Версия Деборы, хотя и неприглядная, отличалась ясностью. В ней была логика, простота, выраженная в последовательности событий и даже неизбежность. Тео никогда не покидал пределы Лоэннета. Именно поэтому полиция не нашла никаких следов. Он погиб дома, от рук человека, которого любил и кому доверял. Еще одна жертва Первой мировой и ее бесконечных ужасов.
Элис почувствовала, как оживает горе, вызванное той давней смертью, глаза под темными стеклами очков наполнились слезами. Она оплакивала своего маленького брата, а еще отца, хорошего человека, совершившего чудовищное преступление. В эту минуту жизнь показалась Элис невыносимо жестокой и холодной, и она вдруг поняла, что очень устала. Хотя Элис не верила в Бога, сейчас она благодарила его за то, что Клемми погибла, так ничего и не узнав. Умерла, веря в свою сказку о бездетной паре и о новой счастливой жизни Тео.
Замешательство и угрызения совести, ужас и скорбь переплелись в душе Элис, когда она в конце концов отправилась домой. И все же вечером, выйдя на станции метро «Хэмпстед», Элис почувствовала и облегчение. Все это время она винила себя за то, что рассказала Бену про туннель, – а через семьдесят лет признание Деборы, предполагавшее совсем другую версию, в некотором роде сняло камень с души Элис.
Впрочем, не облегчение подвигло Элис попросить Питера позвонить Сэди Спэрроу, а любопытство. Когда-то Элис рассмеялась бы в лицо тому, кто предположил бы, что она доверит самые интимные подробности своей семейной истории постороннему человеку. Не позволили бы гордость и скрытность. Но Элис состарилась. Время истекало. Услышав рассказ Деборы, она так и эдак вертела имеющиеся факты, переставляла их в различной последовательности. Картина жизни изменилась, и Элис, лежа без сна в постели, вдруг поняла, что должна узнать правду.
Долгие годы писательства приучили мозг тщательно сортировать информацию и превращать ее в повествование, и потому ей потребовалось совсем немного времени, чтобы выстроить факты по порядку. Однако доказательств не хватало, тут и там зияли прорехи; хотелось их заполнить. Элис сама провела бы расследование, но всему свое время и место, а в восемьдесят шесть лет уже чувствуешь некоторые физические ограничения. Появление профессионального детектива, рвущегося докопаться до правды, казалось мистически предопределенным, как сказала бы мама. Кроме того, после тщательного изучения личности Сэди Спэрроу, которое Элис проводила со вторника, задействовав свои знакомства в Департаменте уголовного розыска, Сэди уже не была посторонней.
Элис достала досье и тщательно прочитала заметки, задержавшись на описании недавних расследований Сэди. Судя по всему, она была отличным сыщиком, о ней отзывались по-разному: называли влюбленной в свою работу, настойчивой и просто упертой. В ее послужном списке не нашлось ни одного темного пятна, и даже Дерек Мэйтленд не хотел говорить о ней ничего компрометирующего, а это уже что-то. Однако Элис умела быть убедительной, и он сдался. Элис следила за делом Бейли в прессе – ее всегда интересовали дела о людях, пропавших без вести. Вскоре полиция заявила, что мать бросила девочку, и расследование прекратили, а после Элис прочитала статью, где утверждалось, что дело замяли. Она догадалась, что проболтался кто-то из своих, а теперь точно знала, кто именно. Никогда не лишне подстраховаться, и хотя сама мысль об этом была неприятна (как ни крути, шантаж есть шантаж), Элис не сомневалась, что с информацией, полученной от Дерека Мэйтленда, она сумеет убедить детектива Спэрроу не распространяться о наследии семьи Эдевейн.
Элис закрыла папку и взглянула на часы. Минутная стрелка почти дошла до цифры двенадцать, и это означало, что через несколько секунд Сэди Спэрроу опоздает и Элис получит небольшое, но приятное преимущество. Станет хозяйкой положения, и все будет в порядке. Она вдруг поняла, что сдерживает дыхание, и покачала головой, удивляясь приступу суеверности. Вот ведь дурочка! Как будто если гостья опоздает, то встреча пройдет успешно!.. Элис собралась, взяла газету с кроссвордом, который пыталась закончить еще с завтрака, и бросила бесстрастный взгляд на секундную стрелку, приближающуюся к двенадцати. Минутная стрелка дернулась, когда в дверь постучали, и, как Элис ни успокаивала себя, ее сердце тоже подпрыгнуло.
