— Да. Прими мои глубочайшие извинения. Сейчас, я разверну Путь…
Она почувствовала, как поднимается в воздух.
— Не сопротивляйся, девочка. Расслабься, сейчас ты подлетишь ко мне и перевернёшься в вертикальное положение.
Лостара заставила себя замереть, но в итоге только напряглась и застыла неподвижно.
Жемчуг усмехнулся:
— Не слишком грациозно, но и так сойдёт.
Полдюжины ударов сердца спустя она зависла в воздухе рядом с ним.
— Попробуй снова расслабиться, Лостара.
Она пронзила Когтя раздражённым взглядом, но тот уже снова смотрел вверх. Она тоже неохотно подняла глаза.
— Она ведь ещё жива, представляешь? — прошептал Жемчуг.
— Кто же мог такое сделать?
— Кто бы это ни был, нам стоило бы от души поблагодарить его, её… или их. Это создание пожирает магию. Поглощает Пути.
— Все древние легенды начинаются с того, что драконы — сама сущность магии. Как же такое создание вообще может существовать?
— Природа всегда стремится к равновесию. Силы ищут симметрию. Эта драконица — ответ на существование всех других драконов, что жили прежде или будут жить в будущем.
Лостара закашлялась и вновь сплюнула, затем поёжилась.
— Имперский Путь, Жемчуг… чем он был до того, как… обратился в пепел?
Коготь покосился на неё, прищурился. Он пожал плечами и начал отряхивать пыль с одежды.
— Не вижу смысла задерживаться в этом жутком месте…
— Ты сказал, что здесь были врата — но не эти, как я понимаю…
— Да. Там, за выступом. Думаю, в последний раз ими воспользовался тот, кто прибил дракона к кресту. И почему-то не запечатал врата за собой.
— Какая беспечность.
— Скорей уж, невероятная самоуверенность, я бы сказал. Только на сей раз спускаться будем чуть более организованно, хорошо? Тебе не нужно шевелиться, предоставь это мне.
— Такая перспектива приводит меня в ярость, Жемчуг, но ещё хуже то, что другого выбора я не вижу.
— Тебе ещё не надоели голые кости, девочка? Можно было бы просто мило улыбнуться в ответ.
Лостара пригвоздила его стальным взглядом. Жемчуг вздохнул:
— Уже неплохо выходит, девочка. Но надо ещё поработать.
Когда они пролетели над выступом, Лостара в последний раз подняла взгляд, только не на драконицу, а на звёзды над ней.
— А что скажешь об этом ночном небе, Жемчуг? Я не узнаю созвездий… и никогда прежде не видела такого странного свечения.
Коготь хмыкнул:
— Это чужое небо — совершенно чуждое. Дыра, ведущая в чуждые владения, бессчётные миры, в которых живут невероятные твари…
— Ты на самом деле не знаешь, да?
— Конечно, не знаю! — огрызнулся Жемчуг.
— Так почему бы так и не сказать?
— Потому что веселее творчески домыслить, разумеется. Да и как мужчине привлечь внимание женщины, если он будет всё время признаваться в собственном невежестве?
— А ты хочешь привлечь моё внимание? Что ж ты сразу не сказал? Теперь-то я буду каждое слово ловить! В глаза тоже нужно восхищённо заглядывать?
Коготь бросил на неё мрачный взгляд:
— Не оставляешь мужчинам ни единого шанса, да?
— Думать иначе — типичное мужское чванство, Жемчуг.
Они мягко опускались во тьме. Чародейский световой шар летел следом, но на некотором расстоянии, так что пыль в воздухе делала его очертания смазанными и призрачными.
Лостара посмотрела вниз, а затем вскинула голову и зажмурилась, пытаясь одолеть головокружение. И процедила сквозь стиснутые зубы:
— Сколько нам ещё спускаться, как думаешь?
— Не знаю.
— Мог бы и получше ответить!
Коготь промолчал, и Лостара приоткрыла глаза, чтобы взглянуть на него. Жемчуг выглядел совершенно подавленным.
— Ну? — прошипела она.
— Если это глубины отчаяния, девочка, то мы уже почти достигли дна.
Лостара насчитала ещё сотню ударов сердца, прежде чем они опустились до засыпанного пылью пола. Следом подоспела и колдовская сфера, осветила всё вокруг.
Пол представлял собой цельную скальную породу, неровную, засыпанную костями. Стен свет не достиг.
Магия, которая удерживала их в воздухе, рассеялась. Жемчуг сделал пару шагов, затем взмахнул рукой, словно отбросил в сторону невидимый поток, и перед спутниками возник мерцающий силуэт врат. Коготь хмыкнул.
— Что теперь? — спросила Лостара.
— Тир. Точнее, Старший Путь, от которого проистекает Тир. Не помню, как он называется. Куральд Что-то там. Тисте. Не эдуры и не анди, а другие. И… — добавил он тихонько, — последние его посетители оставили следы.
Лостара уставилась на порог. Немного размазанные следы, но всё равно видно. Драконы.
— Я различаю по меньшей мере три пары, — сказала она некоторое время спустя.
— Скорей уж шесть или даже больше. Эти два следа, — он указал пальцем, — принадлежали тем, кто ушел последним. Здоровенные ублюдки. Что ж, зато вот и ответ на вопрос, кто сумел одолеть Отатараловую драконицу. Другие драконы, разумеется. И всё равно дело им выпало нелёгкое.
— Ты сказал, Тир. А мы сможем его использовать?
