— Возможно, — сказал сержант, коснувшись ее руки. Она поглядела вопросительно. — Вы в одном из других легионов? — спросил он.
— Нет.
— А. — Он оглянулся на конюшни. — Недавно приданная Когтю служанка.
— Служанка?
— Да-а. Этому типу нужно… учиться. Похоже, он выбрал верно.
— Чего вам нужно, сержант?
— Ладно, ладно. Оставляю вас.
Она проследила, как он уходит в конюшни. Пожала плечами и подошла к Пелле.
Собаки не проснулись.
Рядом с солдатом лежали два джутовых мешка — тот, что справа, почти лопался, тогда как второй был полон едва на треть. Сам парень сгорбился, в руке было небольшое медное шило, которым он пытался проделать отверстие в костяшке пальца.
Мешки, поняла Лостара, набиты сотнями таких косточек.
— Пелла.
— Молодой человек поднял голову, заморгал. — Я вас знаю?
— Нет. Но, возможно, у нас общие знакомые.
— О. — Он вернулся к работе.
— Вы были стражником в рудниках…
— Не совсем, — ответил он, не поднимая глаз. — Я был в гарнизоне одного из таких поселений. В Черепной Чаше. Но потом начался мятеж. Первую ночь пережили пятнадцать человек, ни одного офицера. Мы шли без дороги, выбираясь в Досин Пали. Четыре ночи — и три последние мы видели отсветы горящего города. Мало что там оставалось, когда пришли. Потом у берега показался малазанский торговый корабль, вот так мы очутились в Арене.
— Черепная Чаша. Там была узница, молодая девушка…
— Сестра Таворы, что ли? Фелисин.
Лостара прерывисто вздохнула.
— Я уж гадал, когда же меня отыщут для расспросов. Я под арестом? — Он поднял голову.
— Нет. За что? Считаете, есть за что?
Он вернулся к работе. — Возможно. Я ведь помогал побегу. В ночь мятежа. Хотя не знаю, смогли ли они. Я оставил припасы, какие смог найти. Они планировали идти на север, потом на запад… через пустыню. Чертовски уверен, не я один им помогал, но так и не узнал, кто еще.
Лостара медленно присела, оказавшись с ним на одном уровне. — Не одна Фелисин. Кто был с ней?
— Боден — на редкость страшный человек, но до странности преданный Фелисин… — Он посмотрел ей в глаза. — Ну, она ведь не заслуживала преданности, скажу честно. Да ладно. Боден и Геборик.
— Геборик? Кто такой?
— Был прежде жрецом Фенера, весь татуирован шерстью Вепря. Без рук, ему их отрубили. Итого трое.
— Через пустыню, — пробормотала Лостара. — Но на западном берегу острова… ничего нет.
— Ну, думаю, они лодку ждали. Правильно? Все было запланировано. Но здесь кончается история, которую я могу рассказать. О дальнейшем у сержанта. Или Буяна. Или Правда.
— А кто такой Правд?
— Он как раз встал у вас за спиной… еще косточек принес. — Пелла сказал громче: — Не мнись, Правд. Должен сказать, у красотки есть к тебе вопросы.
Еще один с необычной кожей. Она смотрела на высокого жилистого юношу, а тот осторожно приближался. Из мешка в руках сыпалась струйка пыли и песка. «Возьми меня Худ, смазливый парень… хотя вид виноватый. Нет, от такого я буду нервничать». — Она встала и сказала: — Хочу знать про Фелисин, — добавив в тон железа.
Пелла заметил и метнул на нее тревожный взгляд.
Собаки проснулись после прибытия Правда, но не встали, а лишь проследили за парнем глазами.
Правд бросил мешок и принял вид крайней внимательности. Лицо окрасилось румянцем.
«Мои чары. Не Пелла будет вспоминать этот день. Не Пелла найдет, кому поклоняться». — Расскажите, что произошло на западном берегу острова Отатараль. Встреча прошла по плану?
— Думаю, да, — не сразу отозвался Правд. — Но мы не были частью плана, мы просто оказались в одной лодке с Кульпом. Именно Кульп их подбирал.
— Кульп? Боевой маг Седьмой Армии?
— Да, он. Его послал Дюкер…
— Имперский Историк? «Боги, что за извилистый след». И почему он интересовался спасением Фелисин?
— Кульп назвал это несправедливостью. Но вы неправильно поняли. Не Фелисин спасал Дюкер, а Геборика.
Пелла тихо заговорил совсем иным тоном: — Если Дюкера хотят сделать каким-то предателем… ну, красотка, подумай дважды. Это тебе Арен. Весь город наблюдал. Видел Дюкера, проведшего беженцев в убежище. Он последний прошел в ворота, все видели. — В словах зазвучали неприкрытые чувства. — А Пормкваль его арестовал!
Лостару пробрал холодок. — Знаю, — сказала она. — Блистиг выпустил Алых Клинков из тюрьмы. Мы были на стенах, когда Пормкваль выводил армию на равнину. Если Дюкер пытался освободить Геборика, ученого коллегу, я не стану укорять. Мы идем по следу Фелисин.
Правд кивнул. — Вас послала Тавора, да? Вас и того Когтя внутри, слушающего Геслера и Буяна.
Лостара на миг закрыла глаза. — Боюсь, мне не хватает тонкости Жемчуга. Миссия должна была быть…тайной.
— Я не болтлив. А ты, Правд?
Высокий юноша кивнул: — Теперь это не важно. Фелисин мертва. Все они. Геборик, Кульп. Мертвы. Геслер как раз рассказывает ту часть.
— Понимаю. Тем не менее прошу никому не передавать. Мы продолжим работу, пусть ради обретения костей. Хм, их костей.
— Было бы хорошо, — вздохнул Правд.
Лостара двинулась к двери, но Пелла помахал рукой, привлекая внимание. — Вот. — Он показал костяшку, которую только что пробуравил. — Возьмите для себя. Носите на виду.
— Зачем?
Пелла поморщился. — Вы просили нас об одолжении…
— Ладно. — Она приняла мрачный дар.
Жемчуг показался в двери. — Лостара. Ты закончила здесь?
— Да.
— Тогда пора уходить. — Она видела по лицу, что он уже услышал о смерти Фелисин. Наверное, в больших подробностях, чем смог передать Правд.
Они молча возвратились по прежнему пути, вышли во двор и направились к воротам. Дверь со скрипом раскрылась; солдат Навроде помахал рукой. Внимание Лостары привлекла куча соломы, которая как будто шевелилась и непонятно почему оседала. Но Жемчуг только махнул рукой, приглашая поторопиться.
Отойдя от имения на порядочное расстояние, Коготь тихо выругался. — Мне нужен целитель.
— Хромота едва заметна, — отозвалась Лостара.
— Годы дисциплины, дорогая. Хотелось бы мне стонать. В последний раз я испытал такую силу при нападении семкийского демона, племенного божка. Эти трое — Геслер, Буян и Правд… в них не только цвет кожи необычен.
— Есть теории?
— Они прошли сквозь садок огня и как-то выжили, а вот Фелисин, Боден и Геборик — нет. Хотя подлинная их участь неясна. Геслер попросту решил, что они погибли. Но если нечто необыкновенное случилось с тремя моряками береговой стражи¸ почему того же не могло произойти со смытыми за борт?
— Прости, мне неизвестны подробности.
— Нужно нанести визит на некое реквизированное судно. Объясню по пути. О, в следующий раз не предлагай оплатить чужие долги… пока не поймешь, велики ли они.
«О, в следующий раз оставляй чванливые привычки у двери конюшен». — Хорошо.
— И хватит искать подопечных.
Она бросила на него взгляд. — Ты посоветовал использовать чары, Жемчуг. Едва ли моя вина, что я очаровательней тебя.
— Неужели? Скажу прямо: тому капралу повезло, что ты встала между нами.
Она хотела засмеяться, но подавила себя. — Конечно, ты не заметил оружие под его койкой.
— Оружие? Я…
— Двуручный меч из кремня. Оружие Т'лан Имассов. Жемчуг, он, похоже, весит больше чем я.
Коготь молчал на всем пути до «Силанды».
Док тщательно охранялся, но для Жемчуга и Лостары явно было выдано разрешение. Им просто махнули рукой в сторону побитой временем палубы старого дромона, а потом деликатно оставили в одиночестве. И сам корабль стоял в стороне.
Лостара оглядела среднюю палубу. Сожжена огнем, запачкана грязью. Вокруг главной мачты сложена непонятная, покрытая брезентом пирамида. Паруса новые и явно взяты с других кораблей.
Стоявший рядом Жемчуг бросил взгляд на закрытую груду и хмыкнул. — Узнаешь корабль? — спросил он.
— Узнаю. Это корабль.
— Понял. Ну, это квонский дромон старого, до-имперского стиля. Хотя почти все дерево и детали с Плавучего Авалю. Знаешь о таком?
— Мифический остров у берегов Квон Тали. Дрейфующий, населенный демонами и призраками.
— Не мифический, и он действительно дрейфует, описывая что-то вроде извитого круга. Насчет демонов и призраков… что ж… — он подошел к брезенту, — вряд ли они так уж страшны.
Жемчуг сдернул покрывало.
Отрубленные головы были тщательно сложены лицами наружу. Глаза заморгали, фиксируя взгляды на Жемчуге и Лостаре. Блеск сырой крови.
— Как скажешь, — хрипло бросила Лостара, отступая.
И сам Жемчуг казался потрясенным, словно он ожидал увидеть не совсем это. Долгое мгновение спустя он нагнулся, коснувшись кончиком пальца лужи крови. — Еще теплая…
— Но… но это невозможно.
— Как и то, что проклятые штуки еще думают, или по крайней мере живут? — Он поглядел на нее и взволнованно махнул рукой. — Этот корабль — магнит. Тут слои и слои колдовства, впитавшиеся в дерево, в каркас. Оно давит на меня, будто тысяча плащей.
— Неужели? Ничего не чувствую.
Он блекло глянул на нее и снова посмотрел на груду отрубленных голов. — Не демоны, не призраки, сама видишь. Почти все Тисте Анди. Несколько квонцев-матросов. Идем, изучим каюту капитана — магия волнами течет оттуда.
— Что за магия, Жемчуг?
Тот уже двинулся к люку. Легкомысленный взмах руки. — Куральд Галайн, Телланн, Куральд Эмурланн, Рашан… — Он замолчал, резко повернувшись. — Рашан. А ты ничего не чувствуешь?
Она дернула плечом. — Там еще… головы… в трюме, Жемчуг? Думаю, я не…
— За мной, — рявкнул он.
Внутри — черное дерево, воздух густ и полон отзвуками насилия. Труп серокожего варвара пришпилен к капитанскому креслу тяжелым копьем. Другие тела повсюду, их словно сгребли, изломали и разбросали по сторонам.
Низкую каюту заполняло тусклое, не имеющее видимого источника свечение. Кроме пятен на полу. Лостара поняла, что там рассыпали отатараловую пыль. — Не Тисте Анди, — бормотал Жемчуг. — Должно быть, Тисте Эдур. Ох, здесь полно тайн. Геслер рассказал о команде на веслах. Безголовые тела. Бедные Тисте Анди на палубе. Но интересно, кто убил Эдур…