– Настоящий «отец года», – прорычал Баксиан.
Брайс хмыкнула, соглашаясь с ним.
– У меня есть право отказать любому предлагаемому жениху, – с впечатляющей холодностью произнесла Сатия.
Морвен с нескрываемым презрением посмотрел на бунтарку:
– Оно у тебя есть, упрямая девица. А у твоего отца есть право отречься от тебя за твое нежелание продолжить род.
– Какой тогда смысл давать женщинам право отказа, если потом их за это наказывают? – проворчала Брайс.
– Это не наша проблема, – заявил Флинн, удивив даже Рунна. – Мы не за этим сюда явились.
– Так вы не просите убежища на Аваллене? – сухо спросил Морвен, подперев кулаком подбородок.
– Нет, – сердито ответил Хант, выходя вперед. – Нам этого не нужно.
Он взглянул на Брайс, показывая, что настало время объявить о цели их приезда.
Брайс посмотрела на Рунна, мысленно сказав ему, что вопрос с Сатией они решат потом. Отбросив все тревоги, она встала рядом с Хантом и сказала:
– Я и мои спутники прибыли на Аваллен для посещения Авалленского архива и Пещеры Принцев.
– В доступе отказано, – отрезал Морвен.
– Ты меня не понял, – безапелляционным тоном заявила Брайс. – Я не спрашиваю твоего позволения. – Звезда на ее груди ожила, просвечивая сквозь футболку и спортивную куртку. – Будучи Звезднорожденной принцессой, я имею право на посещение любого уголка Аваллена.
– Здесь я решаю, кого куда пускать, – рявкнул Морвен.
– Звездный свет утверждает обратное. И они тоже, – добавила Брайс, достав Звездный меч и Правдорубец.
До сих пор ножны гасили их взаимное притяжение. Теперь оба лезвия вибрировали, норовя соединиться. Их так тянуло друг к другу, что Брайс стоило изрядных усилий держать их на расстоянии.
Морвен побледнел. Даже его тени поредели.
– Что у тебя в левой руке?
Близняшки-Убивашки и Сатия безотрывно смотрели на магическое оружие в руках Брайс.
– Исполнение древнего пророчества.
Брайс надеялась, что ей удается скрывать дрожь в руках, сжимавших эфесы меча и кинжала. Интуиция требовала дать им соединиться, а не держать порознь.
– Откуда у тебя этот кинжал? – прошипел Морвен.
– Так ты знаешь, что он собой представляет?
– Да, – неохотно признался король. – Я чувствую его силу.
– Тогда все проще. – Брайс убрала оружие в ножны и облегченно вздохнула. Притяжение ослабло. – Меньше приедется объяснять. – Она кивнула Морвену, получив его очередной сердитый взгляд. – Мы здесь не задержимся. Не успеешь оглянуться, как нас уже не будет.
Тени за троном Морвена вновь стали сгущаться. Теперь казалось, что за его спиной простирается бездна.
– Женщины не допускаются ни в Авалленский архив, ни в Пещеру Принцев.
– Меня это не волнует.
– Ты плюешь на наши священные традиции.
– Проехали.
У Морвена раздулись ноздри.
– Позволь тебе напомнить, принцесса-выскочка: одно мое слово – и ты окажешься в руках астериев. И твои спутники тоже.
– Вначале тебе придется открыть для них проход через стену тумана, – парировала Брайс. – Сдается мне, этого ты всячески избегаешь и прикладываешь немало усилий, чтобы у астериев не появился повод заглянуть к тебе в гости.
– Мне незачем звать астериев. Моей охране по силам тебя устранить.
Брайс указала на Ханта, Баксиана и остальных:
– А моя охрана сделает эту задачу невыполнимой.
– Здесь мое королевство.
– Я это не оспариваю. Я всего лишь хочу порыться в твоих архивах. Несколько дней – и мы перестанем мозолить тебе глаза.
Из внутреннего кармана куртки Брайс достала записную книжку Короля Осени.
– Я даже сделаю наш договор более приятным. Это дневник моего папочки. Самые свежие записи. И подробно расписанные схемы его авантюр. По-моему, редкостная глупость. «Дорогой дневник! Сегодня я составил список всех своих врагов и перечислил способы расправы с каждым. Как тяжело быть королем. Жаль, что у меня нет близкого друга!»
Морвен сощурился на записную книжку в кожаном переплете. Брайс улыбнулась и помахала перед ним первой страницей, чтобы он увидел почерк ее отца. А почерк Короля Осени он хорошо знал, поскольку их общение происходило через обычные письма. Компьютеров на Аваллене не было, как не было и электронной сети.
– Ты позволишь нам немного погостить у тебя, а перед нашим отъездом это сокровище перейдет к тебе.
Пальцы Морвена барабанили по подлокотнику трона. Рыба заглотнула наживку.
Тени начали рассеиваться, однако король вдруг сказал:
– Ваше присутствие здесь угрожает навлечь на меня гнев астериев.
– Но ты не боялся их гнева, когда давал пристанище беглецам, включая и родителей Флинна, – тут же нашлась Брайс.
Глаза Морвена были полны непроглядной тьмы.
– Конечно, выдать нас астериям – неплохой способ выслужиться перед ними. Смыть с себя «позор», оставшийся после Кормака… Но если ты выдашь нас, тогда придется выдавать родителей Флинна и остальную фэйскую знать, сбежавшую с Вальбары. А твой народ воспитан в почитании аристократии. Сомневаюсь, что подданные будут рукоплескать твоему предательству. – Брайс насмешливо посмотрела на него. – Получается, куда ни кинь, везде клин.
Морвен топнул ногой, обутой в высокий сапог.
– Да, незавидное у тебя положение, – с деланым сочувствием сказала ему Брайс. – Ох, как трудно играть сразу на двух сторонах!
– Я не играю ни на одной стороне, – возразил Морвен. – Я сохраняю верность астериям.
– Так убери туман вокруг острова, позови их в гости. Устрой им торжественный обед.
Морвен молчал, и его молчание было хуже любых гневных слов.
– Мои догадки подтвердились, – улыбнулась Брайс. Она кивнула Сатии. – И еще один момент: Сатия не выйдет замуж и отправится с нами.
Сатия недоуменно уставилась на Брайс, но Брайс выразительно посмотрела на нее, показав, чтобы молчала. Обычно она видела Сатию Флинн лишь издали, во время празднеств. Помнила, что та любила красить волосы и появлялась то блондинкой, то жгучей брюнеткой. Сейчас волосы Сатии были светло-каштанового оттенка; вероятно, ее естественный цвет. Брайс подумала, что сейчас видит не только настоящие волосы сестры Флинна, но и настоящую Сатию, скрывавшуюся под маской избалованной девицы.
– Этого я не могу позволить, – стоял на своем Морвен. – Она – незамужняя особа.
– Но здесь ее брат, – напомнила Брайс, кивнув на Флинна. – Жуткий тусовщик, однако готов взять на себя ответственность за сестру.
Сказанное не понравилось Флинну, но Дек пихнул его локтем под ребра и тем самым вразумил, поскольку Флинн вышел вперед и сказал:
– Да, я возьму ответственность за Сатию.
Сатия зашипела, как разъяренная кошка, но промолчала.
– Нет, – отрезал Морвен. Вокруг его запястья, словно черный браслет, обвилась тень. Пустое магическое развлечение. – Ты не годишься на роль опекуна. За собой последить не можешь, что видно на каждом шагу.
Хант посмотрел на Брайс. Она поняла ход его мыслей. То же самое через мгновение сказал ей голос Рунна, раздавшийся в мозгу: «Мне очень больно это говорить, но… нам незачем упорствовать. Все понимаю: это сестра Флинна, однако мы явились сюда для других задач».
Брайс едва заметно покачала головой: «Ты всерьез готов оставить ее во власти Морвена?»
«Поверь мне, Сатия способна постоять за себя».
Брайс взглянула на Лидию. Та внимательно следила за происходящим. Она удивительно умела молчать, отчего окружающие забывали о ее присутствии. Даже Морвен поначалу ее не заметил, а увидев сейчас, что-то удивленно пробурчал.
Однако Лань поймала взгляд Брайс. «Что бы сделала ты?» – пыталась передать ей глазами Брайс.
Лидия поняла вопрос, поскольку тихо сказала:
– За меня никто никогда не вступался.
Так оно и было.
Брайс не собиралась сдаваться и уже направила в свою звезду поток магической силы, как вдруг сзади раздался голос Тариона:
– Я женюсь на Сатии.
На воскрешение Сигрид у Гипаксии ушло семь часов, семь минут и семь секунд.
Все время, пока Гипаксия стояла над телом, произнося нараспев заклинания, Итан, не шелохнувшись, сидел на жестком табурете. Джезиба ушла и вернулась со своим ноутбуком, после чего погрузилась в работу. Она захватила с собой еды и предложила Итану перекусить, но он отказался.
Он не чувствовал голода. Мысли были заняты другим. Если у Гипаксии не получится…
Голос бывшей королевы ведьм успел охрипнуть. И вдруг она оборвала заклинания.
– Я…
Итан намеренно не стал смотреть, как она пришивает голову Сигрид к туловищу. Только когда она все закончила и вновь накрыла труп простыней, он продолжил наблюдение.
Гипаксия попятилась от анатомического стола. От тела Сигрид. У Итана сработала реакция игрока: он мгновенно вскочил, подхватив Гипаксию.
– Что ты наделала? – сердито спросила Джезиба, шумно закрыв крышку ноутбука.
Итан опустил Гипаксию на пол. Бывшая королева ведьм беспомощно и испуганно смотрела на него и колдунью. Краешком глаза Итан увидел, что простыня шевелится.
Когда он повернулся, Сигрид уже садилась. Простыня отлетела в сторону. Лицо у Сигрид было землистого цвета, глаза закрыты. Шею опоясывала цепочка крупных неровных стежков. Волчицу не переодевали; на ней оставалась прежняя одежда, заскорузлая от крови.
Стежки громко хрустнули. Сигрид повернула голову.
Но ее грудь… Грудь волчицы не поднималась и не опускалась. Она не дышала.
Наследница династии Фендир открыла глаза. Они светились ядовито-зеленым огнем.
– Жница, – выдохнула Джезиба.
49
– Говорю тебе, Кетос: такую жену я злейшему врагу не пожелаю, – сердито заявил Тариону Флинн. Они стояли в тени колонн у стены тронного зала. К счастью, то были нормальные тени, а не жуткие порождения короля Морвена. – Это отвратительная идея. Женитьба разрушит твою жизнь.
– Моя жизнь уже разрушена, – глухим голосом ответил Тарион, ощущая пустоту внутри. – Если мы выберемся отсюда, можно будет развестись.