью сильно разнимся.
Слезящиеся глаза Хельды скользнули по Лидии.
– Лучше это, чем быть таким позорищем, как твоя сестра, которая теперь именует себя королевой.
– Гипаксия наполовину принадлежит Дому Пламени и Тени. Она бы потребовала от тебя поклясться в верности обоим Домам.
Лидия знала, что Иритис внимательно следит за их разговором. Если королева умела запоминать с первого взгляда, может, ее способность простиралась и на то, что она слышала?
– Твоя мать сдуру отдала тебя отцу, – проворчала Хельда.
– Мне считать это комплиментом? – осведомилась Лидия.
– Считай, как тебе угодно. – Колдунья улыбнулась, блеснув кошмарными гнилыми зубами. – Ты – прирожденная убийца, как и любая истинная ведьма. А девчонка на троне такая же мягкосердечная, как твоя мать. Она угробит всю династию вальбарских ведьм.
– Мой отец, увы, отличался способностью уговорить кого угодно, – сказала Лидия, намеренно сделав вид, будто любуется кольцом на пальце, рубин которого сейчас не отличался от пламени Иритис. – Но довольно обо мне. Пора вас познакомить… Это Иритис, королева огненных спрайт. А это Хельда, верховная колдунья имперского ковена.
– Я знаю, кто ты такая, – тихо, с едва сдерживаемым гневом ответила Иритис. Сейчас она парила в центре пузыря. Ее тело стало кроваво-красным. – Ты надела на меня этот ошейник.
Хельда снова улыбнулась, разинув рот шире и показывая почерневшие десны. Кто-то робкий пришел бы в ужас от этой улыбки.
– Я имела честь сделать это и другой маленькой сучке, что носила корону до тебя.
Хельда не имела в виду мать Иритис, которая никогда не была королевой. Нет, когда последняя королева умерла, титул перешел к другой ветви династии, где Иритис оказалась первой в числе наследников.
Про́клятое наследие. Получив титул, она одновременно лишилась свободы. Иритис не проносила корону и одного дня, как Ригелус распорядился отправить ее в тюрьму.
– Да, Хельда. Мы все знаем, насколько ты искусна, – все так же сухо сказала ей Лидия. – Аталар может лично поблагодарить тебя за первое клеймо на лбу. Но давай поговорим о том, почему ты решила нас предать.
– Я ничего подобного не делала.
Даже горсианские кандалы не помешали колдунье выплеснуть немного ее магической силы.
Лидия подняла глаза к потолку и вздохнула:
– Хельда, у меня сегодня есть и другие дела. Может, не будем тянуть время?
Лидия без предупреждения коснулась вершины хрустального пузыря. Он мгновенно растаял. Теперь колдунью и королеву спрайт разделял лишь воздух.
Иритис не шевельнулась. Не попыталась убежать, не устроила взрыв пламени. Словно свобода после долгих лет заточения в пузыре…
Лидия прогнала эту мысль. Придав голосу такую же мертвую интонацию, как и выражению глаз, она сказала:
– Ну что ж, ваше величество… Посмотрим, как ты умеешь вдохновляться.
Глаза Хельды метали молнии, но она не задрожала и вообще не выказала страха.
Но Иритис, повернувшись к Лидии, тряхнула головой и ответила:
– Нет.
– Нет? – удивилась Лидия.
– Нет, – дерзко повторила Иритис, тоже не выказав страха.
– Это не предложение. Это приказ. – Лидия кивнула на Хельду. – Сожги ей руку.
Хельда торопливо убрала скрюченные руки под стол, будто это могло ее спасти.
Иритис дерзко вскинула голову:
– Пусть я у вас в плену, но подчиняться вам я не обязана.
– Хельда – предательница Республики.
– Это вранье, – вмешалась Хельда.
– Ты напрасно ее жалеешь, – продолжала Лидия.
– Это не жалость, – сказала Иритис. Ее рубиновое пламя приобрело оттенок выдержанного вина. – Это честь. А какая честь нападать на того, кто не в состоянии ответить? Враг или нет – значения не имеет.
Лидия выпятила верхнюю губу:
– Сожги… ей… руку.
Пламя Иритис стало фиолетово-синим и особенно жарким.
– Нет.
Хельда хрипло рассмеялась.
– Повторяю в последний раз, – произнесла Лидия со спокойствием, заставлявшим ее врагов умолять о пощаде.
– И я тебе отвечу хоть тысячу раз: нет. Я не поступлюсь своей честью.
– Здесь у тебя нет никакой чести. Таких понятий в подземельях Вечного Дворца не существует.
– Честь – это все, что у меня есть, – сказала Иритис. Даже холодные руки Лидии ощущали жар ее темно-синего пламени. – Я не замараю свою честь и не откажусь от нее, что бы ни совершил мой враг. И чем бы ни угрожала мне ты, Лань.
Лидия выдержала пылающий взгляд королевы огненных спрайт, найдя в нем лишь нерушимую и несгибаемую волю.
Она насмешливо поклонилась королеве и взмахом руки пробудила магию, дарованную ей на неделю Ригелусом. Вокруг Иритис вновь образовался хрустальный пузырь.
– Тогда ты для меня бесполезна, – заявила Лидия и, взяв пузырь, направилась к двери.
Иритис молчала. Ее пламя приобрело ярко-синий оттенок. Королевский цвет.
Лидия уже открывала дверь, когда Хельда спросила:
– А что будет со мной?
Лидия холодно посмотрела на имперскую колдунью:
– Предлагаю умолять Ригелуса о милосердии.
Не дожидаясь ответа колдуньи, она захлопнула дверь.
Милосердие. Пару дней назад в сердце Лидии не было ни капли милосердия. Это она незаметно сунула коммуникационный кристалл в карман имперской колдуньи, когда проходила мимо той в коридоре одного из верхних этажей. Рунн томился в застенке, и кристалл ей больше не был нужен. А вот перевести подозрения Мордока с себя на Хельду – здесь кристалл оказал ей неоценимую услугу.
Лидия считала, что главным объектом ненависти Иритис, конечно же, являются астерии. За ними следовала имперская колдунья, нанесшая татуировку на пылающее горло королевы. А значит, Иритис доставит удовольствие покалечить колдунью.
И тем не менее королева огненных спрайт отказалась.
Лидия вернулась во влажную духоту зала мистиков. Хранительница куда-то исчезла. Не появилась она и когда Лидия донесла хрустальный пузырь до стола в центре зала.
– А как насчет других узников? – вдруг спросила Иритис.
Лидия остановилась и сунула руки в карманы.
– Зачем я буду тратить время, убеждая тебя помочь мне с ними?