Я увидел его и пригнулся. И правильно. Мяч был твердый, как пуля. Позади меня раздался деревянный стук, и все три колышка повалились.
Учитель очнулся от своих грез:
– Что, аут?
– Нет-нет, сэр! – грянул хор голосов. – Просто калитка упала.
Они воткнули колышки обратно, и верзила снова помчался галопом на Джориса. Но Джорис на сей раз решил, что его задача в игре – не дать верзиле делать из меня жертву и побивать мячами. Когда верзила размахнулся, Джорис ударил его битой в живот. Мяч взвился в воздух. Верзила сел.
– Ноу-болл! – закричали все.
Я обрадовался. Решил, что они проиграли.
Верзила вскочил и, набычившись, навис над Джорисом. Не слышал, что они друг другу говорили, но видел, что спор у них жаркий. Остальные мальчики столпились вокруг и присоединились к обсуждению. Сквозь гул толпы до меня донесся голос Джориса:
– Будь я проклят, если буду стоять сложа руки и смотреть, как вы побиваете его красными камнями!
От толпы отделился один мальчик и, прямо-таки сияя, подошел к Адаму. Адам – тоже в лубках – стоял рядом со мной, чтобы я не удрал.
– Они о нем даже не слышали!
– Я вижу, – ответил Адам. – Значит, придется им научиться, правда?
– Мальчики, продолжайте, – велел учитель, снова спустившись с небес на землю.
Мяч не потерялся. Верзила взял его и швырнул в меня еще пять раз. Все это время Джорис мрачно стоял на дальнем конце площадки и ничего не делал, только вполголоса говорил что-то верзиле. Я чувствовал себя совершенно беззащитным. Но все-таки уворачивался, кроме одного раза, когда мяч словно бы вильнул следом за мной и ударил меня в ногу. Пришлось попрыгать, что доставило мальчикам массу удовольствия.
Потом все разошлись побродить по полю. В это время Адам посмотрел на меня с глубоким презрением.
– Тебе положено отбивать мяч, – сообщил он. И не спеша переместился поближе к Джорису.
Ко мне подошел другой мальчик – тоже небрежной походкой и как бы между делом, разминая в руках мяч. А потом он бросил его в Джориса. К этому времени Джорис уже решил, что судьба ему стоять возле колышков. И заметил мяч только в последнюю секунду. Наверное, он поэтому разозлился. И ударил по мячу. А я говорил, что Джорис очень спортивный. Раздалось оглушительное «бац», и мяч пропал из виду.
Тут все закричали:
– Бегом!
Мы с Джорисом, естественно, побросали биты и пустились бежать со всех ног. Мы думали, что мяч сейчас упадет на нас сверху. А раз уж мы побежали, то решили попробовать удрать.
– Да нет же! – закричали все. – Вернитесь!
Многие мальчики погнались за нами. Мяч между тем действительно упал и едва не угодил в учителя.
Нас поймали очень быстро. Я не мог бежать в лубках. Джорис мог, но ждал меня.
– Почему вы нас не отпускаете? – спросил Джорис, когда они нас догнали. – Вы уже повеселились.
– Отнюдь нет, – возразил Адам. – Я надеюсь получить назад свои брюки – так, как хочу. Неужели вы, архикретины, не можете вбить себе в голову, что бежать надо только от калитки до калитки? Туда и обратно.
Мы вернулись на поле и стали делать все, как сказал Адам. По-моему, Джорису даже понравилось. Он потом говорил, что ему бы точно понравилось, если бы его не одолела гордыня. По сравнению с охотой на демонов игра оказалась пустяковой. Когда в Джориса запускали мячом, он каждый раз отбивал его, как мальчишки ни изощрялись. Один раз мяч улетел за изгородь, на дорогу. Моей задачей было бегать туда-сюда по команде, пыхтя и отдуваясь. Два раза колышки сбивали, пока я бегал. Один раз я сам сбил их, когда уворачивался от мяча. Каждый раз учитель спускался с небес на землю и спрашивал, не аут ли это, но мальчишки неизменно отвечали, что нет. Я уже понял, что слово «аут» означает, что можно снять лубки с ног и постоять где-нибудь в другом месте. Но они не желали меня отпускать. Я ведь мог удрать.
Наконец мне все-таки удалось попасть по мячу битой. Он летел мне прямо в голову, и пришлось его отбить, иначе мне пришлось бы несладко. Мяч отлетел в сторону, и Адам поймал его.
– Ты перебрал все возможные варианты аутов, – заявил он. – Это рекорд. Остановимся, пожалуй.
– Как пожелаешь, – слабым голосом отозвался я.
Тогда Адам хладнокровно подошел к учителю и прервал его размышления:
– Мне кажется, сэр, нам пора идти.
Я посмотрел на Джориса. Мы с ним сели на траву и поскорее отстегнули лубки. Но у остальных мальчишек, само собой, никаких лубков не было. Мы подняли головы и обнаружили, что нас обступил тесный круг ног в белых штанах.
– Вы ведь никуда не спешите, правда? – спросил Адам.
Мы тут же перестали спешить. Решили отложить побег на то время, когда они будут заняты переодеванием.
Но Адам и это предусмотрел. Никто из мальчиков не пошел переодеваться. Пока мы шагали по полю, почти все они как бы невзначай вертелись вокруг нас с Джорисом. Несколько человек метнулись в домик и вышли оттуда нагруженные охапками одежды. К этому времени остальная толпа вместе с нами подошла к квадратному авто, а учитель залез на переднее сиденье – он собирался всех везти. Мальчишка, вышедший из домика последним, запер дверь и принес ключ учителю.
