Когда мы познакомились, мужу было тридцать два, а мне – двадцать два. Я выглядела так молодо, что меня часто принимали за школьницу. Когда начала встречаться с ним и рассказывала друзьям о своем парне, всегда добавляла, что он настолько учтив, что я почти не чувствую разницы в возрасте. Но когда они узнавали, что мой парень – обеспеченный ординатор, на их лицах появлялось едва скрываемое презрение. Меня не особо волновали их взгляды. Люди всегда презрительно относились к тому, что я росла без отца и много где подрабатывала, чтобы оплатить учебу. Я жаждала похвалы и уважения, и тогда муж полностью удовлетворял эту потребность.
Несмотря на то что наши отношения длились больше года, мы только целовались и не переходили к более близкому контакту. Это меня беспокоило, и я первой призналась, что хочу заняться с ним любовью. Он забронировал номер в роскошном отеле в Сеуле и подарил мне кошелек «Гуччи». До момента, как мы вошли в отель, все шло по моему плану. Но когда мы впервые оказались в постели, все пошло не так, как я ожидала.
Я хотела остановиться, но муж зажал мне рот своей большой рукой и продолжал, несмотря на то что моя голова ударялась о спинку кровати. Он постоянно оглядывался, словно что-то отвлекало его. Когда он повернул меня спиной, я поняла почему. На стене висело большое зеркало, и он был поглощен своим отражением во время секса. Мне было мучительно вспоминать его искаженное гримасой лицо, когда он поднял руки и посмотрел на себя в зеркало. Я заставила себя стереть этот образ из памяти и снова начать уважать его.
– Как здорово, что ты молодая, – прошептал он мне на ухо после того, как мы закончили.
Тогда я восприняла это как комплимент и почувствовала себя польщенной. Но теперь, когда вспоминаю, эти слова кажутся мне ужасными.
Зазвонил домофон. На экране появилась соседка Ку Ынха. Пока я думала, открывать ли дверь, она громко позвала меня по имени и позвонила на мобильный. У меня не осталось выбора – я открыла ворота.
– Чжуран! Помните, вы просили меня найти одну девушку? – она почти кричала.
Я вспомнила, как недавно обсуждала с ней поиски сбежавшей Сумин.
– Я узнала на всякий случай… Ее нашли! Но это точно дочь вашей подруги? – слово «нашли» прозвучало тревожно.
– Что значит «нашли»?
– Хм… Да, именно так. Но это и в правду ее дочь?
Я замялась, услышав этот вопрос. Ее нетерпение росло, и она снова заговорила взволнованным тоном:
– В лесу близ Сувона. Говорят, тело разложилось так, что было трудно установить личность. Это ведь не дочь вашей подруги, да?
Страшная правда, которую я так боялась узнать, предстала передо мной.
– Да, это не дочь подруги. Ее искал один знакомый.
– А что это за знакомый?
– А что насчет убийцы? Его поймали?
В глубине души я надеялась, что убийцей окажется кто-то посторонний. Возможно, я все еще любила своего мужа.
– Нет. Тело сильно разложилось… Но я пришла сюда в такой спешке, потому что полиция может прийти к вам. Я сказала им, что вы искали погибшую. У меня не было выбора – дело слишком серьезное, и любая зацепка важна.
– Полиция? – в ужасе переспросила я.
– Успокойтесь, Чжуран. Девушку нашли мертвой в лесу. Сейчас главное – поймать убийцу. Ведь это вы дали мне ее фотографию и попросили найти. Чжуран… Как бы это ни было неприятно, вам нужно поговорить с полицией.
Рассуждения соседки всегда казались логичными, но мне захотелось спросить: «Смогли бы вы так поступить, если бы убийцей оказался ваш самый близкий человек?»
Когда она ушла, я достала большой чемодан и начала паковать в него самое важное. Затем набила кошелек наличными. Я не была готова к встрече полицией. Должна была сбежать. Сбежать от мужа, от полиции, от всех. Я решила думать только о себе. Как та женщина, Ли Санын.
Глава 1222 апреля 2016 года, пятница
У мужчины на губах была сыпь. Он выглядел крепче и суровее, чем следователь, который расследовал дело мужа.
– Почему у вас был телефон той девушки?
Пока я радовалась найденным доказательствам против Пак Чэхо, следователи выяснили, что телефон Сумин был у меня.
– Если точнее, он был не у меня.
– Не надо тут каламбурить! Как он у вас оказался?
Грубый тон следователя отбил у меня всякое желание отвечать. Мужчина внезапно пришел рано утром, представился сотрудником полиции Сувона и заявил, что, если я добровольно не отдам телефон Сумин, он немедленно получит ордер на обыск и арестует меня.
– Телефон был у моего мужа.
– У покойного Ким Юнбома?
– Да.
На прошлой неделе на горе Пхальдальсан в Сувоне нашли сильно разложившееся тело девушки. Когда выяснилось, что это была Ли Сумин, ее отец и друзья указали на меня как на подозреваемую. Ее отец с самого начала меня подозревал. Сумин не появлялась на занятиях, и когда я пришла узнать о ее пропусках, он сразу понял, что я лгу. Однако решил молчать, предположив, что я могу быть связана со взысканием долгов. Когда я стала главной подозреваемой, а сигнал телефона Сумин зафиксировали неподалеку от нашего дома, полиция сразу пришла ко мне.
