— Я к тебе не подойду, можешь не надеяться.
— А я тебе не верю, — заявила дайна. — Как показала практика, ты опасен.
— Я?
— Не я же! Со спины подкрадываются те, кто боится подойти прямо.
— Ты меня сейчас назвала трусом? — прищурился я и мысленно просчитал, с какой стороны к ней будет добраться быстрее.
— Я говорила не об этом, — грозно заявила она и повернулась к выходу.
Теперь и я расслышал торопливые шаги.
— Что случилось? — спросил появившийся в проеме Тресвен и окинул помещение тревожным взглядом. — Ты кричала.
Девушка пораженно глянула на меня, затем на брата и снова на меня. Но тут же улыбнулась и опустила голову.
— Да, я искупалась и позвала тебя.
Младший хмыкнул, всмотрелся в каждый из темных углов, сканируя их, но ничего там не обнаружил.
— Побудешь со мной? — спросила дайна.
В глазах Тресвена мелькнуло непонимание.
— Мне не по себе от... этих холодных стен, — солгала девушка и мельком глянула на меня. — Просто подожди там, хорошо? Я быстро оденусь, и мы пойдем.
Брат кивнул и, встретив немую просьбу во взгляде девушки, отвернулся. Она так же посмотрела на меня, но не дождалась ничего подобного. Я скрестил руки на груди и выгнул бровь. Девушка поджала губы. Льстиво мне улыбнулась, напоминая про обещанный удар, и протяжно выдохнула. Мне понравилось, как мы понимали другу друга без слов.
Дайна быстро выбралась из воды, подбежала к своей одежде и начала под моим пристальным взглядом одеваться. Я любовался ее круглой попкой, тонкой талией, бусинами выступающих вдоль спины позвонков. Пару раз девушка оборачивалась и одними лишь губами попросила отвернуться. А под конец, когда уже была прикрыта слоем ткани, посмотрела, будто победительница, и с гордо поднятой головой поспешила к Тресу.
— Пойдем. У вас отличная купальня. Только вода слишком прохладная.
— Разве? — не поверил брат и обернулся.
— Ага. Что-то я проголодалась, составишь мне компанию?
Они ушли. А я остался стоять на том же месте, улыбаясь, как последний дурак. Хитрая лисичка. Моя маленькая дерзкая шлюшка.
Я повел головой от осознания, насколько мне понравился этот момент. Провела ведь! Не выдала, хотя могла. Не возмутилась и не начала верещать, а воспользовалась сковавшей меня ложью и убежала, вильнув на прощание хвостом.
Что-то мне перехотелось ее убивать. С такой будет интересно.
Я опустился на бортик и тут же подскочил, почувствовав влагу. Выругался. Быстро добрался до своей комнаты и переоделся, а затем отправился к связывающему алтарю.
— Неприятное зрелище? — подал я голос, встретив там Эрриана.
Он в задумчивости смотрел на плоский камень, на котором предстоит провести обряд. Повернулся ко мне, и в глазах блеснуло что-то наподобие растерянности, но быстро исчезло. Брат поинтересовался:
— Ты передумал?
— Согласись, убить ее — самый простой из вариантов. Наверное, будет очень неприятно потерять пару. Я слышал, некоторые драконы даже сходили с ума от этого.
Эрриан недовольно повел головой и потянулся к мешку, полному подушек.
— Но когда мы с тобой выбирали простые пути? — добавил я и взялся помогать брату, все еще продолжая ощущать неприятие предстоящего обряда.
Вот только ради затеянной лисичкой игры я согласен. И пусть будет, что будет.
Глава 19. Мирабель
— Я, Мирабель Ксанор, клянусь забыть свою прежнюю жизнь и вверить ее вам... — так начиналась моя клятва в пустынном темном зале.
Я стояла на коленях перед алтарем и смотрела прямо перед собой. Говорила, скрывая дрожь в голосе, а сама мечтала повернуть время вспять, чтобы не переступать порог этого проклятого дома. Вот только жить-то хочется!
Алтарь здесь ничем не напоминал тот, на котором была кровь. Этот выглядел как обтесанный с четырех сторон и увеличенный в размерах брус. Только я знала, что черный с серебристыми прожилками камень наполнен некой силой объединения. Именно его нужно окропить моей девственной кровью, чтобы избавить меня от воздействия отца драконов, а этот мир — от страшной опасности.
Умом я понимала, что секс с тремя мужчинами — ничто, по сравнению в жизнями тысяч или миллионов существ… Казалось, что мне за дело до тех монстров, которые сидели в зале аукциона и роняли слюни, пока я, ничего не подозревая, ласкала себя внизу? Страшные с виду, с жуткими оскалами, они не вызывали сочувствия. Совсем наоборот — уверена, их есть за какие грехи наказать.
Но внутренний голос подкидывал доказательства, что в этом мире живут и обычные люди. Человечки, как снисходительно называли их драконы. И они не заслужили страшной смерти. Наверняка им и так непросто живется в этом жестоком месте, полном магии и кровожадных существ. Нельзя выпускать еще одного — настолько опасного, что его боялись даже собственные дети.
То, что сыновья Осшеанара страшились своего отца, было ясно и без слов. Достаточно видеть выражения лиц, которые менялись от одного его упоминания. Как танцевали под скулами желваки, темнели глаза, сжимались кулаки…
Та еще картина, от вида которой становилось не по себе, но в то же время взгляда не оторвать.
