Когда-то муж был парнем моей коллеги. В то время я работала промоутером в отделе импортной косметики в супермаркете «И-март». Я носила короткую юбку, белые чулки до колен, туфли на платформе и заплетала волосы в два хвостика, как героиня японского аниме. Без устали я рассказывала о косметике, которая помогает при атопическом дерматите. А моя коллега продавала детские товары. Она была расточительной и часто жаловалась, что стоять на ногах целый день несправедливо, поэтому после работы шла в магазин и тратила больше, чем зарабатывала. Ее поведение казалось мне глупым, но я не была настолько заинтересована, чтобы давать ей советы. Однажды та начала просить у всех деньги, чтобы пойти в клуб, и я стала держаться от нее подальше, предчувствуя неприятности. Но она, будучи моей ровесницей, проявляла ко мне дружелюбие, и я ломала голову, как от нее отделаться.
Как-то раз зимой я вышла с работы через заднюю дверь супермаркета. На улице заметила мужчину в тонком костюме. Он дрожал, терпеливо ожидая кого-то. Оказалось, это был парень той самой коллеги, которую я считала жалкой. Со временем мы начали здороваться. В какой-то момент мы втроем пошли на ужин, и я узнала его получше.
Он работал в отделе продаж фармацевтической компании. Его чувство юмора было отвратительным, но он показался мне симпатичным и трудолюбивым. Мне стало жаль, что он встречается с тщеславной коллегой. Парень выглядел так, будто встретил неправильную женщину и мог потерять все. Я чувствовала к нему сострадание и думала, что смогу его спасти. А тот сказал, что я, в отличие от других женщин, выгляжу скромной, потому что не ношу модную одежду и не крашусь.
Он всего лишь маскировал свою некомпетентность трудолюбием, а я не была скромной: просто не было денег на более достойную жизнь. Мы начали встречаться, строя иллюзии друг о друге, и менее чем через год поженились.
Муж был человеком с сомнительной моралью. Он цеплялся за странное убеждение, что виновные должны быть наказаны. Однако после свадьбы применял это правило исключительно ко мне, оправдывая насилие своими моральными принципами. Он никогда не извинялся за побои и считал, что наказывает меня за несоответствие его строгим этическим нормам. Шантаж врачей, которые получали откаты, или вымогательство денег у Пак Чэхо тоже проистекали из его убежденности, что они поступают неправильно. Забавно, что муж обладал извращенным, но непоколебимым чувством морали. Именно по этой причине он не мог бы вступать в сексуальную связь с молодой девушкой за деньги.
Но Пак Чэхо, похоже, был человеком совершенного другого типа. Мне показалось, что для него не существует нравственных пределов. Я представляла его как педиатра, который безо всякого чувства вины мог платить молодым девушкам, чтобы удовлетворить свой сексуальный аппетит. Он был готов на все ради себя. Иными словами, Пак Чэхо в чем-то походил на меня.
Мне стало любопытно, что за женщина живет с таким мужчиной. Я пролистала книгу регистрации посетителей и нашла его имя, а рядом увидела женское: Ким Чжуран. Оно показалось мне знакомым.
Муж хотел назвать нашу дочь именем Ким Чжуран. Мне оно казалось жалким, звучало как имя идеальной женщины – точнее, идеальной жены в представлении мужа. Я ни за что не хотела давать нашей дочери это «совершенное» имя.
Женщина с жалким именем Ким Чжуран выглядела испуганной и оглядывалась вокруг в поисках мужа. Эта взрослая женщина боялась остаться одна даже на мгновение. И ведь она занимала место идеальной супруги в воображении моего мужа.
– Вы Ким Чжуран, не так ли? – поприветствовала я ее.
– Да, это я. Откуда вы узнали мое имя?
– Я заглянула в книгу учета посетителей и увидела ваше имя рядом с Пак Чэхо. Я была немного удивлена, ведь оно мне знакомо.
– Мое имя?
– Да, оно нравилось мужу. Он говорил, если у нас будет дочь, то назовет ее Чжуран, Ким Чжуран, – назвав ее имя, я хотела втянуть ту в наш с мужем мир.
Она стояла в этом похоронном зале с широко раскрытыми глазами и невинным выражением, словно попала в совершенно другую вселенную.
– Он часто говорил о вас.
Женщина на мгновение не смогла скрыть раздражение.
– Вы же знаете, что в день смерти мой муж собирался на рыбалку с Пак Чэхо?
Она вздрогнула.
– Да? А зачем вы мне это рассказываете?
Мне показалось, что эту женщину провоцировать интереснее, чем Пак Чэхо.
– Моего мужа убили.
– Что?
– Я думаю, что ваш муж убил моего. Скоро полиция тоже будет так думать.
Ее лицо исказилось от эмоций. Она не обращала внимания на окружающих. В ее глазах, которые раньше излучали фальшивое благодушие, теперь пылал гнев. Я не понимала, был ли он направлен на меня или на ее мужа. Одно было ясно: она не особо доверяла супругу. Возможно, она легко могла бы заподозрить его в убийстве. Я решила, что должна получить деньги от Пак Чэхо вместо мужа. Это казалось более возможным и легким, чем получение страховой выплаты. Внезапно возникшая надежда заставила меня невольно улыбнуться.
Глава 717 апреля 2016 года, воскресенье
Я хотела быть жизнерадостной, веселой и позитивной. Негативные мысли кажутся крутыми лет в двадцать, но к тридцати они лишь ставят на тебе клеймо неудачника. Поэтому я старалась мыслить позитивно, но надо мной всегда нависала тень от «смерти сестры». Я не хотела быть неудачницей, живущей воспоминаниями о прошлом. Однако этому мрачному образу добавился новый – муж-убийца.
Мне нравились большие руки мужа. Я любила держать их, трогать и рассматривать, касалась мозолей на средних пальцах, изучала линии на ладонях и смеялась над его плоскими ногтями. Эти грубые и большие руки успокаивали меня. Но как только я подумала, что он мог убить кого-то этими руками, они стали казаться мне чем-то ужасным.
Слова маленькой, худой и смуглой женщины глубоко засели у меня в голове: «Я думаю, что ваш муж убил моего».
Возможно, муж солгал, что его не было дома той ночью. Меня раздражала вся эта ситуация. Я была в ярости и сходила с ума, злилась на мужа за то, что он ничего мне не рассказал. Даже если он убил Ким Юнбома, должен был посоветоваться со мной. Я всегда была готова встать на его защиту. Если бы он сказал правду, я бы сделала все, чтобы создать ему алиби. И даже если бы мне не удалось, я бы любила его и верила ему больше, чем сейчас.
Его ложь подорвала мою решимость и сломила дух. Вся позитивная энергия иссякла, и меня охватили сомнения. Я стала женщиной, которая больше не доверяет своему мужу.
В памяти всплыл венок от филиала «Флагманских магазинов W» в Западном округе Инчхона, который я видела на похоронах. Там было всего три скромных венка: от компании «Фармацевтические препараты Юджин», «Флагманских магазинов W» и фирмы «Постельные принадлежности Нейзен». Я нашла номер в интернете и позвонила во «Флагманские магазины W».
– Здравствуйте. Могу я поговорить с сотрудником по имени Ли Санын?
– А по какому вопросу?
– Хочу вернуть товар.
– Поняла вас. Для этого вам нужно связаться с нашим клиентским центром. О каком товаре идет речь?
– Нет, мне нужно поговорить именно с Ли Санын. Я покупала товар через нее.
– Хорошо. Пожалуйста, подождите немного.
Женщина на другом конце провода явно растерялась, словно столкнулась с «проблемным клиентом». Странно, но в этот момент я ощутила, что изменилась. Раньше, даже если попадался бракованный товар, мне было лень возвращать его или разбираться. Я просто пользовалась им или покупала новый. До недавнего времени я избегала любых конфликтов.
– Извините, но Ли Санын больше не работает в нашем магазине.
– А в какой филиал ее перевели?
– Ее не переводили, она уволилась.
– Но мне очень нужно поговорить с ней. Можете дать ее номер телефона?
– Простите, но мы не разглашаем личную информацию сотрудников. Если у вас есть проблемы или вопросы по поводу возврата или обмена, пожалуйста, свяжитесь с нашим клиентским центром.
Моя первая попытка сыграть роль «проблемного клиента» провалилась. Обычно в такой ситуации я бы почувствовала стыд и быстро отвлеклась на что-то другое, но в этот раз у меня появился другой план. Я открыла прикроватную тумбочку и достала слегка помятую бумажку – визитку Ким Юнбома с номером отдела продаж компании «Фармацевтические препараты Юджин».
– Здравствуйте. Я не смогла присутствовать на похоронах Ким Юнбома и хотела бы передать соболезнования его семье. Не могли бы вы дать номер телефона кого-то из родственников?
– Да, минутку, – мужчина на другом конце провода был очень любезен.
Казалось, он считал своим долгом помочь мне связаться с семьей Ким Юнбома.
– Вот номер телефона его жены. Ее зовут Ли Санын, а номер: 010–7×××–5344.
– Спасибо. Я еще собираюсь отправить посылку. Скажите, пожалуйста, адрес. Все-таки неудобно напрямую спрашивать у людей, которые переживают утрату…
– Да, сейчас!
Собеседник без промедления продиктовал мне адрес Ким Юнбома. Люди охотнее помогают, когда дело связано с чем-то положительным. Мужчина, ответивший на звонок, тоже старался сделать все возможное, чтобы почтить память покойного коллеги.
Записав номер телефона и адрес Ли Санын, я растерялась: что же теперь с этим делать?
Я осознала, что не смогу противостоять этой женщине и что бессмысленно защищать мужа, настаивая на его невиновности. Сначала мне хотелось спросить: «Почему вы утверждаете, что мой муж убил вашего? Можете объяснить подробнее?» Но, держа в руках ее номер телефона, я поняла, насколько нелепыми показались бы эти вопросы.
5344. Этот номер, что заканчивается на две четверки, всплыл в моей памяти. Сначала я подумала, что это один из тех номеров, с которых приходят спам-сообщения. Такой низкосортный спам иногда попадает и в мою электронную почту, и в текстовые сообщения.
Именно с этого номера пришла фотография радостно улыбавшейся девушки в одежде с открытыми плечами. Под снимком было сообщение: «Пак Чэхо, вы знаете меня, не так ли?»