– Нет.
– Полагаю, нам здесь незачем задерживаться, – сказал Хант, взглянув на Микая.
Он протянул руки, чтобы на него надели наручники из горсианского камня, подавлявшего любую магию. Исайя держал их наготове.
– Ты не собираешься рассказать ей остальное? – спросил архангел.
Хант замер.
– Незачем. Уходим отсюда.
– Я хочу знать, – прошептала Брайс.
Тарион крепче взял ее за руки, словно предупреждая: «Не лезь».
– Ему уже известны обстоятельства убийства Даники, – холодным, скучающим тоном сообщил архангел.
Казалось, он устал говорить об очевидных вещах.
Брайс взглянула на Ханта и по глазам все поняла.
– Нет, – всхлипнула она, отчаянно тряся головой.
– В свой последний вечер Даника приняла слишком большую дозу синта, – сказал Хант. – У нее слетели сдерживающие центры. Она уже не понимала, что́ творит. Сначала она расправилась со своей стаей, затем уничтожила и себя.
Если бы не Тарион, Брайс рухнула бы на палубу.
– Нет, нет, нет, – упрямо твердила она.
– Брайс, потому камера и не записала никаких звуков, указывающих на присуствие убийцы.
– Она же умоляла о пощаде!
– Она умоляла себя остановиться, – возразил Хант. – Все рычание и прочие звуки – ее.
Даника. Даника – убийца собственной стаи. Она убила Торна. Убила Коннора. Потом разодрала в клочья и себя.
– Но Рог…
– Скорее всего, она украла Рог, чтобы позлить Сабину, а затем втихаря продать реликвию на черном рынке. В последние дни жизни ее интересовал только синт.
– У меня есть достоверные сведения, что Даника выкрала из лаборатории Реднера записи испытаний синта, – вклинился в разговор Микай.
– Но ведь был еще и кристаллос…
– Побочный эффект синта, принятого в больших дозах, – равнодушно пояснил архангел. – Мощный всплеск магической силы, который появляется у принявшего синт, дает возможность открывать порталы, поскольку в состав синта входит обсидиановая соль. Даника случайно открыла портал и вызвала кристаллоса. Черная соль в синте имеет нечто вроде собственного разума и чувствительности. Можно сказать, что синт умнее и восприимчивее целого стада кристаллосов. При высоких дозах синта обсидиановая соль берет верх и может вызывать кристаллоса. Потому-то они и стали появляться на улицах города. Синт проник на подпольный рынок, и те, кто принимает его как наркотик, значительно превышают допустимые дозы. Как вы оба и предполагали, этот вид демонов питается жизненно важными органами, а затем сбрасывает тела в канализационные люки. Девочка-послушница и охранник стали невольными жертвами потребителей синта.
На барже стало тихо.
– Ты знал, – сказала Брайс, вновь поворачиваясь к Ханту.
– Прости меня, – ответил он, выдерживая ее взгляд.
– Ты знал! – пронзительно закричала она.
Хант шагнул было к ней, но пистолет, приставленный к его затылку, вынудил ангела остановиться.
Брайс узнала пистолет по серебристым крыльям, выгравированным на черном дуле.
– Одно движение, ангел, и тебе конец.
Хант поднял руки, продолжая смотреть только на Брайс. Фьюри Акстар появилась откуда-то из-за коробок с синтом.
Брайс не спросила, каким образом Фьюри появилась не замеченной даже Микаем и как вообще узнала про сделку на барже. Недаром Фьюри Акстар называли «текучей ночью». Она славилась умением быть в курсе мировых секретов.
Обойдя Ханта, Фьюри подошла к Брайс. Пистолет она убрала в поясную кобуру. Как всегда, она была в своем черном облегающем костюме. Дождевые струи сделали его блестящим. Мокрыми были и ее короткие черные волосы.
– Убирайся с глаз моих долой, – велела она Королеве Змей.
– Вообще-то, баржа принадлежит мне, – криво усмехнулась Змеюка.
– Тогда отойди, чтобы я не видела твоей физиономии.
Брайс не очень удивило, что Королева Змей повиновалась.
– Ты знал, – повторила она, глядя на Ханта.
– Я не хотел причинять тебе боль. Я вообще не хотел, чтобы ты об этом узнала.
– Ты знал, знал, знал!
Еще неделю назад он догадался, как все было на самом деле, и ничего ей не сказал. Он продолжал выслушивать ее рассказы об удивительной дружбе с Даникой и о том, как она любила подругу. Получается, он водил ее за нос.
– Ты только и говорил, что синт – напрасная трата моего времени… – с трудом выдавила Брайс. – Теперь понятно почему. Потому что ты додумался до правды. И потому что ты мне врал.
Она махнула рукой в сторону коробок с синтом:
– А может, узнав правду, ты тоже захотел воспользоваться синтом для своих целей? И когда старался помочь медведьме с поиском противоядия… тоже думал о себе. И все ради чего? Чтобы снова поднять мятеж?
Хант опустился на колени, словно прося у нее прощения:
– Поначалу – да, но все держалось на слухах о необычайной мощи синта. Вчера вечером, посмотрев найденное тобой видео, я захотел выйти из сделки. Я понял: вреда будет намного больше, чем пользы. Даже при наличии противоядия синт остается слишком опасным. Я понял пагубность этого пути. Но мы… вместе. Я не хотел бунтовать. Я понял: ты – смысл моей жизни. Мой путь. Я хотел жить вместе с тобой.
Он кивнул в сторону Виктории и Юстиниана. Те стояли с каменным лицом, закованные в наручники.
– Я отправил им сообщения, сказав, что отказываюсь участвовать. Но они перепугались, связались с Королевой Змей и потребовали завершения сделки этой же ночью. Клянусь тебе, я сюда явился лишь затем, чтобы остановить всех, пока дело не кончилось катастрофой. Я никогда…
Брайс вытащила из кармана белый опал и швырнула в ангела. Злость придала ей силы, и опал угодил Ханту в висок. Потекла кровь. Казалось, это кровоточит терновый венец у него на лбу.
– Я больше не желаю тебя видеть, – прошептала она. – Никогда.
Хант оторопело смотрел на забрызганный кровью белый опал у своих ног.
– Ну, это легко устроить, – сказал Микай.
Исайя выступил вперед. Наручники из горсианского камня вспыхнули аметистовым огнем – такие же, как на руках Виктории и Юстиниана.
Брайс не могла унять дрожь. Ее шатало. Она привалилась к Тариону. Фьюри стояла рядом – грозная молчаливая сила.
– Брайс, прости меня, – сказал Хант. Мрачный Исайя защелкнул наручники и на нем. – Мне было невыносимо думать, что ты…
– Довольно, – сказала Фьюри. – Ты достаточно натворил и наговорил. – Она посмотрела на Микая. – Брайс больше не имеет дел с вами. Со всеми.
Она потянула Брайс к своему глиссеру, покачивающемуся рядом с глиссером Тариона.
– И учтите, губернатор: если вы снова ее потревожите, я нанесу вам визит.
Брайс не заметила, как очутилась на глиссере, как Фьюри обошла ее и запустила мотор. Тарион прыгнул на свой и поплыл следом, охраняя их по пути к берегу. Брайс обеими руками держалась за тонкую талию Фьюри.
– Брайс! – крикнул Хант. – Твое сердце уже было настолько разбито, что меньше всего я хотел…
Она не оглянулась. Ветер трепал ее волосы. Глиссер все дальше уходил в дождливую темноту.
– Брайс! – загремел Хант.
Она и теперь не обернулась.
67
В вестибюле дома Фьюри передала Брайс Рунну. Тарион простился с ними еще на причале, сказав, что ему нужно помогать в транспортировке захваченного синта. Проводив Брайс, Фьюри тоже заторопилась назад – проследить, чтобы Королева Змей не улизнула, прихватив часть груза.
В лифте ехали молча. Брайс догадывалась: это Фьюри вызвала его сюда. По пути к дому подруга отправляла кому-то сообщения. На крышах соседних зданий Брайс заметила Флинна и Деклана с дальнобойными винтовками.
Брат тоже молчал, пока они не зашли в квартиру – темную, пустую и чужую. Одежда и вещи Ханта были как змеи, готовые броситься и ужалить. И еще это пятно крови на диване.
Брайс едва успела сделать несколько шагов по гостиной, как ее вывернуло на ковер. Рунн успел ее подхватить, окружив тенями.
Она чувствовала, что плачет, слышала свои всхлипывания, но откуда-то издалека. Весь мир отодвинулся. Рунн подхватил ее на руки и перенес на диван, опустив подальше от места, где несколько часов назад она отдалась Ханту. Рунн видел пятно и, конечно же, почуял оставшийся запах, но промолчал.
Сказанное Хантом – неправда. Это просто не могло быть правдой. Получалось, они с Даникой ничем не лучше компашки наркоманов. Хант так и предположил. Две безбашенные наркоманки, нюхающие и вдыхающие все без разбору.
Этого никогда не было, даже близко. Глупостей они делали достаточно, но наркотики помогали им развлечься, расслабиться, забыть о тяготах. И никаких темных мыслей у них не возникало.
Брайс трясло так сильно, что она боялась, как бы не треснули кости. Рунн покрепче обхватил ее плечи, не давая рассыпаться на куски.
Вчера вечером, посмотрев видео экспериментов, Хант догадался, что она вплотную подошла к раскрытию правды. И тогда стал потчевать ее красивым враньем об их счастливой совместной жизни, об их будущем, умело действуя языком и руками. Ночью он, как один из триариев, получил уведомление от ее бывшего домовладельца: дескать, Брайс Куинлан среди ночи вдруг пожелала побывать в своей прежней квартире. Хант неслышно выбрался из квартиры, обставив все так, будто он крепко спит. Дом он, скорее всего, поджег молнией.
Брайс вспомнились слова водяной нимфы об отсутствии жертв. Значит, у Ханта остались крупицы порядочности и он привел в действие пожарную сигнализацию? Придется поверить, что так.
Спалив дом и все нежелательные улики, он отправился к Королеве Змей – покупать синт для будущего мятежа. Его слова о желании выйти из сделки – сплошное вранье. Он знал, что ему не поздоровится, потому и оправдывался как мог.
Даника убила Стаю Дьяволов. Убила Торна и Коннора, а потом и себя.
И теперь Даника вела посмертное существование среди мавзолеев Спящего Города. Позорное существование, полное страданий. И все из-за Брайс.
Вранье. Такого попросту не могло быть.
Через несколько часов вернулась Фьюри. Брайс продолжала сидеть на диване, уставившись в одну точку. Рунн оставил ее и перешел с ассасином на кухню. Фэйский слух позволял ей слышать их разговор.