Учитель слегка удивился:
– Почему никто не переодевается?
– Мы званы на чай к Макриди, сэр, – ответил мальчишка. – У него и переоденемся.
Мне это крайне не понравилось. Значит, сейчас они загрузят нас в это авто и куда-то увезут. Даже если ничего больше не произойдет, мы потеряем Хелен. Хелен нигде не было видно.
Адам стоял у двери в авто.
– Забирайтесь, – велел он нам с ледяной усмешкой.
Я метнулся в сторону и хотел убежать. Они этого ждали. Стоило мне метнуться, и меня схватили четверо мальчишек.
– Нет-нет, никаких драк! – сказал учитель из авто.
– Ничего-ничего, сэр, – отозвался кто-то, заломил мне руку за спину и нажал. – Он просто оступился и чуть не упал. – Чье-то колено ударило меня сзади и втолкнуло в авто.
Ни с кем ничего не случилось. Правило номер два почему-то не действовало, а очень жаль. Наверное, оно не подействовало, потому что Джорис забрался в авто следом за мной безо всякого сопротивления.
Внутри было много кресел. Мальчишки протолкались мимо нас и расселись. И тут между двух задних рядов кресел вдруг возникла Хелен. Она опять ошиблась. Решила, что безопаснее всего спрятаться в автобусе.
А когда первый раз видишь Хелен, это потрясение. Из-за того, что у нее будто бы нет лица. Ближайший мальчишка шарахнулся от нее с громким «Ай!». Он всерьез испугался, но попытался обратить все в шутку.
– Они среди нас! – завопил он. – Тут безликий пришелец!
– Так-так, – сказал Адам, поглядев мне за плечо. – Самка вашего вида.
– А теперь что случилось? – устало поинтересовался учитель.
Что они ему сказали, я так и не узнал, потому что Джорис поглядел на Хелен и расхохотался. Хелен отвела с лица прядь волос, чтобы поглядеть на меня. И тоже засмеялась.
– Что смешного? – спросил кто-то.
– Они не понимают! – воскликнул я. – Они надо мной подшутили! Это нечестно! Такое могло случиться с каждым!
Адам посмотрел на меня. Это был бесстрастный бесцветный взгляд, нагруженный подозрениями. Я тут же заткнулся. Но Джорис – нет. Он все сгибался пополам от хохота. И не умолк, даже когда авто поехало, и хохотал все время, пока учитель вез нас обратно в город. И был еще красный и булькал, когда учитель крикнул:
– Макриди! Где высадить вас с бандой?
Оказалось, это Адам. Макриди была его фамилия.
– Я покажу, сэр. – Он подошел и встал за плечом у учителя. – Вот здесь, сэр. Под этим фонарем.
Авто остановилось. Все мальчики встали. Кто-то потащил меня за собой. Джорис тоже пошел – ему по-прежнему было весело, будто зеваке, который идет вместе со всеми, чтобы не упустить самого забавного. Ему и в голову не приходило, что мы в беде. Хелен тоже затопала к выходу из авто – в самом конце очереди. Я надеялся, что хоть она что-то предпримет. Как быть с Хелен, мальчишки не понимали. Делали вид, будто ее нет. Они столпились на оживленной улице вокруг нас с Джорисом, но Хелен осталась стоять поодаль, под одним из деревьев, которыми была обсажена улица.
– Куда? – спросил Адама один из мальчишек.
– Вот туда, – ответил Адам. – Там чудесный пустынный проулок, который нам очень подойдет.
Я заранее боялся, что там окажется проулок. Этот город был похож на мой просто до жути. Улица, где нас высадили, была широкая, с необычно широкими тротуарами. В этом мире вдоль тротуаров росли деревья, а за деревьями тянулись магазины. Но в нашем мире эта улица была самой что ни на есть трущобной, широкие тротуары были завалены грудами мусора, а за ними жили бродяги и бездомное хулиганье. В проулке уж точно могли ограбить. А в этом мире, несмотря на всю чистоту и порядок, на широком тротуаре тоже сидел бродяга. Он спал, привалившись к дереву – следующему за тем, где стояла Хелен. Я его заметил, когда мальчишки тащили меня к проулку: я сопротивлялся, волочил ноги по тротуару и задел его старые грязные башмаки.
– Надеюсь, насчет чая ты серьезно, Адам, – сказал кто-то, пока мальчишки тащили нас с Джорисом вверх по ступенькам, за которыми начинался проулок.
– Естественно, – ответил Адам. – Предки уехали на выходные. Оставили тонну еды. Только разберемся сначала с этой шпаной. Я хочу, чтобы они понимали, как это, когда у тебя воруют одежду.
К этому времени я уже понимал, что нас тоже ограбят в этом проулке. А я вам уже говорил, что бывает, если кто-то пытается ограбить скитальца. Мало того, я понимал, что попытаться отобрать у Джориса его драгоценный костюм охотника на демонов – значит привести его в состояние боевого безумия.
Наши многочисленные ноги протопотали по проулку, который шел между высокими красными стенами. Нас будто конвоировали на казнь – только эта расстрельная команда сама шла на самоубийство. И не подозревала об этом.
– Слушай, – сказал я. – Я тебе уже сказал, что верну брюки. Забирай.