Сжал руки, сковывая наши тела черной дымкой, из которой не выбраться. Я попробовал поддержать брата и тоже попытался воздействовать на отца, но тот лишь усмехнулся.
— Вы еще не поняли? — прогремел его голос. — Вы ничего против меня не можете. Вашего триединства нет, потому вы слабы, как поджаренные утки.
— Да, его нет, — прохрипел трансформировавшийся в человека Акзэл и с трудом перекатился на бок.
— Потому что нас не трое, а четверо! — крикнула Мирабель. Она выскочила из созданного мною разрыва в пространстве и в прыжке воткнула нож отцу прямо в сердце.
Тот покачнулся. Потянулся к торчавшей из его груди рукоятке и, переведя взгляд на девушку, рухнул на землю. Воспользовавшись шансом, мы с Эррианом подобрали брата и в мгновение ока скрылись за завесой, которая вскоре стала цельным полотном. Мирабель, что шла перед нами, тут же побежала к алтарю, где все уже было готово для ритуала. Без слов понимая друг друга, мы торопливо провели обряд запечатывания и только тогда, переглянувшись, выдохнули.
— Может, нужно было добить? — болезненно поморщилась Мирабель и обессиленно рухнула в объятия Эрриана. После охватившего ее тело драконьего огня она не упала в обморок, как раньше, но устоять все равно не смогла.
— Драконы так легко не умирают, — покачал головой Эрриан и коснулся облепленных грязью волос девушки. — Мы на редкость живучая раса.
— А как тогда ваш отец убивал других?
— Лучше тебе этого не знать, — простонал Акзэл, обессиленно опустившись возле каменных яиц алтаря. Прислонился к ним спиной, поморщился, тронув разодранный бок. Все его тело было усыпано бордовыми бороздками. А на плече виднелись уменьшенные следы зубов, будто отец едва не оторвал от него кусок плоти. Девушка дернулась к брату, чтобы хоть как-то помочь, но после проведенного обряда оказалась полностью бессильна. Обреченно выдохнула и положила голову на плечо Эрриана.
— Но все же? — с мольбой посмотрела она на меня.
— Раздирал и сжигал в своем пламени, — мрачно отозвался я, не сумев скрыть от Пары жестокую правду.
Разделенная на двоих боль не так горька.
Насколько же легче стало с ней общаться. Так правильно! Мирабель все это время тянулась ко мне, открывалась, а я обвинял девушку в своих же грехах. Ощутив кольнувшую в самое сердце вину, отступил к выходу. Это из-за меня пострадали братья, а моя змейка едва не стала Парой самого ужасного монстра. Осознав, к чему едва не привела моя глупость, я отвел взгляд и покачнулся, словно от удара.
— Тресвен? — мгновенно ощутив мои чувства, забеспокоилась Мирабель.
— Мне нужно кое-что проверить, — нашелся я. — Оказалось, что наша дайна — драконица. Как теперь будет действовать ритуал? Можно ли тебе выходить из дома? У меня появилась сотня вопросов…
— Но почему именно сейчас? — расстроилась она.
— Это не терпит отлагательств! — воскликнул я уже на пути к библиотеке.
Глава 31 Мирабель
В окно лился яркий слепящий свет. Я не смогла рассмотреть лицо мужчины, в объятиях которого проснулась сегодня. Да этого и не требовалось. Акзэл с завидным упорством приходил ко мне ночами, и я уже привыкла нежиться в его объятиях.
Мужчина, ощутив мое пробуждение, уткнулся носом в разметавшиеся во сне волосы и прошептал:
— Доброе утро, лисичка моя…
— Доброе, — ответил за меня Эрриан. — Ты снова в постели нашей Пары?
Голос старшего прозвучал резко. Сам он стоял в дверях и давил брата недовольным взглядом. Впрочем, Акзэла это ничуть не трогало. Он привычно огрызнулся:
— Имею право. Вы оба едва не погубили Мирабель, лишь я…
— Довольно, — рыкнул Эрриан и, приблизившись, посмотрел на меня. Тон его смягчился: — Как спалось, демоница моя?
— Хорошо, — я потянулась к нему, желая ощутить нежные объятия своей Пары, а также насладиться его теплом. Мужчина присел на свободный край кровати. Поцеловал тыльную сторону моей ладони, затем плечо и вскоре коснулся губами щеки. — Мне снилось кладбище…
— Что? — голос зазвенел тревогой, а руки Эрриана словно окаменели от напряжения. — И кто тебя там встретил?
— Милая женщина, — не обращая внимания на волнение мужчины, улыбнулась я. — Мы болтали в старом доме с башнями и пили вкусный чай. Она нагадала мне…
Я замолчала и от смущения прикусила нижнюю губу. В груди разлилось томное предвкушение от одной только мысли, что слова прекрасной незнакомки, возможно, станут явью. Я о таком счастье боялась и мечтать.
Братья переглянулись, но промолчали. Я же вдруг поняла, что прикосновения мужчин стали другими, более настойчивыми, возбуждающими, обещающими нечто до головокружения приятное. Горячие ладони Эрриана легли мне на бедра. Пальцы сжали плоть до сладкой боли. Я выгнулась в пояснице и почувствовала ягодицами мгновенную реакцию Акзэла. Прикусив губу, потерлась о его пах и задрожала от грудного стона.
