Стоило спуститься на первый этаж, как заметил приоткрытую дверь в алтарную. Потянулся к ней, чтобы закрыть и услышал снизу шорох и тихий стон. Поспешил вниз и обнаружил ее. В тот момент я тоже еще был самим собой.
Человечка сидела на полу возле установленного отцом алтаря в виде огромного фаллоса — у каждого свои пристрастия, что тут поделать. Девушка подрагивала и что-то шептала. Потухшим взглядом смотрела в пол, но, едва заметив меня, внезапно оживилась.
Вскочив, бросилась ко мне. Ее губы подарили нестерпимую сладость, дерзкий язычок принялся изучать мой рот. Было приятно, но не более того. Человечка запустила руки под одежду, обдавая меня своим умопомрачительным желанием, и тут...
Вот, что меня сломило! Ее невероятный одурманивающий запах. Один вдох, и зверь проснулся.
Смесь сладости, обжигающего тепла и легкой горечи. Шоколад! Человечка пахла шоколадом. А хриплый от возбуждения голос лишь усилил мучительное желание выполнить ее просьбу. Взять здесь и сейчас. Там, где никогда бы не прикоснулся к женщине по собственной воле. Но в тот момент я будто сошел с ума от желания обладать ею. Прикоснуться к коже, укусить, попробовать на вкус каждую клеточку тела. Быть несдержанно жестоким, терзать и сводить с ума. В конце концов, дать волю своему зверю!
Я и сейчас с наслаждением вспоминал, как маленькая ладошка прикоснулась к члену. Девушка погладила его, застонала, прильнула ко мне. Я был опьянен. Впервые я дал слабину, разум отключился. От обычных ласк, девичьей податливости и невинной развратности. От дурманящего аромата и таких сладких слов…
“Я жажду ощутить тебя в себе”.
Зверь снова шевельнулся и, сбросив оковы силы брата, потянулся к девушке. От простого воспоминания!
— Забери ее, — пораженно выдохнул я, обращаясь к сильнейшему из нас. — С ней что-то не так.
Надо держаться от человечки подальше. Ради нее самой, ради нас всех.
— Конечно! Девушка упала в обморок от твоего напора, — усмехнулся Акзэл и тоже подошел к нам. — Бедняжка. Давай я о ней позабочусь.
— Нет! — рыкнул на него Эрриан и взял девушку на руки. — Тресвен, не подходи к ней. А ты, Акзэл, не смей разговаривать с ней. Она моя…
Брат запнулся, посмотрел на человечку.
Мой зверь зарычал, желая вырвать добычу из рук старшего и унести к себе. Защищать ото всех… С превеликим трудом удалось усмирить его до момента, когда Эрриан ощутит мое неповиновение.
Но ему было не до меня, старший пристально и задумчиво смотрел на девушку. Раскрасневшиеся щеки, приоткрытые пухлые губы, расстегнутые пуговицы на платье, открывающие обзор на тонкие ключицы и сочные полушария груди.
Зверь недовольно заворочался. Я хочу любоваться ею единолично. Словно наяву, я снова ощутил сбившееся дыхание девушки на своих губах. Услышал хриплый голос. Увидел затуманенные страстью глаза. Помешательство!
— Она — наша дайна, — нехотя сказал сильнейший из нас, будто от сердца отрывал. — Не шлюха, не девушка на один вечер, не рабыня или кто бы там ни был. Дайна! Относитесь к ней так же, как к Хьере.
— О, Трес не сможет, — подмигнул мне Акзэл, но его слова остались без внимания.
Эрриан уже направился к лестнице, а я изо всех сил заставлял себя не двинуться с места. Не преодолев и пары ступеней, брат обернулся и приказал:
— Подготовьте алтарь к обряду.
— Сомневаюсь, что это хорошая идея, — покачал головой Акзэл, едва старший ушел.
Я же начал поправлять одежду. Заправил рубашку в штаны. Зашнуровал завязки. И думал… Когда Эрриан унес человечку, самообладание вернулось. Хотелось понять, почему разум помутился от одного запаха самки, в какой момент я перестал владеть собой. Да, мне было приятно, но почему воля сломилась настолько, что я пошел на поводу звериных инстинктов? Ведь я всегда гордился, что исключительно трезв своей рассудительностью. Вычислял, предполагал, обдумывал. Взвешивал каждое решение.
— От такой дайны будет много проблем, — лениво продолжал брат, обходя по кругу каменный фаллос.
Я был с ним согласен, но промолчал. Поддержать брата значило лишиться возможности видеть человечку, а этого я себе уже позволить не мог. От одной этой мысли зверь скулил, словно от боли.
— Не считаешь, что отец переусердствовал с видом и размерами алтаря? — переключился Акзэл. — Мне кажется, он себе льстил.
— Он поклонялся и приносил жертвы сам себе, — холодно отозвался я. — Разумеется, он считал себя самым совершенным творением во всех мирах.
— О, да, здесь лились реки крови, — усмехнулся он и повел носом: — Кажется, я и сейчас ощущаю ее запах.
— Тебе кажется, — возразил я. — Последний обряд проводили месяц назад, потому Эрриан так и спешит.
Я не чуял крови. Казалось, меня до сих пор преследует пьянящий аромат шоколада. Наваждение, от которого следовало быстрее избавиться.
— Значит, показалось. Так вот, о чем я? Девушка! Надо от нее избавиться.
Сердце в груди на миг будто окаменело. Ни за что! Я процедил:
— Эрриан принял решение, его не оспорить.
