— Ты сам себе противоречишь.
— Как и всегда, Карса. На обыденном уровне слова подобны богам — с их помощью мы сдерживаем ужас. Да, видеть мне теперь кошмары до скончания лет. Бесконечная вереница голов, всепонимающие глаза, меховые оболочки. Едва я завязываю одну, как оп! Появляется еще одна.
— Твои слова — сплошная чепуха.
— Угу. А сколько душ доставил во тьму ты, Карса Орлонг?
Глаза Теблора сузились. — Не думаю, что они попали во тьму, — ответил он спокойно, хотя миг спустя опустил взор, потрясенный неожиданной мыслью. Год назад он мог бы убить любого за слова, подобные тем, что сказал Торвальд Ном, он увидел бы в них лишь желание ранить. Год назад слова казались тупым, неуклюжим орудием, годным лишь для описания нашего простого, хотя и малопонятного мира. Но это порок самого Карсы — не все Теблоры таковы, ведь Байрот Гилд метал в него слова со многими смыслами. Умный воин наслаждался игрой, хотя, конечно же, невежество Карсы изрядно охлаждало его пыл.
Бесконечная болтовня Торвальда Нома… нет, не только это. Все, что Карса пережил со дня ухода из деревни, учило его сложностям мира. Тонкость понимания, словно ядовитая змея, незримо проползла в его жизнь. Клыки не единожды наносили болезненные укусы, но ни разу он не смог угадать причину внезапной боли. Яд плыл в его жилах, но единственным ответом, какой он смог выдумать — если вообще смог — было насилие, зачастую беспорядочное. Он просто махал руками во все стороны.
Тьма, жизнь вслепую. Карса поглядел на даруджа, вставшего на колени и упаковывавшего отрезанные головы. «Но кто стащил тряпку с моих глаз? Кто пробудил Карсу Орлонга, сына Синюга? Уругал? Нет, не Уругал». Он знал это с несомненностью, потому что нездешний гнев, ледяное дыхание, пронизавшее его в каюте — все это пришло от его бога. Яростное недовольство, к которому Карса оказался всего лишь… равнодушен.
Семеро Каменных Лиц никогда не говорили о свободе. Теблоры были их слугами. Их рабами.
— Ты плохо выглядишь, Карса, — сказал подошедший Торвальд. — Извини за недавние слова…
— Не нужно, Торвальд Ном, — отозвался, вставая, Карса. — Пора возвращаться на…
Он замолчал, потому что по плечам и по палубе застучали первые струи ливня. Молочно-белого, склизкого дождя.
— Ух! — буркнул Торвальд. — Если это божий плевок, бог явно недоволен нами.
Вода пахла гнилью, нечистотой. Она быстро сворачивалась на палубе, на рваных парусах, образуя толстую бледную пленку.
Дарудж с руганью подхватил сверки с едой и фляги, бросил с шлюпку внизу. Карса еще раз прошелся по палубе, осматривая оружие и доспехи, собранные с павших серокожих воинов. Нашел стойку с гарпунами и взял шесть оставшихся.
Ливень крепчал, создавая мутные непроницаемые стены вокруг корабля. Скользя в твердеющей грязи, Карса и Торвальд Ном торопливо набили шлюпку, оттолкнулись от борта. Теблор сел на весла. Несколько мгновений — и корабль пропал из вида. Дождь стал слабее. Пять мощных гребков вынесли их за стену дождя, в ставшее привычным мутное море под серыми небесами. Непонятный берег замаячил вдали. Он вроде бы стал чуть ближе.
На носу большого корабля, миг спустя после того как шлюпка с двумя скитальцами исчезла за завесой мутного ливня, восстали из слизи семь почти невещественных фигур. Сломанные кости, зияющие, но пустые раны… Фигуры неуверенно колыхались в полумраке, словно им едва удавалось сохранять присутствие на этой сцене.
Одна зашипела от ярости: — Каждый раз, когда нам кажется: узел затянут накрепко…
— … он рвет его, — закончила другая горьким, злым тоном.
Третий пришелец ступил на среднюю палубу, пнув чей-то сломанный меч. — Вина лежит на Тисте Эдур, — громко прохрипел он. — Если последует наказание, пусть они ответят за собственную наглость.
— Не нам указывать, — буркнула первая. — Мы не хозяева этого плана…
— Как и Тисте Эдур!
— Но нам даны различные задания. Карса Орлонг еще жив, и он должен стать единственной нашей заботой…
— Он познал сомнения.
— Тем не менее, путешествие продолжается. Нам выпало, хотя силы наши и малы, направлять его пути.
— Пока мы не слишком преуспели!
— Неверно. Разбитый Садок вновь пробуждается. Лопнувшее сердце Первой Империи сочится кровью — пока что это одна струйка, но скоро она станет потопом. Нужно лишь бросить избранного воителя в подходящее течение…
— А в наших ли это силах? Так мало осталось…
— Давайте узнаем. Начинайте приготовления. Берок, рассыпь в каюте горсть отатарала. Садок ведуна — Эдур остался открытым. В подобном месте он скоро станет раной… растущей раной. Не пришло еще время для таких высвобождений силы.
Говоривший вдруг пошевелил искалеченной головой, принюхался. — Нужно действовать быстро, — провозгласил он. — Похоже, на нас охотятся.
Остальные повернулись к нему. Вожак кивнул, отвечая на безмолвные вопросы: — Да. Сородичи встали на след.