Мой самый нетерпеливый мужчина надавил на мои плечи, принуждая откинуться на Эрриана. Задрав шелк ночной сорочки, обхватил губами сочный бутон соска. Я прикрыла глаза, полностью отдаваясь ласке. Ощутив ловкие пальцы второго дракона у себя между ног, едва не вскрикнула от мгновенно накрывшего меня острого оргазма. Глубоко дыша, поймала губы Акзэла и провалилась в сладкую негу.
Для полного счастья мне не хватало еще кое-кого, вот только Тресвен всячески избегал меня после битвы с Осшеанаром. Находил тысячу предлогов. Иногда при встрече желал хорошего дня, но тут же вспоминал о неотложных делах за пределами дома и быстро уходил.
Мужчины, будто ощутив нахлынувшую на меня грусть, замерли и неохотно отстранились. Теперь, когда тайна моего рождения открыта, нам не было необходимости заниматься сексом исключительно втроем, но драконы не спешили воспользоваться этим, тонко чувствуя малейшие перемены в моем настроении.
Я скучала по Тресвену.
— Я привез тебе подарок, — попытался поднять мне настроение Эрриан. — Хочешь взглянуть?
— Опять притащил побрякушек? — ворчливо отозвался Акзэл и тут же добавил: — Мирабель, может, потренируемся? Я покажу тебе новую связку ударов.
— Зачем демонице оружие? — нахмурился Эрриан. — Или ты не уверен, что мы защитим нашу Пару?
— Ей скучно, — обвинил его Акзэл.
— Это не так! — возмутилась я.
— Лисичка вынуждена сидеть дома, — упрямо настаивал дракон, — а тренировки ее развлекают… Гораздо полезнее каких-то украшений!
— Эти не какие-то, а особенные, — возразил Эрриан. — Достойные драконицы Света! В оправу вставлены камни из Верхнего мира…
— Ей только новых артефактов не хватало, — перебил его Акзэл.
Ощутив, что напряжение нарастало, и эти двое готовы перейти на повышенные тона, я замерла и, делая вид, что прислушиваюсь, подняла руку:
— Тише…
— Что такое? — обеспокоился Акзэл. — Ты что-то ощутила?
— Кажется, пора повторить ритуал, — многозначительно посмотрела я на вмиг помрачневшего Эрриана.
Тот поднялся и, молча подхватив меня на руки, направился к выходу. Чтобы окончательно развеять тень тучи между ними, я обняла мужчину за шею и, глядя в оранжевые глаза следующего за нами Акзэла, попросила:
— Найди Тресвена. Без него ритуал не провести.
После того, как сняла мамин подарок, я освободила свою магию. Она оказалась довольно необычной, не такой, как у других драконов. Моя особенность очаровывать прекрасно работала еще в мире людей — со мной никто никогда не ссорился. И сейчас, когда ограничения сняты, я могла насладиться истинным счастьем с тремя любимыми драконами. Пусть третий, обвиняя себя в случившемся, пока меня избегает, но все обязательно изменится.
— Тебе неприятно? — опустив меня на пол просторной пещеры, посреди которой стоял каменный фаллос, уточнил Эрриан. Я выгнула бровь, и он пояснил: — Ощущать нашего отца.
— Нет, — улыбнулась я. — Я не слышу его желаний и мыслей. Не чувствую его, как вас. Лишь улавливаю тревожные сигналы, когда печать ослабевает.
— Раньше было достаточно проводить запечатывание раз в тридцать дней, — недовольно проворчал вернувшийся Акзэл.
Я обрадовалась следующему за ним Тресвену, но тот, как всегда, отвел взгляд. Вина, которой казнил себя мужчина, вновь оцарапала мне сердце. Боль моей Пары с течением времени ничуть не уменьшалась, поэтому я и рискнула пойти на эту маленькую ложь. Пользуясь тем, что дверь в мир, где пленен Осшеанар, ощущаю только я, немного слукавила. Магия была прочной, но драконам ведь не обязательно об этом знать.
Повернувшись к алтарю, я начала медленно стягивать с себя полупрозрачный шелк ночной сорочки.
— Раньше вы проводили ритуал с человеческими женщинами. Они легко поддавались магии, и результат был стабилен. С моей силой все иначе, она живая. Поэтому…
— Мирабель, — остановил меня Акзэл.
Обжигая горящим вожделением, он пожирал меня глазами. Я виновато улыбнулась и осторожно покосилась на Тресвена, на которого и был рассчитан этот спектакль. Грудь мужчины вздымалась, кулаки были сжаты, а одежда не могла скрыть возбуждения. Ткань сорочки мягко упала к ногам, и я переступила через пену шелка. Грациозно опустившись на колени, кивнула:
— Тресвен, подойди.
— Я? — на миг стушевался мужчина, но тут же решительно шагнул к алтарю.
Я взяла его руку и, глядя снизу вверх в темные глаза дракона, медленно облизала его палец. И шепнула едва слышно:
— Я тебя хочу.
Он вздрогнул. Поспешно отступив, простер ладонь над алтарем:
— Запечатываю водой!
Акзэл выступил вторым. Отрезав прядь моих волос, осыпал камень золотыми искрами:
— Запечатываю ветром.
Короткая боль в руке, и голос Эрриана:
— Запечатываю огнем.
Вспыхнуло пламя. Оно объяло меня, не причиняя вреда, начало ласкать кожу, греть сердце. Магия моих драконов — мне нравилось ощущать их единство. Это приносило почти такое же удовольствие, как и секс с ними. Теперь, когда меня не сдерживал артефакт матери, я не теряла сознание, полностью отдаваясь ощущениям. И страсти.
Когда пламя растаяло, я обернулась к Тресвену и попросила: