Илья сбрасывает на пол рюкзак, который они набили продуктами в магазине. Адалин не может сдержать улыбки.
– Что-то мне подсказывает, что мне лучше не слышать об этих способах, да? – она складывает руки на груди, поглядывая на растрёпанного и расплывшегося в улыбке Стрелецкого.
– О, что ты, пташка. Я с радостью поделюсь с тобой каждым из этих способов, – голос Стрелецкого становится ише, и Адалин уводит глаза в сторону, прикусывая щёку изнутри.
Негодяй! Какой же он негодяй, раз так легко пользуется её положением. Играет, флиртует, наслаждаясь её смущением – лёгким румянцем, скользнувшим по щекам, её потупленным взглядом. Илья не может сдержать улыбки, сытого довольства, которое рвётся наружу. И самое ужасное, что ему этого мало.
Поэтому он быстро избавляется от толстовки, оставаясь в футболке с коротким рукавом; поэтому крадётся к француженке и шепчет почти интимно.
– Ну и куда ты улетаешь, пташка. Я думал, что моя работа по отвлечению тебя начинается прямо сейчас.
Она тихо смеётся, оборачивается на него через плечо и пятится. А Илья легко заряжается этой игривостью, почти сходя с ума. Ладони чешутся, чтобы скользнуть по её талии, прижать к себе, не дать вырваться из его цепкой хватки.
– А я думала, что у тебя выходной, – отнекивается она, легко ступая в сторону дивана, обходя его вокруг, лишь бы увеличить между ними расстояние. – Не умеете вы отдыхать, Илья Павлович, – Ада легко поворачивается к нему лицом, ступая спиной вперёд и щуря свои карие глазки.
– Беру сверхурочные, пташка. Ничего не могу с собой поделать, очень люблю… работать.
Илья сильнее неё, быстрее и проворнее. Поэтому, когда она ступает чуть быстрее, в надежде обогнуть диван, он наступает на неё ещё стремительнее. Она даже тихо взвизгнуть не успевает, как его руки обхватывают её талию, тянут к себе. Стрелецкий прижимает её спину к своей груди, укладывая подбородок на плечо.
– Вот видишь, – тихо шепчет он ей в волосы. – Пташки ещё никогда не улетали от лис. А что насчёт отвлечений… Так я имел в виду просмотр фильмов… Или готовку, – Илья улыбается настоящей плутовской улыбкой и одной рукой аккуратно убирает её светлые волосы, чтобы легко скользнуть губами по шее, заставить её засмеяться, прижаться к нему чуть сильнее.
– А твои помыслы, оказывается, самые чистые, да? – тихо шепчет она, пальцами одной руки скользя к его подбородку, чтобы приподнять его лицо, оборачиваясь к нему так, что кончики их носов практически коснулись друг друга.
– Просто очень люблю свою работу и надеюсь на повышение, – Стрелецкий легко чмокает её в губы, только после этого размыкая свои руки, чтобы вернуться к рюкзаку и разобрать продукты из него.
В нерушимой тишине они вместе готовят пасту болоньезе, параллельно выбирая, какой фильм посмотреть – на камень-ножницы-бумагу им выпадает французский фильм «1 + 1», и выбирает его Ада только из-за потрясающих саундтреков и юмора. Запасаясь чипсами, колой и другой подобной гадостью, они вдвоём забираются на широкую кровать на втором этаже и достают ноутбук. Адалин ставит миски со снеками на прикроватную тумбочку и поджимает губы, косясь в сторону своей сумки. Когда Илья спрашивал, всё ли у неё в порядке, ей следовало ответить ему.
Всё не в порядке. И дело в этой чёртовой флешке. Дело в том, что на этой флешке.
Она нервно выпрямляется, переплетая пальцы между собой и заламывая их до характерного хруста. Из головы не выходит мысль о видео. Неужели Эд мог быть таким засранцем, что мог записать всё это на видео? Неужели он мог…
– Пташка?
Адалин едва вздрагивает, тут же поднимая глаза на Илью..
– М-да, я видно плохо справляюсь со своей работой, – он упирается плечом в оконный откос, слабо улыбаясь Адалин. – Ты можешь быть со мной откровенна, ты же знаешь. По-моему, большую часть истории ты уже рассказала. Так что тебя так сильно пожирает изнутри?
Стрелецкий проходит в комнату, усаживается на кровать и отставляет ноутбук подальше, протягивая к Адалин руку. Немного помявшись, Ада всё-таки вкладывает свою руку в ладонь Ильи, позволяя ему притянуть себя поближе и усадить к себе на колени. Пальцы скользят по его плечам, скрытым тканью футболки, замирают на шее. В полумраке комнаты Вуд принимается медитативно гладить волосы Стрелецкого, уводя глаза в сторону.
– Мне много чего не даёт покоя. Приезд брата, его очередное вмешательство в мою жизнь и что за этим последует, – на выдохе произносит она. – Но ещё больше меня беспокоит видео.
Илья, кажется, немного напрягается в её руках, пока пальцы Ады спускаются с его плеч, задумчиво скользя по волкам, вытатуированным на его руке.
– Мы так долго не могли найти доказательств вины моего брата и отца, – тихо шепчет Адалин. – Со временем я пыталась убедить себя в том, что на самом деле тот разговор мне почудился. Приснился. Показался. Что я просто была убита горем так, что нафантазировала этот разговор. Мне хотелось в это верить. А сейчас… Сейчас все доказательства у меня на руках, а я не могу даже прикоснуться к ним.
