– Мотор работает как часы, – сказал я. – А ведь еще вчера стучал цилиндр и я хотел сдать машину на ремонт.
Лена кивнула.
– Осторожно, забор! – вдруг вскрикнула она.
Я тут же нажал на педаль тормоза и тяжелая машина встала как вкопанная.
Мы смотрели на дом, который вдруг стал чужим. Его массивный силуэт выделялся в темноте еще более темным пятном, а панорамное окно сверкало словно единственный глаз.
– Никого нет, – сказал я. – Они ушли. – Я повернулся к жене. – Слушай… может быть… может все это… ну давай трезво рассудим.
Она положила свою руку на мою.
– Тебе страшно. Мне тоже страшно. Я думаю, ты прекрасно понимаешь, что все не так, как должно быть. Даже двигатель…
– Может быть, он сам как-то исправился… – ухватился я за последнюю соломинку, хотя знал, что Лена права.
– И твой видеорегистратор… и этот писатель… и все эти люди… ты веришь, что начальник службы безопасности твоей фирмы входит в эту секту?
– Это… невозможно, – тихо ответил я.
Она кивнула.
– В том-то и дело. Идем.
Мы вышли из машины. Странное спокойствие накрыло всю округу. Даже три дуба по дороге к пристани молчали – я не слышал шелеста их листьев. Не сговариваясь, мы направились к причалу.
– Почему так тихо? – спросил я Лену.
Она не ответила, но я знал ответ. Где бы мы ни были, у нас заканчивалось время.
Мы шли по дорожке, взявшись за руки. Я зачем-то обернулся. Наверное, чтобы в последний раз взглянуть на дом, который так мне понравился, что я принял его за самый настоящий реальный дом – а ведь это был выдуманный дом, дом, нарисованный моим воображением.
Но только ли моим? Или кто-то более могущественный распоряжался нашими судьбами? Ответа я не знал.
Дома не было. На его месте зияла черная выжженная земля – я видел сверкающие угольки, видел кусок стены, оставшийся от дома, видел ворона, сидевшего на вершине стены. Он смотрел нам вслед и молчал.
– Там… – начал было я, но Лена прервала меня.
– Я знаю. Ничего нет.
На самом крою пристани стоял человек в балахоне. Это был тот самый старик. В руке он держал весло, а на черной глади озера замерла лодка.
Я сжал руку жены.
– Мы не вернемся? – спросил я ее.
Она покачала головой.
– Нет.
Старик молча ждал, пока мы подойдем ближе.
Он переступил с ноги на ногу и кивнул в сторону дома.
– Я тебя предупреждал. Если бы ты послушался в первую нашу встречу, то сейчас оба были бы дома. А теперь… слишком поздно. – Он помолчал, вслушиваясь в плотную, почти осязаемую тишину, изредка прерываемую каким-то писком. – Ваше время вышло. Я чувствую, как они идут… как они приближаются… они уже здесь.
Я посмотрел на Лену, она была белее мела.
– Кто они? Кто идет? – не выдержав, я с диким ревом бросился на старика, намереваясь схватить того за грудки и уложить в проклятую лодку, покачивающуюся в паре метров позади него. – Чертов урод!!! – мой крик разнесся над мертвым озером, но руки вместо ощущения плотной рыбацкой плащовки провалились в пустоту, и я замер, балансируя на кромке пристани.
Еще мгновение и я упал бы в воду.
Чья-то сильная рука втянула меня обратно на поскрипывающий дощатый причал.
Старик покачал головой.
– Vita nostra brevis est, – сказал он сквозь зубы.
Я посмотрел на Лену.
– Жизнь коротка, – отозвалась она безжизненным голосом. – Эпиграф к его последнему роману.
Старик кивнул.
– Ты зря времени не теряла. Впрочем… это не имеет значения. Кто-то из вас сменит меня. Сегодня мой последний день.
– Разве вас не может сменить кто-нибудь другой? – спросил я. – Когда вы были возле нашего дома…, по-моему, там было множество желающих.
– Они не подходят, – ответил он.
– Чем же?
Глаза старика сверкнули.
– Тем, что они уже мертвы.
Ольга бросилась в ординаторскую. Не найдя там Гены, она на бегу набрала его номер.
– Алло, – послышался бархатистый мужской голос.
– Ген, это я.
– Оля? – мужчина удивился. – А ты разве…
– Слушай… третий выживший на том пожаре… что с ним?
– Третий? – он выдохнул и Оля поняла, что он в курилке. Через открытую форточку доносился шум далекого проходящего поезда – курилка как раз выходила на железнодорожную ветку. – А зачем тебе?
Оля замялась, она знала, что он спросит и была готова, насколько это вообще возможно.
– Не выходит эта история из головы. Я у них дежурю…
– Да… точно… дежуришь… А что третий… его нашли в подземном гараже офисного центра, в собственной машине через три часа после пожара. Он в ожоговом отделении.
– В газете писали, что он может быть виновен в поджоге…
– Я не читаю газет, ты же знаешь.
– Можно мне к нему попасть?
– Что?! Зачем тебе?
Оля услышала, как Гена закашлялся.
– Неужели ты до сих пор ничего не понял? – старик отступил на полшага, оглянулся на тлеющий остов старого дома. – Твоя жена оказалась гораздо умнее и если бы ты послушал ее…
– Я послушал ее, – оборвал я его. – Поэтому мы здесь.
– Все эти люди… которые были возле дома… все они мертвы. Ты наверняка узнал среди них своих знакомых. Насколько я знаю, вы все были в одном месте, когда это случилось.
– Что случилось?
Старик снова кивнул на серый дым, подымающийся с черных полуразрушенных стен.
– Пожар. Все сгорели. Никого не осталось. Вы последние из выживших, поэтому мой выбор прост… – он взмахнул рукавом, и я увидел на его запястье старые часы, которые оглушительно тикали. – Вам осталось несколько минут.
Я посмотрел на Лену.
– Если все так… если все так, как он… как ты говорила…
– Нет… – прошептала она, словно предугадав, что я скажу.
– Да. Я заварил эту кашу с домом, мне ее и расхлебывать.
– Да как ты не поймешь, что дом тут ни причем, – выпалила она.
– Очень даже причем, – сказал я. – Возвращайся… и постарайся… – мой голос сорвался, я не смог договорить, когда Лена бросилась мне на грудь.
– Нет! Нет! Нет! – закричала она. – Я никуда не уйду!
Внезапно совсем рядом раздался жуткий писк. Земля под ногами дрогнула, вода в озере пошла волной. Старик, до того абсолютно безразличный, вдруг оглянулся в сторону холму, где покосившийся деревянный крест вдруг вспыхнул ярким огнем.
Из-за него вышла тень, бесплотная, бестелесая, она приближалась к нам и по мере ее приближения, она становилась четче, ярче, отчетливее.
Она… воплощалась…
Когда тень приблизилась, и уже можно было различить детали, я содрогнулся. Это был человек в грязных, потемневших от крови бинтах – они скрывали все его тело и лишь глаза пылали ненавистью и дикой злобой.
– Где я?! – захрипела мумия. – Кто ты такой? – он подошел к старику на расстояние вытянутой руки и попытался ткнуть его в грудь, но старик отстранил его веслом.
– Стой, где стоишь, – мрачно проговорил он. – Кажется, я нашел претендента на свою вакантную должность. – Он посмотрел на нас с Леной. – Но вы… мне жаль.
Мумия взревела и ринулась на меня.
– И ты здесь! Жаль, что ты не сгорел вместе со всеми!
Повязка вокруг его головы начала разматываться и длинная белая лента, окаймленная ржавыми засохшими потеками, обнажила голый череп, в котором я, к своему ужасу – узнал Гектора.
Несомненно, это был начальник службы безопасности, которого я, вроде бы, видел в толпе – но я мог и ошибиться, в конце концов. Теперь же, тут, прямо передо мной стоял человек, с которым я разговаривал в тот день, когда все произошло.
– Ты… – выдохнул я.
– А кто же еще?! – его зловещий смех разнесся над водами черного озера. – Как я и рассчитывал, все поверили, будто поджег совершил какой-то лох, у которого сгорели сбережения – да-да, я об этом знаю, потому что все слышу. Я знаю, что вы оба при смерти и сегодня вас отключат от аппаратов жизнеобеспечения. Старик прав!
– Гектор… – выдохнула Лена. – Зачем… зачем тебе это нужно было? Господи…
– Зачем? – вновь взревел он. – Потому что твоего чертова муженька после трех лет работы пригласили в партнеры, а я, тот, который обеспечивает всю безопасность, вот уже пятнадцать лет сижу на зарплате, как последний идиот. Я все предусмотрел, все рассчитал! После того, как я оклемаюсь, стану единоличным владельцем фирмы! Конечно… – он пощупал бинты, скривился, но продолжил еще более громогласным тоном: – …видок у меня тот еще, но так даже лучше! Какая разница, с такими-то деньгами, как я буду выглядеть! – он засмеялся, хотя назвать смехом этот зловещий хохот я вряд ли бы смог.
Я видел, как в тени капюшона и без того мрачные черты старика сделались еще более угловатыми. Челюсти его сжались, глаза сверкали.
– Считайте свои секунды, а мне пора идти. Скоро ужин! – мумия развернулась и, неуклюже переваливаясь с ноги на ногу, двинулась к чадящим развалинам, однако старик наступил огромным сапогом на конец бинта.
– Задержись-ка ненадолго. Потолкуем с тобой о работе.
Мумия дернулась и повернулась вполоборота – бинт как раз открутился до шеи. Злобные глазки Гектора уперлись в старика.
– Отпусти.
Старик нагнулся с несвойственней его годам легкостью, ловко подцепил бинт и намотал его конец себе на руку. Затем он медленно процедил:
– Кое-кому пора покататься на лодке.
Сильный разряд взорвал мой мозг тысячами ярчайших звезд. Черная пелена озера озарилась раскатом гигантского фейерверка. Я зажмурился, не в силах вынести блеска искр. Меня трясло. Комок воздуха, образовавшийся где-то внутри, вдруг вырывался наружу. Я напрягся и выдохнул.
– Он дышит! Дышит! – услышал я радостный крик где-то над собой. – Я была права! Права!
– Не может быть, – теперь это был уже голос мужчины. – Этого не может быть. Чтобы два человека одновременно вышли из комы за пару минут до отключения… нет, я отказываюсь в это верить.
– Отключай искусственную вентиляцию.
– Хорошо.
– Гена, она открыла глаза. Господи… – я услышал легкое, чуть слышное всхлипывание. – У меня получилось…