Глава 24
Стоя на парадном крыльце, Сэди переводила дыхание. Всю дорогу от автобусной остановки она бежала, что весьма нелегко в туфлях, в последнюю минуту извлеченных из шкафа. Пыльные, они попахивали плесенью, и, как оказалось, один каблук держался только на полоске клея. Наклонившись, Сэди вытерла пятно, которое не заметила раньше. Ноги выглядели чужими, словно принадлежали другой женщине, и Сэди сомневалась, что эта особа ей нравится, но Э. С. Эдевейн славилась элегантностью, нельзя шокировать пожилую даму своим растрепанным видом. Опаздывать она тоже не хотела, хотя пробежка на неустойчивых каблуках далась нелегко. Элис Эдевейн ценила пунктуальность. Однажды она отказалась дать интервью опоздавшему журналисту, а в другой раз вынудила ведущего шоу на Би-би-си работать в прямом эфире без подготовки, и только потому, что он заставил себя ждать. Последние два с половиной дня Сэди провела в лихорадочных поисках информации об Элис Эдевейн, пересмотрела множество старых интервью и прочитала все, что только смогла найти, оттого и знала такие подробности. (Как ни странно, узнавать Элис Эдевейн оказалось делом приятным, было в ней что-то притягивающее, к тому же это занятие отвлекло Сэди от мыслей о втором письме Шарлотты Сазерленд.) Еще Сэди выяснила, что писательница предпочитает кустарниковые растения цветам, и удовлетворенно кивнула, заметив на подоконниках горшки с самшитом. Пока все идет хорошо. С вновь обретенной уверенностью Сэди поправила манжеты. Она возьмет разговор в свои руки и не уйдет, пока не получит нужные сведения.
Едва она собралась постучать второй раз, как вдруг дверь распахнулась, но за ней стояла не Элис Эдевейн, а молодой человек лет тридцати, с длинными ногами и клочковатой бородкой. Он выглядел как статист из фильма о группе «Роллинг Стоунз». Сэди почему-то сразу почувствовала к нему расположение.
– Питер? – спросила она.
– Детектив-инспектор Спэрроу! – улыбнулся молодой человек. – Заходите, Элис вас ждет.
Под ногами скрипели половицы, откуда-то доносилось тиканье часов. Питер привел Сэди в гостиную, тесно обставленную, элегантную и по ощущению больше подходящую для мужчины.
Сэди сразу узнала Элис Эдевейн, которая сидела в кресле у пустого камина. Как часто бывает, когда встречаешь известную личность, вдруг возникло чувство, что они знакомы. Не легкое дуновение дежа-вю, а искреннее убеждение, что хорошо знаешь этого человека. То, как Элис скрестила ноги в брюках, как держала газету, даже упрямо выдвинутый подбородок казались до боли знакомыми. Глупо, конечно, подумала Сэди, она знает Элис только по многочисленным интервью. В памяти всплыла строка: «Нет ничего более утомительного, чем человек, который принимает узнавание за дружбу», и Сэди покраснела, поняв, что это из книги про Диггори Брента, которую она прочитала неделю назад.
– Элис, детектив-инспектор Спэрроу хочет с вами поговорить, – сказал Питер, повернулся к Сэди и указал на зеленое кожаное кресло с пуговицами. – Ну, не буду вам мешать. Если понадоблюсь, я на кухне.
С его уходом тиканье часов стало как будто громче, и Сэди захотелось что-нибудь сказать, но она сдержалась, вспомнив презрительное замечание Элис в одном из интервью: мол, в наше время люди не способны выносить молчание.
Элис смотрела на гостью изучающим взглядом. Маленькие внимательные глаза словно светились на поблекшем лице. Сэди показалось, что эти глаза видят ее насквозь. Через несколько секунд пожилая женщина заговорила. У нее был хорошо поставленный голос театральной актрисы и дикция из другой эпохи.
– Вот мы и встретились, детектив Спэрроу.
– Пожалуйста, зовите меня Сэди. Я здесь не по долгу службы.
– Да, я знаю.
Сэди замерла. Не от слов Элис, а от того, как Элис их произнесла. А ее глаза… Она точно видит всех насквозь.
– Я наводила о вас справки, детектив Спэрроу. Думаю, вы согласитесь, что это оправданно. Вы попросили разрешения осмотреть дом моей семьи, ознакомиться с нашими архивами и выразили особое желание обсудить исчезновение моего младшего брата. Несмотря на свою профессию, я, как вы, наверное, уже догадались, человек достаточно скрытный и не согласилась бы обсуждать семейные дела с кем попало. Я должна была убедиться, что могу вам доверять, и для этого провела кое-какое расследование, чтобы получить более полную картину.
Пряча страх за спокойной улыбкой, Сэди представила, как выглядит эта картина.
– Я знаю о деле Бейли, – продолжила Элис. – А еще я знаю о вашем неофициальном разговоре с Дереком Мэйтлендом.
Сэди почувствовала, как кровь отхлынула от головы, прилила к кончикам пальцев и пульсировала там, как будто ища выход. Элис знает, что она, Сэди, слила информацию!.. Слова пылали яркой неоновой надписью, их тревожное сияние не давало собраться с мыслями. Постепенно рассудок вернулся. Элис знала, что она проболталась, и все равно пригласила ее к себе.
– Детектив-инспектор Спэрроу, я бы очень хотела узнать, почему вы были так уверены, что пропавшая женщина, Мэгги Бейли, стала жертвой преступления. Насколько мне известно, полиция не нашла ничего, что предполагало бы подобный сценарий.
Сэди не ожидала, что сегодня придется говорить о деле Бейли, однако наверняка Элис затронула эту тему неспроста. Она могла бы пожаловаться начальству Сэди и отказаться от встречи, но вместо этого позвала Сэди к себе домой. Хочет выпытать у нее всю подноготную? Сэди знала эту игру и любила. Внезапно она почувствовала коллегиальное уважение к пожилой даме.
– Трудно объяснить.
На лице Элис отразилось разочарование. Дурацкий ответ, Сэди знала, что могла бы придумать что-нибудь получше. Она торопливо продолжила: