От Ханта требовались действия. Он поднял ноги и толкнул. Пальцы ног Рунна дотянулись до верхушки кочережной ручки.
– Давай снова, – отрывисто приказал Хант.
Он снова стал Умброй Мортисом. Он был готов превратиться в отвратительное чудовище, если это давало его друзьям шанс на спасение.
Расплескивая кровь, Рунн качнулся к Ханту, и тот, предельно собравшись, опять толкнул его ногами. Пальцы ног фэйского принца коснулись ручки кочерги, удержали ее, а когда он качнулся в обратную сторону, кочерга отправилась вместе с ним.
Рунн остановился, вися на одной руке. Но как он приподнимется? Для этого требовалось две руки, а не одна. Хант качнулся к Рунну. Если он сумеет ногами помочь Рунну повернуться…
– Какая акробатика! – послышался со стороны двери знакомый насмешливый голос. – И какая решимость!
Хант похолодел от ужаса. Сопровождаемый Поллуксом и Ястребом, в камеру спускался Ригелус.
Итан с занесенными руками стоял над Сигрид. Он тяжело дышал. Лицо наследницы Фендиров было белым от боли. Рука по-прежнему зажимала раненый живот.
Королева Змей поднялась с места. Ткань ее костюма блеснула золотистой волной.
– Убей ее, Холстром, – вкрадчивым голосом произнесла королева. – И тогда все кончится.
Змеюка поставила его перед зловещим выбором – кульминацией ее сегодняшнего развлечения. Итан должен был решить, кого он спасает: своих друзей, Аталара, Рунна и, возможно, Брайс… или Сигрид. Будущее династии Фендир. Альтернативу Сабине.
Сигрид подняла голову и взглянула на него. Из носа волчицы капала кровь.
Он ранил ее. Никогда еще Итан не чувствовал себя таким грязным и никчемным, как в тот проклятый момент, когда его когти вонзились ей в живот.
– А я так тебя и не поблагодарила, – вдруг сказала Сигрид.
Весь рот у нее был в крови. Даже зубы стали красными.
Окружающий мир замер. Королева Змей перестала существовать. Итан смотрел только на волчицу.
– За что? – хрипло спросил он.
– За мое вызволение.
В ее глазах было столько доверия, столько печали.
«Заставь брата гордиться тобой».
Окажись Коннор здесь…
Итан опустил руки и медленно повернулся к Королеве Змей, чье лицо вытянулось от недовольства.
– Иди ты вместе со своей сделкой! Если ты не…
Сигрид бросилась на него.
Маневр был довольно подлым и жестоким. Волчица явно намеревалась разодрать ему горло. Итан едва сумел прикрыться. Ее когти вонзились ему в предплечье, вызвав ослепительную вспышку боли.
– Фендир до мозга костей, – одобрительно произнесла Королева Змей.
Это не было комплиментом. Итан вырвал руку… с мясом в самом прямом смысле. Боль едва давала ему дышать.
Сигрид вновь потянулась к его горлу. Потом еще раз. Она швырнула Итана на канаты ограждения с силой, доступной лишь альфе династии Фендир. И когда он парировал удары, стремясь ее оттолкнуть, в ее глазах он видел смерть.
Она убьет его. Пусть он и освободил ее из рабства, она была прежде всего альфой.
А альфы не проигрывают. Особенно волкам, стоящим ниже.
«Заставь брата гордиться тобой».
Эти слова – единственное, что звучало в голове Итана, когда он прыгнул. Прыгая, он увидел глаза Сигрид, а в них – первозданное, врожденное чувство господства. Такая не возьмет в плен и не проявит милосердия. Ни сейчас, ни когда-либо.
«Заставь брата гордиться тобой».
Итан метил ей в плечо, намереваясь снова опрокинуть на пол.
Но Сигрид оказалась проворной и слишком быстрой. Она сама не подозревала, с какой молниеносной быстротой способна двигаться.
Итан тоже этого не подозревал.
Только что его когти тянулись к ее плечу, а через мгновение она качнулась вправо, рассчитывая увернуться от удара.
Итан все это видел как в замедленной съемке и со стороны, словно не он, а другой волк вел поединок.
Вот Сигрид качнулась вправо, так быстро, что он не сумел остановить удар. А через мгновение она замерла. Ее глаза распахнулись от боли и ужаса.
Когти Итана ударили по ней, но не в плечо.
Они впились ей прямо в горло.
21
– Аидас был одним из принцев Хела, – продолжала Силена.
Брайс затаила дыхание.
– С помощью редких призывающих солей, которые облегчали связь между мирами, его шпионы на Мидгарде постоянно держали Аидаса в курсе, сообщая ему обо всем, что происходило на планете. Так продолжалось с тех самых пор, как астерии были изгнаны с Хела. Принц не прекращал охоту за ними, чтобы их зло не восторжествовало ни в его мире, ни где-либо еще.
Получалось, что Хел во всей этой борьбе был силой, направленной на добро. Вот только как мог Аидас не увидеть присущую Тейе жестокость? Более того, как мог полюбить ее? Для Брайс это выглядело бессмыслицей, если только Аидас, как и Тейя, не был убийцей и лицемером.
