— Да.
— Так скажи что-нибудь!
— Я не просила тебя искать этот символ. Сам полез. Ничего не получилось. Следовало ожидать. Что я должна сказать тебе?
— Ну… не знаю, — смутился Максим. — Догадками поделиться, например!
— Не считаю нужным.
— Ясно, ты уже вся в этой своей охоте…
Девушка остановилась так резко, что Максиму лишь чудом удалось избежать столкновения. Зато когда она повернулась, получилось так, что они стояли вплотную. Водянистые голубые глаза смотрели прямо в темные глаза Максима, и от этого парню становилось не по себе.
— У нас с тобой изначально были разные цели, — тихо сказала девушка. — Мне нужна моя охота, потому что я так живу. Ты… тебе нужно то, что у вас, нормальных, зовется отношениями. Со мной. Поэтому ты поехал с нами во Францию. Я вижу это в тебе. Стараюсь не поощрять, потому что это ненормально для моего мира. Но то, что ты чувствуешь, все равно развивается.
Он не знал, что и сказать. Хотелось разозлиться и в запале, как в школьные годы, прокричать, что она дура и слишком много о себе возомнила. Но такое поведение Максим перерос, он чувствовал, что Ева раскусила его — поняла лучше, чем он понимал себя.
— Я… извини, — только и смог произнести парень. — Я не знаю, что это и почему оно развивается. Я с таким еще не сталкивался.
— Ты превзошел мои ожидания, — одобрительно кивнула Ева. — Научился сдерживать гнев. Меня такое впечатляет.
— Ну и что ты хочешь, чтобы я сделал?
Максим был выше ее ростом, поэтому для того, чтобы поцеловать его, Еве понадобилось приподняться на цыпочки. Это случилось так неожиданно, что парень не успел толком сообразить, что происходит. Вот она стоит неподвижно — а вот он уже чувствует ее мягкие губы на своих. Ему только и оставалось, что закрыть глаза и осторожно обнять ее за талию.
Но долго это не продлилось. Ева отстранилась и посмотрела на него так, как художник осматривает только что начатую картину.
— Как ты думаешь, что это? Ты все еще не знаешь? Мне интересно, любишь ты меня или просто хочешь. То, что хочешь, я вижу. Но, может, и любишь. Я не разобралась, как работает эта система.
— Я… Я не знаю. — Максим почувствовал, как краснеет. В глубине души закипало возмущение от такого бесцеремонного отношения с ее стороны, но пока он не мог ничего сделать. — Но я не думаю, что есть какая-то строгая система…
— Любовь? Должна быть. Взаимодействие гормонов. Химия организма. Мне это любопытно, позже думаю изучить лучше. Но пока, как ты сказал, у меня охота. Я не возражаю, если ты останешься рядом.
Гордость упрямо твердила, что нужно развернуться и уйти, оставив эту психопатку одну в подвале. Максим и сам толком не понимал, почему поплелся за ней следом. Оставалось лишь убеждать себя, что это от любопытства — просто посмотреть, что она будет здесь делать.
Ева не стала заходить ни в одну из комнат. Вместо этого она остановилась возле кирпичной стены и осторожно стала водить по ней пальцами. Движения у нее были быстрые, чуткие, как у маленького хищного зверька. Наконец она нашла то, что искала, и посветила на кирпич мобильным телефоном.
— Что там? — осведомился Максим.
— Подойди и посмотри.
То, что на кирпиче нарисован символ, являющийся точной копией знака в доме Мориса, увидеть было невозможно. В самом прямом смысле слова — невозможно. Линии проявлялись, только если источник света находился непосредственно перед ними, обычное верхнее освещение надежно их скрывало.
Но Ева заметила знак не случайно, она намеренно пришла к нему!
— Как ты узнала, что тут есть эта штука?!
— Нашла. Раньше. Я начала осмотр дома с подвала. Логично предположить, что если какие-то ритуалы и проводились, то здесь. Никто не стал бы выполнять их наверху. Даже когда Сильвии не было дома, кто-то посторонний мог увидеть это. Поэтому я искала. На ощупь. Это нашла, еще кое-что… Думаю, нашла не все. Сначала я не поняла, что это. Но символ приметный. Я узнала его сразу. Мне неизвестно, что он означает. Но я верю, что любая связь не случайна.
— Я бы никогда не заметил эти царапины, — покачал он головой. — Ни за что на свете!
— Это потому, что ты не умеешь охотиться.
— Это потому, что я человек! А ты… только не обижайся, но больше на ведьму похожа!
— Я не обижаюсь. — Бледные губы Евы еле заметно дрогнули в улыбке. — Я не ведьма. Но если бы я жила раньше, давно, меня бы сожгли. Люди боятся тех, кто живет по-другому. Теперь вот тоже кого-то сожгли в этом городе… Не обязательно, что за колдовство. Но колдовство тоже бывает. Ты веришь, что ведьмы живут среди нас?
— Теперь уже верю, — мрачно отозвался парень.
— Это правильно. Потому что они есть. Но хорошо прячутся. Ты будешь идти по улице своего большого города и не знать, что ведьма идет тебе навстречу. Они — особый вид, который надо чуять. Я пока еще не придумала как. Но придумаю. Всему свое время. Пока я хочу разобраться с тем, что отмечено здесь.
Максим оглядел коридор, но рядом с нужным им кирпичом не увидел ничего необычного, даже двери располагались довольно далеко отсюда.
— Откуда начнем обход? — только и спросил он.
— Да, ты совсем не умеешь охотиться… Но это ничего. Мне и не надо, чтобы ты умел, сама справлюсь. Будешь просто помогать мне. Нам не нужно никуда ходить. Нужно сдвинуть с места этот кирпич.
— Так он же забетонирован, как и все остальные!
Ева и глазом не моргнула:
— Да. Это не детский тайничок. Все сделано так, как и должно было быть. Но это ничего. Тем интереснее, что они спрятали. Иди ищи инструменты. Должен же от твоей любви быть какой-то толк!
Часть IIХимический ребенок
Глава 7
— Эй! Кто-нибудь есть наверху? Вы меня слышите? Я могу вам заплатить! Я не знаю, чего вы хотите, но, пожалуйста, хотя бы поговорите со мной!
Селина уже усвоила, что это бесполезно. Никто ей все равно не ответит. Наверху царила абсолютная тишина. Обычно, когда кто-то там находился, ему не нужно было даже разговаривать, до подвала доносились звуки шагов. Поэтому вероятность того, что кто-то услышит ее отчаянные хриплые крики, сводилась к нулю.
Но Селина пыталась, несмотря ни на что. Кто знает, где расположен этот дом? Может, в самом центре города? Через мутное окошко ничего не видно! Тогда ее крики могут долететь до случайного прохожего, он вызовет полицию… Больше на сказку похоже, чем на реальность, но другого выбора у нее все равно не оставалось. Ей казалось, что если она не будет делать вообще ничего, то просто сойдет с ума.
И в этом жесткий успешный адвокат не узнавала себя. Раньше она в принципе не признавала бесцельных действий. К чему тратить энергию, если это ни к чему не приведет? Но в данном случае она, казалось, исчерпала все ресурсы. Какой рациональный план можно придумать, если ты весь день валяешься связанная на кровати?
А может, она уже и опоздала со своими жалкими попытками сохранить рассудок… Чем больше времени проходило, тем крепче становилась уверенность Селины в том, что она безнадежна. Слишком много странностей происходило в последнее время, которых она не могла ни понять, ни объяснить.
Она лежала на кровати в неудобной позе. Повернуться было практически нереально, а если бы она упала с кровати, то вполне могла бы вывихнуть плечо. При этом у нее совершенно не затекали мышцы, а о пролежнях и речи не шло! Ей было неудобно в данный конкретный момент, тогда как болезненные ощущения должны были накапливаться. Тот факт, что этого не происходило, противоречил всем законам медицины.
К тому же исчезли все естественные потребности. Вообще. Селина постоянно чувствовала себя сытой, хотя ни разу не ела, жажда тоже осталась где-то в далеком прошлом. Ее ни разу не выводили в туалет, к ней вообще никто не подходил! Но ей и не хотелось. Женщина оставалась чистой, ее волосы — расчесанными, она улавливала запах шампуня.
Казалось, что она ведет обычный образ жизни! Но Селина понимала, что это не так. Она понятия не имела, сколько времени пробыла здесь, потому что добавлялась еще одна странность — частый сон. Вообще, сонливостью она не отличалась, пяти часов отдыха в сутки ей вполне хватало. А тут что-то невероятное добавилось к прочим неприятностям: она могла отключиться просто так, без особой на то причины.
Хотя это не самое страшное обстоятельство. Селина подозревала, что такой сон — всего лишь психологическая реакция ее разума. Раз ничего сделать нельзя, то лучше отключиться, сберечь энергию и ждать лучших времен. Тем не менее она помнила, что иногда за окном при ее пробуждении было темно, а иногда — светло. Значит, прошли уже не одни сутки…
Это невозможно. Логика говорила, что так не бывает. Ее тело должно реагировать по-другому! Но реальность этой логике противоречила. Все, что происходило, не соответствовало представлениям Селины о мире — мире, в котором она всегда была уверенной, сильной и успешной! Теперь же женщина едва могла сдержать слезы страха перед абсолютной неизвестностью… иногда и не сдерживала, засыпала, плача. А просыпалась отдохнувшей, словно по парку прогулялась!
Ее похитители с ней вообще не контактировали. Максимум информации, что Селина получала от них, — это их разговоры наверху, всегда одни и те же голоса. На ее крики они никак не реагировали.
«Как я могу столько жить без еды и воды? — крутилось в голове. — Я точно помню, они меня не поили и не кормили! Нет, какое-то время прожить можно… Но состояние будет стабильно ухудшаться, а я этого не чувствую. Почему, почему, почему?!»
Ее любимые методы, изучение и анализ, не приносили никакого результата. Селина, много лет проработавшая в юриспруденции, оказалась беспомощна в момент собственного похищения. Иногда ее посещали совершенно безумные идеи… Ей казалось, что ее вырвали из реальности, заточили в каком-то игрушечном домике, которого на самом деле не существует. А голоса наверху — всего лишь иллюзия ее больного уже разума.
— Спокойно, девочка, — шептала себе Селина. — Ты и не из такого выбиралась…