Ада чуть склоняет голову на бок, чтобы виском упереться в плечо Ильи, не отрывая взгляда от сумки в углу комнаты.
– Мне страшно вновь возвращаться в прошлое. Снова прикасаться к нему. Вязнуть во всём этом, как в дерьме. Мне кажется, оно вновь испачкает меня. И я никогда… Никогда уже не смогу отмыться от всего случившегося, – Адалин поджимает губы. – Я боюсь, что когда вновь увижу Дафну, сойду с ума. Буду винить себя во всём случившемся. Буду чувствовать себя в центре всего… Этого.
Илья скользит рукой по её плечу, мягко поглаживая, успокаивая бешено бьющееся сердце своей крохотной французской пташки.
– Я буду рядом, Ада, – тихо шепчет Илья. – Если тебе надо, чтобы я был рядом, я буду. У меня отличная реакция. Я успею поймать тебя, когда ты будешь падать.
Адалин на секунду отстраняется от него. Выпрямляется. Чтобы просто посмотреть ему в лицо. В серые глаза, так сильно напоминающие ей пасмурное небо. Кончики её пальцев скользят по его челюсти, щекам, контуру носа, чтобы откинуть его тёмные волосы назад.
– Ты так напоминаешь мне её, – тихо шепчет она. – Не внешностью. А тем, как ты влияешь на меня. Как открываешь мне новые стороны жизни. Как заставляешь верить в себя.
– И как ем круассаны? – Илья дёргает уголками губ, желая вызвать и на её губах мимолётную улыбку.
– Ну в этом с Дафной соревноваться тяжело, – Адалин отзеркаливает движение его губ, снова переводя глаза с его лица на сумку, в которой лежит злополучная флешка. – Чем больше я замечаю эти ваши небольшие, совсем незначительные сходства, тем страшнее мне становится. Мой отец… Мой брат… Они ужасные люди. Мне в кошмарах снится то, как Эдвард добирается до Жени или тебя. Я так долго мечтала о том, чтобы сбежать. Просто спрятаться от влияния отца. В мир, где его слово не будет иметь силы. Где я смогу… Дышать. И здесь я… Впервые за семь лет чувствую себя живой. С тобой. С Женей. Я бы могла открыть свою пекарню, печь французскую выпечку…
– Звучит, как признание в любви, пташка, – его пальцы мягко приглаживают её светлые пряди. – Я никогда не привязывался к девушкам так сильно, как привязался к тебе. Ещё тогда, в клубе, я понял, что если найду тебя, то не смогу отпустить.
– Тогда тебе повезло, что это взаимно, не правда ли? – улыбка у Адалин выходит грустной, и даже какой-то отрешённой, но она всё равно поднимает на Стрелецкого глаза.
– Ой, вау. Госпожа французская аристократка бросает мне вызов? – Илья приподнимает брови, обхватывая Аду за талию. – Тогда я вынужден сдаться.
Придерживая её тело, Илья мягко опускается назад, на кровать. Адалин в момент оказывается сидящей верхом на нём и укладывается на его груди. Она улыбается, щурит глаза.
– Как вы быстро сдаётесь, месье Стрелецкий. У меня появляются мысли, что вы специально сдаётесь мне в руки? – шёпот соскальзывает с губ, пока Илья тихо смеётся, немного запрокинув голову назад.
– Может быть, пташка. Мне безумно нравится отдавать тебе всего себя во власть.
– Как это… Слащаво, – Ада закатывает глаза, и тело Ильи под ней легко подрагивает от смеха. – А если ты пожалеешь об этом?
– Пожалею? О, маленькая французская пташка, ты так плохо меня зна…
Адалин упирается ладонью в кровать под собой, подтягивается вверх, чтобы оставить мягкий поцелуй на подбородке Стрелецкого – такой, чтобы он в момент забыл, что вообще собирался сказать. Хватает лишь одного пересечения взглядами, хитрой улыбки и прищура глаз. Илья всё ещё не может в это поверить. То, как легко она оказывает воздействие на его сердце и мысли. Как легко загораживает собой всё. Он точно влюбился, как последний дурак – и Илья сам не знает, кого благодарить за то, что это взаимно.
– Я подожду, пока ты возьмёшь свои слова обратно, лис, – шепчет Ада, а пальцы Ильи уже проникают под ткань футболки на её талии, теснее прижимая девушку к себе.
– Или нет, пташка. Или нет.
Они двигаются так синхронно, что можно подумать, будто у них одно сознание на двоих. Ада скользит пальцами по щекам Ильи, пока её губы призывно приоткрываются, инициируя глубокий поцелуй. Илья тихо и нетерпеливо выдыхает, но не смеет торопить, явно наслаждаясь тем, что теперь ведёт француженка. Тем, как её колени упираются по обе стороны от его тела, как она приподнимается и льнёт к нему. Как тонкие девичьи пальчики устремляются вниз по его плечам, очерчивают напряжённые мышцы поверх ткани, к самой кромке, которую она так легко и просто подхватывает. Заставляет Илью приподняться, нетерпеливо схватиться пальцами за края футболки и откинуть её как можно дальше. К чёрту одежду. К чёрту весь этот мир.
Руки Стрелецкого обхватывают её талию так импульсивно, так тесно прижимая её тело к себе, что Адалин отчётливо чувствует все его чувства и эмоции. Он, разумеется, готов взять и в этот раз всё в свои руки, но как же ему хочется ощутить нежность своей французской пташки…
Решительная маленькая французская пташка. Она почти сразу же пускается в бой, снима