– Я не обязан перед тобой отчитываться.
Брайс тряхнула головой. Отвращение начисто отбило у нее аппетит.
– Я этого не понимаю. Тебя не понимаю.
– А что тут понимать? Я король. Короли не должны объяснять свои действия.
– Отцы должны.
– Я думал, ты не хочешь иметь со мной ничего общего.
– Это не изменилось. Но почему бы не стать хорошим чело… фэйцем?
Отец выразительно посмотрел на нее. Взгляд был прекрасно ей знаком, такой же часто появлялся на ее лице. Холодный, безжалостный. Унаследованный от Короля Осени.
– Знаешь, я привык думать, что ты считаешь настоящим отцом Рандалла Силаго и вообще не нуждаешься во мне.
Брайс едва не выронила поднос.
– Так ты… ты завидуешь Рандаллу?
Лицо Короля Осени было каменным, но в голосе появилась хрипотца.
– Кончилось тем, что он завоевал твою мать. И занялся твоим воспитанием.
– Это подозрительно похоже на то, что ты сожалеешь.
– Я тебе уже говорил: сожаление сопровождает меня постоянно. Каждый день. – Отец смотрел на нее, на поднос с едой. – Но возможно, мы оставим это позади… Брайс.
Услышав от него свое имя, она не знала, что думать и чувствовать. Он не добавил фамилии. И тон не был язвительным. Но она не поймалась на эту уловку.
– Ты поможешь мне найти способ вытащить Ханта и Рунна из астерийских застенков, а потом поговорим, как тебе стать более заботливым отцом.
С этими словами она обошла Короля Осени, направляясь к себе. Пусть аппетит пропал, ей нужно было уйти от него подальше и все обдумать.
– А кто сказал, что Аталар и Рунн по-прежнему в застенках? Их там нет с самого утра.
Брайс остановилась и медленно повернулась к отцу:
– Тогда где они?
Тон ее голоса был предельно спокоен. Таким же становился голос Короля Осени, когда его охватывал гнев.
Но отец лишь скрестил руки на груди. Вид у него был как у самодовольного кота.
– Впечатляющий вопрос, правда? Они бежали. Если верить слухам, исчезли в море.
Брайс переваривала услышанное.
– Ты… ты поддерживал во мне убеждение, будто они в плену, а сам знал, что они свободны.
– Ты меня невнимательно слушала. Когда ты здесь появилась, они еще находились в застенках. Теперь их, так сказать, статус изменился.
– И ты весь день молчал?
В ее голове, в глазах вспыхнула ослепительно-белая ярость. Возможно, и отцу после их разговора требовалось побыть одному. Сообщив ей эту новость… он нашел наилучший способ снова ее оттолкнуть.
– Ты требовала ответов, я отвечал. Ты спросила, куда астерии поместили их после столкновения. Я сказал тебе правду. Ты же сегодня не спрашивала, есть ли новости, поэтому…
Только что ее руки держали поднос, но уже через мгновение поднос вместе с содержимым полетел в отцовскую голову.
– Ну ты и мерзавец!
Отец невозмутимо встретил «метательный снаряд» стеной огня. На пол полетели обугленные куски хлеба и мяса вместе с кусками расплавленного пластика и обломками керамических тарелок.
– Истерика, как у маленькой, – сказал он, глядя на испачканный ковер. – И это после радостной вести, что брат и муж на свободе.
Хант с Рунном сбежали, а она по-прежнему в плену у отца, с горсианскими браслетами на запястьях. Брайс с особой ненавистью посмотрела на орудия подавления ее магии.
– А как тебе такое предложение? Ты снимаешь с меня эту дрянь, а я обязуюсь открыть портал и отправить тебя на древнюю родину фэйцев. Можешь собирать чемоданы.
– Ты в любом случае переместишь меня в тот мир. И на моих условиях.
– Это как?
– Я слышал, твоя мать и Рандалл усыновили мальчишку. Жаль, если с этим славным мальчуганом случится что-то нехорошее.
– Только не приходи плакаться ко мне, когда мама с Рандаллом начистят тебе задницу. Однажды они это уже сделали. Уверена, они будут только рады напомнить тебе, на что способны.
– Напрасно ты думаешь, будто я возьмусь за это сам. – Король Осени самоуверенно ухмыльнулся. – Достаточно сообщить Ригелусу, что твои родители приютили младшего брата погибшей мятежницы…
Брайс снова выпучила глаза:
– В младших классах мальчишки обожают играть в завоевателей. Ты что, не наигрался? Пора бы стать серьезным. Ты не завоюешь ни одного мира.
– Если ты по моей воле откроешь дверь между мирами, Ригелус в знак благодарности может даровать мне изрядные владения.
Брайс смотрела на осколки тарелок. Достаточно острые, чтобы перерезать ему горло.
Король Осени снисходительно улыбнулся, словно знал, какие мысли бродят в ее голове.
Ее отец не был ни за, ни против астериев. Он был обыкновенным приспособленцем. Если устранение астерийского ига даст ему больше власти, он будет сражаться с ними. А если угождать им окажется выгоднее, он распластается перед их хрустальными тронами. Невзирая на все его разговоры о возрождении былого величия фэйцев, его не интересовало ничего, кроме укрепления собственной власти.
– Ты и так король, – сухо напомнила ему Брайс.
– Относительный правитель одного континента. То ли дело править целой планетой?