— Но ты способен, — с льстивой улыбкой двинулся ко мне брат. — Подумай сам. Она из другого мира, не знает наших порядков. Еще так молода и непорочна.
Покончив со своей одеждой, я направился к лестнице. По пути посмотрел на осветительный камень, тускло горящий голубым светом, обвел взглядом зал жертвоприношений, остановился на будто живом фаллосе. Что девушка здесь делала?
— Тресвен, ты ведь помнишь, как она мастурбировала на сцене перед собравшимся в зале зверьем? — вклинился в мои мысли Акзэл. — И я принял бы ее дайной, но это будет позор для нашего рода. Представь, какие слухи побегут по округе. Хааны взяли для ежедневных утех человеческую шлюху. Хьера была страшна, как орчиха. А эта девушка?
Разумом я понимал, что его слова имели смысл. Я предложил за нее огромную сумму только потому, что пожалел. Не хотел, чтобы после пережитого предательства бедняжка попала в рабство. Даже не задумывался, что с ней делать, но уже тогда, еще не познакомившись и просто понаблюдав за ней издалека, собирался помочь. И этим поставил под удар нас всех. Как теперь быть?
Одно я знал точно: девушка останется!
Вскоре лестница закончилась. Я прикрыл дверь и озадаченно посмотрел на брата. Вдруг пришла мысль, что слишком уж Акзэл старается избавиться от человечки. У него определенно был свой интерес. Иначе его поведение слишком нелогично и противоречиво даже для него.
— В следующий раз иди на аукцион один, — сухо напомнил я, по чьей вине в нашем доме появилась человечка. — Ты знал, кого там продают, и сам подал идею найти…
— Но было весело, согласись! — перебил он меня.
Я прищурился с подозрением. Весело? Предупредил брата:
— Акзэл, не подходи к девушке.
— Не разговаривай, не подходи. Вы сговорились? Да не нравятся мне такие. Мелкая, несуразная, щекастая, а ее рыжая копна волос напоминает гриву породистой кобылы. Представлением с мастурбацией было занятно полюбоваться, но все остальное… Нет, не по мне.
— Значит, угрозы для нее никакой нет. А со слухами разберемся, — кивнул я и отправился к лестнице, ведущей из подвальных помещений.
— Тресвен! — донесся мне в спину возмущенный голос брата. — Ты уверен, что хочешь подвергнуть опасности именно эту девушку? Хьера умерла не своей смертью!
В груди будто что-то оборвалось. Я встал, как вкопанный, и обернулся.
— Что значит “не своей”?
— А ты не знал? — Он догнал меня и зашептал: — Эрриан уведомил нас о кончине дайны, но не вдавался в подробности. Хьера, о милая Хьера… Она была еще полна жизненной энергии. Здорова, весела, тем утром щебетала о привозе в Торн новых тканей. Брат как раз отправлялся на встречу с бургомистром, пообещал купить их, а вернулся и нашел ее мертвую возле дома. Не могла она так быстро сойти с ума, чтобы выброситься из окна.
Акзэл провел ладонью по волосам, тяжело вздохнул. Я же сопоставлял сказанное со своими воспоминаниями. Кончина дайны вправду стала неожиданностью. Но люди так хрупки. К тому же роковые случайности не редкость в нашем мире. Выглянула в окно, поскользнулась…
— Потому я желал прикупить какую-нибудь дешевую шлюшку, которую было бы не жаль, — открылся брат. — Поставить ловушку на притаившегося врага. Но тебе приспичило купить девственницу по сумасшедшей цене. Я против, чтобы она стала дайной, потому что не хочу такой дорогой жертвы.
Я тряхнул головой, ощутив себя наивным глупцом.
— Уже поздно что-то менять. Нужно подготовить алтарь к обряду.
Брат в недовольстве повел головой. Развернулся и отправился на второй этаж, видимо, чтобы еще раз попытаться переубедить Эрриана.
Глава 7. Мирабель
Я распахнула глаза и втянула в себя воздух. Казалось, вместе с ним в легкие попали тысячи осколков и уже раздирали меня изнутри. Первые секунды я пыталась понять, что происходит, а потом вспомнила. Лучше бы дальше находилась без сознания...
— Ужас!
Я набросилась на Тресвена, как мартовская кошка! Целовала его и держала в ладони отвердевший член.
— О, нет, — я зажмурилась, страстно желая исчезнуть прямо сейчас.
Потому что на меня смотрел старший из братьев. Что бы ни означал взгляд дракона, это не предвещало ничего хорошего. Я была раздавлена собственным поступком. Даже представить боялась, что обо мне подумали. Сначала я мастурбировала на сцене, потом едва не изнасиловала одного из купивших меня мужчин. Как же стыдно! Я готова провалиться под землю… Если не сгорю до этого.
— Простите, — лежа на своей (не своей) кровати, пролепетала я возвышающемуся надо мной мужчине. Прижала ладони к расстегнутому вырезу на платье и с трудом выговорила: — Не знаю, что произошло… Это будто была не я. Пожалуйста, поверьте. Я не такая! Это все наркотик, которым меня напичкал Тео. Я на время сошла с ума. Даже голоса слышала. Простите…
— Хватит, — резко оборвал мужчина. — Ты не сделала ничего предосудительного. Акзэл прав, ты слишком молода и миловидна, чтобы стать нашей дайной. Но выбора нет. Тебе не выжить в этом мире без защиты, и мы предлагаем ее в обмен на твое тело.