Рунн снял отвратный котел, привесил на его место чайник и положил в золу несколько поленьев. К счастью, нашлась и растопка. Огонь на Аваллене тоже разводили по старинке – с помощью кресала. Это древнее орудие Рунн обнаружил рядом с очагом и довольно быстро и ловко высек огонь. Удивляясь его ловкости, Лидия чуть не поперхнулась слюной. Рунн, не получив ответа, обернулся. Синие глаза были полны любопытства. Лидия сообразила: он задал ей вопрос, а она… просто стоит и глазеет на него. На его руки.
Откашлявшись, она пошла искать чашки.
– Морвен никогда не давал ни астериям, ни мне повода, чтобы наведаться на его остров. Незамедлительно являлся по вызову и предлагал свои услуги, не задавая никаких лишних вопросов. Для Ригелуса он был образцовым вассалом.
– Значит, астерии никогда не заводили разговор о природе этих туманов, и Морвен благоденствовал на своем острове, прячась от своих хозяев и внешнего мира?
Огонь уже лизал поленья. Рунн отошел подальше.
– Нет, – ответила Лидия. – Думаю, Ригелус считает туманы… особенностью магии Мидгарда. Точнее, фэйской магии. Ему это даже нравится. Согласись, туманы придают Аваллену… неповторимость. Поскольку предки Морвена и он сам всегда играли по правилам астериев, сюда никто не полезет.
Рунн сунул руки в карманы своих черных джинсов.
– А меня удивляет, что после истории с Кормаком астерии до сих пор не направили на Аваллен разведывательную группу. Неужели им не захотелось узнать, почему наследный принц сделался мятежником?
– Морвен сразу поспешил в Вечный Город, – сказала Лидия. – И там моментально отрекся от погибшего сына.
– Мой папаша сделал то же самое. Правда, ему меньше повезло. Я до сих пор жив.
Лидия смотрела на Рунна, который даже не пытался скрывать боль и гнев, охватившие его при воспоминании о недавних событиях.
– Вчера, когда я сказала, что ты должен действовать как принц…
– Не беспокойся. Пожалуй, ты была права.
– Я знаю, каким чудовищам ты противостоял.
Лидия перевела взгляд на его предплечья. Следы ожогов, полученных в детстве от отца, почти все исчезли, но несколько розовых полос остались, даже издевательства Поллукса их не стерли.
– Я в состоянии себя защитить, – напряженно сказал Рунн и поправил чайник, расположив прямо над огнем.
– Конечно. Я в этом не сомневаюсь, – ответила Лидия, не находя нужных слов. – Я просто… Я же вижу, насколько ты добр и отзывчив. Ты не прячешь эмоции, поскольку способен чувствовать. А Морвен и Король Осени этого лишены. И мне не хочется, чтобы они использовали твою открытость против тебя, изыскивая способы, как побольнее тебя ударить.
Рунн медленно повернулся к ней. Его прекрасные синие глаза были настороженными и в то же время нежными.
– Это комплимент?
Лидия подавила смех, опустив по чайному пакетику в две самые чистые чашки, какие ей удалось найти.
– Да, Рунн, это комплимент. – Встретившись с ним взглядом, она слегка улыбнулась. – Прими его и продолжай в том же духе.
В тот день им не попалось ничего примечательного. Флинн и Дек так и не показались в архиве. Вероятно, решили, что Рунн с Лидией справятся вдвоем, и не захотели им мешать. А может, у друзей Рунна было какое-то важное поручение, выполнять которое они и отправились. Почему не предупредили? Об этом Рунн спросит у них при встрече. Возможно, потому, что мобильная связь здесь не действует, а оставлять записку было опасно.
– Посмотри, что я нашла! – окликнула его Лидия.
Рунн перестал шерстить очередной каталожный ящик и подошел к Лидии, доставшей древний свиток. За время работы он постоянно ловил на себе ее взгляды. В глазах – нескрываемое желание. И ее запах он тоже ловил. Запах сбивал Рунна, мешая заниматься делом. Удивительно, как он еще сумел развести огонь на той жалкой кухне.
Усилием воли Рунн подавил отчаянное желание обнюхать Лидию, зарыться лицом в ее шею и лизнуть нежную кожу.
– Увидела в каталоге название этого свитка. «Корни земной магии».
– И что?
Она чуть скривила губы:
– Мне еще раньше показалось странным, что Флинн и Сатия не переносят Аваллен.
– Какое отношение это имеет к способам уничтожения астериев?
– Я подумала, что стоит заглянуть в древние манускрипты, посвященные земной магии, и узнать, какую роль она играла в эпоху Первых войн и в последующие годы. Этот свиток – самый древний из всех, какие мне встречались.
Рунн пожалел, что Флинна сейчас нет рядом.
– И… что?
– Не скажу, чтобы здесь содержались какие-либо неизвестные сведения относительно обычной земной магии, какой владеют фэйцы. Но в манускрипте говорится, что обладающих земной магией посылали для… оценки земель на предмет строительства. Учитывалось не только географическое местоположение, но и магические свойства. Эти фэйцы были способны чувствовать силовые линии, тянущиеся по всему Мидгарду. Они советовали астериям строить города на местах пересечения нескольких линий. Это были естественные силовые «перекрестки». Такие же места фэйцы выбирали и для собственного расселения. Но Аваллен они выбрали только для фэйцев. Остров должен был стать их личной, вечной крепостью.
Рунн задумался.
– Так. Если Флинн и Сатия называют это место мертвым и гниющим…
– Их слова противоречат тому, что написано в древнем свитке об Аваллене.
– Тогда зачем древние фэйцы врали насчет средоточия силовых линий на острове?
– Вряд ли они врали. – Лидия указала на соседний стол с картами, обнаруженными Деком. – Я думаю, тот, древний Аваллен, куда они попали, действительно имел силовые линии и магию. А потом… что-то изменилось.
– Это мы уже поняли, – осторожно заметил Рунн. – Что-то действительно изменилось.
– Да. Но туманы почему-то остались. Могло ли это быть сделано намеренно? Они сохранили туманы, а все остальное изменилось. Окрестные острова ушли под воду, а земля Аваллена стала бесплодной.
– Но это ударило только по местным фэйцам, а мы все знаем, что они пекутся только о собственных интересах. Зубами цепляются за свой остров. Скорее умрут, чем поделятся секретами.
– Возможно, современные авалленские фэйцы ничего и не знают, – вслух рассуждала Лидия. – А туманы оберегают от астериев эту древнюю тайну.
– Тогда что, по-твоему, хотели сокрыть древние фэйцы? Зачем сгноили свою же землю?
– Может, мы все-таки наткнемся на ответ, – сказала Лидия, махнув рукой в сторону каталога.
Рунн кивнул, хотя и сомневался, готовы ли они принять ответ, каким бы тот ни был.
Брайс с Баксианом стояли у берега второй подземной реки и смотрели на противоположный берег, где продолжался туннель. Эта река не отличалась шириной. Можно было телепортировать всю группу. Брайс старалась, чтобы ее звезда светила ярко, поскольку злобных упырей вокруг хватало.
До сих пор в рисунках на стенах она не находила ничего полезного. Фэйцы, убивающие драконов. Фэйцы, танцующие в кругу. Фэйцы, упивающиеся своей славой. Ничего стоящего. Поверхностный уровень. Брайс досадливо скрипнула зубами.
– А знаешь, Даника была такой же, – тихо, чтобы не слышали другие, сказал Баксиан. – Я про ее отношение к волкам. Она ненавидела состояние, в которое очень и очень многие из них скатились, и хотела понять, как и почему это произошло.
Брайс повернулась к нему. Звездный свет пронесся по ближайшему отрезку речного русла. Потом она его притушила, чтобы не бил Извергу в глаза.
– По большому счету волки гораздо лучше фэйцев.
– Возможно, – не стал спорить Баксиан. – Но что ты скажешь о своем брате? О Флинне и Деклане. – Он кивнул в сторону Сатии, сидевшей вместе с Тарионом и Хантом. – Ты и их считаешь пропащими?
– Нет, – призналась Брайс. Баксиан ждал. Она протяжно выдохнула. – И фэйцы, встретившиеся мне в том мире, были не так уже плохи. При других обстоятельствах я, возможно, даже подружилась бы с ними.
– Значит, не все фэйцы изначально плохи?
– Разумеется, нет, – прошипела Брайс. – Но в нашем мире большинство их…
– Ты знакома со всеми фэйцами Мидгарда?
– Я сужу по их коллективным действиям, – резко ответила Брайс. – Как они вели себя во время весеннего нападения на город.
– Согласен. Они вели себя позорно. Но пока Холстром не нарушил приказ, волки тоже не горели желанием помогать.
– Ты к чему клонишь?
– К тому, что настоящий лидер способен изменить коллективное поведение своего народа.
Слова «настоящий лидер» заставили Брайс содрогнуться.
– Фэйцы Вальбары едва ли отличаются великодушием и готовностью помогать, – продолжал Баксиан. – Но вспомни, кто управлял ими последние пятьсот лет. И еще сотни лет ранее. То же и с волками. Нынешний предводитель неплох, но он всего лишь единственный справедливый правитель в цепи жестоких. Даника стремилась сделать так, чтобы жестоких лидеров не было вовсе, за что ее и убили.
– Ригелус говорил мне другое. Ее убили за то, чтобы она не раскрыла сведения об их истинной природе.
– И ты веришь всему, что говорит Ригелус? – удивился Баксиан. – А если ее убили по двум причинам сразу? Астерии хотели сохранить свои тайны и одновременно уничтожить искорку надежды, зажженную Даникой. Надежды не только для волков, но и для всего Мидгарда. Надежды на иную, более справедливую жизнь.
У Брайс саднило грудь. Звездный свет стал на удивление тусклым.
– Конечно, они могли ее убить и за это.
Лицо Баксиана напряглось от душевной боли.
– Тогда, Брайс, сделай так, чтобы ее гибель не была напрасной.
Баксиан с таким же успехом мог влепить ей пощечину.
– Ты хочешь сказать, попытайся исправить фэйцев? Раздать им книжечки из серии «Помоги себе сам», усадить в кружки и предложить откровенный разговор о своих чувствах?
Его лицо стало каменным.
– Если ты считаешь, что это даст результат, то да.
Глаза Брайс сердито вспыхнули. Ей не хотелось стычки с Баксианом. Она выдохнула и сказала: