В тот момент мне казалось, что другого выхода нет, и драконы перебьют друг друга у меня на глазах. Наполненный злостью поцелуй Акзэла выбил из меня последние сомнения, как это будет. В золотистых глазах рыжего мужчины я видела, насколько жажда его велика. И неизвестно, чего он хотел сильнее: завладеть моим телом или собственноручно убить брата.
От одного его взгляда я забыла, как дышать. Сердце пропустило сразу несколько ударов. Я никогда не видела таких сильных чувств, неукротимой ярости и неутолимого желания. Ощутила себя маленькой и слабой рядом с всемогущим чудовищем, не сомневаясь, что Акзэл без особого труда обрежет нить моей жизни.
Вот только чудовищ трое. И я согласилась быть собственностью каждого. Волна жара отступила, и тело заколотил озноб. Одновременно! Я сошла с ума. Они же просто раздерут меня на части. Я ни разу даже минет не делала, лишь слушала подружек, как они хвастались своим умением, и то не понимала, что здесь может понравиться.
Я не хотела задумываться о ближайшем будущем, но мысли раз за разом возвращались к тому, что предстоит, роились в голове, наполняя меня будоражащими предположениями. Но самое ужасное, тело будто отзывалось. Как в моменты, когда я была в объятиях одного из братьев, внизу живота снова сладко тянуло, а соски становились такими чувствительными, что даже трение о ткань вызывало легкую дрожь.
Да, думать о том, что предстоит, не хотелось, но я понимала: ритуала не избежать. И, сжав зубы, отложила в сторону привезенные Эррианом подарки. Все равно сейчас, в смятенных чувствах, даже не понимала, что это. Ткань ли, одежда ли… Лишь ощущала кончиками пальцев мягкость, да аромат лайма и соли.
Так пахло от старшего из братьев, и подаренные им вещи хранили его запах. Я могла признаться самой себе, что не против остаться в его спальне. Брюнет с виду казался холодным и равнодушным, но именно он избавил меня от унижения на аукционе. Вырвал из рук Тео, унес из того ужасного места, спрятал от похотливых взглядов уродов, исцелил мою рану.
Всегда заступался, говорил, что моей вины в произошедшем нет. Меня тянуло к Эрриану. Его красота не была хищной, как у Акзэла. И пусть он не такой добрый и чувствительный, как Тресвен, мне хотелось быть с ним. Ощущать его прикосновения, поддаваться поцелуям…
Я мысленно застонала. Жаль, что Акзэл остановил брата. Я с трудом могла вспомнить, что между нами произошло, когда я по велению голоса пришла в спальню старшего, но даже крохотные отрывки из той ночи вызывали улыбку и желание все повторить. Эрриан был нежен, но напорист. Вот бы можно было выбрать только одного…
И тут вспомнилась ночь с Акзэлом. Сердце заколотилось раненой птицей, по венам разлился огонь. Да что за напасть?! Я сжала челюсти и, помотав головой, попыталась выбросить из головы воспоминания о страстных ласках рыжего мужчины. Надо забыть его хриплое «лисичка», и то, как по телу пошли мурашки от одного этого слова. Как внутри все горело и содрогалось от сладких спазмов оргазма.
Нет, Акзэл мне совсем не нравился. Более того, я его боялась. Ласки на грани боли, взгляды, пронзающие насквозь, и ярость, выжигающая дыру в сердце. Опасный и…
Я вскочила и приблизилась к окну. Распахнула его, несколько раз вдохнула свежего воздуха и, постучав ладонями по горящим щекам, попыталась прийти в себя. От воспоминания ночей с мужчинами между ног уже ныло и сладко тянуло низ живота. Хотелось хоть что-нибудь сделать, чтобы сбросить это томление. Надо срочно избавиться от невыносимого напряжения! Это безумие. Да, с ними было хорошо, но от каждой мысли, что придется проделать нечто подобное сразу с троими, кто-то невидимый будто вонзал в грудь раскаленный меч.
Лучше думать о Тресвене. Младший из братьев отличался сдержанностью и рассудительностью. Рядом с ним было спокойно и безопасно, но я не могла не понимать, что это обманчивое чувство. Сжав пальцы в кулак, попыталась избавиться от преследующего меня ощущения его напряженного члена в ладони.
Непрошенные мысли словно уничтожали меня изнутри.
— Нет, так не пойдет, — выдохнула я со злостью. — Доведу себя до нервного срыва. Надо как-то отвлечься.
Оглядела чистую комнату, мазнула раздраженным взглядом по аккуратно разложенным вещам и поджала губы. Я здесь как птица в клетке, сойду с ума еще до начала ритуала. Тресвен предупредил, что он состоится вечером, после захода солнца, как раз когда я начинала слышать голос.
Вышла из спальни и медленно побрела по дому. Казалось, драконы снова уехали, но это было не так. Я знала, что они здесь, и от возможной встречи с кем-нибудь из троицы подкашивались ноги. Но сидеть в комнате и ждать я больше не могла.
Вот бы снова погрузиться в транс, чтобы не ощущать страха и мук совести. Возможно, тогда сама стану просить братьев взять меня. Но на это рассчитывать не приходилось. Насколько я поняла, заключенному под алтарем дракону нужно, чтобы я соблазнила одного из братьев, рассорила их и разорвала удерживающие чудовище путы.