— О, думаю, да.
— Так чего же мы ждём?
Жемчуг пожал плечами:
— Следуй за мной.
Лостара пошла за ним, стараясь держаться поближе.
Оба вошли во врата.
И очутились в мире золотого пламени.
Яростные бури на горизонте, дикое, ослепительное небо.
Спутники стояли на выжженной полосе блестящих кристаллов. Бушевавший здесь прежде жар окрасил острогранные камни в мириады цветов. Тут и там виднелись другие подобные полосы.
Прямо перед спутниками высилась колонна, которой придали форму вытянутой пирамиды, иссушенная и запечённая, но лишь обращённую к людям часть обтесали до ровной плоскости. На ней были вырезаны слова неведомого языка.
Воздух обжигал лёгкие, и Лостара уже промокла от пота.
Но — пока что — терпеть было можно.
Жемчуг подошёл к колонне.
— Нужно отсюда выбираться! — прокричала Лостара.
Огненные бури ревели оглушительно, но всё равно она была уверена, что Коготь её услышал и просто решил проигнорировать.
Такого Лостара стерпеть не могла. Она подошла к Жемчугу.
— Слушай меня!
— Имена! — воскликнул он, обернувшись. — Имена! Тех, кто пленил Отатараловую драконицу! Все они — здесь!
Её внимание привлёк растущий рёв, Лостара обернулась направо — и увидела, что на них катится стена огня.
— Жемчуг!
Тот оглянулся, побелел как полотно. Отступил на шаг — и нога выскользнула вперёд, так что Коготь плюхнулся на зад. Растерянный, он опустил руку, а когда поднял — на перчатке блеснула кровь.
— Ты что?..
— Нет!
Жемчуг вскочил — и теперь уже они оба заметили кровавый след, который протянулся наискось через полосу и пропадал в пламени на другой стороне.
— У кого-то проблемы! — сообщил Жемчуг.
— У нас — если не пошевелимся!
Огненная буря заполонила уже половину неба — жар…
Жемчуг схватил её за руку, оба нырнули за колонну…
…и очутились в блестящей пещере. Где кровь хлестала рекой, так что окрасила стены и потолок, а на полу валялись разбитые куски иссохшего воина.
Т’лан имасса.
Лостара уставилась на него. Прогнившая волчья шкура цвета пустыни, сломанный топор на костяной рукояти, парные лезвия из красновато-бурого кремня почти утонули в луже крови. Кого бы он ни ударил, раненый ответил. Грудина неупокоенного воина провалилась внутрь. Обе руки вырвали из плечевых суставов. И этого т’лан имасса обезглавили. В следующий миг они нашли в стороне и саму голову.
— Жемчуг… давай убираться отсюда.
Коготь кивнул. Затем замешкался.
— Что ещё?
— Твой любимый вопрос, — пробормотал он, а затем подобрал отрубленную голову, ещё раз всмотрелся в лицо. — Ладно. Идём.
Странная пещера замерцала, затем исчезла.
А спутники стояли на выжженной солнцем покатой скале над каменистым бассейном, в котором в незапамятные времена протекал ручей.
Жемчуг ухмыльнулся Лостаре:
— Мы дома.
Он поднял перед собой жуткую голову и обратился к ней:
— Я знаю, что ты меня слышишь, т’лан имасс. Я найду тебе место в развилке дерева для последнего упокоения, если получу ответы на свои вопросы.
Ответ воина прозвучал странным эхом, голос был хриплый и запинающийся.
— Что ты хочешь знать?
Жемчуг улыбнулся:
— Так-то лучше. Прежде всего — твоё имя.
— Олар Шайн, из Логросовых т’лан имассов. Из клана Ибры Голана. Рождённый в год Двуглавой Змеи…
— Олар Шайн, какого Худа ты вообще делал на том Пути? Кого пытался убить?
— Мы не пытались, мы преуспели. Раны смертельны. Тварь умрёт, и мои сородичи погнались за ней, чтобы это засвидетельствовать.
— Тварь? Какая именно?
— Ложный бог. Большего я не знаю. Мне приказали убить её. А теперь найди для меня подходящее место упокоения, смертный.
— Хорошо. Как только найду дерево.
Лостара утёрла пот со лба, затем присела на валун.
— Ему не нужно дерево, Жемчуг, — вздохнула она. — Этот выступ вполне подойдёт.
Коготь развернул отрубленную голову так, чтобы она видела бассейн и пейзаж за ним.
— Это тебя устроит, Олар Шайн?
— Вполне. Скажи мне своё имя и заслужишь мою вечную благодарность.
— Вечную? Это, похоже, не преувеличение, да? Что ж, меня зовут Жемчуг, а моя грозная спутница — Лостара Йил. А теперь давай найдём для тебя надёжное место, хм?
— Твоя доброта неожиданна, Жемчуг.
— Всегда так было, всегда так будет, — отозвался он, разглядывая выступ.
Лостара глядела на своего спутника и удивлялась тому, как точно озвучил её собственные мысли т’лан имасс.
— Жемчуг, ты хоть знаешь, где мы?
Он пожал плечами:
— Давай всё по порядку, девочка. Я был бы благодарен, если бы ты позволила мне насладиться мигом милосердия. Ага! Вот сюда, Олар Шайн!
Лостара прикрыла глаза. Из пепла — в пески. Ну, по крайней мере, дома. Теперь оставалось только найти след малазанки, которая исчезла много месяцев назад.
— Ничего сложного, — прошептала она.