Чудовище нельзя выпускать! Ради этого драконы живут, будто стражи, в этом доме. Холят и лелеют дайну, что помогает в нелегком служении миру и играет роль замка для жуткого существа.
— Повторяй за мной, Мирабель, — услышала глухой голос Эрриана и вздрогнула.
Кажется, дракон произносит эти слова не в первый раз. Но головы поднять я не решилась. Мужчины окружали меня, ввергая в панику одним своим обнаженным видом и напоминая о неминуемом моменте, от которого кровь стыла в жилах. На мне одежды тоже не было. И от этого электризовался каждый нерв.
Отказаться?
Я послушно произнесла слова клятвы, вверяя драконам и свое тело, и свою жизнь. Назад дороги нет. Это подтвердил алтарь, по поверхности которого одна за другой пробежали искры, вторя внутреннему рисунку камня.
Словно невидимый меч рубанул по ткани бытия, рассекая мою жизнь на «до» и «после». Сейчас произойдет то, что навсегда меня изменит. Разрушит или обогатит? А вдруг от стыда я завтра не смогу даже взглянуть на себя в зеркало?
И в то же время предстоящий обряд вызывал чувство томного ожидания. Сердце замирало в предвкушении чего-то столь же невероятного, как и переход в другой мир. Кровь бежала по венам все быстрее, а сердце заходилось в ритме, отдающем шумом в ушах. Даже смотреть на заботливо разложенные перед алтарем подушки было страшно и возбуждающе одновременно.
Картины того, что я проделывала наедине с каждым мужчиной, кружились умопомрачительным калейдоскопом, сводили с ума, наполняли ожиданием первого шага. Слова клятвы, которую я повторяла за Эррианом, стихли, и наступила напряженная тишина. Я сжала пальцы в кулаки и судорожно втянула воздух, от которого мгновенно захмелела.
Сейчас окончательно приняла то, что должно произойти, и потому едва дышала, словно превратившись в один оголенный нерв. Все обрело тысячекратное увеличение. Я кожей ощущала малейшее движение мужчин лишь по колебанию воздуха. Их дыхание воспринимала, как оглушающий набат, а взгляды, обращенные на мое обнаженное тело, казалось, болезненно жгли, оставляя клеймо.
Шорох разорвал гулкую тишину, и я крупно вздрогнула. Тресвен, только что опустившийся на колени, шепнул:
— Не бойся. Мы не причиним тебе боли…
— За себя говори, — резко оборвал его Акзэл, и у меня почти потемнело в глазах.
— Акзэл, — голос Эрриана звенел предупреждением. — Держи себя в руках и помни о том, кто она. Мирабель не одна из твоих шлюх. Скоро она обретет статус нашей истинной пары и…
— И от этого сдохнуть хочется, — почти прорычал рыжий.
Он практически упал передо мной на колени. От неожиданности я отпрянула и облокотилась на Тресвена. Его бархатистая кожа коснулась моей спины, щедро делясь теплом. На плечи тут же легли горячие ладони, поддерживая и успокаивая.
Акзэл, не поднимая глаз, коснулся моих стоп самыми кончиками длинных изящных пальцев, и меня будто пронзило током. Кольнуло внизу живота. Нежные поглаживания Тресвена не доставили такого резкого, наполненного сладкой болью удовольствия, но подарили тепло и расслабление.
Я будто погрузилась в теплую приятную ванну, по поверхности воды которой струился огонь. По телу пробегала дрожь, от ощущения ласк сразу двух совершенно разных мужчин я терялась в реальности.
Эрриана тоже почувствовала. Еще до того, как он коснулся меня, я вскинула голову и встретилась с ним взглядом. Совершенное лицо было обращено ко мне, глаза сияли невероятным сумрачным светом, таким же нереальным, как этот мир. Твердые, четко очерченные губы были приоткрыты, кожа лоснилась, словно сатин.
Я видела его возбуждение, ощущала его всем своим существом, проникалась им. Эрриан опустился на одно колено и, подняв руку, провел по моим губам пальцами, побуждая открытья ему…
Им.
Я глубоко вдохнула и, закрыв глаза, откинулась на плечо Тресвена. Приоткрыв губы, позволила пальцу Эрриана войти мне в рот, прочертить на языке замысловатый вензель и… выскользнуть.
Акзэл продолжил нежно массировать мои ноги, продвигаясь все выше к бедрам. Тресвен, поглаживая мои плечи, мягко поцеловал в висок, когда соска коснулась влажная прохлада. Это Эрриан пальцем, смоченным моей слюной, очертил на ореоле круг. Меня закружило в вихре незнакомых ощущений, и непроизвольно вырвался легкий стон.
— Так, девочка, — я не знала, кому принадлежал этот хриплый шепот, да и какая разница? — Раздвинь ноги.
Я послушалась, ощущая, как теплые ладони Акзэла поглаживают бедра, и от каждого движения крупно вздрагивала. Дыхание сбивалось, перед закрытыми глазами плясали яркие точки, а мысли беспощадно таяли под силой разгорающегося в венах огня.
Действительность скрывалась от меня за темнотой век. Но я понимала, что мужчины смотрят на мое тело, и я как никогда беззащитна перед ними. И пусть у меня пока не было смелости разомкнуть ресницы, я представляла, что в глазах драконов разгорается жажда и страсть. Одно это дарило всем ощущениям невероятную остроту, пробивая тело миллионом молний удовольствия.