Я спустилась в гостиную и замерла напротив огромной картины с изображением жуткой битвы. От одного взгляда на нее меня снова прошиб холодный пот. Я будто начала погружаться в боль, страх и отчаяние тех, кто прогибался под действием страшной силы опускающейся на землю смерти.
Дракон. Осшеанар.
— Невероятная реалистичность, — прошептала я. — Словно вижу это своими глазами, нахожусь там… Страшно.
Не в силах отвести взгляда, обхватила себя руками.
— Почему же смотришь?
Я вздрогнула и обернулась. Увидев Тресвена, выдохнула с облегчением и попыталась улыбнуться:
— Это отвлекает от…
Я замолчала и закусила губу почти до боли. Но Тресвен понял. К счастью, он не стал ни утешать, ни обсуждать картину. И то, и другое страшило меня до потемнения в глазах. Мужчина улыбнулся и предложил:
— Не хочешь искупаться? Вода унесет тяжелые мысли.
— Что? — от неожиданности я растерялась. — Где?
— В купальне, — подошел он ко мне и указал на ведущую вниз лестницу. — Она большая и удобная, — заметив, как я сжалась, торопливо добавил: — Я лишь провожу и уйду.
— Спасибо, — облегченно выдохнула я.
Мне еще с момента аукциона хотелось вымыться и стереть с себя масленые взгляды, но до сих пор приходилось довольствоваться тазиком с водой и полотенцем. Я и не предполагала, что в доме есть бассейн.
И стоило нам спуститься к нему, восхищенно застыла на пороге большой и светлой купальни: да еще какой! Метров пять в длину и ширину, с высоким каменным бортиком и удобной лестницей для спуска. Не чудо ли?
Как и обещал, Тресвен оставил меня одну, и я тут же погрузила руку в теплую прозрачную воду. Может, приятная ванна хоть на время отвлечет меня от мучительного ожидания позора?
Только вот никак не удавалось отделаться от ощущения неприятной щекотки чьего-то взгляда. Я внимательно осмотрела пустую купальню. Может, это нервы?
Глава 18. Акзэл
Я наблюдал за ней.
Был в купальне, когда послышался голос Тресвена и легкие шаги, которые могли принадлежать только девчонке. Сперва собрался вновь забраться в воду, но передумал. Отошел в тень, магией замаскировал мокрые пятна на каменном полу, а перед собой выстроил иллюзию находившейся за моей спиной стены.
Младший провел дайну и, показав ей, где лежит все необходимое, ушел. А девушка посмотрела на спокойную воду и в задумчивости застыла.
Я хотел выйти на свет, но залюбовался ею. Лисичка… Вроде невинная, еще никому не отдалась, но успела поиграть пальчиком перед зверьем на аукционе и побывать со всеми братьями. Шлюха. Мне претила мысль, что придется поддаться ее власти. Отдать свободу ради возможности обладать всего лишь одной женщиной, и то не всецело! Кому это нужно?
«Братьям», — услужливо подкинуло сознание.
Девушка неторопливо разделась. Медленно, выверяя каждое движение, вошла в воду. Вскоре погрузилась в нее с головой и через пару мгновений вынырнула, хватая ртом воздух.
Сейчас выйти из тени было бы правильнее всего. Она нагая, мокрая, беззащитная. Бежать некуда, крики о помощи никто не услышит. Хоть убивай, хоть трахай.
И первый вариант мне нравился больше всего. Разделить с братьями то, что еще тебе не принадлежит и всецело принадлежать не станет, и оказаться одним из троих только из-за насмешки судьбы? Я не готов. От одного воспоминания, как Эрриан чуть не поимел ее в своей постели, меня выворачивало наизнанку. Моя! Только моя!
Рыжая лисичка не может достаться кому-то еще. И я бы, скрипя зубами, согласился сделать своей, признать Пару, поддаться заложенным в меня особенностям и больше ни на кого из женщин не смотреть.
Но делить с братьями!..
Уж лучше сделать себе больно сейчас и убить шлюшку, чем видеть ее рядом хоть с одним из них!
Я шагнул к девушке, которая оперлась руками о бортик и с закрытыми глазами будто растворялась в воде. Потянулся, чтобы свернуть тонкую шею. Уже представил, как пальцами обхвачу ее и сожму. Услышу вздох, увижу страх в зеленых глазах. И как отступлю, не в силах закончить начатое...
— Ммм, — протянула она и откинула голову. Усмехнулась, закусила губу. — Надо будет еще раз Акзэла ударить.
— За что? — поразился я, еще до конца не оправившись от шока: не смогу! Мне не по силам убить дайну даже мысленно. А как будет на деле?
Она распахнула глаза, взвизгнула. Оттолкнулась от бортика и переместилась на противоположную сторону.
— Опять ты? Я думала, с ума схожу. Что уже мерещишься! Так ты на самом деле все это время стоял вон там?
— Ты не могла увидеть, — повел я головой, впервые встретив существо, с которым моя магия не сработала.
Дайна прикрылась, собралась было вылезти из воды, но на миг скосила взгляд на свою одежду. Далеко.
Уголок моего рта дернулся. Да, шлюшка, ты в ловушке. Вот только меня в данный момент волновало другое.
— Так кто же ты такая?
Девушка упрямо поджала губы. Посмотрела на меня прямо, будто зацепилась крючком и собралась действовать при одном моем неверном движении. Убегать, кричать или нападать — не важно. И от этого понимания стало даже приятно. Моя храбрая лисичка.