Дрожащей рукой она взяла трубку.
– Алло, – голос прозвучал слабо и хрипло, перед глазами ещё парило мерзкое видение.
– Ты куда там пропала? – набатом ворвался рассерженный голос Корженевской. – Я уже тебе третий раз звоню, и никакой реакции! Только не говори, что недавно пришла со своей долбаной работы!
– Скажу, – голос вернулся в прежнее состояние. – Если перестанешь тарахтеть и дашь мне сказать.
– Ну-ну, слушаю, – хмыкнула подруга.
Говорить было нечего. Это Тамила поняла, стоило лишь той замолчать. Что сказать? Я сошла с ума? У меня галлюцинации? Долгая ли очередь в психушку?
– Ладно, твоя взяла.
– Может быть, – задумчиво произнесла Корженевская. – А может, и нет. Слушай, какого чёрта с тобой творится?
Вопрос был правильным. Тамила понимала, что больше никому сказать правды не сможет. Да и слушать не будут. У Корженевской мозги не такие, как у остальных. Поэтому она выслушает и поймёт. Тамила набрала воздуха в грудь:
– Елизавета Эдуардовна, во сколько мне обойдётся ваша личная консультация?
– Хватит обезьянничать, выкладывай, что у тебя, – резко оборвала её Корженевская. – Чтобы поздно не было.
У Тамилы отлегло от сердца. Если за тебя кто-то волнуется – это приятно, значит, ты не совсем один.
– У меня… галлюцинации, Лиза, – совершенно спокойно произнесла она. – И не только.
Вся история уместилась в каких-то полчаса. Рассказывать оказалось на удивление легко. На душе стало спокойнее, словно груз, который она несла много лет, вдруг разделили пополам.
Некоторое время Корженевская молчала. Потом шумно выдохнула.
– Я знаю человека, который поможет, – наконец произнесла она, – но тебе это не понравится.
– Да? – насторожилась Тамила.
– Да.
Повисла тишина. Тянуть долго нельзя. Если есть шанс обрести покой и здравый разум, то нельзя его упускать. Кем бы этот помощник ни был.
– И кто это?
Ответ Корженевской заставил впасть в ступор.
– Богин.
Глава 3. Сумасшедшие и гении
Дрёма сидела напротив фонтана, слушала шёпот листвы и аккуратных дорожек Царицынского парка. Смотрела, как по мосту, легонько постукивая тростью, идёт интеллигентный мужчина в светлом костюме. Всё бы ничего, но походка у него была уж больно плавной, словно ноги не касались земли. И только стук трости, будто намеренно, возвещал о приближении гостя.
Вот только их разделял фонтан – и уже мужчина сидит рядом. Смотрит на тёмную воду, делает вид, что не чует ту, кто сидит рядом. Глаза у него светлые, почти прозрачные. В них отражаются все лица горожан. Тех, кто жил, живёт и когда-нибудь будет жить в Москве.
– Соскучилась? – спросил он тысячей шепотков, слившихся воедино с шелестом листвы.
– Не то слово, – хмыкнула Дрёма. – А ты всё же не сдержался?
– Не сдержался, – подтвердил он. – Только пока ещё разобрать не могу, стоило ли.
– Думаешь, она тебя послушала?
На его губах появилась улыбка:
– Облик нищего сотрётся, а слова про прошлое останутся.
– А зануда из супермаркета? – поддела Дрёма, мягко отбирая у него трость и превращая её в длинную нить тьмы. Та тут же обвила руки Дрёмы смоляной змеёй, вспыхнув бриллиантами глаз.
– Ну, могу я позабавиться? – рассмеялся он холодно, но шаловливо.
– Да, Гюрг, можеш-ш-шь…
Очередь к кассе продвигалась ужасно медленно. Тамила переминалась с ноги на ногу, бездумно рассматривая яркие упаковки конфет и жвачек на стендах поблизости. В её тележке было немного продуктов, однако это не утешало – всё равно надо стоять. Она уже начала сомневаться – правильно ли сделала, что зашла сюда. И если б не обещала Лизе встретиться, то купила бы всё в магазинчике возле дома.
Корженевская подбежала и кинула в тележку две пачки чая и какие-то специи.
– Вот это и всё! Единственное место, где можно найти! Ужас какой-то просто!
Тамила кивнула:
– Да, ассортимент тут хороший. Но меня больше волнует твоё вчерашнее заявление.
– Какое именно?
– Про Богина.
Повисла напряжённая тишина. Лиза задумчиво поглядела на подругу. Тамила ждала ответа. Говорить в очередной раз, что Богин ей не нравится, не имело смысла. Но, кажется, Корженевская что-то знала. Другой вопрос, что это «что-то» могло ей прийтись не по вкусу.
– Девушки, вы проходите или будете стоять? – раздался недовольный голос мужчины за спиной. – Давайте уже!
– А? – Тамила тут же продвинулась вперёд. За разговорами с Корженевской она упустила, что очередь стала уменьшаться быстрее.
– Поговорим уже на улице, – махнула рукой Лиза и быстро прошла мимо кассы, оставив Тамилу наедине со своими мыслями.
Та вздохнула. Лиза знала достаточно. Но рассказывать всё это человеку, который мало того что не вызывал симпатий, так и был совершенно чужим, абсолютно не хотелось.
Честно говоря, Тамила совершенно не понимала, как люди могут приходить к психоаналитикам и вываливать свои проблемы. То, что настолько интимно, чем делиться обычно не принято и даже в чём-то стыдно.
Едва не забыв сдачу и вызвав ещё одно недовольное восклицание мужчины из очереди, она быстро сгребла покупки и направилась к выходу. Перед тем как достать из ящичка сумку, Тамила почувствовала странное покалывание между лопатками. Она обернулась и недоумённо посмотрела на проходивших мимо людей. Не заметив ничего особенного, она чуть пожала плечами и вынула сумку. Что-то больно укололо её пальцы. Ойкнув, она отдёрнула руку, одна из пачек чая Корженевской упала вниз. Ругнув себя за нерасторопность, Тамила быстро присела, однако её опередили. Рядом вновь оказался тот, который ворчал на них с Лизой в очереди.
– Этак вы себя растеряете-то, – произнёс он и вместо того, чтобы отдать ей чай в руку, сунул прямо в раскрытую сумку. – Внимательнее надо быть, барышня. А то так и дорогу перейти не сможете. Ноги там, голова тут. Или даже через двери выйти. – Он почему-то выразительно посмотрел на стеклянные двери магазина, которые стеклянной пастью неведомого существа открывались и закрывались, пропуская бесконечный поток людей. – Оно ведь так, – продолжал он, не глядя на Тамилу, которую эта беседа начинала уже раздражать. – Думаешь, что всё будет как задумал, а оно – оп! И всё.
«Везёт мне на странных людей», – мрачно подумала она и быстро вжикнула молнией сумки, чтобы закрыть.
– Спасибо, что помогли, – всё же произнесла она, понимая, что просто молча уйти будет совсем невежливо.
– Не за что, – кивнул он. – Но будьте внимательнее, барышня.
Старомодный какой. Барышней всё зовёт. А ещё странное ощущение, словно его где-то видела. Только где?
Он отошёл, напевая что-то себе под нос. Тамила некоторое время смотрела на него, потом пожала плечами и покинула магазин, выбросив из головы странные разговоры. Корженевская сейчас будет рвать и метать, потому что ожидание, пожалуй, затянулось.
На улице царила приятная прохлада, Лиза посматривала на часы и мерила шагами узенькую площадку перед супермаркетом.
– О! Ты что там, потерялась?
– Не умничай, – буркнула Тамила. – На, забирай своё, и пошли. Тот мужик из очереди пытался читать морали.
На лице Корженевской отразилось искреннее изумление:
– Чего это? Мы вроде никого не задели.
– Да, но ты же знаешь, некоторые считают своим долгом…
За спиной раздался неприятный скрип. А потом страшный визг, от которого всё похолодело внутри. Но этот звук был исторгнут явно не из человеческого горла.
Тамила медленно обернулась и закрыла рот рукой. Стеклянные двери супермаркета зажали между собой её недавнего собеседника. Звук не повторялся. Она поняла, что просто не сработали сенсоры. Прошёл миг, человек вдруг исчез, а вместо дверей разверзлась тёмная пропасть, из которой вдруг потянуло могильным холодом. Казалось, что пропасть тянет к себе, зовёт и манит.
Тамиле стало не по себе, воздуха не хватало, а асфальт вдруг оказался перед глазами.
«Как быстро», – только и успела подумать она и тут же провалилась во тьму.
Тьма… Тьма была живой. Она пульсировала, растекалась, словно нефть, по чистой воде, дразнила и завораживала цветными пятнами. Сквозь тьму на Тамилу смотрели глаза. Она не могла чётко рассмотреть их, но прекрасно понимала, что находится здесь не одна.
Изучают. Оценивают. Сравнивают то, что было и что получилось. Довольны ли результатом – не понять. Вокруг тишина. Слышно только, как бьётся собственное сердце. Тамила знает, что должна молчать. Если она спросит, всё потеряет смысл, а темнота хлынет в её лёгкие.
– Выросла, – прошелестел еле слышный голос. – Но всё та же…
Сердце заколотилось, ладони взмокли. Хотелось сжаться в клубочек и не слышать этого голоса. Пусть молчит! Пусть больше ничего не говорит!
– Пошли со мной, назад… – шёпот пробежался тысячами муравьиных лапок под кожей.
– Нет! – крикнула она. – Нет! Убирайся!
– Ага, сейчас, – неожиданно раздался озлобленный голос Корженевской, и хлёсткая пощёчина обожгла щёку.
Тамила резко открыла глаза, чувствуя, как в голове царят шум и тяжесть. Корженевская, кажется, собиралась произвести шлепок повторно, но так и замерла с занесённой рукой.
– Так-так, пришла в себя.
Тамила огляделась по сторонам. Стало темнее, людей рядом почти не было, она сидела на скамейке. Злосчастный супермаркет стоял чуть поодаль. Его двери функционировали как всегда, люди продолжали спокойно заходить и выходить. Ни следа от недавнего ужаса не было. Тамила нахмурилась. Опять галлюцинация? Плохо.
– Что произошло?
– Это ты мне скажи, – устало ответила Лиза и плюхнулась рядом на скамейку. – Ты хлопнулась в обморок ни с того ни с сего. Я испугалась до одури, оттащила тебя сюда, пришлось приводить в чувство.
– Да, я… чувствую, – Тамила потёрла горящую щёку, – удар у тебя, однако…
– Прости, это всё курсы самообороны, – виновато произнесла Лиза и тут же посмотрела на подругу: – Так что с тобой произошло? Первый раз вижу, чтоб ты так отрубалась.