– Хоть ты не из числа Звезднорожденных и не являешься Избранным, ты удивительно похож на Тейю. Она питала схожие иллюзии. Потом узнала, что Ригелус не намерен делиться властью ни с кем, но было слишком поздно.
– С возвращением в наш мир кинжала Ригелус может согласиться на взаимовыгодную сделку.
Брайс хмуро посмотрела на отца:
– Что заставляет тебя думать, будто меч и кинжал произведут на него впечатление?
– Действуя сообща, меч и кинжал могут оборвать его жизнь.
– Так знай: я пыталась убить одну астерийскую особь и ничего не достигла.
О вмешательстве Несты Брайс умолчала.
Если отец и был потрясен ее признанием, он не подал виду.
– Ты приказала мечу и кинжалу действовать?
– Глупо пытаться приказывать, когда я не знаю, на что они способны.
– Они способны открыть портал в никуда, – сказал Король Осени, и в его глазах вспыхнуло пламя.
– Как это понимать?
– Помнится, ты назвала Звездный меч Сотворенным. – Король Осени взмахнул рукой. Из-под пальцев посыпались искры. – Кинжал способен разрушать живую и неживую природу. Созидание и разрушение. Материя и антиматерия. При надлежащем потоке магической силы – по приказу того, кто способен взять в руки меч и кинжал, – их свойства могут соединиться. Они могут создать место, где нет ни жизни, ни света. Место, которое иначе как «нигдешным» не назовешь. Ничто, находящееся нигде.
Брайс ощутила слабость в коленях.
– Такое… такое просто невозможно.
– Возможно. Я еще несколько веков назад наткнулся на сведения в Авалленском архиве.
– Тогда как я это сделаю? Просто скажу: «Откройте портал в никуда», и этого достаточно?
– Не знаю, – пожал плечами отец. – Я не обнаружил никаких объяснений. Только упоминание о такой возможности.
Брайс долго смотрела на Короля Осени. Потом на лестницу, что вела на нижний этаж и в его кабинет.
– Я хочу сама увидеть эти манускрипты.
– Они находятся на Аваллене, в королевском архиве. Женщин туда не пускают дальше вестибюля.
– Наверное, наши месячные дурно влияют на эту сокровищницу мысли.
Король Осени скривил губы:
– Наверное, это и к лучшему, что ваша помолвка с Кормаком расстроилась. На Аваллене не потерпели бы твоей грубости.
– Ошибаешься. Я бы им очень понравилась. Особенно когда они увидели бы, как я размахиваю Звездным мечом, и вспомнили, кто и что я.
– Это ты ошибаешься. Авалленцы сочли бы твою браваду еще бо́льшим оскорблением. Женщина никогда не смела прикоснуться к Звездному мечу.
– Что? – Брайс громко расхохоталась, и каменные стены повторили ее хохот. – Ты хочешь сказать, что все эти пятнадцать тысяч лет меч брали в руки только мужчины?
– Женщины не допускались в Пещеру Принцев и потому не могли состязаться за право владеть мечом. Даже если в их жилах и был звездный свет.
– Ты что, шутишь? – Брайс во все глаза смотрела на отца. – Эти долбаные авалленские фэйцы не пускали женщин в Пещеру Принцев из страха, что они окажутся удачливее мужчин и получат меч?
Его молчание говорило само за себя.
– Уверена, что даже в этой дерьмовой империи существуют правила, запрещающие дискриминацию женщин, – сердито бросила отцу Брайс.
– На Аваллене с очень давних времен существует самоуправление. Его реалии скрыты от современного мира густыми туманами.
– Однако на Аваллене хранятся сведения о том, на что способны меч и кинжал, действующие вместе.
– Да, но чтобы преодолеть стену тумана, ты должна получить приглашение. А учитывая твое отношение к Морвену…
Брайс понимала: самостоятельно ей туда не попасть. Ей требовалась помощь Короля Осени.
У нее закружилась голова. Все, что она делала до сих пор и делала сейчас, навалилось, почти лишив возможности дышать.
– Мне надо прилечь, – хрипло произнесла Брайс.
Король Осени не пытался ее удержать. Наверное, сознавал себя победителем.
Она молча шла по коридору. Ковры, уложенные на каменный пол, гасили звук ее шагов.
Но Брайс двигалась не к себе. Она направилась в комнату Рунна, рухнула на кровать и долго не шевелилась.
37
Жизнь Рунна ограничилась попискивающими аппаратами, мигающими индикаторами, мониторами и неудобным виниловым стулом, одновременно служащим ему местом для сна.
Вообще-то, у него была настоящая кровать, но она находилась слишком далеко от этой комнаты. Флинн и Дек несколько раз давали ему снотворное и утаскивали его для процедур исцеляющей терапии. Выращивание новой кисти требовало времени.
У него уже появились ладонь и пальцы, но они были бледными и слабыми. У местных медведьм имелся небольшой запас снадобий на первосвете. Большая редкость на корабле, где первосвет находился под запретом, а для освещения использовалась биолюминесценция с усиленными параметрами. Рунн отказался от снадобий и потребовал, чтобы все до последней капли было отдано Лидии. Его кисть полностью сформируется и так, благодаря свойствам фэйского организма. Другой вопрос, исцелятся ли их с Баксианом души от всего ужаса, приведшего к добровольной утрате кисти.