– Наша мать и Аидас проводили долгие часы в разговорах, оставаясь каждый в своем мире. Никто из них не решался пересечь портал. Так прошло много дней. Постепенно у них вызрел тайный замысел.
Вскоре стало ясно, что нам нужны дополнительные войска. Фэйцы, верные нам, и… люди. Люди, которых наша мать убивала и порабощала. Теперь она нуждалась в них. Их последним оплотом стал Партос, где все ученые и мыслители того времени спрятались в громадной библиотеке. И потому мы отправились туда под покровом темноты, совершив переброс.
– Невероятно, – сердито прошептала Неста.
Появилось изображение белокаменного города в дельте реки, окруженного плодородным черноземом. Город походил на ожившую мечту.
Партос был красивее любого из тогдашних мидгардских городов. Его здания были украшены колоннами, многие имели высокие шпили. На рыночных площадях стояли внушительные обелиски. Журчала и искрилась вода в фонтанах, поступавшая через сложную систему акведуков. Люди спокойно ходили по улицам, не выказывая ни малейшего страха.
На северной окраине города, за которой начинались болота, стояло массивное здание с колоннадой. Впрочем, так казалось лишь на первый взгляд. Зданий было несколько.
В них помещалась библиотека Партоса.
Брайс знала, что библиотека служила не только книгохранилищем. Под ее крышей были собраны несколько академий, занимающихся разными отраслями знаний. Там изучали естественные науки, математику, философию. Была и академия искусств. Что касается книг и свитков, в библиотеке Партоса хранились знания, накопленные в течение тысячелетий. Это была настоящая сокровищница, но не ужаса, а мудрости.
У Брайс сжалось сердце при виде былого величия Партоса, безвозвратно утраченного, если не считать жалких крох, которые удалось спасти.
Все здания стояли вокруг площади с амфитеатром. Голограмма показала собрание спорящих людей и фэйцев. Они кричали и жестикулировали.
– Мать провела в Партосе несколько встреч, – продолжала Силена. – Отношение к нам было настороженным и даже враждебным. Но мать держалась стойко, рассказывая о том, что сумела узнать. Для людей это не было новостью. Оказалось, они это знали давно. Недоставало лишь подробностей.
Споры постепенно прекратились, а сами спорящие уселись на каменных скамьях амфитеатра и стали слушать Тейю.
– Когда мать закончила говорить, люди поделились с нами своим открытием, предвещавшим нам погибель.
Из толпы вышла человеческая женщина. Легкие Брайс потребовали воздуха. Она напомнила себе, что надо не забывать дышать и проявлять больше спокойствия.
– Астерии заразили всю воду, которую мы пили, запустив туда паразитов. Отравлению подверглась вся вода Мидгарда: реки, озера, ручьи, а также моря и океаны. Паразиты проникали в наши тела, искажая нашу магию.
Боги милосердные!
– Астерии создали некий ритуал достижения зрелости для всех жителей Мидгарда, кто обладал магией, и их потомков. Во время ритуала происходил выплеск магической силы, которая сохранялась и шла для питания астериев. Количеством и насыщенностью эта магическая сила превосходила те крупицы, что они когда-то высасывали из нас в качестве десятины. Они придали ритуалу возвышенный смысл, объявив его едва не волей богов, необходимым условием для накопления силы на общее благо, и с тех пор исправно доили всех и каждого.
– Нырок, – прошептала Брайс, презрительно сморщившись.
Она знала, что Неста и Азриель смотрят на нее, но ей сейчас было не до объяснений. Она жадно ловила каждое слово Силены.
– Если кто-то, имеющий магическую силу, решал уклониться от ритуала, ему грозила быстрая потеря всех магических способностей. Такой фэец уподоблялся людям: быстро старел и умирал. Это преподносилось как наказание за нарушение божественного установления. На самом деле причиной были паразиты, высасывающие из бунтовщика все соки. Еще одной ложью являлось утверждение об опасностях совершения ритуала вне мест, учрежденных для этого астериями. В действительности в таких местах сила накапливалась, а затем через особые устройства, созданные астериями, передавалась в их города.
Брайс боялась, что ее вытошнит.
Оказывается, власть астериев на Мидгарде держалась не только на военной мощи и магии. Эти паразиты сделали всех фэйцев своей собственностью, беззастенчиво отнимая у них магическую силу. Их тирания проникла в кровь каждого жителя Мидгарда.
– Люди узнали об этом. С ними астерии не особо таились, поскольку слабая человеческая магия не представляла для захватчиков никакого интереса, а зараженная вода не сказывалась на жизни людей. Поведавшие нам об этом молча смотрели на нас, и мы ловили злорадство в их взглядах. Еще бы: самоуверенные поработители, сами того не подозревая, превратились в рабов. Достаточно глотка здешней воды – и мы становились собственностью астериев. Эта зараза не поддавалась никаким снадобьям и никакой магии.
Можете представить, какое безмерное отчаяние мы пережили. Оно едва не сломило нас.
«Наконец-то», – подумала Брайс. Ей казалось, что она вышла из тела и теперь издали слушала завершающие главы этой мерзкой истории.