У подножия прочной каменной стены скопились обломки целого мира. Вырванные с корнем деревья, грубо отесанные бревна, доски, гонт, куски телег и фургонов плавали в грудах малопонятного мусора. Кромка из гнилых листьев и клочьев травы создала широкую «равнину», колыхавшуюся вместе с движением волн и прилива. Местами стену завалило почти до верха.
Торвальд Ном расположился на носу, тогда как Карса греб. — Не представляю, как мы пролезем к стене, — сказал дарудж. — Лучше тебе развернуться, друг, иначе мы завязнем в мусоре. Тут тоже есть сомы.
Карса стал грести медленнее. Они плыли по течению. Дно шлюпки задевало за различные обломки. Вскоре стало очевидным, что течение тянет их вдоль берега.
— Что же, — пробормотал Торвальд, — здесь такое впервые. Думаешь, это прилив?
— Нет, — ответил Карса, проследивший взглядом ход странного побережья. — Это пролом в стене.
— О! Ты видишь, где?
— Похоже.
Течение увлекало их все сильнее.
Карса продолжил: — В береге есть углубление, на месте стены там скопились деревья и бревна. Слышишь рев?
— Да, слышу. — В голосе даруджа прозвучало напряжение. Он вытянулся на носу. — И вижу. Карса, не лучше ли нам…
— Да, нам лучше держаться подальше. — Теблор снова взялся за весла. Развернул шлюпку носом от пролома. Днище загудело, задрожало. Карса налегал на весла всем весом, пытаясь удержать контроль. Вода бурлила.
— Карса! — закричал Торвальд. — Там люди — около пролома! Я видел их!
Пролом был слева от Карсы, погнавшего лодку поперек течения. Он оглянулся туда, куда показывал Торвальд, и вскоре оскалился: — Рабовладелец и его прихвостни!
— Они машут нам руками.
Карса бросил левое весло. — Нам не побороть течения, — объявил он, круто разворачивая шлюпку. — Чем дальше мы заплываем, тем оно сильнее.
— Думаю, так случилось с лодкой Силгара — им удалось высадиться около устья, замедлившись. Но нам лучше избежать такой участи, Карса. Если сумеем.
— Тогда следи за бревнами под водой, — ответил Теблор, направляя лодку к берегу. — Низменники вооружены?
— Нет, ничего такого, — сказал Торвальд миг спустя. — Похоже, они в… э, плохом состоянии. Вылезли на крошечный островок из плавника. Силгар, Дамиск, еще один… Борруг. Боги! Карса, они явно голодали.
— Бери гарпун, — прорычал Карса. — Голод мог довести их до отчаяния.
— Еще чуть поверни. Мы почти у цели.
Днище заскрипело, потом заскрежетало; течение пыталось выбросить их на берег. Торвальд выпрыгнул, держа гарпун в одной руке, а веревку в другой. Карса увидел, повернувшись, что трое натиложцев не стараются им помочь — они съежились и пытаются забраться повыше на свой жалкий островок. Рев пролома доносился все еще издалека, но гораздо ближе слышались зловещие потрескивания, бульканье и плеск — груда плавника начала распадаться.
Торвальд привязывал шлюпку к корням и сучьям. Карса ступил на «берег», выхватывая кровавый меч и глядя на Силгара.
Рабовладелец съежился еще сильнее.
Подле троих отощавших низменников лежал труп четвертого — точнее, обглоданные кости.
— Теблор! — жалобно сказал Силгар. — Послушай меня, умоляю!
Карса медленно шел к нему.
— Я могу спасти всех!
Торвальд потянул Карсу за руку: — Погоди, друг. Выслушаем ублюдка.
— Нечего ему сказать, — прорычал Карса.
— И все же…
Подал голос Дамиск Серый Пес: — Карса Орлонг, слушай! Остров разрывается на части — нам нужна твоя лодка. Силгар — маг; мы откроем портал. Но он тонет. Понимаешь? Он сможет вызволить нас из этого Королевства!
— Карса, — сказал Торвальд, пошатываясь на расходящихся бревнах. Он все сильней хватался за руку Теблора.
Карса поглядел на даруджа: — Ты веришь Силгару?
— Нет, конечно. Но выбора нет — вряд ли мы выдержим проход сквозь устье на такой лодчонке. Мы даже не знаем, насколько высока стена. Падение с той стороны может длиться вечно. Карса, у нас оружие, а у них его нет. К тому же они слишком слабы, чтобы причинить неприятности, ты же сам видишь.
Силгар завопил, когда большой кусок дерева ушел у него из — под ног.
Карса с ухмылкой спрятал меч. — Отвязывай шлюпку. — Он махнул рукой низменникам: — Залезайте. Но знай, рабовладелец: один намек на измену — и вы станете грудой обглоданных костей.
Дамиск, Силгар и Борруг перелезли через борт.
Целая секция плавника оторвалась и понеслась по течению. Пролом явно расширялся, ведь на него давило целое море.
Силгар прошел на корму. — Я открою проход, — хрипло крикнул он. — Я смогу открыть его только раз…
— Тогда почему вы еще не ушли? — спросил Торвальд, отвязавший последнюю веревку и прыгнувший на борт.
— Пути тогда не было. Но сейчас, здесь… кто-то открыл врата. Близко. Ткань… слабеет. Сам я не наделен таким искусством, но следовать по чужому пути смогу.
Шлюпка отошла от груды и дико закачалась на волнах. Карса орудовал веслами, направляя суденышко вдоль бурного потока.
— Следовать? — сказал Торвальд. — Куда?