— Кстати, об истории дома… Я слышала, что Антонио Карье, от которого вам это все досталось, был сатанистом… Это правда?
Вопрос был задан непринужденно, просто как уточнение обыденного факта. Скорее всего, для Аманды оно так и было, она ведь семейство Карье не знала, да и к особняку не имела никакого отношения. Но для Вики каждое напоминание об этом отзывалось мурашками по коже.
— Где это ты такое, интересно, слышала?
— Да везде было в последнее время, во всех новостях! Ты не забывай, я во Франции большую часть года живу.
Вика об этом знала. И о том, что Аманда успела обосноваться в этой стране, и о том, что мать и сын Карье широко обсуждались из-за этой истории с наследством. К тому же Вика обнародовала сведения об убийстве жены и дочери Антонио, а такие факты журналистов привлекают, как крошки голубей.
— Я не забываю. Вообще-то, наследство я получила от Сильвии Карье, если что. Поэтому ее сынок на меня и взъелся. Я в курсе его убеждений. Но сама в это лезть не хочу.
— Боишься?
— Противно. Ты мне другое лучше скажи. Чего тебе дома не сидится, все во Франции да во Франции? Что, в Британии уже свадьбы не организовывают?
Тему она меняла откровенно и демонстративно. Обсуждать сатанистов не хотелось, особенно перед посещением монастыря. Аманда поняла это и не стала настаивать.
— Да нет, это, скорее, вопрос воспоминаний.
— Что ты имеешь в виду? — удивилась Вика.
— С Францией у меня связано больше хороших воспоминаний, чем с Британией, как ни крути. В Лондоне у меня была семья, я там родилась, но жила недолго… не слишком долго, по крайней мере. Мне так сейчас кажется, хотя, если подойти объективно, большую часть своей жизни. Мне было пятнадцать, когда мои родители погибли: отца заказали конкуренты, мама случайно оказалась рядом. У него был бизнес… Который тогда и отняли. Конечно, официальным наследником стал мой старший брат Уильям… Но он отказался, потому что иначе с нами поступили бы так же, как с родителями. Нам оставили немного денег, остальное забрали. Я, по сути, оказалась на попечении брата, а ему самому тогда только двадцать было! Но он молодец, хорошо справился… Он все опасался, что нас решат убрать как свидетелей. Тогда мы и переехали во Францию.
Вика слушала ее затаив дыхание и не понимала, как об этом можно рассказывать так спокойно! Ей казалось, что в ее жизни было слишком много криминальных историй… а тут такое! Но Аманда, похоже, перенесла все это неплохо. Не приняла как данность, а просто не позволяла воспоминаниям ранить себя.
— Вилли всегда был смышленым малым, — продолжила девушка, сворачивая с шоссе на узкую дорогу. — Деньги у него отнять могли, а деловую хватку — никогда. Он с друзьями организовал свою фирму, мы быстро выбрались из бедности. Я учиться пошла… Мне казалось, что у нас все идет замечательно. Но знаешь… если ты сама счастлива, это не значит, что все вокруг тебя счастливы не меньше. Я тогда была совсем молодая и глупая. Смерть родителей пережила, всю любовь на брата перекинула. Мне казалось, что этого достаточно…
— А выяснилось, что нет?
Аманда не спешила отвечать. Некоторое время она молчала, глядя на дорогу, окруженную невысокими деревьями, потом широко улыбнулась:
— Смотри! Мы приехали! Красиво, правда?
Она проигнорировала вопрос так же откровенно, как Вика в свое время сменила тему. Но Вика не стала настаивать — дело все-таки личное! Да и потом зрелище, открывшееся перед ними, и правда захватывало.
Бывший монастырь выглядел величественно, при этом было видно: постройку основательно переделали. О славном прошлом могли рассказать разве что витражи на некоторых окнах и выложенные камнем кресты на стенах. А вот стеклопакеты и спутниковая антенна на крыше напоминали о том, что прогресс не остался в стороне.
С одной стороны здания до самого горизонта расстилались аккуратные ряды виноградника. С другой был виден ухоженный сад с греческими статуями и даже «лабиринт» из высокого кустарника. Неподалеку от левого крыла бывшего монастыря располагались беседки, увитые зеленью.
— Там молодожены фотографироваться любят, — пояснила Аманда, проследив за взглядом своей спутницы. — Тут вообще дивные места. Очень любопытные кадры можно сделать, особенно на рассвете и закате. Но это если с фотографом повезет…
— Ничего, у меня подруга как раз фотограф… Думаю, если свадебный профи не справится, то она точно что-нибудь подскажет.
— Тем более! Пойдем, нас уже ждут.
Заметить их машину на дороге не составляло труда: подъезд к отелю хорошо просматривался со стороны главного входа. Поэтому, когда девушки покидали салон автомобиля, к ним уже спешил мужчина средних лет в деловом костюме.
— Добро пожаловать! — улыбнулся он. — Всегда приятно встречать таких гостей! Те, кто решает связать свои судьбы у нас, нам особенно приятны! Это ведь большое дело…
— Решение еще не принято, — без лишней скромности напомнила Аманда. — Мы приехали просто посмотреть, подходит нам это место или нет.