– Почему он был у Ким Юнбома?
– Не знаю.
– Не знаете? Тогда почему вы искали владелицу телефона и расспрашивали о ее местонахождении? У вас, видимо, были какие-то подозрения.
– Я просто думала, что смерть мужа не была самоубийством.
– Что вы имеете в виду? Не пытайтесь уйти от ответа, объясните подробно.
Я глубоко вздохнула и попыталась придать своим словам дополнительный вес:
– Незадолго до смерти мужа избили в подземной парковке старшеклассники. Поэтому я не верила, что это было самоубийство, и думала, что его убили. Я решила найти убийцу и проверила телефон, потому что мне показалось странным, что он был у моего мужа.
– Вот оно что… У Ким Юнбома раньше были такие проблемы?
– Какие именно?
– Ну, вы понимаете, проституция. Доставлял ли он вам неприятности из-за этого?
– Не думаю.
– Не думаете? Да или нет, отвечайте прямо.
– Нет.
– Точно нет? Или вы хотите, чтобы это так было?
– Но на кону честь моего мужа.
– Что? Честь?
– Я не могу об этом говорить. Он же уже умер… Я не хочу говорить о нем плохо.
Следователь глубоко вздохнул и кивком показал, что понял.
– Мы получили все материалы дела из полиции Хвасона. Если будете выдумывать или лгать, вас ждут проблемы и наказание в будущем. Речь идет не только о чести вашего мужа, но и о чести погибшей девушки. У нее тоже есть семья. Она была молода, и вся жизнь была впереди. Вы ведь тоже беременны, не так ли? Подумайте о своем ребенке и постарайтесь отвечать максимально честно. Мать должна быть справедливой, чтобы ее ребенок вырос с чувством справедливости, согласны?
Строгий, поучающий тон следователя успокоил меня. Он казался человеком, способным четко различать здравый смысл и абсурд.
– Я отказалась от близости с мужем, когда забеременела. Это наш первый ребенок за четыре года брака, и я хотела быть осторожной. Мужу было трудно смириться с этим. Однажды он сказал, что, если займется сексом с какой-нибудь другой женщиной, я не должна его осуждать.
– Понимаю. Но как вы узнали про этот телефон? Вы видели, куда его положил муж?
– После его смерти я разбирала вещи и нашла телефон в ящике. Мне показалось странным, что смартфон розовый, поэтому решила изучить его.
– Почему вы не сообщили о нападении на мужа? Судя по всему, он сильно пострадал.
– Я не знала об этом. Вахтер показал мне кадры с камеры наблюдения и рассказал о происшествии только после смерти мужа. По его словам, муж не хотел подавать заявление.
– Но почему вы не вернули телефон отцу девушки, когда встретились с ним?
– Мне кое-что показалось странным.
– Что именно?
– Когда я включила телефон, на него постоянно стали приходить сообщения от людей, разыскивающих Сумин. Но сама хозяйка телефон не искала…
Следователь пристально посмотрел на меня.
– То есть вы подозревали… Что девушка могла быть мертва, верно?
Я опустила голову и уставилась в пол.
– Да.
– Но почему? Почему вы не сообщили об этом и пытались расследовать это сами? – следователь повысил голос.
– Потому что… потому что муж мог оказаться убийцей. Что бы ни случилось, я не смогла бы донести на него. Поэтому пыталась разобраться сама. Если бы узнала что-то конкретное, тогда бы сообщила в полицию.
Все мои слова записывались. Я опустила голову, стараясь скрыть эмоции, чтобы они не попали на камеру.
– Мальчишек, которые напали на вашего мужа, поймали. Они не причастны к его смерти – у них есть алиби на тот день. Но их все равно арестуют за нападение.
– Да, спасибо.
Мой голос дрожал. Я не смогла встать сама, и следователь помог мне. Каждый раз, когда лгала, чувствовала, как ребенок внутри начинал шевелиться, словно знал правду.
Новость о том, что тело Сумин нашли на горе в Сувоне, потрясла меня. Я была уверена, что оно навсегда останется на дне водохранилища. Но Пак Чэхо неожиданно выбросил тело в горах, причем рядом с исторической достопримечательностью – королевским дворцом в Хвасоне, где ежедневно прогуливаются люди. По словам полиции, тело было закопано почти у подножия горы. Пак Чэхо оказался более небрежным, чем я думала. Я испугалась, что тот может слишком легко попасться полиции. Если Пак Чэхо поймают, для меня все будет кончено. Совсем недавно я нашла доказательства, которые могли бы его уличить. Сейчас только я должна была знать, что Пак Чэхо – убийца. Я надеялась, что какое-то время виновным будут считать моего мужа.
Я могла бы купить билет на самолет и сбежать далеко, но вместо этого укрылась в отеле в Инчхоне. Это напоминало детские игры в прятки: я боялась, что водящий никогда меня не найдет, поэтому далеко не убегала. Возможно, именно поэтому выбрала район Сондо в Инчхоне, где прошло мое детство и где до сих пор живет мама. От отчаяния мне ничего не пришло в голову, кроме как укрыться в знакомом месте.