Служащий ничуть не обиделся:
— Конечно, сначала посмотреть… Но вы ведь знаете, мисс Корнуолл, что не было еще человека, который бы отказался праздновать здесь свадьбу. Это особенное место!
— Чем же? — осведомилась Вика.
— Святые стены, пусть и с новым содержанием. Но стены-то помнят! А мы стараемся соблюдать особую атмосферу, чтобы не осквернить память этих мест. У нас пьяных вечеринок не бывает! Поэтому здесь особая энергетика. Те, кто у нас брак заключает, навсегда защищены от темных сил!
Аманда едва заметно улыбнулась, явно ставя бонус под сомнение, но все же кивнула. А вот Вика подумала, что в свете последних событий она бы не отказалась от такой защиты.
Даже при том, что злые силы на свадьбу не приглашены.
— Похоже, все работает! — довольно отметил Марк.
На экранах картинки с разных камер. Пробелов больше не осталось, техника словно все это время ждала своего часа. Может, при жизни Сильвии вся эта система слежения и использовалась, но Антонио к ней точно не прибегал. А вот им камеры понадобятся, даже если они не собираются жить здесь постоянно, а просто задержатся на неопределенное время.
Марка поначалу это «неопределенное время» поразило. Он-то ожидал, что Вика побежит собирать чемоданы сразу же, как только узнает об убийстве. Однако девушка отреагировала на произошедшее более-менее спокойно. Равнодушной, конечно, не осталась, но и о возвращении в Россию речи не заводила.
— Мне нравится погода, которая тут стоит, — пояснила Вика в тот же день. — Природа отличная. Да и Аманда придумала великолепный сценарий свадьбы… Я не боюсь остаться. Потому что смена места ничего не меняет, если страх есть, он везде будет. А у меня его нету.
Он гордился ею за такой подход. Чего-то подобного стоило ожидать — после всего, что им пришлось вместе пережить. Но все-таки Марк чувствовал, что в такие моменты наблюдать перемены в ней особенно приятно.
Со своей стороны он тоже старался сделать все, чтобы их жизнь шла спокойно. Побеседовал с оставшимся охранником, поручил нанять нового, камеры починил. Вика уехала смотреть площадку для проведения свадьбы и, как ему показалось, была этим очень воодушевлена. Да и Еве тут нравится, тем более что она позволяет Максиму сопровождать ее повсюду. Втайне Марк надеялся, что им удастся подружиться, а то и больше, потому что интерес племянницы к взрослым мужчинам ему не нравился.
Разобравшись с техническими вопросами, он надеялся немного отдохнуть и посмотреть солидную библиотеку, оставшуюся после Сильвии, но не получилось. Его внимание привлек звонок внутреннего телефона.
— Слушаю.
— Мсье Захаров, к вам гость, — сообщил охранник.
Персонал, работавший в усадьбе, обращался к нему на ломаном английском, однако сохранял привычное французам «мсье». То ли им слово «мистер» не нравилось, то ли это был немой протест. Марк не возражал, ему было все равно — по-русски они не заговорят, остальное не принципиально.
— Какой еще гость?
— Адвокат, мсье.
— Луи Жире, что ли?
— Нет, женщина. Мадам Селина Дюпуи. Пустить ее?
Ни о какой Селине Марк даже не слышал, да и ассистенток у Жире не припоминал. С другой стороны, чего шарахаться? Это же всего лишь женщина, которая приехала навестить его вполне официально, среди бела дня. Он сейчас не занят. Почему бы и нет?
— Пусти.
Он подошел к окну и наблюдал, как дорогой спортивный автомобиль минует ворота и подъезжает к крыльцу. Из машины вышла молодая женщина — не слишком красивая от природы, но при этом настолько элегантная и ухоженная, что могла бы дать фору любой красавице. Она легким движением захлопнула дверцу и кошачьей походкой направилась к дому.
Марк встречал гостью на пороге: его же заранее предупредили о ее приходе, чего ему изображать неведение!
— Добрый день. — Женщина улыбнулась, сверкнув безупречными белыми зубами, и протянула ему визитку: — Селина Дюпуи, адвокат.
— Марк Захаров. Проходите, пожалуйста.
— Благодарю.
С манерами у нее определенно было все в порядке. Незваная гостья вела себя так естественно, что буквально через две минуты Марку казалось, будто это он ее пригласил. Многолетний опыт работы в бизнесе подсказывал, что такое поведение — признак весьма успешного адвоката.
Они расположились в гостиной. Селина — на диване, Марк же занял кресло напротив нее, разделял их только журнальный столик.
— Итак, чему обязан? — начал Марк.
— Я здесь по делу своего бывшего клиента, — пояснила Селина. — Антонио Карье. Бывшим он стал не по своей воле, а из-за, увы, преждевременной кончины. Думаю, вы знаете, кто это такой.
Такое забудешь! Марк невольно напрягся, хотя гостья по-прежнему не вызывала у него никакой тревоги.
— Лично мы знакомы не были, но я знаю, кто это.
— Так вот, мсье Карье оставил завещание…
— Завещание? Он мог кому-то завещать только личное имущество, приобретенное им самим. Все, что принадлежало его матери, связано с ее собственным завещанием!